Часть первая. Основная
Вопрос реальности свободы воли, насколько мне известно, не решен в философии до сих пор.
С одной стороны, мы живем в причинно-следственном мире и, соответственно, любое изменение вызывает некое следствие. То есть, логически размышляя человечество давно пришло к выводу, что любое будущее предопределено.
Даже если практически мы не в силах рассчитать эти следствия, то все равно они уже как бы существуют в проекте. И такой подход снимает ответственность с любых деяний любых мерзавцев. Дескать, движение
мироздания подвело меня к этому преступлению, я не в силах был противостоять. Предопределение.
Однако, с другой стороны, все мы ощущаем чувство свободы волеизъявления. По крайней мере, в своем взрослом и адекватном состоянии. Да, нас ограничивает в действии множество факторов, мы должны делать одно, должны другое, мы не можем позволить себе третье и так далее. Но это все лишь ограничения, накладываемые на нас социумом, в котором мы живем и нашими внутренними установками, которые мы сами же и вырабатываем. Потому что мы сами устанавливаем для себя приоритеты и думаем, что делать нужно, а что не следует.
Но, если отбросить многое из этого, то мы, наплевав на свои приоритеты, все же можем быть относительно свободными. Мы все ощущаем это. Но это
вступает в противоречие с вышеизложенным обоснованием предопределенности, на которое нам нечего возразить. Получаем парадокс.
Так существует ли свобода воли или это иллюзия? Многие мыслители в ходе истории бились над этим вопросом, но однозначного ответа так и не получили. Вроде бы смешно снова за него браться? Да, смешно, если не учитывать того факта, что, цивилизация развивается и приобретает новые знания, которые позволяют посмотреть на старые проблемы в новом интерьере.
Например, теперь мы знаем, что такое компьютерная программа, как она может храниться и работать в виртуальной реальности. Конечно, уровень наших программ еще невероятно далек от того предполагаемого программного комплекса, который, возможно, мы содержим в себе. И их реализация отлична от той, которую мы используем в своих программах, но общие принципы уже просматриваются.
Многие известные всем факты говорят о том, что живые существа содержат в себе нечто подобное нашим программам. Те же пресловутые семена являются наглядным примером типичной работы программы. Также есть основания считать, что в работе разума использованы средства похожие на современные программы или, иначе говоря, на реализованные алгоритмы. Собственно, некоторые ученые уже давно догадывались о таких механизмах работы сознания, но отсутствие наглядности мешало им ясно сформулировать некоторые выводы. Так что сейчас я попробую разобраться, как это может влиять на свободу воли.
Предварительные краткие выводы для тех, кому некогда вникать
Я считаю, что свобода воли существует. Здесь я хочу обосновать это. Доказательство получилось достаточно длинным и, боюсь, не всем понятным. А многие, возможно, просто не доберутся до него. Потому сначала я сформулирую суть проблемы сжато.
Если коротко, то суть такова. Человек на душевном и материальном уровнях
испытывает множество разнообразных воздействий, которые могут быть противоречивы. Потому порой реакции на все воздействия в пределах короткого временного интервала невозможны – это сведет с ума. Человек же не может чисто механически на все реагировать, т.к. имеет разум. И именно это является принципиальным для решения проблемы – когда речь идет о сознании, то механистичные законы перестают действовать, потому что сознание умеет игнорировать ряд воздействий, отгораживаться от них и реагировать только на избранные.
Практика показывает, что в человеке есть бессознательный механизм
изменения себя и подстройки поведения под разнообразные условия существования с целью выживания (известные примеры маугли и т.д.). Получается, что этот механизм формирования новых стереотипов (алгоритмов) поведения создает правила, по которым многие воздействия, вредные для выживания, просто игнорируются. Таким образом происходит отмена того механистического причинно-следственного закона, согласно которому все предопределено, т.к. за воздействием следует определенная реакция. В случае человека это нарушается, и реакция наступает лишь избирательно, и, кроме того, варианты реакции могут быть разные.
А теперь попытаюсь разобрать это детально.
Бессознательный программный комплекс
Давно уже люди заметили, что вновь родившееся человеческое существо не имеет явно выраженного сознания и действует на основе безусловных бессознательных программ, которые назвали инстинктами и рефлексами. То есть в самом буквальном смысле действуют некие программы, отвечающие за реакцию организма на внешние и внутренние раздражители, а также осуществляющие стремление существа к несознаваемой цели. Например, к пище. Этот принцип относится к любой живой материи. Также имеются многие другие инстинкты, такие как самосохранение и продолжение рода, которые одинаково присущи как животным, так и людям.
