- Это я, Андрей Богданов. Вы не поверите, но, похоже, я научился читать чужие мысли. Крайняя посадочная площадка, всё уже готово к взлёту. Я их отвлеку, всё остальное зависит теперь только от вас.
- Спасибо, береги себя, - это всё, что я смог сказать в ответ. Как он смог это сделать, до сих пор не могу понять. Он оттащил меня в сторону и ушёл назад в густой дым, где зазвучали выстрелы. Я, чуть ли не на ощупь, нашёл в дыму тот самый аэромодуль, дверь во входной шлюз которого была уже открыта.
«Ты знаешь, где меня найти», - сказала мне Этта, когда могла убить нас с Сергеем, но не сделала этого. Проверяя системы управления и готовясь к взлёту, я уже догадывался, где я смогу её снова увидеть. Осталось только на это решиться и всё-таки попробовать изменить хоть что-то в своей судьбе.
Дым от шашек понемногу рассеивался, и к моему модулю уже стали потихоньку подбираться десантники с оружием. Наблюдая это на своих мониторах, я сделал пару очередей из автоматических пушек модуля поверх «горячих голов», чтобы охладить их пыл. Я знал, что они думали: арестованный руководитель контрольной экспедиции тронулся рассудком и захватил аэромодуль. Шанса что-то объяснить им не будет – они даже слушать меня не станут! На то они и бойцы, их дело — стрелять и штурмовать. Товарищи они серьёзные, и если я что-нибудь не придумаю в течение пары минут, то быть мне, в самом лучшем варианте, всю оставшуюся жизнь вечным «узником» психиатрического стационара. Я надеялся, что убивать меня всё же не рискнут, хотя после моего побега имели на это полное право, могли и «случайно» застрелить. Фактически я уже не являлся руководителем контрольной экспедиции после того, как Рамос официально меня арестовал, а я сбежал от него.
«Ты знаешь, где меня найти...», - из головы не выходили слова Этты, которую я увидел здесь, а десантники всё никак не давали сосредоточиться. Пытаясь сдержать их и стараясь никого не задеть, я продолжал стрелять по ним поверх голов. Но те, видимо решив, что я совсем сошёл с ума, осмелели и стали уже потихоньку подбираться ко мне. Пришлось дать пару залпов ещё им и под ноги! На какое-то время это их задержало, но если промедлить несколько минут, они смогут дистанционно отключить всю энергосистему аэромодуля. Но быть пожизненным обитателем психиатрического диспансера в мои планы никак не входило! Даже несмотря на то, что компания там наверняка будет весёлая.
Ведя плотный заградительный огонь и, в то же время, стараясь никого не задеть, я взлетел. Недолго думая, я ввёл в полётное задание бортовой системы навигации координаты квадрата М11. Аэромодуль, быстро набрав необходимую высоту и скорость, устремился в районы пустошей и магнитной аномалии, где всё и началось, и где косморазведчики Кёртнина бурили свои скважины.
- Паркс, ты в своем уме? Ты из пушек модуля ранил троих десантников! Ты что творишь? Лучше вернись и сдайся по-хорошему, иначе это плохо кончится, - вышел на связь с моим модулем Берзин. Я догадывался, кто заставил его это сделать.
- Николай, со мной всё в порядке. Я знаю, что делаю. Передай Рамосу, что я сдержу своё обещание и сдамся ему как обещал, но позже. Нужно кое-что закончить здесь, - ответил я, представляя, что сейчас там происходило.
Отстранённый и официально арестованный руководитель контрольной экспедиции сбежал прямо из-под носа офицера службы внутренней безопасности! Надеюсь, с Богдановым ничего плохого не случилось, а ведь за то, что он сделал, ему «светил» трибунал космодесанта. Если он останется жив после той перестрелки, которая была слышна на посадочной площадке, я постараюсь его вытащить. Ведь в десанте с людьми, которые ослушались приказа, поступали намного жёстче, чем где-либо ещё в космофлоте. Как минимум, ему светил длительный срок службы в дисциплинарных частях где-нибудь на окраинах известного нам космоса. Если у меня выйдет всё, что я задумал, то я обязательно попробую помочь этому парню. Но я ещё не знал, что у меня самого получится. Я летел хоть и зная куда, но не понимая зачем.
Мои мысли прервал сигнал оповещения бортовой системы: я был уже в квадрате М11. Немного снизившись, я нашёл тот самый лагерь косморазведчиков. Пройдя над ним круг, я увидел то же самое, что и на записи в каюте Берзина перед высадкой на эту планету. Были отчётливо видны остатки разорванной взрывом буровой установки разведчиков и аэромодуль, который тогда так и не успел взлететь. Да он и не смог бы, на его верхней плоскости по-прежнему лежала искорёженная антенна спутниковой связи. Сделав ещё один круг, я пошёл на посадку рядом с ним.
