«День за днём, Рыба, рисовые дети кормят чужие рты,
преследуют чужие желания…» — "Соло на Рыбе" /М. Окладников/
I
В комнате два окна.
Одно на восток, а другое — во внутренний дворик.
Ты — посредине комнаты. Ждёшь, что она
неровным дождём расцарапает ночь. Всё же горек
понимания ян, впадающего в рассвет.
Нет, не нужна.
Весна
опять инь-вестирует время, и снам априори
скоро растаять — месяца меркнет блесна;
течёт зазеркалье, стекают февральские хвори
в бесконечность числа, снимающего ответ.
II
Дважды взошла роса:
к просроченным воспоминаниям — яви и нави;
Рыбья душа… Ушла в глубину — небеса
опять обмелели, на память беспечно оставив
Её млечные иероглифы-облака.
Ну, а пока
в часах
минуты, как мысли, уснули… и букв не исправить —
брось их на ветер, выброси псам словеса;
не чтобы ещё раз услышать тягучее "Ave…" —
чтоб губами коснуться синего молока.
III
Настежь открыть окно
в бессонницу ночи, в бесформенность мысли, к истоку —
к Дао вернуться мнимое обречено —
и радугой вспыхнуть, и вспениться вздохом востока,
отозваться дождём на трепет Её сосков,
перебродить в вино,
в надежду, в желанье, пролиться солёным упрёком,
вспомнить о лете, лечь у крыльца тишиной…
и, не расплескав синеву своих глаз ненароком,
в ожидании снегопада кормить мальков…
_