Известный философ и ученый Эдвард фон Гартман в своей знаменитой работе «Философия бессознательного» детально и на многих примерах показал работу бессознательного, т.е. инстинктивного разума в живых организмах. Все мы знаем очевидные примеры инстинктивной деятельности, например, высиживание птенцов, плетение паутины, перелеты птиц и т.д.
Что лежит в основе инстинкта? Гартман рассматривает три возможных источника: 1. телесная организация, 2. мозговая или душевная организация, 3. бессознательная духовная деятельность. На многих примерах он убедительно показывает, что только третий пункт является определяющим.
Первое объяснение он отвергает, например, по причине того, что животные с одинаковым устройством нередко имеют разные инстинкты. В качестве примера приводит совершенно разные формы гнезд у внешне подобных птиц, ну и другие подобные примеры. Второе объяснение не подходит по причине того, что разные условия существования приводят к тому, что инстинктивная деятельность выполняется разным образом сообразно обстоятельствам, а не чисто механически. То есть не может быть результатом заранее строго определенным. Остается третий вариант – бессознательная духовная деятельность, которая позволяет учитывать обстоятельства при исполнении инстинкта.
Но где эта духовная деятельность может происходить? Вообще-то этот вопрос не столь важен для решения поставленной проблемы, потому что решение охватывает все возможные варианты. Будь это материя, будь это дух, будь это хоть иное пространство, значения не имеет, потому что я буду опираться на заведомо известные из практики вещи.
Но вопрос этот все же интересен сам по себе. Более вероятным представляется, что такая работа происходит в душе. И Гартман предположил, каким образом душа может быть образована. Далее я еще вернусь к этой теме более подробно.
Говоря об инстинктах в терминах нашего времени, я бы сказала, что речь идет о самонастраивающемся, в зависимости от воспринятой информации, программном комплексе. В этом программном комплексе уже имеется та цель, к которой стремится существо, не зная и не осознавая ее. Так птица впервые вьет гнездо, еще не зная, что оно нужно для выведения птенцов. Паук впервые плетет паутину, еще не зная для чего. Гартман приводит еще множество примеров, убеждающих в том, что животные имеют некоторые знания, которые они не могли получить через восприятие. Соответственно они должны иметь их в своем бессознательном программном комплексе, что, как мы теперь понимаем, вполне возможно и полностью соответствует сути программ.
Таким образом, Гартман считает инстинкты и рефлексы внутренней основой всякого живого существа. И я полностью разделяю это его убеждение.
Развитие базовых программ
С самого начала жизнедеятельности любого существа в нем происходит бессознательная инстинктивная деятельность согласно программам, полученным им от родителей. Потом, в процессе жизнедеятельности базовые программы усложняются, видоизменяются, создаются новые в соответствии с необходимостью подстройки под условия нынешней внешней среды. Таким образом, существо индивидуализируется, то есть на базе набора программ полученных от отца-матери формируются новые собственные программы. Хотя, конечно, изменения обычно носят ограниченный характер, и существо всегда остается в рамках своего вида.
Очевидно, что базовые программы, заложенные в разные виды живых существ, принципиально отличаются друг от друга, и чем более высокоразвито существо, тем сложнее программы в его внутренней начинке. Также понятно, что более сложные программы должны иметь возможность более изощренной и тонкой настройки под внешнюю среду. Просто потому, что простые методы не сработают в сложных программах.
Понятно, что человек, как самое высокоразвитое существо из известных нам, должен иметь самые сложные базовые программы и самую тонкую систему настройки и перестройки этих программ. Судя по тому, что человек может выжить в достаточно разнообразных условиях, и даже в компании с животными, его механизм настройки должен включать в себя возможность формирования новых программ. Например, для выживания ребенка в стае волков, он должен сформировать программы соответствующие этой среде. Очевидно, что человек не предназначен к жизни в стае и при нормальном развитии подобных программ у него нет. Однако они появляются, как известно из практики. И одновременно в этом случае у него не формируются программы, присущие всем детям, развивающимся в нормальной среде – он не умеет адекватно вести себя в человеческом обществе. Это говорит о том, что программы создаются именно в процессе развития. Таким образом, человек содержит в себе сложнейшую подсистему создания новых алгоритмов, направленную на адаптацию к разным внешним условиям.
Хочу еще заметить, что формируемые алгоритмы у высокоразвитых существ бывают как минимум двух видов. Первый вид – бессознательный алгоритм, которому существо просто повинуется. Второй вид – сознательный, иначе говоря, мысль, реализация которой не является обязательной, но лишь вероятной.
Зарождение сознания
Вся жизнь живого существа происходит во взаимодействии с внешней средой. Если не освоить законы успешного взаимодействия, то невозможно выжить. А организм устроен так, что главная его цель – выживание.
