Литературный портал Графоманам.НЕТ — настоящая находка для тех, кому нравятся современные стихи и проза. Если вы пишете стихи или рассказы, эта площадка — для вас. Если вы читатель-гурман, можете дальше не терзать поисковики запросами «хорошие стихи» или «современная проза». Потому что здесь опубликовано все разнообразие произведений — замечательные стихи и классная проза всех жанров. У нас проводятся литературные конкурсы на самые разные темы.

БЛИИИН!!! СРОЧНО!

Провайдер сообщил, что планирует переезд на другие серверы. Сайт временно (?) сдохнет.

Скоро начнётся.

Прошлый раз такое было меньше года назад и заняло порялка месяца.

Надеюсь, всё пройдёт нормально...

 

К авторам портала

Публикации на сайте о событиях на Украине и их обсуждения приобретают всё менее литературный характер.

Мы разделяем беспокойство наших авторов. В редколлегии тоже есть противоположные мнения относительно происходящего.

Но это не повод нам всем здесь рассориться и расплеваться.

С сегодняшнего дня (11-03-2022) на сайте вводится "военная цензура": будут удаляться все новые публикации (и анонсы старых) о происходящем конфликте и комментарии о нём.

И ещё. Если ПК не видит наш сайт - смените в настройках сети DNS на 8.8.8.8

 

Стихотворение дня

 
Реклама
Содержание
Поэзия
Проза
Песни
Другое
Сейчас на сайте
Всего: 62
Авторов: 0
Гостей: 62
Поиск по порталу
Проверка слова

http://gramota.ru/

Для печати Добавить в избранное

Непаспортируемая местность, водка и пряники (Рассказ)

