На синем - пятна зелени и гор
распластаны в угоду всем крылатым:
рисунок в стиле глянцевых плакатов,
дизайн-макет небесного бюро.
Ломай собой податливый экватор,
сминая мироздание в горсти,
свою тоску на север отпусти
под гамелана звон витиеватый.
Не вспомнить лиц, ни чисел, ни имен
отныне - до скончания времен.
Глотай соленый устричный бульон,
накалывай на вилку звезды-клецки
и помни: здешний мир придуман плоским
и цельнокован медный небосклон.
Как пирожок с божественной тарелки,
надкушен день. Течет душистый сок,
язык прибоя пробует песок,
покрашенный кокосовой побелкой.
И было - так. И не хватало слов
в сезон дождей, молчания и снов.
Не спится. Ночь оскалила клыки,
рыча Беллерофонтовой Химерой.
Как яд из раны, капают стихи,
и рай неуловимо пахнет серой.
А чего ты хотела?..
Весы - всего лишь символ того, что смерть справедлива. Просто справедливость для ростка - это смерть семени.
А чего ты хотела? Молчишь? Ну, молчи, молчи.
Ничего не изменишь - ни руганью, ни мольбой.
Не вернулся? Видать, не нашлось у него причин
Для того, чтобы выжить. И к черту твою любовь!
Ах, ждала? Ах, надеялась? Боже, какой сюрприз!
Не слыхала - надежды приводят отнюдь не в рай?
А в аду - карантин, там недавно травили крыс.
Вот такая петрушка, хоть вовсе не умирай.
Будет время поплакать (потерпишь до похорон),
Чтобы траур, толпа, свечи-речи да бабий вой.
Понимаешь, в комплекте с героем идет дракон,
А его убивают, увы, не мечом - собой.
От судьбы не сбежишь, даже если пойти ва-банк
(У небесных крупье по колодам одни тузы),
Да и он не играл - пер вперед, как заправский танк,
И себя без остатка швырнул на мои весы.
Заболталась совсем. Я еще загляну на днях.
Не держи его, девочка, право же, отпусти.
Из любви получилась паршивенькая броня?
Не казнись и прости его - он ведь тебя простил.
По личному вопросу
Вам не случалось лично
встретиться, скажем, с богом,
пусть не из самых важных?
Может, хотя бы мельком?
Хриплое: "Кто там? Welcome!"
Тронуть ладонью влажной
(как бы не вышло боком)
хрупкую лапку птичью
в темных пигментных пятнах.
"Кофе?" "Нет-нет, не стоит."
"Вы по какому делу?"
"Мне не хватает..." "Ясно.
Славы, послушной паствы,
счастья, здоровья, денег?"
"Веры." "Могу устроить."
"Сколько?.." "У нас бесплатно.
Ну-ка, сейчас запишем:
веры во что конкретно?
Признаки, свойства, сила?"
"Как все непросто, боже.
Можно подумать?" "Что же
вам так мешает, милый?"
"Крылья. А что, заметно?"
"Кто вы?!" "Я ангел. Бывший."
Princess Frog
Сбрасывать город лягушечьей кожей в огонь,
Прыгать по кочкам в сыром комарином раю.
- Где твой царевич?
- Ушел добровольцем в Сайгон.
Нет, не вернется (тем более если убьют).
Кутаться в осень, как в лысое лисье манто.
Спину саднит - невидимка схватился за плеть.
Перья, тесемки, подмокший дешевый картон -
Крылья... смешно. Ну, куда мне отсюда лететь?
- Ведьма, проклятая ведьма! Уходит, держи!
Спели анафему вслед метрономы кадил.
С плеч кожурой облезает созревшая жизнь.
