Я не пойму куда.
Медленно, но
не оторопь - рябь берет.
Я набираю ванную - в ней вода
гладкая,
словно улица в гололед,
и по щетине, как по песку во льду,
шаркая взглядом, не на кого пенять.
В ртутную лужу слил утонувший душ
только, до дна высмотревшую меня,
душу.
Глаза, вязкие, как смола,
липнут, сгибая нервную кромку рта.
Выдерну пробку, путаясь в зеркалах.
Дико шарахнусь к двери.
Нутром картав,
я зарекался в воду бросать слова -
молча двойник размыто жует круги,
каждый из коих только что целовал
пальцы моей отдернувшейся руки.
С каплей сорвавшись, третий десяток лет
пристально разбивается о зрачок,
и, отвечая круговороту, блеск
ногтя
сжимает пар, или что еще,
в новую каплю.
Если иметь в виду
шепот часов, легший в ее бока -
кто-то успеет...
кто-нибудь смоет тушь,
перед визитом текшую по щекам,
временем.
Мне оставив сквозить тоской
борозды отражающие лицо.
Только осадок позже забьет песком
место под умирающее кольцо.
Я же, идущий волнами вкривь и вкось,
буду смотреть как болью маячит с дна
черная лилия, прорастая сквозь
тело устало стоящего валуна.