Немудрено, что все силы брошены на освоение внешнего мира. Хочешь – не хочешь, а постепенно каждый человечек начинает сначала чувствовать, а потом и понимать свою отделенность от внешней среды. Свое тело ощущаемо, управляемо, более-менее контролируемо, чего нельзя сказать об остальном мире. Вот это ощущение своей собственной формы, противопоставление ее остальному миру и есть базовый животный уровень сознания. И даже к нему любой приходит далеко не сразу, но лишь в процессе длительного взаимодействия со средой. Каждый из нас может подтвердить правоту этих слов, т.к. помнит себя, хотя бы урывками, лишь начиная с возраста в несколько лет.
То есть примитивное сознание – это есть ощущение своей собственной формы, своей отделенности от мира. Ощущение постепенно переходит в понимание отделенности. Сначала неясное, и лишь потом формируется мысль (алгоритм) о собственной отделенности от мира. Появление такой мысли является моментом рождения самосознания. Таким образом, в основе загадочного «я», вокруг которого сломано столько копий, на деле лежит просто мысль о существовании своего отделенного от мира организма. Сколько бы вы ни искали, вы не найдете в этом термине ничего иного. Разве что вариации мыслей на эту тему.
Подчеркиваю, именно возможность генерации новых алгоритмов приводит к появлению нового алгоритма-мысли о собственной отделенности от остального мира, которая и лежит в основе самосознания.
Можно сказать, что мы видим здесь в действии закон перехода количества в новое качество. То есть возможность формирования новых алгоритмов, направленных на подстройку деятельности субъекта под существующие условия, приводит к формированию множества разнообразных алгоритмов, в том числе алгоритма понимания собственной самости, который выводит нас на принципиально новый уровень существования. Получается даже, что самосознание есть как бы побочный продукт технологической устремленности существа к выживанию.
Значительная часть нашего существования всегда остается во власти бессознательных программ. Даже самый умный человек автоматически пытается избежать внезапной опасности, например, мгновенно отдергивает руку от пламени, повинуясь бессознательной программе. Внутренние слаженные процессы, обеспечивающие функционирование организма, также можно отнести к бессознательной деятельности. Без этих механизмов мы не могли бы жить.
Вмешательство разума
Самосознание предполагает ощущение свободы воли. Если я понимаю, что могу делать достаточно произвольные вещи, то я буду выбирать, что именно из этого делать. Но не обманывает ли нас это ощущение? Действительно ли мы обладаем некоторой свободой выбора в этом закономерном причинном мире? И, если да, то как совместить это с кажущейся предопределенностью?
Откуда пришло это понимание предопределенности? Из механистического понимания мира. Толкнул шарик – он покатился. Сел на диван – он прогнулся. Ударил дубиной по башке – человек упал. Конечно, некоторым воздействиям сопротивляться сложно. Например, противостоять дубине без какого-то орудия вряд ли возможно. Но вот, допустим, дергают вас за рукав – пошли со мной. И с другой стороны дергают – нет, со мной пошли. А если еще с третьей, и с четвертой, то реакция будет явно не механическая. Приходится включать мыслительный аппарат, оценивать по возможности все перспективы, и решать, куда же все же идти, или послать всех к черту и никуда не ходить. При этом предполагается, что мыслительный аппарат действует точно так же, как и все прочее в нашем материальном мире – строго определенно, как бы аналогично другим механическим процессам. Потому его включают в цепочку заведомо определяемых причин-следствий и говорят, что мир предопределен. Но так ли это?
Допустим, раздражений поступает так много, что мыслительный аппарат не успевает своевременно их обработать. Человек не может реагировать на них так, как реагировал бы неодушевленный предмет – дергаться в разные стороны под внешними воздействиями, именно потому, что имеет разум, который препятствует этому. Он вынужден формировать новый алгоритм поведения, например, игнорировать их все. Если человека так достали все эти контакты с окружающей средой, то он может решить от них избавиться: закрыться в своем доме и не реагировать на любые попытки контактов. Это его действие предопределено? Вроде бы, да, если включить в рассмотрение его характер и прочие свойства. Но в дальнейшем он относительно освободился от приставаний и внутри дома может быть относительно свободен.
То есть разум может менять правила игры. А вот меняет ли он их внутри той же причинно-следственной системы или нет – пока непонятно. Мыслим мы, конечно, с использованием логики, т.е. законы те же. Но помимо логики для результата определяющее значение имеют внешние воздействия. Если мы можем игнорировать их или реагировать на них непредсказуемым образом, то мы выходим из этой цепочки причин-следствий. Но как понять, что наши реакции непредсказуемы?