Слушай, Бессмертный, в кого ты меня превратил?
chat.heaven.net
а с кого начать если все кричат
без пароля чай не пускают в чат
здесь и бог и бык под одну дуду
кто тебя убил не имел в виду
это просто бизнес где ты мастдай
если смерть на вынос смотри состав
это холод вышки кругом тюрьма
кто отсюда вышел сошел с ума
это ложку в мякоть да мимо рта
не умеешь плакать считай до ста
эго быстро ранят и долго бьют
ой смотри забанят тебя за флуд
а в привате ева шепнет превед
раньше змий да с древа теперь медвед
только кликни мышкой и ты готов
лысый модер пишет adam log off
Черный ящик
То ли кома, то ли дома, то ль в больнице...
Не наводится на резкость, хоть ты тресни.
Тише, тише! Слышишь шорох самописца
По листам твоей истории болезни?
В стенках ящика, уродливо раздуты,
Скачут тени - то ли люди, то ли гады.
Счетчик Гейгера фиксирует минуты
До момента твоего полураспада.
Этот ящик апельсиново прекрасен -
Опечатан, подзамочен, запаролен.
Хор крылатых выкаблучивает стасим,
Промывая обертоны алкоголем.
Замолчите, кыш отсюда! Надоели!
Был консилиум, диагноз: непригоден.
Черный ящик отправляют "ДиЭйчЭлем":
Небеса, Эдемский сад, а/я "Господень".
Там сотрудница, открыв пасьянс "Косынка",
Перепутает входящий с исходящим,
И пойдет гулять по райской пересылке
Вещь в себе, никем не вскрытый черный ящик.
Лунный камамбер
Мне бы черной краской - чтобы черней греха -
Рисовать на стенах грустных слепых котят.
У моих драконов крылышек нет - порхать,
У твоей принцессы слишком нездешний взгляд.
Камамбером лунным давится крысий взвод -
Торопитесь, черти, ибо грядет флейтист.
У моих кошмаров чувственный влажный рот,
У твоих пророчеств кем-то украден смысл.
Дочитала книгу. В список своих побед
Занесла одну убитую ночь в году.
Мой зрачок-котенок с жадностью ловит свет,
Чтоб, смотав клубочек, вышить тебе - звезду.
В Гаммельне ветрено
Марта, Марта, надо ль плакать,
Если Дидель ходит в поле,
Если Дидель свищет птицам
И смеется невзначай?
(с) Э.Багрицкий
Марта, уже светает - прости. Пора.
Сбор объявили у церкви, сегодня в три.
Надо ли плакать, Марта? Ведь Дидель прав:
Если война не снаружи - она внутри.
Колокол воет волком, гоня беду.
В Гаммельне ветрено, флюгеры рвутся ввысь.
Твой Крысолов уходит гореть в аду
Под хоровые молитвы дрожащих крыс.
Кто им теперь надежда, спаситель - кто?
Выйти из города? Проще уж сразу в рай.
Марта, в кладовке - помнишь - его пальто?
Там, за подкладкой, флейта - играй, играй!
Неотправленное
Облетаю дурной сиренью, обнажая свое нутро.
Зарифмованной стихо-хренью заполняется монитор,
А июль разрывает строчки, превращая слова в труху,
И глумливо, подлец, хохочет, намекая мне, кто здесь ху.
Сигаретные трупы в блюдце. Пять утра. Ни в одном глазу.
Вот бы рядом с тобой проснуться - и с разбегу нырнуть в лазурь
Через форточку, прямо в счастье, до сырых атмосферных плит ...
Рассыпается жизнь на части, ну-ка, где тут у нас "Delete"?
Outlook проскрипит: "Отправить?" Я отвечу ему: "Не смей!"
Кофеин, говорят, отрава - с молоком-то оно вкусней,
С молоком-то оно приятней - и сытней, и не так горчит.
Скатерть неба в белесых пятнах (надо с Ванишем замочить),
А по краю такая просинь, как со старых китайских ваз.
Это август посадку просит вот уж в двадцать-который раз,
Это душный вишневый запах прижимает меня к земле,
Чтобы город на мягких лапах не сумел проворонить след
Хаотичных моих метаний, бестолковой моей тоски.
Роза черная в белой ванне растрепалась на лепестки,
В подреберье упрямый дятел отбивает корявый ритм.
Пять утра. На сегодня хватит. Может, завтра поговорим?
