Парабола о страхе (Рассказ)

- Почему сказано: : «а жена да боится  мужа»? – как-то смущённо спросил Алексей.
- Что снова твоя стройная и изящная загрустила? – панибратски поинтересовался Виргис.
В мастерской у Антония опять собрались Алексей и Виргилиус, Георгий и Руслан. Они  все давно были знакомы с Тамарой, благоверной супругой Лёши-протестанта. Эта активная, подвижная женщина успела побывать и здесь в мастерской, поэтому и Антоний знал о ней не понаслышке.
- Возможно такое великолепие трёх миров не способно бояться мужа, - глубокомысленно произнёс Руслан.
- О чём ты говоришь? – вздохнул Георгий, - у нас православные женщины  до шестидесяти лет всё девушек изображают, включая попадьей. Так и говорят, что это сказано две тысячи лет назад и на сегодняшний день нисколько не жизненно. Попробуй войди в храм в шапке. Бабушки шапку вместе с головой снимут. Ибо сказано: « муж не должен покрывать голову, потому что он есть образ и слава Божия». Также сказано: «И всякая жена, молящаяся или пророчествующая с открытою головою, постыжает свою голову, ибо это то же, как если бы она была обритая», но это им не мешает носить платок на макушке, на шее или, вообще, без него».
- Так страх в том, чтобы платок одеть? – поднял в удивлении голову Виргилиус.
- Нет. Не подобающее ношение платка – это знак времени, - ответил Георгий, -  Исайя говорил, что Израилем его времени правят женщины и дети. Сейчас мы живём в такие же времена, когда нами правят женщины и дети. Так что о каком страхе может идти речь? Тем более, Лёша, в твоей протестантской семье.
Все молча погрузились в работу. Мерно гудел станок, Виргис вдавливал в него сладко-пахучий воск, который пропитывал ароматом помещение, стены и одежду присутствующих, а Георгий вытягивал из него  свечу. Сегодня воск был светлее и свеча получалась горчично-желтого цвета. Каждый задумался о своём, о той степени с которой женщины верховодят в их жизни. Самым свободным по жизни пока шёл Руслан. Он искал свою Шакти, вёл непорочный образ жизни и пока ни одна женщина не имела над ним власти, если не считать маму. Виргис впадал из одной любовной истории в другую, а потому постоянно ему кто-то по телефону «укорачивал» жизнь.  Георгий и Лёша своим потухшим зраком показывали без слов, что со свободой в их жизни « напряжёнка».
Не торопясь, заговорил Антоний:
- В молодости мы с братом в неширокой протоке ловили рыбу сетью. Рыбы там было много. Толстолобик, сазан, попадались сомы, но дно там было с ямами, с корягами. Тихо заходили в воду, расправляли и заводили сеть. Шуметь нельзя – разбежится, попрячется рыба. На расстоянии около 15-20 метров мы изъяснялись знаками и мимикой. Если кого уносило в яму, другой должен был его подстраховать, удерживая сеть. Если попадалась коряга, на ощупь, чувствуя друг друга и сеть, старались её обойти. Мы со страхом глядели  друг на друга, боясь неверного движения. Иначе вся рыбалка шла насмарку. Когда люди делают одно очень важное дело и боятся его испортить, они со страхом смотрят друг на друга и боятся подвести друг друга. Вот почему муж и жена должны убояться друг друга, если они, созидая семью, следуют Божьей цели. Иначе цель будет не достигнута и пострадают оба.
- Антоний, почему же сказано только жене – « да боится»? – запротестовал Виргис.
- Потому что и так мужчины вынуждены смотреть на женщин всю жизнь со страхом.
- Как? – голову поднял даже Руслан.
- Вот так. Однажды накормила яблоком. Достаточная причина, чтобы не расслабляться, - улыбка скользнула и спряталась в усах Антония.
- И что теперь делать нашему бедному Лёше? -  сердобольно поинтересовался Виргис.
- Никто не вправе указывать в семейных делах, - пожал плечами Антоний.
- Братия, я не отказался бы выслушать совета, - Лёша придвинул ближе чашку с чаем, которую налил ему Антоний, и приготовился слушать.
- Постарайся объяснить для начала ей, что Онана был умервщлён не только за то, что не дал семя за брата своего, но и за то, что излил его на землю. Любой вид контрацепции – это изливание на землю, - взял слово Георгий.
- Ну это как читать, - попробовал уклониться от такого совета Лёша.
- Прочитай внимательно. Вы, протестанты, любите козырять своим знанием Библии. Последним долгожителем был Иаков, а Давид уже сетовал, что жизни всего ничего, 70, от силы 80 лет.
- Не вижу связи.
- Вспомни Адама, Лёша, - опять поднял голову Руслан, - Здесь под яблоком «канает» уверение, что секс первичен и незыблем, а регулировке подлежит деторождение. Главное -  здоровье женщины, ну и тыры-пыры.
- Ух, ты, - чуть не пролил чай Виргилиус, - надо будет Ольке сказать.
- И что после этого она убоится меня? – не сдавался Лёша.
- Сомневаюсь, но может после этого начнёшь бояться ты?