оракул не знает, что делать. Бог не ответствует.
Напрасно жрецы прижимают к груди дароносицы,
и зябко вжимаются в жертвенник голые девственницы,
и зря фимиам воскурили в священной рощице.
Народным волнением скоро с пророчицы спросится:
конечно же, бог не покинул, то пифия — липова!
Заменим другой, что откроет, как миновать бедствие.
Оракул пускается в пляс, имитирует транс и камлание.
Не помня себя, лжет о вечном могуществе Греции.
Провидица, девочка лет восьми,
пошатываясь,
будто раненая,
спускается к людям, боясь, что они вырвут сердце ей.