архивариус Ян Воронков
долго кашлял, менялся в лице
на музейном высоком крыльце.
Эмфизема достала совсем,
с эмфиземою много проблем,
да и возраст уже –( ого-го!),
не поделаешь тут ничего.
Летний вечер. Закат не угас.
Мне десятый припомнился класс:
взрослой жизни почуяв маяк,
загорелась тогда – на истфак!
Соблазняли, манили меня
фолианты вчерашнего дня,
ход событий по ним изучив,
на полжизни засесть бы в архив!
Не досталось истфаку побед,
поступила я, всё-таки, в мед.
По призванью учиться не в лом -
получила врачебный диплом
и полжизни лечила людей
незнакомых, знакомых, друзей.
А причём же тогда Воронков,
надышавшийся пылью веков?
Неожиданный выпал момент:
архивариус - мой пациент,
интересный, смотрю ему в рот,
если кашель беднягу не бьёт.
Он со мной побеседовать рад,
глядя в розово-щедрый закат,
а закат, отсияв нужный срок,
по кошачьи ложится у ног…
