Подъем! Монолог энтузиастки. (Юмореска)

Так-так-так… Опять дрыхнем! А ну-ка, подъем, Бей в барабаны, труби в трубы, подъем, подъем! Иж, улегся с книжечкой после завтрака. Читать на пенсии будешь. А до пенсии, как до китайской границы! Так встали, бодренько пошли, пошли, пошли. На рынок, в магазин. Вот список, куда книжку засовываешь в штаны! Ты что, ее на ходу читать будешь? Или под деревце, где привалишься? Бомжей просвещать будешь! Какие очереди? От силы три человека. Пока  прочитаешь, что сказать продавщице, как раз твоя очередь и подойдет! Пошел, пошел, пошел…  
Ф-у-у-у… Как с парашютом из самолета выталкивать. Да там-то полегче была. Я по молодости инструктором работала в ДОСААФе. ДОСААФ не знаете что такое?  Добровольное Общество Собутыльников Алкоголиков Аферистов! Шутка! А серьезно если, тоже общество любителей.  Помните раньше Книголюбы-любители, Авто-любители. Кругом одни любители.  Куда только все профессионалы подевались? Так вот ДОСААФ – это тоже любители такие помощнички были Армии, Авиации и Флоту. Что не верите? И не помните уже? Да ну, совсем недавно было-то! Всего два путча и один дефолт прошел. А, ну, еще эта, перестройка, тудыть ее сами знаете куда. Нет, перестройка это хорошо! Раньше было: Ленин! Партия! Комсомол! А после перестройки:  Горбачев! Гласность! Гуманизм! Чувствуете, все на «Г». Недаром все в ГКЧП превратилось. Так вот когда зачавкало под ногами от «Г» этого, все на танки забрались, чтоб  не засусало, значит. Так и въехали в демократию, давя всех гусеницами и паля из пушек.  А потом: Ельцин! Свобода! Демократия! Это уже помните? Ну, как же, совсем недавно было. Всего-то в прошлом веке.  Да, я отвлеклась чего-то. Я ж про ДОСААФ, рассказывала. Да, я тоже значит, там инструктором-любителем  работала. Комсомол меня направил, значит. Чего любила-то? Да многое. Всего уж и не упомнишь. Родину любила, и сейчас люблю. Комсомол обожала! Там таки-и-ие секретари  были! И не один. А первый секретарь, второй секретарь, третий секретарь… а уж инструкторов молодых….  Я тоже инструктором была. Но в отличие от них, которые любили только себя, ну, и меня иногда,  я любила небо! О, это чистое, бездонное небо! Этот  прыжок в неизвестность, это парение между небом и землей, это девственная сказка полета! Кто не прыгал, хотя бы с дерева. Тому не понять. Так вот я была инструктором по прыжкам с парашютом. Да, а вы не верите? По глазам вижу, не верите. А ну, строиться, мать Вашу, все в строй! По одному в люк, пошел, пошел, пошел… А кто застопорился, тому пинком под зад, и в люк. Ну, теперь, верите?  А если пинок не помогает, у меня знаете, такая поварешка при себе была, небольшая, алюминиевая. Так я в нее свинца немного наплавила, чуть-чуть (показывает пальцами) и кому пендаль не помогает, аккуратно так по головке «ТЮК».И пока он на пол кабины оседает, я его тихонько в открытый люк и направляю. А там парашют на автомате открывается, он до земли в себя приходит и приземляется как огурчик. Зато 100% десантирование всегда было. Меня на всех построениях отмечали. А то другие одного-двух, а то и больше,  всегда обратно приземляли на самолете, вытолкнуть, значит, не смогли никак. Хорошо, если сразу к другой группе подсаживали и снова в воздух, пока очухаться или убежать не успевали. Но это редко, обычно их сразу в баню отправляли. Да, вот так, значит… А у меня – всегда все до одного вниз сигали, без моей помощи или с моей, это уж как придется. Один раз только казус выше. Да, как вспомню, так вздрогну. Один, значит, курсант у меня чего-то все кричать начал, руками размахивать, и норовит от люка открытого подальше отпрыгнуть. Ну, я по правилам, сначала, пинка ему, он, гад, увернулся и чего-то дальше орет, а не слышно же ничего, двигатели ревут, ветер свистит, курсантики молоденькие  под лавки заползти норовят. Ну,  я тогда дубль два, его значит, отвлекла и половничком по кумполу, «ТЮК», пока он оседал в люк и выпихнула. Только смотрю вслед… Матерь божья! А у него парашюта нет. И тут до меня дошло, что он кричал, что ему парашюта не хватило. Чего делать? Ну, у меня реакция всегда  отличная была, что на парней, что на парашютистов. Я не растерялась и сама шасть за ним в люк. Если не догоню, думаю, то хоть над остатками его поплачу. (Гордо) Но ничего, догнала! Он хлипкий оказался, из этих, из студентов-литераторов. Так его не то, что к земле, его встречным потоком вверх мне навстречу понесло.  Он к тому времени очнулся, глаза как два бильярдных шара, ручками машет, ножками сучит, а сделать ничего не может, парашюта-то нет! И так жалко мне его бедолагу стало… Ну, я его за шкирку  подцепило, когда его мимо проносило, руками, ногами крепко так обхватила, и за кольцо дернуло. Парашютное кольцо. Ну, он весь дрожит, ё, говорит, ё…. Су-, су….  видно поблагодарить хочет, а не может, дрожит весь, как цуцик. Ну, так мне его жалко стало. Что я его поцеловала, чтоб успокоить, значит, так  до самой земли от своих губ оторвать не могла. Таким страстным оказался. Не помню как на земле оказались, хорошо в стог сена приземлились, а то бы руки – ноги переломали.  Двоем все-таки на одном парашюте, да еще в затяжном поцелуе.  В общем,  часа через два только из стога вышли. Нас уже искать стали с собаками.
Ну, вот, с тех пор вместе. Пятнадцатый год уже пошел, пошел, пошел…  Так куда это он запропастился? Прийти уже должен был. А., опять поганец, сумку забыл, запасную. Я ему запретила без запаски в магазин выходить. Наберет ведь полные сумки, а вдруг порвется, что тогда делать? А запасную имеешь, все переложил и дальше себе лети до дому. Ну, все, пошла на выручку. Пошла. Пошла. Пошла…