Сев на посадочную площадку, я вышел из угнанного аэромодуля с целым ворохом разных мыслей в голове. Какое-то время я просто стоял рядом с ним и думал: «А зачем я всё-таки прилетел сюда? Что если я ошибся и всё зря?». Но отступать было уже некуда. Несмотря на то, что космодесантники с Рамосом теперь быстро меня найдут, я активировал радиомаяк на «экзоте» и перевёл его в режим подачи сигналов. Найдя металлопластиковый ящик, который уже почти занесло песком, я присел на него и стал ждать, если честно, сам не зная чего.
Какое-то время я сидел и просто пересыпал песок из ладони в ладонь. С каждой минутой мои сомнения росли всё больше и больше. И это продолжалось до тех пор, пока сзади в правое плечо не прилетел маленький камушек. Я инстинктивно потянулся за винтовкой разведчиков, лежавшей у моих ног, но, перед тем как её взять, оглянулся. В нескольких метрах от меня стояла Этта.
- Ты всё-таки пришёл, - сказала она, и на этот раз её губы шевелились. Но это было уже мелочью, потому что я снова услышал голос, который так хорошо помнил и всё ещё любил.
- Да, пришёл. Я знаю, ты — это не она, кто ты? – спросил я.
- Рада, что ты это понял. Я не хотела, чтобы этот образ причинил тебе боль. Мне пришлось использовать его, чтобы попытаться с вами поговорить, используя что-то близкое и родное для вас. Прости, что приняла облик той, которую ты, насколько вижу, очень сильно любил. Ты сможешь объяснить, что такое любовь для вас, для людей? – спросила она, словно испытывая меня этим вопросом.
- Это невозможно рассказать в двух словах, - попытался я уйти от ответа, зная, что времени у меня оставалось не так уж и много. Ведь включённый маяк на моём "экзоте" исправно посылал сигналы о моём местонахождении. «Гостей» можно было ожидать в любую минуту, и как на их появление могла отреагировать Этта, которая была сейчас передо мной, оставалось только догадываться. Понимая, что моё сознание открыто для неё, я решил не терять драгоценных минут и сказал то, о чём думал последние часы:
- У меня много вопросов. Мы не желаем тебе ничего плохого, и я не хочу, чтобы здесь кто-нибудь ещё погиб. Прошу, дай мне шанс исправить нашу ошибку! Помоги сделать так, чтобы это больше не повторилось, и донести до наших людей то, что я вижу и знаю теперь.
- Не желаете?! Вы?! Кто не может разобраться в самих себе, решить, что для них хорошо, а что плохо! Как ты можешь так говорить, когда для одного из вас что-то одно — это смысл жизни, а для другого то же самое неприемлемо? Может ты и не желаешь мне ничего плохого, а другие из вас? Ты в них так уверен? – спросила она и стала медленно подходить ко мне.
Не делая резких движений, я попытался отойти назад, но споткнулся об ящик, на котором сидел до этого и упал, зарывшись носом в песок. Когда я встал и отряхнулся, то снова посмотрел на неё. Она тихонько посмеивалась надо мной, как будто бы была человеком. Полностью отряхнувшись от песка, я перешёл в наступление:
- Я знаю, что наши люди не обращали внимания на твои сигналы. Это было их ошибкой, но они просто делали свою работу. Ты могла войти с ними в такой же контакт, как и со мной.
Вздрогнув, она подняла маленький камушек и опять бросила его в мою сторону. Затем на мгновение задумалась и ответила:
- Я долгое время пыталась сделать это, подавая им сигналы и знаки, но они не слышали меня или не хотели слышать. Вы не можете разобраться в том, что творится в вашем сознании и разуме. Как я могу объяснить то, чего вы не желаете принять? Ещё раз скажу тебе, Алекс, эти люди погубили себя сами.
Сказав это, она снова стала тихо приближаться ко мне. Я опять почувствовал тонкий аромат её духов.
- Прошу не подходи слишком близко, – попросил я и попытался сказать что-то ещё, но было уже поздно. Меня словно парализовало, и я не мог пошевелиться, а она смотрела мне в глаза и подходила всё ближе и ближе. Я инстинктивно потянулся к кобуре с оружием, но руки меня не слушались. Да и кобуры там, слава Богу, уже не было. Я сдал её с пистолетом Рамосу ещё у входа на базу косморазведчиков.
- Не бойся, тебе я не причиню вреда. Успокойся и смотри мне в глаза, - сказала она, нежно взяв мою голову в свои ладони. Я попытался убрать голову из её рук, но не получилось. Её взгляд всё глубже и глубже погружался в моё сознание, и тело вконец онемело. Она хитро подмигнула и добавила:
- Внимательно смотри и запомни то, что увидишь. Это моё послание для всех вас...