Ножик (Элитная школа, часть 1) (Рассказ)

     Ножик. (Элитная школа, часть 1)
     Когда я был маленьким, у меня тоже была бабушка. Я так всегда начинаю, а на самом деле не таким уж маленьким, в школе уже учился, наверное, в классе 3 или 4. Кроме родителей и бабушки у меня была ещё сестра Татьяна, на три года старше меня. Она очень хорошо училась, потому что у неё были очень интересные учебники. Я всегда их рассматривал, мне всё было интересно, но я многого не понимал. Иногда просил сестру объяснить мне непонятные процессы, но объяснить она их мне не могла. Я понял что она учится не для того чтобы узнать, а для того чтобы получить оценку. Именно об этом я спросил у неё, она согласилась со мной. Больше я у неё ничего не спрашивал, потому что понял, если человек не может объяснить, значит, он не знает.
   Второй раз эту истину я услышал от преподавателя ТРИЗ, её основатель сказал примерно те же самые слова, но с углублением взгляда на этот процесс. Попробуйте преподать свои знания другим, и вы увидите пробелы своих знаний, которые необходимо пополнить. То есть, преподавая, преподаватель учится сам. Причем, имея свои базовые знания, ему это делать гораздо проще, чем его ученикам. Основатель этой теории  рекомендовал не откладывать преподавания основ до лучших времён, а начинать сразу. Это явилось основной причиной моей попытки стать учителем и вести в Доме пионеров кружок изобретателей. Один мой товарищ давно бросил работу на заводе и стал учителем труда в интернате. Кроме того он конструировал веломобили, прямо в своей мастерской вместе с учениками, это тоже считалась кружковой работой. Он подобрал мне школу, недалеко от Дома пионеров и дал свои рекомендации. Одна беда, это школа и Дом пионеров, находились далеко от моего дома.
    Скажу сразу, многого из того что планировалось мною, у меня не получилось. Уже через полгода мне пришлось оставить своё учительство трудовика, а вместе с ним и преподавание в Доме пионеров. Не могу сказать, что я не проявил должных способностей или понял свою профессиональную непригодность. Я просто не знал, что такое средняя школа средины 80-х годов. Школа, в которой я пробовал себя в качестве учителя труда, была одна из лучших в городе. Ряд предметов в ней преподавали на английском языке, по-моему, даже со второго класса. Я раньше знал эту школу, в ней мы тоже занимались трудом, в нашей школе не было мастерских. Директор школы, преподавал физику и был удостоен звание заслуженного учителя. Мой предшественник,  с красивой какой-то религиозной фамилией, был на много старше меня, ему было уже тяжело управляться со школьниками.
     Я не собирал специально информацию, она поступала ко мне сама. До меня дошли слухи, что мой предшественник выпивал и очень сильно. Мне не верилось, но представилась возможность, убедится в этом. Пользуясь тем, что учителей и директора в школе не было, мой предшественник кое-что утаскивал домой. Меня это не волновало, при его здоровье много не утащишь, по описи имущества, это вообще не числилось. Однажды, он из какой-то кладовки вытащил неисправную пишущую машинку. Мне она понравилась, а ему она была не нужна. Этот дедушка захотел получить с меня пол-литра водки, я сбегал и принёс ему бутылку. Пока я рассматривал машинку этот бывший трудовик, достал два стакана и закуску из кармана. Я начал отказываться, это мой расчёт, мне не надо, особенно в школе. Согласился выпить с ним только после того, как он спрятал машинку обратно в кладовку. Перед тем как выпить сказал благодарственную речь, о предшественниках и приемниках. Бывший трудовик слушал, но не выпил ни глотка, он решил напугать меня. Совершенно не стесняясь, заявил, что сейчас он пойдёт к директору и всё доложит обо мне. На что я ответил: «Ну и мразь же ты дедуля и провокатор, забирай свою бутылку, и дуй отсюда пока я добрый. Постарайся больше не показываться мне на глаза, ты думаешь, я не знаю, что ты горький пьяница, что твоя жена работает главным инженером и мучается с тобой не один десяток лет? Видно дедушка совесть ты уже давно пропил». Вот так произошла передача дел в слесарной мастерской элитной школы, это было первым уроком для меня.