Черный ящик
Обыкновенно. Непредсказуемы они будут в том случае, если их в принципе невозможно предсказать. А предсказать их нельзя, например, в том случае, если процессы, происходящие в разуме (или, иными словами, в душе) нам просто недоступны. Черный ящик. Можем как-то ориентироваться лишь по входу и выходу, но это лишь приблизительная оценка, точные предсказания невозможны.
Но подходит ли этот вариант к нашей ситуации? Похоже, что подходит. Тут важны два момента. Отделенность, т.е. защищенность содержимого ящика от внешнего доступа и непредсказуемость происходящих внутри процессов. Если оба условия соблюдаются, то мы имеем истинную свободу волеизъявления.
Поговорим сначала о содержимом ящика. В силу того замечательного обстоятельства, что наша внутренняя организация такова, что содержит в себе возможность генерировать новые правила (алгоритмы) поведения, наши внутренние законы не являются полностью стабильными. С течением времени, даже без внешних воздействий, только в силу собственной внутренней организации, мы можем менять собственные правила взаимодействия с внешним миром. И это уже выходит за пределы той линейной логики, которая, как казалось на первый взгляд, правит событиями в мире.
Казалось бы, генерация новых алгоритмов также вытекает из предыдущих воздействий и потому предопределена. Не совсем так. Если воздействия малочисленны, то, возможно, да. Но когда они превышают нашу возможность их одновременного восприятия и реакции, то мы вынуждены их игнорировать и, тем самым, формируем новый алгоритм поведения, освобождающий нас от значительной части воздействий. Тем самым мы получаем возможность относительной свободы.
Если в начальной стадии формирования сознания, как правило, имеют место быть автоматические реакции, то со временем организм, умеющий создавать новые алгоритмы поведения, вырабатывает механизмы оптимизации, позволяющие ему в дальнейшем игнорировать большинство воздействий, которые могли толкать его в разные стороны и тем затруднять принятие решения. Человек учится откликаться только на выбранные, в наибольшей степени соответствующие его внутренней структуре, воздействия. И, чем дольше происходит такой процесс, тем более точными становятся алгоритмы, более независимыми становятся реакции, тем более определенные характеристики приобретает личность человека.
Мы сами в себе заключаем отдельный мир, который, безусловно, соприкасается с внешними мирами, но при этом имеет свою внутреннюю начинку, коей и определяется наше поведение. Это совершенно не значит, что внутри нас причинно-следственные законы не действуют. Действуют. Но они не связаны однозначно с воздействием внешних миров. Более того, наш внутренний мир изменяется во времени, а значит, изменяется характер наших реакций (или отсутствия оных) на раздражители.
Рассмотрим теперь второй момент. Именно в силу того, что мы можем создать правила, игнорирующие внешние воздействия, наш внутренний мир в целом закрыт для мира внешнего. Конечно, не любое воздействие можно игнорировать, но это и не требуется. Достаточно того, что произвольный доступ извне невозможен. А рассмотренная выше способность изменения программ приводит к тому, что содержимое нашего черного ящика изменяется со временем самым непредсказуемым извне образом.
Таким образом, из внешней среды невозможно даже теоретически предсказать поведение индивида, потому что ситуация не имеет стабильности, не зависит в целом от внешней среды и отделена от нее. Что и требовалось доказать.
Где обитает душа?
Собственно на этом процесс рассмотрения проблемы свободы воли можно считать завершенным. Остаются лишь технические трудности с пониманием реализации. Потому остальные рассуждения – факультативно.
Как вписать всю эту духовную конструкцию в наш материальный мир? Ведь все даже самые хитроумные конструкции нашего организма выполнены раз и навсегда и в них вроде бы нет места для формирования новых алгоритмов. Однако алгоритмы несомненно меняются! Мы знаем это из практики. Остается попробовать выстроить гипотетическую картину происходящего. Можно вернуться к старому понятию души как места, где и находится вся эта кухня.
Гартман высказал и обосновал предположение о том, что для адекватного восприятия внешнего мира мы неявно должны создавать внутреннее пространство, в котором и появляются отражения внешних объектов, и что только такой механизм обеспечивает адекватное восприятие среды. Идею о создании внутреннего пространства высказывал также Кант.
Понятно, что такое внутреннее пространство, если и может быть нами
создано, то оно не может быть совсем без материальных носителей, в том смысле, что работа по формированию мыслей должна на что-то опираться. Значит, должны быть применены некие неизвестные пока элементы, которые будут являться средством отображения материальных объектов, как бы «тенью» материи. Также понятно, что энергетически они будут так слабы, что в настоящее время вряд ли могут быть обнаружены современной аппаратурой. Называть ли их материей или духом – вопрос в данном контексте не очень принципиальный.
