Вот и считай. Мне сейчас за тридцать, а она на год младше.
Сначала мы были жених и невеста. В садике. А потом, в школе, стали друзьями. И до сих пор дружим.
Про нас даже не подумаешь, что мы не родные брат и сестра. Всегда и везде вместе. В садик – вместе. В школу – вместе. Я декабрьский, в школу пошёл почти в восемь, так и получилось, что мы одноклассники.
Её мама Лида, работала проводником. Постоянно в разъездах, вот Танюша и жила у нас. В школу и со школы, в парк или в бассейн на плаванье, а там и в институт один поступили. Только профессии разные выбрали. Она по учёту, бухгалтер-экономист, а я по радиоэлектронике. Спец по компьютерным технологиям. Тогда это было новомодно. Интересно.
Это была настоящая, долгая и добрая дружба. Хоть и говорят, что между мужчиной и женщиной такого не бывает. У нас дружба хорошая.
Не хотелось бы хвастать, но без некоторых подробностей рассказ будет не полным, однажды я спас Танюшу от насильника.
Она пошла как-то маму провожать, та опять уезжала в рейс. Было поздно. Я не пошёл от того что сидел с бабушкой Таней. Ей не здоровилось. Возраст.
Сидим мы у телевизора, а бабушка мне:
- Андрюша, выйди на улицу, что-то у меня на сердце не спокойно. Чует не ладное.
- Да что вы! Всё будет хорошо. Если что, я вам скорую помощь вызову. Вон и телефон у нас рядом, прямо на углу. Быстро приедут.
- Не за себя, за Танюшку волнуюсь. Долго её нет. Выйди посмотри.
Я сам, глянув на будильник, за переживал.
Обулся и пошёл на улицу.
Вышел. Посмотрел вдоль тротуара, пусто. Прошёл пару шагов до дороги, глянул и там никого. Далеко видно. Всё освещается хоть и одиннадцать ночи. Уже хотел заходить, но услышал какую-то возню в палисаднике и вроде как всхлипы. Пошёл на шум. Вижу мужик. Корчится на земле. Не понял, что это с ним? Пьяный что ли? И тут заметил туфли Танюшки валяются, а дальше ноги сами из-под мужика выглядывают.
Моей тут нет никакой заслуги. Всё как не со мной было. Даже не видел от куда этот камень взялся, и я хрясть этого мужика по затылку. Тот и обмяк.
И тут я услышал, что Таня плачет. Где и силы взялись. Оттолкнул мужика в сторону, схватил подружку на руки и вот так, грязную, в слезах и совершенно голую отнёс домой. Сначала усадил на кухне, обтёр грязь и слёзы мокрым полотенцем одел на неё вещи, которые снял ещё сырые с бельевой верёвки, потом отвёл к бабушке. Живую и невредимую. Главное, чтоб не волновалась. Всё обошлось и с бабушкой, и с Таней.
Я вышел вовремя. Не успел мужик ничего сделать. Спасибо бабушке. Вовремя почувствовала неладное.
Это было в восьмом классе. Уже тогда Таня была на голову выше меня и просто красавица.
В начале девятого класса наоборот Таня меня спасла. В школе. Это мы только пришли с каникул. Все делились впечатлениями. Одноклассник Витя, всем показывал новые часы, подаренные отцом. За успехи. Часы с секундной стрелкой и само под заводкой. Я выразил не поддельное восхищение и долго их рассматривал.
А потом часы пропали.
Не знаю, как так получилось, но все подумали на меня.
Разборки. Допросы. Поход в учительскую и к директору. Постыдный обыск при учителях.
У меня голова уже раскалывается. Я бы всё своё отдал, но часов на тот момент у меня ещё не было. Кстати сказать, именно после этой истории, нам тётя Лида, Танина мама, и привезла из Москвы настоящие часы.
К концу учебного дня нам приказали всем собраться в актовом зале. И вот, моя лучшая подруга, пока не пришли учителя, выходит на сцену и говорит:
- Ну что друзья. Я всё молчала, думала, да и давала шанс человеку самому вернуть часы. Совесть то у него есть. Я ведь видела кто взял.
Стоит на сцене и обводит всех пристальным взглядом. Особо задерживается на мальчиках. И так не уютно под этим взглядом и тут Таня говорит:
- Лена! Отдай часы Вите.
Мы чуть со стульев не попадали. Девочка?! Да не может быть!