    Из этого урока, я понял одно, надо быть осторожней с учителями элитной школы и ожидать, дальнейших провокаций, а лучше всего как можно меньше общаться с ними. Я учитель технического труда, или как теперь говорят технологии, моя обязанность учить детей, согласно программе. Учебников для школы по данному предмету тогда не было, а программа была. Не было много чего, особенно материалов и различных инструментов. Я задал вопрос директору: «Где взять материалы для занятий»? У бедного директора от моего вопроса вспотели очки. На мой вопрос он ответил вопросом: «А где раньше брали»? «Это можете знать только вы, поделитесь со мной», - моя расторопность, ввела в оцепенение. Я не стал мучать заслуженного учителя, понял, что никто мне ни на что не ответит и не поможет, могут только «научить», и то чему ни будь не хорошему. Один за другим ко мне стали захаживать учителя с разными разговорами и вопросами. Поверти мне, это были пустые люди.
   Первого сентября в каждой школе праздник, всем учительницам дарят цветы, то, что им не нравятся они приносят в мастерскую и складывают в большую кучу. Бывший трудовик, всё таки припёрся в школу, открыл кладовку и выкинул от туда машинку печатающею, я встретил его молча. Он набрал себе цветов, я полагаю, для жены, и опираясь на палку поплёлся домой. Остальные цветы я выкинул на свалку, там уже их много было. Молодые учительницы бегали по школе рассматривали друг у дружке букеты, и очень громко вздыхали: «Ну, куда их девать»? Жеманства в их словах было столько же, сколько цветов на свалке. С той поры, я дарю любой из женщин только один цветок, но очень красивый и дорогой, его и выкинуть легче.
   Начались занятия, я выкручивался, как мог, разделил свои два урока на первую  теоретическую и вторую практическую часть. Поскольку первый урок был теоретический, у ребят появлялось много вопросов, на которые мне приходилось отвечать всю перемену, а иногда и половину второго урока. Находил я и занятия для практических уроков, увлекавших ребят своим прикладным назначением, а не просто долблением по железкам. Как-то раз, зашёл в магазин уценённых товаров и увидел набор латунных пластин для чеканки. Пластины позеленели разводами, от упаковки вообще ничего не осталось. Мои ученики разрезали их на более мелкие прямоугольники 50 х 80 мм. , потом каждый написал свой номер квартиры и отчеканил поле вокруг этих цифр. С помощью керна сделали два больших углубления, а выступы с другой стороны спилили напильником. Каждый отнёс отчеканенную латунную табличку с номером своей квартиры домой. Не знаю, как отнеслись родители учеников этой элитной школы, но я бы даже занимая должность городничего, снял любую другую и заменил, на работу своего сына.
     Ученики очень быстро ко мне привыкли, и стали относится хорошо, как к своему старшему товарищу, но без панибратства. Однажды выхожу я поздно из мастерской, а меня встречает целая ватага мальчишек. Спрашиваю: «Что случилось, может, помощь нужна»? Отвечают: «Это мы вас пришли проводить, до остановки» По дороге они мне рассказывали про своих отцов, причём только хорошее, даже такие мелочи о которых я и не задумывался. Один мальчик, самый рослый, объяснял мне, что его отец и он вслед за ним, чистит зубы щёткой только с искусственной щетиной. Потому, что натуральная щетина имеет трубчатую структуру, именно в этих трубочках живут вредные бактерии. Я поблагодарил этого мальчика, пришёл домой и выбросил все натуральные щётки.
   Отношение с учителями складывались гораздо хуже, они приходили в основном поучать меня. Особенно мне не нравился Физрук, наглый до безобразия, он заваливался в мастерскую и начинал сразу читать мне мораль: «У тебя нет педагогического образования, у тебя нет педагогического стажа, ты не знаешь, как подобрать ключик к душе каждого ребёнка». Я молча соглашался с ним, но на пятый раз не выдержал и попросил его покинуть помещение. Этот наглец поинтересовался: «А что будет, если не уйду»? «Выкину, не смотря на разницу в весовой категории. Зря улыбаешься, с помощью вот этой выдерги», - так я ответил с выдергой в руке. В некоторых районах нашей необъятной Родины, выдергу называют, - ломик-гвоздодёр. Уходя из мастерской, Физрук обещал мне отомстить, только месть его оказалось подлой, как и он сам, но об этом потом.
