Как корона на глупой башке...
Как на гроб источать поток лести...
Как крапива в цветочном горшке...
Как хрустальная люстра в подъезде...
Как в бурбон наливать лимонад...
Как пломбир полить соевым соусом...
Как на плесень стелить ламинат...
Как шаверму есть в полном автобусе...
Заглянуть поспешаем в рот радости,
не стесняясь,
непрожёванные несуразности
не смущают.
А собаки лают.
Как картиной завесить дыру...
Как из страха назвать хама братом...
Как живот тестом съел кобуру...
Как погоны на форме помятые...
Как на стресс пенять, когда не смог,
хуже лишь хотеть знать друга мнение...
Как взять в долг, чтоб отдать другой долг...
Как в больницу лечь в свой день рождения...
Ищем целое мы во рту радости,
а там дроби.
Непрожёванные несуразности
не коробят.
А собаки буробят.
Как полжизни ждать рейс и проспать...
Как бухать за чужие рекорды...
Как созвучные фразы искать,
когда хочется дать просто в морду.
Как бомжу про мораль объяснять,
в чьих глазах ноль и бездна упрямая;
ему хочется в клумбу поссать,
на тебя он хотел то же самое...
Заглянуть поспешаем в рот радости
всей толпою.
Привыкаем, что там несуразности
и зуб ноет.
А собаки воют.
Как ненужная чушь наизусть...
Как апломб вдоль пустых обязательств...
Как "клянусь!" равно "мамой клянусь"...
Как ругательства ради ругательств...
Как изящество и шик еЯ
у фонарных столбов пропадают,
стать нелепа чугунолитья,
когда лампочек в них не хватает...
Не устанем, пожалуй, заглядывать
в зево радости.
Той по-прежнему нечем обрадовать,
одни гадости.
А собаки грызут хребет совести
зло, без жалости,
кобели-лени, суки-подлости,
шавки-слабости...
_ _ _