(почти не выдуманные истории)
1
Голоса в наркологическом отделении
Лучший руководитель тот, у кого
подчиненные много способней его.
Гудмунд Хернео.
Как быстро пролетела учеба в институте! Казалось, еще недавно мы сидели на лекциях, бегали в кино и пивбары, сдавали какие-то сложные и не очень сложные экзамены. Казалось, только вчера я трепетно-любовно изучал каждую буковку в только что полученном, новеньком, пахнувшем типографской краской документе под названием «Диплом». … А вот уже все друзья и знакомые разлетелись по селам и весям нашей страны прокладывать свою дорогу в другой, уже взрослой и сложной жизни врача. Такая новая и неизведанная дорога легла и предо мной. А началась она в интернатуре по психоневрологии. Интернатура – это годовой, последипломный курс углубленного изучения избранной специальности. Среди прочих премудростей психиатрического профиля изучали мы и наркологию….
Как-то утром, по первому ноябрьскому снежку, бежал я в диспансер. Бежал потому что было прохладно, бежал потому, что слегка опаздывал, бежал, потому, что хотелось захватить на работе отдежурившего всю ночь собрата–интерна Васю Валягина. Однако как ни торопился, минут на пятнадцать я все-таки опоздал. Бочком, стараясь не попасться на глаза начальству, прошмыгнул мимо раздевалки и незаметненько поднялся на свой, третий этаж. В коридорах было пусто, и непривычно тихо. Просочившись в ординаторскую, я обнаружил в ней Валентина, нашего же сокурсника. Валька с крайне унылым видом сидел за столом и меланхолично листал какой-то справочник. Я быстренько скинул одежду, облачился в халат и уселся за стол:
- Фу! … кажись пронесло … Начальство не засекло?
- Да нет…
- А ты что такой квёлый? Где все? Где наш Васисуалий?... Он что, уже смылся?
И только тут до меня окончательно дошло, что Валентин один, что в ординаторской – как ни странно! - нет ни заведующего, ни других врачей. Да и Вася, слышимый обычно издалека, в пределах досягаемости моих органов чувств не идентифицировался, что уже само по себе было удивительным, ибо Вася был если и не видим, то слышен издалека!
- Не понял, а куда все подевались? – уже удивленно спросил я озираясь. Валентин ничего не ответил, лишь как-то неопределенно хмыкнул.
- Куда, куда – ответил Валентин – сказал бы я тебе в рифму куда, да лучше помолчу!
- Что, опять наш Васенька, во что-то вляпался? – догадался я.
- Сказать, что вляпался, значит, ничего не сказать – ответил Валентин и как-то безнадежно махнул рукой.
Надо сказать, что Вася Валягин был человеком очень непоседливым и вечно попадал в какие-то истории, переделки и переплеты. Так совсем недавно, уже здесь, в стенах наркологического стационара он отмочил такой, например, номер.
Как-то в конце рабочего дня мы собрались сходить пивка попить. И когда уже стали собираться, Вася вдруг вспомнил, что он еще не сделал обход больных! Вот запамятовал, как-то! Закрутился! Занят был неотложными делами! Будучи человеком добросовестным, Василий, уговорив нас пару минут подождать, стремглав помчался в палату к своим больным. Обход – дело святое! По дороге туда, ему в голову пришла блестящая, рационализаторская мысль, позволявшая значительно ускорить процесс осмотра больных …. Придя в палату, он и принялся эту «светлую» мысль реализовывать. Вася попросил всех больных раздеться до пояса и встать, плотно прижавшись, друг к другу. Мол, он щас будет отрабатывать новый метод аускультации. Ну, встали эти 5 или 6 больных, руки на поясе и в такт, по команде молодого, предприимчивого доктора дышат: вдох …выдох … вдох …выдох. Вася же слушает переднего и говорит:
- У первого – хрипы справа, у второго – жесткое дыхание, у третьего. … Однако третий так и не узнал, что же у него с легкими, ибо тут, как на грех, лиса близёхонько бежала…. А точнее - главный врач, проходил мимо палаты…. Этот, убеленный сединами доктор, почему-то не проникся такой новаторской идеей – вот ретроград! - и смог по достоинству оценить Васины изыски. Гром, по сему поводу, на «планерке» был страшный и Василий, аж целых два дня, после этого, ходил тихий и незаметный. И таких «недоразумений», где главным фигурантом был Вася, имелось предостаточно. Знаете, есть такие люди, которые постоянно влипают в разные истории. Вот Васю и подводила живость и непосредственность характера. В то же время, Вася был парнем отзывчивым и добрым, неплохо окончившим институт и имеющим хорошие знания наук институтского курса. …
- Так что случилось – спросил я у Вальки, наливая чай из всегда горячего электрического самовара – колись, давай!