    Очень часто ко мне в мастерскую заходил сын одной учительницы, шустрый такой первоклассник, и всё ему было интересно: «А это что? Дрель? А ей что, дрелят»? Он не мешал мне, с ним было интересно, особенно мне понравилось, как он отомстил десятиклассникам, пытавшимся догнать его и надрать уши. Этот сорванец первоклассник, переждал в моей мастерской, когда они, боясь зайти, выстроились полукругом на краю большой лужи. Это был их большой промах. Сорванец был «не промах», он отошёл от двери как мог дальше в мастерскую для разбега, на всей скорости вылетел в открытую дверь и пробежал прямо по луже, обдавая брызгами грязной воды весь строй своих мучителей. Видели бы вы их костюмчики, светлые рубашечки и галстуки, желание догонять и драть уши этому находчивому сорванцу, как-то сразу пропало.
    Приходила ко мне школьный библиотекарь, сразу с порога сказала, что она пишет стихи, оставила мне листочки с очень нескладными стихами. В этих творениях не было то рифмы, то ритма, о смысловой нагрузки и морали, можно и не вспоминать. Я спросил: «Наверное, трудно писать стихи»? «Нет, они мне легко даются», - ответила библиотекарь. Я был поражён, и удивлён, ну и жену же себе выбрал ответственный работник обкома партии? Меня предупредили, кто она и чья жена. Уважая нашу партию, я не причинил ей вреда и даже не выбросил её стихов.
    Потом стали подсылать ко мне разных поверяльщиков. Больше всего мне понравился один дедушка, крепкий ещё мужчина, который заглядывал в окна мастерской. Я вышил, чтобы убедиться, не маньяк ли? Оказался его внук сейчас на моём уроке, а его направил родительский комитет. Я пригласил его в мастерскую и рассказал и показал, как его внук делает развод зубьев ножовки по дереву и затачивает их. Дедушка чуть не прослезился: «Мне 61 год, а я не умею этого делать». «Теперь ваш внук может вас научить или сам справится без вас», - с твёрдой уверенностью сказал я.
    Всегда быть готовым к провокации нельзя, это надо навсегда потерять веру в людей. Так и самому можно стать провокатором или просто плохим человеком. Я почему-то считаю, что человек обязательно должен иметь веру, в бога, в прекрасную идею, просто людям. Жаль, что не все это воспринимают как должное, отсюда и воинствующий атеизм, и нацизм который нельзя назвать прекрасной идеей. Противостоять провокациям можно с помощью ответных провокаций, либо раскрытия их сущности и определения их целей. Как правило, эти действия приводят провокатора в полное замешательство. Теперь о самом главном.
   Директор школы, заслуженный учитель, попросил меня организовать изготовление носилок силами учеников. Я ответил ему, что эта работа, очень опасная, мне не известна степень подготовленности учеников. Лучше это поручить столяру, который работает при школе. Директор сказал, что он редко приходит на работу. «А вы ему денег меньше платите, он чаще будет ходить, или мне платите, я буду делать его работу. Я учитель, а не столяр, мне к занятиям готовиться надо». Директор замер и не знал что сказать, мне стало жалко его, и я согласился. Доски надо было взять на складе, ключ у завхоза, завхоз болеет, но ключ у мужа, муж её физрук, который клялся отомстить мне. Я то, думал что у Физрука ключи к душе каждого ребёнка, оказалось только от склада с досками. Я подошёл к физруку и попросил его дать мне ключи, он отказался. Мне понравился его ответ, но не знаю понравиться ли он директору? Физрук понял, что ему не отвертеться, начал изворачиваться разными отговорками. Они мне тоже понравились, может быть, не придётся делать носилки к предстоящему воскреснику. По всякому, виноват Физрук, а не я, и вообще пусть его директор уговаривает. Физрук обмяк, подошёл к складу открыл его, а мне приказал следить за ребятами, чтобы чего не взяли. Потом вернулся в склад и на самое видное место положил складной ножик, охотничьего назначения, с рожками для удаления гильз. Предупредил меня, если складник пропадёт, он поведёт меня к директору. Вместо того чтобы следить за безопасностью ребят, я следил за ножичком. Помешала моему наблюдению учитель женского труда, по просившая, меня, заточить ножницы, причём срочно и неотложно. Мне всегда жалко женщин, я готов, бросив всё прийти, к ним на помощь. Вот так моё благородство сыграло на руку подлому Физруку.