А встала и правда девочка. Плачет и часы протягивает. Вот удивила. Все загалдели.
А Таня и говорит:
- Раз вещь вернули, так и нечего галдеть. Она такого больше не сделает. Это очень хороший жизненный урок. Все всё забыли и при учителях ни слова не говорим. За часы скажем что в парте лежали. Витя – ты согласен? Вот и хорошо! Мы же ведь Класс!
И я вам скажу, что никому не разболтали. А Таня стала самой уважаемой в классе. Авторитет!
Я же ей был безмерно благодарен. Идя домой спросил:
- Можно в знак благодарности я тебя в щёку поцелую?
- Целуй.
Просто ответила она.
Я, ткнувшись носом, всё же поцеловал подставленную щёчку.
Весь девятый класс пролетел как один день. Был такой подъём мыслей и чувств. А после сдачи экзаменов, у нас случился секс. Так. Случайно. Вроде как нехотя. И надо вам сказать – не понравилось.
Сначала Тане было больно. Потом она плакала.
В общем мы такое больше не практиковали. Было и было. Забыли.
Со временем стали ясны и понятны причины нашего детского влечения, а на тот момент это было плохо и аморально.
За себя так скажу. Голой Таню я видел не раз. Так что тут почти ничего нового. А вот слёзы сильно морально удручали. Даже физическое хорошо НЕ превысило эмоциональное плохо.
За то вот это ожидание необычного подтолкнуло меня на учёбу и закончив школу на четвёрки я в лёгкую, как и Таня, поступил в институт.
Тут наши дороги немного разошлись.
Ещё на первом курсе моя подруга выскочила замуж. Я держался до конца. Получение диплома состоялось на следующий день после Загса.
Я со своей Вероникой уже скоро десять лет. А вот Татьяне не повезло. Её суженый был на два года старше. Когда он закончил институт, то увёз её с собой. Она доучивалась заочно. Но через два года вернулась сама в дом к бабушке. Детей так и не нажили. Развелись. Большего и не рассказывала, по крайней мере мне.
И вовремя вернулась. Тогда Татьяна Ивановна сильно болела. Слегла. А вскорости и умерла. Таня ещё не работала, да и после отъезда растеряла здесь всех друзей и знакомых. Короче мы ей помогли с похоронами, да и потом немного, просто, как соседи. Так моя Вероника с Танюшей и сдружились.
Потом ещё сошлись на шитье. Таня придумывает и рисует платье, а моя шьёт. Ходят обе модные и нарядные. Платья, как сейчас говорят, эксклюзив и хенд мей. Всё в одном экземпляре. Короче Таня плотно дружит с нашей семьёй. А моя жена в курсе и знает все нюансы нашей дружбы. Не ревнует. Что было то прошло.
Фух. На конец-то мы с вами добрались до того момента с которого я и хотел вам рассказать эту историю.
Прихожу я как-то с работы. Зашёл в квартиру, поставил портфель на полочку, разулся, одел тапочки. Ага, у нас в гостях Танюша. Её обувь. Заняты, как всегда. И тут слышу разговор их из кухни. Ну нет, вы не подумайте, не подслушивал. Просто пока разувался обувался первое услышал, а потом:
- Вера, ну я же тебе говорю. Я всё решила и подготовила. Годы идут. Мне уже тридцатник светит. Надо срочно родить. Как думаешь, Андрей не будет против? Поможет?
В голове сразу куча мыслей, аж волосы на голове оставшиеся зашевелились, а по лысине вроде как блохи в пляс пустились. Так и топочут, так и стучат подковами.
- Обалденно девки чешут, всю свеклу под корешок.
Это что же мне, на две семьи пахать? Не! Я так не согласен! У меня у самого не всё поле засеяно, а у меня не трактор, передых нужен. Не семнадцать поди. Я не согласен и всё тут.
И уже хотел идти к ним, но тормознул на углу. Дослушать.
- Да куда он денется? Мы его вдвоём уговорим. Уломаем. Он же тебя любит. Сколько вы уже дружите никогда бы не подумала, что вот так можно с мужиком дружить.
И это моя Вера, про меня. Тут уж я не выдержал. Вышел из-за угла.
Ещё бы! Родная жена в чужую постель толкает. Иду к ним, а в голове целую тираду придумал. Ща как выдам. Таня опередила:
- Андрюша, а я беременна!