Кстати, недавно слышала в популярной передаче, что мозг человека потребляет около тридцати процентов всей потребляемой нами энергии. Как-то слишком много, если учесть, что явной физической работы там не так уж много. Может это аргумент в пользу отображаемого нового пространства?
Если принять это как гипотезу, то следует задуматься о том, в каком
соотношении друг с другом находятся эти самые пространства восприятия всех людей. И напрашивается вывод, что, как мы все здесь являемся соседями в широком смысле слова, так и они должны быть соседями и образовывать вместе общее пространство всего человечества. И, вероятно, происходит какое-то взаимодействие на том, ином пространственном уровне, чем могут объясняться многие известные феномены такого рода. То есть при таком раскладе наши пространства восприятия, иначе говоря, души, вероятно, будут частично открыты для влияния на том духовном уровне.
Тогда в цепочку материальных причин-следствий, кроме непосредственно
разума, должны войти вероятные условно-материальные (духовные) воздействия на разум с того пространственного уровня, как случайные, так и, возможно, намеренные. Их также может быть много, и они могут быть разнонаправленными. О том, что они присутствуют, говорят внезапно приходящие мысли, озарения, сны, которые нередко толкают нас к определенным размышлениям, а иной раз выдают сразу решение проблемы. Значит, цепочка еще более удлиняется, и количество элементов становится неопределенным, по крайней мере, с позиции нашего материального мира.
Собственно говоря, все эти рассуждения не являются принципиальными в данной теме, потому что к этой условной духовной материи можно применить все ту же логику, которая изложена выше. Так что ничего не меняется, кроме того, что чем больше внешних воздействий, тем скорее будут выработаны методы их игнорирования.
Выводы
То есть ни материальные, ни духовные раздражители уже не являются
непосредственной причиной последующей реакции. Причина действий лежит в области души и определяется личными алгоритмами и приоритетами. Притом, даже оглядываясь назад, нельзя сказать, что данные алгоритмы сформировались на основании тех и этих прежних воздействий. Нет! Они сформировались на основании уже имевших место базовых личных механизмов и неразберихи противоречивых воздействий, которым невозможно всем вместе подчиняться, не потеряв разум. Потому пришлось научиться их игнорировать, выработав новые правила поведения. Таким образом, каждый вырабатывает свой индивидуальный способ защиты от среды и одновременно избирательного взаимодействия с ней.
То есть уже не только среда определяет наше поведение, но в значительной степени наша внутренняя духовная структура, которая сформировалась во взаимодействии со средой в целом, но не является прямым следствием каких-либо отдельных влияний. Именно это и говорит об обретении свободы воли.
Мы же сами продолжаем жить в причинно-следственном мире и в основном подчиняться его законам, но наш выбор не определяется исключительно его воздействиями. В большинстве случаев мы вольны выбирать реагировать ли на воздействие, и каким именно образом.
То есть, нет однозначной взаимозависимости между внешним причинно-следственным миром и таковым же внутренним. Это в каком-то смысле автономные миры. А наличие множества «Я» со свободным и меняющимся характером волеизъявления в реальном мире, также переводит его развитие из прогнозируемого в вероятностное.
Тут для полноты картины еще можно вспомнить о вероятностном характере микромира, который лежит в основе нашего физического мира. И, наверное, именно ему мы обязаны тем, что всякая достаточно сложная система подвержена накоплению случайных ошибок, которые в свою очередь, порождают дальнейшие случайности. Мир, в основе которого лежит вероятностная материя по определению будет вероятностным.
Таким образом, строгая причинно-следственная зависимость при развитии мира из однозначной становится вероятностной. Значит есть реальная свобода воли, есть ответственность каждого за свои действия. А любые предсказания, если и возможны, то носят лишь вероятностный характер. Таковы некоторые выводы из этого.
Часть вторая. Дебаты
В процессе обсуждения на сайте этой моей статьи выяснилось, что не везде мне удалось быть вполне понятной. Некоторые вопросы я отразила схематично, но они требуют более тщательной проработки. Потому я решила не менять статью, но дополнить ее диалогом с одним из моих рецензентов, вопросы которого были наиболее актуальны. В процессе беседы мы пришли к большей ясности.
Рецензия на «Парадокс свободы воли» (Елена Конюшкова)
Здравствуйте, Елена! Статья Ваша очень обстоятельна и действительно
изложена последовательно и четко.
Тем не менее, некоторых Ваших ключевых заключений я не понял.
Скажите, почему Вы связываете свободу воли преимущественно с внешними воздействиями? Разве зависимость от собственных внутренних неодолимых побуждений можно считать свободой?
Пусть организм создает свои программы, чтобы защититься от внешних
воздействий, и в результате успешно изолируется от них. С этого момента
реакции человека, безусловно, меняются. Ну и что? Один автомат сменяется другим, причем смена эта тоже регламентирована совокупностью воздействий и текущим набором программ.