   Когда я вышел из мастерской с заточенными ножницами, сразу увидел Физрука, который демонстрировал свой ключик к душе каждого ребёнка. Своей тренированной ногой он выпинывал из склада учеников, сопровождая их уход, не цезурной бранью, я понял, что складник пропал. Физрук-Матерщинник, торжественно объявил мне, что завтра он поведёт меня к директору школы. Вот так я получил второй урок в этой элитной школе, пора было начинать мне давать им уроки. Начал я с учеников, у них не всё потерянно, в конце концов, это моя прямая обязанность, я должен её исполнять с достоинством и честью. Я продолжил урок, это было не по школьной программе, это был случай из моей жизни.
   Я и мои одноклассники учились в деревянной восьмилетней школе. После 8-го класса разбрелись кто куда, по другим школам города. Многие не смогли продолжить образование, а на работу их не брали. По-разному сложилась их судьба, кое-кто попал за свои поступки места не столь отдалённые, даже не по одному разу. Мне ещё повезло, так и не окончив 9-го класса, пошел работать на завод, приобрёл  хорошую профессию, которая кормила меня в трудные времена. Однажды я встретил свою одноклассницу Нину, она рассказала, что в нашей школе будет встреча выпускников, и она там будет меня ждать.
  Пришлось мне туда прийти, но там не было ни какой организованной встречи, а из всех одноклассников, я встретил Колю Савинцева. Только руки у него были все в татуировках, поскольку больше никто не появился, мне пришлось выслушать его рассказ о том, как он до этого дошёл. Начинал с малого, работая грузчиком, кое-чего оставлял себе, оказывается, в этих кругах такие поступки не считались зазорными. Дальше больше, он мне рассказывал о порядках в местах заключения, о том, как трудно ему вернуться к нормальной жизни, практически не возможно. Предлагал мне пойти с ним  к ближайшему гастроному и выпить, где-нибудь за углом. Я отказался, во-первых он мне никогда не был другом, во-вторых на улице холодно и в-третьих, мне надо дождаться Нинку. Тогда он попросил пройти с ним на вешалку, где он возьмёт пальто, оденется и уйдёт. «Почему ты не можешь одеться один, у тебя болит рука, тебе надо помочь»? – спросил я. На что он мне ответил: «Ничего у меня не болит, просто, если сегодня из гардероба пропадёт чьё-нибудь пальто, меня точно посадят в тюрьму, помоги мне взять своё». «Вот это Коля ты наворовал, даже своё взять не можешь, а самое противное, что ты сам такую «счастливую» жизнь устроил. Сегодня вы ученики 7-го класса встали на этот путь, это ваш выбор, но жизнь у вас будет такая же «счастливая», как у Коли Савинцева, а теперь я не хочу вас видеть.
   Мне ещё предстояло сделать заготовки, для носилок, из тех досок, которые ребятам удалось вынести из склада. Ребят я отпустил домой, у них должен был быть последний урок, а у меня всего лишь третий урок, в этой элитной школе. У меня есть привычка убирать мусор, даже если его не много, перед началом работы. В этот раз я начал убирать опилки возле пилы и увидел тот самый складной ножик. Посмотрел на окно, форточка была открыта, это я забыл её закрыть, после того как ребята стаскали в столярную мастерскую доски. Считать это случайностью я не мог, это закономерность. Правда обязательно восторжествует, если проделает тоже, что гнусная ложь. Достаточно оголить то, что скрывается под «одеждами» не очень значимых на первый взгляд событий. В ТРИЗ это называется усилить конфликт, за малыми проступками, кроются ростки серьёзных преступлений. Для того чтобы увидеть их нужен инструмент увеличений и умение им пользоваться, я учился этому, как оказалось  не зря.