А я и рот открыл. Причём здесь я? Зачем мне в постель? Хоть и подруга, но не жена ведь! А если уже беременна, то тогда я ей зачем?
Мысли как поезд метро пронеслись по голове, стуча знаками вопроса по макушке.
- Ты ведь правда не откажешь в моей просьбе?
- Таня! Конечно не откажет. Садись давай с нами. Андрюша, пей вот чай с тортиком. Это Таня свою радость отмечает! Ты тоже рад? Я вижу!
- Стоп, стоп-стоп! Я рад. Я очень рад, только не пойму при чём здесь я и чем могу помочь если Таня уже беременна?
- Ну как чем? Подумай. Ей почти тридцать. Не девочка ведь. А тут на курсы надо идти, готовиться к родам. Необходимо с мужем, а Таня ведь одна. Ты не откажешься её сопровождать?
Тю! Наконец, объяснили. А то дети, постель, аж от сердца отлегло.
- Да мы про курсы, а ты про что подумал?
- Ну ты пошляк Андрюша! Никогда бы не подумала. Все вы мужики на одну ногу, только о сексе и думаете.
- Да я тоже бы не подумал, только когда зашёл и услышал обрывки вашего разговора, хотел прибить обеих. У-у! Бесстыдницы!
-А нечего подслушивать!
- Я же говорю, Танюша, он тебя любит и ни за что не откажет.
Вот так девчонки меня сосватали на поход на курсы молодой семьи.
А дальше больше.
Ведущая курсы женщина долго рассказывала о питании, дыхании и гигиене, да и всём прочем, а потом возьми и спроси:
- А кто из вас пойдёт на партнёрские роды?
Все молчат. Тут девушка, что сидела слева от меня, уронила ручку. Она хотела сама поднять, но круглый животик ей помешал. Я наклонился и поднял.
- Вот мужчина молодец! Партнёрские роды — это большое и правильное дело. Помощь любимой женщине в эти трудные минуты….
Я поднял и отдал упавшую ручку девушке. Сел на место, а ведущая долго ещё вещала о великом подвиге партнёрских родов.
Меня удивило не это, а огромные, удивлённые глаза Тани!
- Ты что, на роды собрался?
Выдавила она из себя.
- А ты так уж и испугалась?
Съязвил я.
- Чего я там у тебя не видел? Всё же у нас давно было и прошло.
- Вот именно было и давно. Будешь пялиться мне там между ног.
- А ты что, застеснялась?
- Ну вообще-то чужой муж и я в голом виде – вещи не совместимые!
- Да брось ты. Когда в детстве, ты бывало обоссышься, я на тебя свои трусы сам одевал, а твои, мокрые прятал, чтобы бабка тебя домой не загнала и не ругала - ты не стеснялась. А когда нёс тебя голую домой вытащив из-под мужика, ты сама ко мне прижималась, и не стеснялась, когда я на тебя мокрые трусики натягивал, снятые с верёвки. А когда сексом занялись, долго друг дружку рассматривали и трогали ты тоже не стеснялась. А тут на тебе!
- Да то всё детство было. Игра. А ты всё помнишь? Правду Верочка говорит, что ты до сих пор меня любишь. Своей, мужской любовью. Скрытно. Ну ладно. Пойдём на роды вместе.
- Да ты что, Таня? В своём уме? Я же пошутил. Подколоть тебя хотел.
- Э нет, разлюбезный. Теперь точно пойдёшь!
- Да я со страха там умру. Ты же слышала, что мужики в обморок на родах падают. И я тоже грохнусь. Факт! Я даже с Верой не ходил, когда она мне двух сыновей родила.
- Всё Андрюша! Я так решила! Ты идёшь со мной! И попробуй тлько в свой обморок упасть. Всем растрезвоню что ты слабак. Понял?
- Ну что вы девочки со мной делаете? Одна заставляет на курсы идти, а у меня на работе полный завал. Теперь вторая на роды зовёт.
- А если моя Вера, может быть, откажется от этой затеи. Ведь ты и правда там голая будешь лежать?
Но Вера как отрезала!
- Пойдёшь! Раз Таня сказала – то всё! И лежать она там не будет, она будет рожать. А ты как сможешь, так и поможешь! Друг называется! Да! И из роддома сразу к нам. Первые дни у нас поживёшь. Окрепнешь. К малышу привыкнешь. У нас уже двое, опыт есть. Поможем!
