Крыльцо прогнило, видно дом – мертвец,
В дверной щели – засаженный топор.
Я твой незваный гость, не ждал, отец?
Провалы окон – чёрные глазницы.
На стенах фрески плесени под пылью.
А в полночь робко скрипнет половица,
то горький вздох, то шёпот замогильный.
– Как жизнь? Да так… Покурим? Да, курю.
Нет, я не вор, мы просто жили врозь.
Ещё налить? Хоть ты фантом, налью.
Любовь? Прошла. И ты один небось...
{перебивает стуком электричка}
А ты чего не спишь? – Не упокоен...
{и снова дзынь, и вновь царапнет спичка,
и где-то пёс отчаянно завоет}.
А ящик, как сокровища на дне,
хранит: с одной стрелой часы «Маяк»,
ключи от тех дверей, которых нет,
и по ребру заточенный пятак.
И лился свет в окно, как в этот ящик,
из лунного отколотого блюдца.
Что мне осталось?.. В поезд проходящий
запрыгнуть на ходу. Не обернуться.