От того, что мы назовем поток воздействий "слишком большим", никакая
случайность не возникнет: сложная внутренняя программа просто зафиксирует превышение некоторого порога и начнет формирование нового, более эффективного фильтра. Алгоритм такого формирования на тот момент в организме уже есть (иначе никакое формирование невозможно) и,
следовательно, процесс обновления программного комплекса вполне
предсказуем (Мы же не рассматриваем здесь бесконечную сложность такого
предсказания) Далее начинает работать новый программный комплекс. Пусть даже он будет полностью изолирован от внешней среды, все равно внутренние импульсы обрабатываются некими алгоритмами (то есть строго определенными последовательностями команд) и вырабатывают детерминированные решения.
Сколько бы мы ни повторяли эксперимент с таким черным ящиком, результат будет одним и тем же: одни и те же данные на входе будут перерабатываться в один и тот же выход. Разве не так?
Признаюсь, был бы рад почитать Ваши разъяснения на этот счет.
С уважением,
Томас Твин
Томас Твин 04.09.2016 18:06
Уважаемый Томас, спасибо за рецензию. Вы задали самый ключевой вопрос, ради которого и была написана статья. И из-за которого вообще весь
сыр-бор.
Во-первых. Видите ли, я не считаю, что «Алгоритм такого формирования на тот момент в организме уже есть». Невозможно предусмотреть все возможные ситуации, которые когда-либо могут случиться с условным человеком в процессе жизни. И, соответственно, невозможно запастись алгоритмами на все случаи жизни.
Есть лишь программный комплекс, который умеет создавать новые алгоритмы с той или иной степенью эффективности. Даже наши программы уже нередко содержат подобные блоки, конечно, пока на примитивном уровне. Так что я думаю, что это реализуемо.
Во-вторых. Собственные внутренние побуждения в большинстве случаев
непосредственно или опосредованно вытекают из внешних, т.е. из данного
отфильтрованного потока. Полная изоляция от среды, как Вы понимаете,
невозможна.
Ну и последнее, о чем я упоминала – вероятностный характер элементарных
частиц. Мы пока не знаем, как они могут себя вести без нашего наблюдения.
Но мы знаем, что случайные ошибки – это, скорее, норма при длительной
работе системы. То есть, если относительно изолированная среда (черный
ящик) подвержена этим случайным ошибкам, то и без того индивидуальные
алгоритмы в нем могут быть изменены самым непредсказуемым образом. Но
узнать об этом извне в общем случае невозможно.
Честно говоря, я сама двигаюсь по этим, хотя и исхоженным, но труднопроходимым тропам на ощупь. Но мне представляется, что вся
совокупность изложенных обстоятельств приводит к не то, чтобы
независимости воли, но к ее вероятностной зависимости от внешней среды.
Существование же вне среды невозможно по определению, потому вопрос
исключительно внутренних воздействий можно считать лишенным смысла.
С уважением,
Елена Конюшкова 07.09.2016 08:48
Приятно иметь дело с таким добросовестным исследователем, как Вы, Елена!
И все же, и все же...
Простите мне мое занудство, но какой смысл Вы вкладываете в понятия
"случайное" и "непредсказуемое"?
Разве любой случайный исход не является результатом причинно-следственной цепи (пусть и чрезвычайно длинной) и, следовательно, детерминированным?
Какими бы сложными путями ни формировались новые алгоритмы, все равно пути эти четко прочерчены.
Непредсказуемость. Объективная, абсолютная (то есть невозможность
рассчитать исход в принципе) или относительная, субъективная, зависящая от наблюдателя (то есть невозможность рассчитать исход данным наблюдателем, сообществом, человечеством...)?
Я отталкиваюсь от известной формулировки Декарта: свобода воли означает
возможность поступить иначе в одинаковых обстоятельствах.
По-моему, если обстоятельства воспроизвести в полной мере, человек в
точности повторит свои действия.
Был бы рад, если бы Вы развенчали мой механицизм: мне и самому он не
нравится, но пока я не могу найти в этом ошибки.
С уважением,
Томас Твин
Как Вы на это смотрите?
Томас Твин 07.09.2016 15:34
Думаю, что в рамках нашего мира поведение элементарных частиц обладает
истинной случайностью. Так вроде бы получается из математики, насколько
мне известно. Дальше заглянуть пока не получается.
«Я отталкиваюсь от известной формулировки Декарта: свобода воли означает
возможность поступить иначе в одинаковых обстоятельствах.»