- Да он выкинул такой номер, что все его прежние проделки – безобидная детская шалость пред нынешним фокусом! Может, мы Васю больше и не увидим – делано-грустно добавил Валентин, хитро при этом улыбаясь!
- Ну не томи …Его, что, ночью в женском отделении поймали? Или он бегал за водкой, по просьбе пациентов наркологического отделения, и был публично уличен?
- Не, все гораздо хуже … он радио слушал!
- ???
Вот что, в конце концов, поведал мне Валентин. Заступил, значит, Вася на дежурство вместе с опытным доктором. Часам к 10 вечера они закончили все предписанные им по дежурству дела и, неторопливо попив чайку, отправились отдыхать. Доктор пошел к себе, а Вася в нашу ординаторскую. Надо сказать, что наркологическое отделение, по сравнению с обычными больничными учреждениями, было оформлено очень качественно и даже богато - по тем временам, конечно! Стены всех кабинетов были облицованы рифленым деревом – так называемой «вагонкой» - и покрыты лаком. В коридорах – полированные панели. Всюду цветы в большущих деревянных емкостях, отделанных затейливой резьбой. Ну, а оборудование – вообще сказка! Так, например, все кабинеты и даже палаты были оборудованы селекторной связью. А в кабинетах врачей – ординаторских – стояли сверхсовременные и мощные – опять же по тем временам - радиоприемники. Помните такие? Ламповые, стоящие на ножках, сверкавшие полированными боками и огромной передней панелью с большущими ручками настроек. Чудо! Так вот, Васенька дописав истории болезней, устроился у такого приёмничка. Крутили, крутили Васины шаловливые ручонки кнопочки настроек и докрутились до «Голоса Америки». Была такая архизапрещенная передача, вещавшая из логова имериализьма на русском языке и адресованная угнетаемым тоталитаризмом гражданам нашего отечества. Ну, а теперь, читатель поднапрягись и реши задачку с тремя … известными. Дано: хорошо звучащий голос загнивающего и продажного капитализма, селекторная связь, ну а третья составляющая - непоседливый выдумщик и озорник Вася Валягин. Тоже мне задачка, ответит вдумчивый Читатель! Бином Ньютона! … Правильно! Васенька устроил трансляцию этого вражеского голоса на все палаты и посты медсестер нашего этажа! Как говорится, с применением технических средств, совершил противоправное деяние, выражавшееся в ведении агитации, подрывающей устои социалистического общества. Голос нашего вероятного противника, падкий на дешевые сенсации, минут десять клеветал на советскую действительность, пока прибежавший, держащийся за сердце и видавший виды доктор прекратил это безобразие!
- Ну, а утром, уже минут за десять (!) до начала рабочего дня к главному врачу явились два, очень серьезных, немногословных мужчин, а Васю срочно вызвали к ним в кабинет – закончил свой рассказ Валентин.
- Ну, ни фига себе! И что теперь будет?
- Не знаю …. никто не знает! Заведующему отделением и нашему руководителю велено было сидеть в приемной и дожидаться, пока компетентный и карающий орган проведет разбор полетов. Вот все и сидят, а нашего балбеса в кабинете прорабатывают. Нам тоже сказали с рабочих мест не отлучаться! И удастся ли Ваське соскочить с карающего органа – тоже неизвестно…
Такую вот милую историю поведал мне Валентин. Конечно, теперешней молодежи, выросшей в условиях полной и бездумной свободы слова эта ситуация не очень то будет понятна. Однако старшее поколение поймет все прекрасно и легко представит возможные и серьезные – серьезные без всяких дураков! – последствия сего поступка. Однако все закончилось благополучно. Васю прорабатывали в кабинете главного врача часов до одиннадцати, а потом отпустили. Вскоре ушли и хмурые, молчаливые дяденьки. После этого, Василий неделю ни с кем не разговаривал и его контакт с нами ограничивался только междометиями: «Да, нет, ага» и тому подобное. Короче – был тише воды и ниже травы. Учитывая Васину общительность, это, несомненно, было признаком глубочайшей, психической травмы. Впрочем, через недельку Вася полностью оправился от потрясений, и все потекло по-прежнему. О том, что с ним произошло в кабинете главного врача, он нам так никогда и не рассказал, как мы ни настаивали. В отместку мы его несколько дней дразнили агентом КГБ, но это прозвище к Ваське так и не прилипло. Лишь позднее, всплыла фраза, которой ему и долбили по башке, а именно о технических средствах и подрыве социалистического строя. Да и главный врач при случае и без случая, неоднократно напоминал о Васиных умственных способностях и его не в меру шаловливых ручонках. Вот и вся история!