      Все началось с беглого казака Смирнова и его первого дома. Потом появились улицы: Зарека, Угор, Митятский Край. Позже на домах появились таблички: «ул. 1-е мая», «ул. Ленина», «ул. Розы Люксембург» и так далее. Ещё, в годы просвещения с экранов (цветных) телевизоров, когда в деревне осели (темнокожие) казахи, появилась молодая улица – «Никарагуа», тоже со своими табличками. Если бы селение стало побольше, то появился бы краевед и начало стало бы интереснее, длиннее.
      Население делилось на семьи: Двоеданы («Двоеданиха-то, слышали,- вон чё!»), Баденята (кто-то из заметных предков не матерился, а выражался деликатно: «Бадёна мать!»), ну и так по «мелочи»: Левши, Грачи, Ревуны... В метриках, конечно, было записано иначе: Смирновы, Зайцевы, Подкорытовы и прочее.
      Были здесь и свои герои маркетинга, так, один кузнец, работавший ещё за трудодни, не ковал, к примеру, гвозди, бродки, он записывал себе в заслуги – «гвоздило», «бродило»,- оне стоили дороже! А в ранешно время случались и свои богатыри, которые пересаживали лошадь через изгородь – посмеяться, и оглоблей дрались с соседней деревней. Был и Клуб из белого кирпича, куда подвозили кино и молодежь ходила холостовать (даже из соседней деревни).
     Был, конечно, и магазин, в нём можно было купить и «Беленькой», и пряников - робятишкам.
     В городе собаки и кошки – члены семьи, а здесь - псину сразу задавят на верёвке, если она съест курицу, а лишние котята отправляются в «мореходку». Как-то лохматому и кампанейскому Тобику здорово досталось от дедушки Василия. Даже по здешним меркам расправа была избыточной.
- И чё эт ты разлегся-то?,- спросила баушка Мария на следующий день.
- Так эть я всё сробил…
- Ой да!?... у тебя ещё вон - Тобик не луплен! (С тех пор, кажется, Тобика больше никто не трогал – все вспоминали эту историю).
     Когда Дедушка стоял главным на зароде, то никто лучше его не знал, куда будущее сено класть, когда много и когда мало. Из других-то ещё ни пизда, ни пресница не выходит, а у городских, тем более не получится, потому что у них и вовсе - жопа не в закрой! И это - чего не коснись. Бабушка - выражалась мягче: «Да, не рабливал, ты дворником-то!, или – «ладно вам дичать-то (напирая на  «о»)».
     Как-то Серёжка (маленький, городской) оказался в бане с Дедом и дядей, и начал было мыться, удобственно начиная с ног! Дедушка по этому поводу тут же устроил ему разнос, Серёжка, недолго думая, поднял тазик с водой с пола на скамейку, и попытался было начать с начала (но уже по здешним законам)- помыть сперва лицо и голову.
- Лика чё!, лика чё!, сначала ноги, потом чухню свою мыть в этой воде!,- закричал дедушка со всей любовью. Серёжка встал со скамейки, опустил руки, раскрыл глаза пошире и замер от неразрешимости ситуации.
- Стёпша, всё, - оканунел ведь у нас парень-то, оканунел, - не помыться ему таперича самому, нет, всё!, мать зови, пусть сама его моет!...
- Шура, оканунел Серёга-то твой, всё,- иди, мой его сама! – смеялся потом «Стёпша», первым придя в избу из бани.
- Ну и хто оно вашо - «оканунел»?!,- улыбаясь, спросила (мать) Шура, вовлекаемая в историю.
- Ой да!, все у  него - оканунели, один Он - не оканунел!,- вступилась бабушка Мария.
      Казалось, ничего местных не брало, ни переломы позвоночников, подлеченные в санатории, ни быки с рогами и копытами.
      Была ещё (про)бабушка Анна. (Имена здесь не смягчали,- по-моему, Маша и Мария, Анна и Аня – совершенно разные имена). Бабушка Анна, помнила и Перву Германску и Втору Германску, застала власть и Венценосную и, более-менее Конституционную, играла с внуками в карты до позднего вечера, пока кто-нибудь не гаркнет спать; крестилась. Рассказывала, как раскулачивали, как потом кратче воровала с колхозных полей; как могла бы работать в Совете из-за того, что закончила пару лишних классов, но надо было помогать тятеньке, а может, и ещё почему-нибудь.
      Дедушка Василий с бабушкой Марией как-то побывали на Кавказе (самолёт, минеральные воды, абрикосы). Даже обзавелись паспортами (как раз по такому случаю), хотя это было непросто. «Хоть бы ещё разок посмотреть на Кавказ-то…!»- говорила бабушка потом.
       Как-то дедушка захворал (не похмелился, не покурил на верхосыточку). Хоть здесь и старались не болеть (отлежаться не получится), но чёрные кирзовые сапоги, широкие в бёдрах штаны и кепку на голову, стриженную «под машинку» и мытую щёлоком, больше никто не надевал…
       Тётя Валя (дочь) – здешний фельдшер ставила последние уколы. После одного такого укола, быстро вышла в сенки, Степан (сын) – за ней. «Куда раздетый?!, горло заболит!»,- только и успела крикнуть бабушка Мария. Но Степана тоже - ничего не брало. Бабушка Анна тут же в сенках.
- У Него даже кожа от укола не дёрнулась…,- тётя Валя сощурилась, растянула сжатые губы и помотала головой. Обнялись троём.
- Баушка-а, подменила бы ты  сына-то, рано ведь ему ишшо!
- Рада бы подменить, да не подменишь…
      …Говорят, что «этот момент» не укараулишь. Баденята тут же собрались, съехались, слетелись…
      Бабушка Мария как-то прилегла рядом усталая, а дедушка, спросил - не противно ли ей лежать с ним – таким? «Ну что ты, дитятко ты мой, мы ж с тобой столько работы сробили!»,- сразу ответила бабушка.
     Однажды деревянный дом совсем опустел, покосился; соседние дома и вовсе разрушились; коллективное хозяйство в округе - надселось; р. Скакунка заросла, Зарека – одичала.
© Зайцев Денис, 20.02.2017 в 14:18
Свидетельство о публикации № 20022017141844-00406797
Читателей произведения за все время — 26, полученных рецензий — 0.

Оценки

Голосов еще нет

Рецензии


Это произведение рекомендуют