   На другой день я пришёл с тем самым ножиком в кармане, как оказалось не напрасно. Оказалось, я попал на праздник, - День учителя. Называть себя учителем в полной мере я ещё не мог. У меня не было педагогического образования, педагогический опыт, не превышал двух месяцев, уроки давал, как мог, а не так как нужно. По честности, больше уроков давали мне, вот иду я по коридору, с ножиком в кармане и не знаю, как поступить. Есть какие-то высшие силы, которые руководят событиями, это я не для того сказал, чтобы на них надеяться. Надо самому не оплошать, если ты честен, не надо бояться своих правильных поступков, я не боялся ни кого и ни чего. Потому, что в кармане у меня лежал нож. На ум приходила какая-то дурная песенка, - … а у меня в кармане нож, … меня лучше не трож.
     Нашёлся один смелый, подхватил меня под руку Физрук, со словами: «Ну, что, пошли к директору»! Я резко остановился, у меня не было заготовлено на такой случай слов, но я сказал: «Поздравляю тебя с днём учителя  и хочу подарить тебе скромный подарок». С такими словами я вынул из кармана нож и отдал его Физруку. Физрук носил причёску ёжик, но волоса у него были жидкие и всё время заваливались на одну сторону, а тут вдруг выпрямились, не знаю от чего. От удивления, от радости, от страха, от огорчения, да мало ли от чего у животных шерсть становится дыбом, я ещё гадать буду. На какое-то время он потерял дар речи, с трудом остановив свои блуждающие мысли Физрук, начал задавать мне вопросы которые больше походили на допросы: «Кто? Когда? Где?». «Ну, почём я знаю, я учитель, вернее первый раз себя им почувствовал, а почувствовать себя следователем в органах дознания не хочу».
    У Физрука желание потащить меня в кабинет директора, потихоньку начало пропадать, он походил на заводную игрушку, у которой кончается завод, но она судорожно продолжает свои нелепые движения. Я остановил его из лучших побуждений, чтобы не портился его мыслительный механизм, состоящий из двух шестерён, - ведущей и ведомый. Потому, что он перепутал, кто ведущий, а кто ведомый. Я не стал ему рассказывать, что  мог открыть глаза директору на его провокации со складным ножиком, и его «потайной» потому, что нецензурный ключик к душе каждого ребёнка. О его пинках, ученикам, рассказывать бы не стал, ну что с него взять, он же физрук.
     Если вы заметили, слово физрук я стал писать с маленькой буквы, а раньше писал с большой. Раньше физрук, был герой моего рассказа, хоть и отрицательный. После того случая с ножиком, он как-то упал в моих глазах. Ребята из 7-го класса даже хотели его поколотить и поделились этой мыслью со мной, я отговорил их, рассказав про судьбу моего бывшего друга, - бандита. У него тоже всё начиналось ещё в школе, примерно в 7-ом классе. Лучше я при встрече с физруком поделюсь подозрениями, о том, что его, старшеклассники хотят подкараулить и избить, пускай ходит и оглядывается. Тем более, что это не лишено оснований. Надо как то его воспитывать, это же школа, она так и называется, общеобразовательная, то есть, школа для всех.
    На этих словах я хотел закончить повествование, его первоначальное название, - «Складник», но теперь я изменил название рассказа, - «Элитная школа (часть 1)». Решил продолжить и написать больше, уж слишком много произошло затейных случаев в этой школе. На мой взгляд,  в других школах происходят такие же случаи, потому, что идут одни и те же процессы, воспитания и образования. Я не зря воспитание поставил на первое место, оно гораздо важнее образования. Образованный и невоспитанный человек явление страшное. Один мой знакомый, любил говорить: «Дураку грамотность вредна», в принципе, я не согласен с ним. Общаться с образованным, невоспитанным человеком, мне приходилось в жизни, но больше не хотелось бы встретиться с такими людьми, особенно в элитном обществе. Как услышу слово «элитное» так мне сразу хочется покинуть это общество.