- Да я…
- И не спорь, Танюша. Вон и Андрей тебя не отпустит. На роды с тобой идёт, а дома так вообще всем поможет. Не спорь. Мы так на семейном совете решили.
В советское время, возле домов бывало ставили флагшток. Чтобы во время праздников вывешивать красный флаг. Вот мы и придумали такую штуку. Повесили белый платок вверху, а красный внизу. Если вдруг Тане плохо, надо потянуть за верёвочку, белый платок опуститься красный поднимется. Мы прибежим.
Вот так одним утром6
- Андрей вставай. Таня подняла красный флаг. Беги.
Прыгаю в штаны, рубаху одеваю на ходу. Через дорогу, Прыг через забор, некогда открывать калитку. А Таня у флагштока стоит. Красный платок опускает, белый поднимает.
- Попустило. Иди домой.
На следующее утро такая же история.
Прибежал, а она сова:
- Отбой.
Тут я не выдержал, собрал её вещи:
- Будешь спать в детской, а пацаны в зале. Чего мне туду сюда бегать, а вдруг ночью приспичит?
А Вера, так аж меня расцеловала:
- Ну молодец, а то я ей говорю, а она «неудобно».
В этот же вечер мы на скорой помощи едем в роддом!
Приёмный покой. Врач. Акушерка. Опять врач:
- Молодец папаша, хорошо жену подготовил. Ну что, одевайтесь и в род зал. Девочку сейчас переоденем и тоже к вам поднимем.
- Таня! Чего я там приготовил?
- Не переживай, это Вера меня побрила там, где надо. Одевайся. О-ооооо-й!
Тяжело вздохнула.
Я одел белые брюки, халат, маску и даже тонкие, стерильные хирургические перчатки, купленные на всякий случай. Заранее.
Вот и род зал. Меня проводила медсестра. Я зашёл, с одной стороны. Таня, в белой рубашке, согнутая чуть не пополам, с другой.
Взял её под руку и хотел усадить.
- Нет. Давай походим. Так легче.
Стали ходить из угла в угол. Чтобы отвлечь её от происходящего стал рассказывать, как проходил все анализы и готовился к её родам не хуже, чем космонавт готовится лететь в космос.
- О-оооо-ой!
Стал усиленно гладить её внизу спины, там, где крестец. Как на курсах учили. Вроде как немного облегчает боль.
-О-ооо-ой!
Какой к чёрту облегчает, когда человек так стонет. Схватки немного участились. Стон всё чаще.
Может у врачей попросить, чего обезболивающего?
= О-ООО=ой! Всё! Не могу. Где эти врачи изверги! Сейчас пойду, выдам всё и всем тут. Но Таня так ухватила за руку, что аж даже больно.
Представляю, как ей больно. Точнее НЕ представляю.
Тут зашёл молодой врач. Только я хотел ему всё высказать.
- О-ооо-ой!
Что-то быстро. И минуты вроде не прошло.
- Давай красавица ложись. Только не садись, а ложись, ни то дитё раздавишь. Вот сюда давай.
Оказывается, в центре зала стоит какое-то сооружение для пыток. Я такое до этого никогда не видел. Но как же на эту хрень женщине, да ещё с такими болями необходимо забраться?
Со всеми предосторожностями поднял Таню и уложил её на этот постамент.
Врач бесцеремонно задрал ей юбку и осмотрел.
Я стоял возле головы. Весь вспотел. Курить охота, сил нет. Руки в перчатках уже плавают, такие мокрые. А ещё меня вроде как озноб пробивает.
Уж лучше б сам родил, чем смотреть как мучается женщина. Близкий тебе человек. А врачи вообще зверюги. Им всё по фигу.
Повернулся и куда-то в открытую дверь выдал:
- Маша! У нас полное открытие. Зови всех.
И забегали. А я стою. Держу Таню за руку:
- Держись. Держись Танюша. Будь мужиком. Это не долго. Сейчас раз и всё. Вон уже сколько врачей пришло. И дыши. Дыши как учили. Это же просто. Это как в сексе. Раз, два, три четыре – вдохнула. Раз, два, три, четыре, пять, шесть – выдохнула. И опять.
На мокром от пота лице Танюши, промелькнула улыбка:
- Всё бы вам мужикам о сексе.
