ПРО ЛЮБОВЬ
Мой папа был и есть красивый мужчина:
Высокий, статный, вальяжный, громкоголосый…
И даже если небрит он, его щетина
Не портит – наоборот, добавляет лоска.
Мой папа – представь! – блондин с голубыми глазами,
Ходит гоголем, знает себе цену…
Обеспечить семью – важно, а дальше – сами.
И знали мы сами, когда чей выход на сцену.
Но вот беда широко открыла ворота:
Любимая мама ушла в высокое небо…
И я поняла многое. И про то, что
Мой папа на самом деле таким не был.
…Смотрел глазами испуганного ребёнка,
Моргал, не понимая, кто он и где…
И откуда только взялась у меня сноровка
Исполнить обряды все в похоронный день?..
Та боль не растворилась в слезах обильных,
Но показала наглядно в виде примера,
Насколько на её – хрупких – и его – сильных –
Распределялась тяжесть неравномерно.
С тех пор и изменились мои суждения,
Ведь папа под мантией спину держал прямо
Не потому, что был королём от рождения,
А потому, что его очень любила моя мама.
***
Отныне навеки – вместе.
И больше врозь – никогда.
Нас счастье месит, как тесто,
И топит нам печь беда.
А мы на лопатку сами –
Была не была – прыг-скок
Иванами-дурачками…
Авось – да и выйдет толк…
Безумству не пойте песен,
Когда с четырёх сторон
Вздымается повсеместный,
Голодный, как пёс, огонь…
Но руки сомкнутся цепью,
И ты, пока не ослеп,
И я, пока не ослепла, –
Глядим, как печётся хлеб.
И пусть никаких гарантий,
Что выйдем живыми, нет,
Горит огонь благодатный,
Причастный печётся хлеб…
***
Строим и строим… Стена стоит нерушимо.
Сперва земли не увидели, после – гор.
Проходят мимо вёсны, лета и зимы,
А мы, как луна и солнце, не видим друг друга в упор.
И этих камешек – тонны уже и тонны.
Все – из-за пазухи: больше их негде взять.
И вырастает стена прочнее бетонной,
Хотя её ничьи не видят глаза.
Невмоготу давно этот труд совместный.
Всё чаще в виски стучит вопрос: почему?..
Подпёрли родимые камешки поднебесье,
А там не отыщешь места для ссор и смут.
Так, может, хватит? Ну эту стену, баста!
Нанять самосвал, пусть даже деньги взаймы…
Ведь человек обязан стремиться к счастью,
А не к несчастью, как это делаем мы.
И под завалами похоронить обиды,
И никогда туда не носить венков…
О, Господи, как же хочется снова видеть,
Видеть друг друга – без стен и без дураков…