Взять интеграл, конечно, он не мог
Да, и зачем ему такие страсти!
Его всегда хранил йепонский бог…
Он сам им был, касаемо матчасти.
Ему, что Гегель, Гоголь что Гюго
Что маха мантра, что хава нагила.
Но он любил, как крепкий алкоголь,
пыль полигонов Нижнего Тагила.
Он сильно не противился греху –
ко всякой юбке липнул как репейник.
Но был отмечен в танковом цеху –
потомственный уральский оружейник.
Однажды в показательном бою,
на перевязке в полевой санчасти –
склонил герой, меж рюмок Альфию,
к нетрезвому, порочному зачатью.
Как показала жизнь, слегка поздней –
скорей всего, она его склонила.
Да, эта медсестра была мудрей,
чем мог помыслить лапоть из Тагила.
Скрутила в рог и в ЗАГС отволокла.
Загнала в ВУЗ, из танка отсадила.
Лет десять всё «беременной» была…
Блудливая, бесплодная кобыла.
А он по заксобраньям заседал.
Стал пузаном, в интригах изощрённым.
Но тайно пил и тихо тосковал
по рычагам и скрипу фрикциона.
Который год укропы наших жгли.
Терзали душу бывшего танкиста.
А он сидел как крейсер на мели
в застенках персонального чекиста…
Но вот сбылось – сбежал, йепонский бог!
«свинтил» с пути в посольство в Гондурасе.
И как там… «Лучше выдумать не мог»…
Зависнув в танке, у друзей в Донбассе.
Быть иль не быть? – Да, так – говно вопрос.
Конечно - быть! И только самым первым!
Он на броне свободу людям нёс,
как его дед в боях под Кёнигсбергом.
Йепонский бог подвёл всего лишь раз –
когда по флангу Тэшка* заходила.
Не стал давить…
… Сгорел Уральский ас,
подбитый гитлерюгенд из Тагила.
* - маршрутное такси.