Мне кажется это не очень точная формулировка, ибо она подразумевает лишь явные обстоятельства и никоим образом не затрагивает переплетения
микроуровней, о которых мы ничего явно знать не можем. Тем не менее, эти
невидимые причины вполне могут повлиять на исход дела. Таким образом, в
данном разрезе свобода воли может иметь место.
«По-моему, если обстоятельства воспроизвести в полной мере, человек в
точности повторит свои действия.»
Я думаю, что тут проблема в том, что обстоятельства точно воспроизвести
нельзя. Потому тезис не имеет отношения к реальности. А мы же именно о
реальности говорим. В жизни принципиально нет ничего неизменного, все в
движении, и ситуация меняется каждое мгновение (пусть порой неявно). Это
же относится и к нашим алгоритмам, которые также могут быть изменены в
любой миг, потому та же ситуация может быть иначе обработана. Как
говорится, нельзя дважды войти в ту же реку.
Мир существует в условиях постоянной текучести, потому, строго говоря, к
нему нельзя применять стационарные положения.
Если вообще никто нигде не может предсказать исход дела, то это по-вашему
абсолютная или относительная непредсказуемость?
Вот примерно так я на это все смотрю. Можете возражать дальше. Мне самой
интересна истина.
Елена Конюшкова 07.09.2016 21:25
Я тоже надеюсь, что принцип неопределенности как-то связан со свободой
воли. Вот только как? Очевидно ведь, что на макроуровне (а мы говорим о
свободе воли применительно к макрообъектам) "эффект бабочки" не
сказывается вообще или сказывается при каких-то условиях. Мы, например,
легко предсказываем положение автомобиля, который состоит из бесчисленного количества хаотически движущихся молекул.
Что касается реального мира, то здесь, мне кажется, нам надо определиться.
Если мы исходим из ощущений и возможностей человека, тогда проблема не
имеет смысла: мы же чувствуем себя свободными, значит, свободны.
Но мы-то ставим вопрос иначе - несмотря на то, что нам кажется, есть ли
свобода воли "на самом деле"?
То есть предполагаем, что некий внешний наблюдатель с безграничными
способностями исследует нас и моделирует обстоятельства, как ему угодно.
При такой постановке не имеет смысла говорить о невозможном, нереальном.
В общем, я и сам нахожусь сейчас в поиске. Есть несколько идей, но они
нуждаются в разработке. Если все как-то свяжется, буду рад выслушеть Ваше
мнение.
С уважением,
Томас Твин
Томас Твин 09.09.2016 08:54
Материя перестает быть вероятностной, когда связывается в элементы.
Очевидно, нечто удерживает ее от своеволия. Но ведь свободные частицы
могут как-то влиять на несвободные? Потому тут остается неопределенность.
Что касается «наблюдателя с безграничными способностями», то предлагаю
вернуться опять же к реальности. Вы уверены, что он есть? Я думаю, что
реальные способности гипотетического реального наблюдателя никогда не
будут абсолютно безграничными, потому что мир все же ограничен(ИМХО, и не только). Возможно, вот это самое «моделирование обстоятельств» и есть реальный мир. То есть, для того, чтобы предсказать некое событие, он
должен прокрутить все развитие мира от начала, до того самого события,
чтобы получить тот самый расклад материи, который будет в тот момент.
Потому что как получить его иначе? Но тогда чем это моделирование будет
отличаться от реального развития? Бессмыслица. Получается, что иное
предсказание невозможно?
Но если оно технически не представляется возможным на любом уровне, то,
значит, оно невозможно вообще?
Есть еще один момент. Это непрерывное движение, как я уже говорила. Даже
точное совпадение «раскладки» материи в какой-то момент не может
гарантировать аналогичного совпадения, как в предшествующий момент, так и в последующий. Потому что разные процессы могли привести к этому
мгновенному совпадению, которое исчезнет в следующий миг. Или через
несколько мигов. Потому и это не является доказательством идентичности
процессов. Потому вообще не остается критериев?
С уважением,
Елена Конюшкова 10.09.2016 08:37
Спасибо. "Чтобы точно предсказать, надо воспроизвести мир"... Интересная
мысль, но ее еще надо проверить. Буду над этим думать.
С уважением,
Томас Твин
Томас Твин 10.09.2016 08:52
Часть третья. О выборе в условиях равных возможностей
Хочу остановиться на следующей проблеме – выбор из равных возможностей. Эта ситуация широко известна как проблема выбора у буриданова осла, у которого, как известно, с двух сторон на одинаковом расстоянии расположены две одинаковые охапки сена. Собственно подобных вариантов может быть множество, просто этот имеет наиболее яркое выражение.