- Ну что ты Танечка. Я туда не смотрю. Ты дыши. Дыши. И за меня держись. Я с тобой. Мы же вместе. Всегда, всю жизнь рядом. Держись.
- Спасибо тебе Андрюшка. А смотреть можешь куда хочешь. Мне не до этого. А тебе так вообще всё можно. Ты же мой самый верный друг.
- А ты моя подружка.
Рука сжала мою Сильно. Ещё сильнее. Стон.
- Молодец девочка. Головка прошла. Ещё пару усилий и всё.
Это врач сказал.
Я непроизвольно глянул между ного. Что-то круглое и тёмное.
- Что там?
И тяжёлый стон. Сжала руку.
- Там ничего не понятно. Ты не отвлекайся. Дыши. Давай, ещё усилие и всё. Немного осталось.
Стон. Сдавленная рука. Стон.
- Ну вот папаша. Смотрите какая красавица у вас родилась!
Акушерка подносит ко мне малюсенькую, красненькую, с русыми волосёнками кроху.
- Ух ты ж какая маленькая! Красавица. Мои пацаны вроде по более были.
Трогать, а тем более брать на руки побоялся.
Ребёнка положили на грудь Татьяны и вроде как само собой разумеющееся, дитё стало чмокать сисю. Вот это да!!!
- Мамочка! Не расслабляемся! Ещё усилие и тогда мы вас отпустим. Мужчина, помогите жене. Ещё усилие. Тужимся.
Но у Тани, наверное, сил не осталось.
Нам на курсах говорили, что после ребёнка надо ещё чтоб вышло детское место. Не знаю, что это такое, но взял Таню за руку. Немного сдавил.
- Давай родная. Давай ещё усилие.
Её глаза. В них столько боли, счастья, благодарности.
- Девочка, ещё усилие или будем шкрябать. Это ещё хуже и больнее.
Я напрягся. Акушерка забрала ребёнка. Девочка пискнула в ответ.
Усилие. Опять как в тисках зажата моя рука. Стон.
- Ну-ну- ну! Ещё немного! Всё. Я вас поздравляю. Всё папаша. Идите в палату. К ребёнку. Мы тут поштопаем немного и доставим вашу жену на место. Маша – проводи.
Я вышел. Медсестра, видимо Маша, шла рядом.
- Вы не подскажите, где здесь можно покурить? Сдохну без сигареты.
Маша посмотрела на меня с уважением или с восхищением и указала в окно на беседку. Я снял перчатки и вышел на улицу.
Закурил и бросил перчатки в мусорку.
С перчатками вроде как с плеч слетели килограммов двести. Полегчало.
Это ж какая я сволочь, что заставил свою собственную жену, дважды пройти через эти муки. Прощения мне нет. Да ещё при всём этом меня не было рядом.
Прости меня, родная!
Я, наверное, уже тысячу раз просил у жены мысленно прощения. А когда вернулся домой, то долго держал её в руках и целовал.
Целовал и благодарил.
Не мужики. Вы никогда не станете мужиками, не пережив хоть однажды родов, рядом со своей женой.
Через неделю Таня с Маришкой выписались из больницы. Пожили у нас. Окрепли обе. Потом перешли жить в свой дом. Но мы там были постоянные гости.
Маришка подросла. Ей уже два года.
Татьяна на работе познакомилась с мужчиной, и они расписались.
Вы себе не представляете. Эта дурочка опять беременна и счастлива при этом. Она добровольно согласилась пройти ещё раз эти адовы муки.
Никогда мы мужчины не поймём до конца наших женщин.
Этих матерей, продолжателей жизни на земле.
Теперь мы дружим семьями.
И вот как-то Танька мне сказала:
- Я видела и помню, как плохо тебе было на родах. Вот по этому ни за что не возьму с собой своего мужа. Пусть живёт. Мужчин надо беречь. А тебе огромное спасибо. Пока жить буду, не забуду. Очень я тебе благодарна. Мы с тобой не просто друзья. Мы одно, целое. Ты и я., и пусть так будет всегда.
Танька поцеловала меня в правую щёку, а Верочка в левую.
В нашем дружном коллективе скоро появиться новый человечек. И я так думаю, что это будет мальчик.
Просто у Таньки и растяжки появились, и изжога часто, да и вообще токсикоз.
Наверное, я уже знаток! В тот раз такого веди не было. Родилась Маришка.
Улыбнитесь! Всё же хорошо!
Того и вам желаем.