А вообще, любой выбор между равноценными для нас вариантами можно отнести к данной категории. Например, нужно пойти за продуктами и имеется несколько не слишком удаленных магазинов с примерно одинаковым набором продуктов и ценовым диапазоном, для простоты – магазины одной фирмы. Пусть, два магазина. Небольшая разница в расстоянии при наличии свободного времени и хорошего здоровья, допустим, не имеет значения.
Также сюда же на деле относится множество ситуаций, в которых видимые различия не важны для субъекта, т.е. это ситуации, которые в современном мире принято характеризовать выражением «по фигу». Значит, разум видит различия, но они для него не носят сколь-либо значимого характера, так, чтобы он вообще задумывался о выборе. И на самом деле таких ситуаций великое множество в жизни каждого – купить в подарок ту или эту коробку конфет с копеечной ценовой разницей, тот или этот букет; перейти улицу по этому переходу или дойти до следующего; посетить один или другой неизвестный спектакль и т.д., и т.п. То есть, на самом деле, по поводу множества вещей мы вообще не озадачиваем себя разумным выбором, а скорее полагаемся на волю случая. Таким образом, мы отказываемся от разумного выбора, отдавая решения вопроса опять-таки нашему бессознательному, в котором, насколько я понимаю, должен быть соответствующий механизм случайного выбора.
То есть разум не может сформулировать явные предпочтения, он готов выбрать любой вариант. Речь идет о вариантах, вероятность предпочтения которых либо просчитана в бессознательном программном комплексе как 50 на 50, либо не имеет существенного значения. То, что мы имеем в себе неявный оценочный механизм большой сложности и именно в нем рассчитываются все эти возможные вероятности, думаю, не подлежит сомнению.
Многие философы считали, что выбор между действительно равными возможностями никогда не будет осуществлен, т.к. нет причины, т.е. нет технической возможности начать формирование одного из возможных механизмов поведения. Но выбор происходит! Безусловно, наша духовная жизнь должна опираться на некое подобие материальных носителей, так что для запуска любого процесса каким-то образом должна быть нажата условная пусковая кнопка в душе.
Остается предположить, что наши внутренние бессознательные программы знают как обрабатывать подобные дилеммы и имеют механизм для этого, вероятно, подобный метафизическому подбрасыванию монетки. Остается решить вопрос – действительно ли этот результат случаен на самом деле, так же как он представляется случайным для нас?
Полагаясь на наши нынешние научные знания, мы можем видеть два варианта ответа. Либо метафизическая монетка представляет собой псевдослучайный вариант выбора, как оно нередко и бывает в нашем мире, например, выбор случайного числа в компьютерных программах.
Либо условная монетка падает действительно случайным образом. Это возможно в том случае, если в механизме выбора задействованы, например, элементарные частицы с их истинно непостижимым вероятностным поведением.
Тут надо отметить, что мы пока не понимаем истинную природу элементарных частиц и потому не имеем представления о том, что лежит в основе их поведения. Вполне резонно предположить, что причины их поведения могут на деле существовать, но они лежат за пределами нашего пространства. Возможно, наши элементарные частицы есть лишь тень чего-то иного. Тогда может оказаться, что их странное поведение причинно обусловлено на неком ином уровне. Знать мы это достоверно пока не можем. Потому можно сделать следующий вывод относительно упоминаемого выше утверждения Декарта: «свобода воли означает возможность поступить иначе в одинаковых обстоятельствах».
Да, возможны совершенно разные варианты выбора в одинаковых обстоятельствах. Если под обстоятельствами понимать воспринимаемые нами сознательно ситуации в пределах нашего мира. Но на деле мир шире, чем он может быть нами воспринят, тем более на сознательном уровне.
Резонно предположить, что любой случайный выбор всегда ограничен рамками некой системы. При переходе за эти рамки то, что выглядит для нас случайностью, может оказаться закономерностью в иных сферах. А может и не оказаться. Так важно ли это для нас? Конечно, важно. Потому что закономерность иного мира может оказаться, например, намеренным влиянием на нас. Но также она может не иметь к нам никакого отношения, т.е. быть истинной случайностью для нашего мира.
Мы пока не можем знать всю схему мироздания. Возможно, число миров бесконечно, тогда может иметь место некое сквозное влияние, которое в силу бесконечности вообще теряет изначальный смысл по мере перехода по мирам и это дает возможность подлинной случайности. Возможны и иные варианты для подведения базы. Для того чтобы определиться с ответом мало знать закономерности только нашего мира, но надо понимать всю схему.
Это лишь вариант рассмотрения взаимосвязей. Он, безусловно, не является строгим доказательством истинной свободы выбора, но лишь предлагает схему, в рамках которой мы можем увидеть возможность истинной свободы воли конкретно в нашем мире, вопреки прежней концепции, в рамках которой свободу вообще некуда было впихнуть.
