Чукотские немцы, или
как сварить борщ?
Рассказ
Знаете ли вы российского дачника перестроечных времен? Нет, вы не знаете этого самозабвенного труженника, выжившего в тяжелые годы на своем приватном клочке земли!
Одновременно с расцветом дачного земледелия развелось и множество воров, умыкающих плоды труда чужого. Морковные, огуречные и прочие тати вынудили хозяев шестисоточных наделов охранять по ночам свои любовно возделанные грядки.
В одном дачном кооперативе для устрашения воров соорудили даже виселицу перед воротами. В натуральную величину. Повесили веревку, скрутили петлю, табуретку внизу поставили, кусок мыла положили.И вздохнули с облегчением. Теперь с ворами покончено! Кому хочется за украденную морковку в петле на ветру сушиться? Утром глянули- ни мыла, ни веревки, ни табуретки. В ту пору все было дефицитом...
В одну из темных предосенних ночей дежурить по дачам выпало Егору Фридриховичу Тунгусову. Он был родом из Сибири, трудился в районе Байкала на слюдяных шахтах, рано вышел на пенсию и, обладая кой-какими сбережениями, переехал жить в центр России.
В напарники Тунгусову выпала по графику его соседка по дачному кооперативу Антонина Скворцова, молодая, одинокая воспитательница детского сада. Так уж сошлись клеточки в таблице!
Узнав об этом, Тунгусов тайно возликовал! Он часто заглядывался на миловидную стройную женщину, в одиночку воспитывавшей сына, и скорбел о своем возрасте. Хотя, как известно, пылкие надежды питают не только юношей!
Загодя он стал тщательно собираться на дежурство. Замаскированный восторг Тунгусова, его сжатую, как пружина, подлую радость, без труда раскусила жена, рыхлая, ворчливая, увядшая в полном соответствии со своим возрастом женщина.
- Бабник! Ишь ликует, искариот! Ишь набривается, рожу свою плоскую скоблит...К Тоньке задумал под бочок привалится? Прыщ с ушами!
- Дура опилочная!-отгрызался от жены Тунгусов.- Дура, как есть на сто лет вперед! Твой же урожай буду охранять.Кто как не ты на карачках все лето по участку ползала, каждый куст обнюхивала со всех сторон, каждого жука колорадского в баночке с керосином казнила.
- Кобель облезлый!- со злобным вдохновением продолжала свирепствовать жена.- Рано тебя на отдых отпустили. Здоровье так и прет... Пенсионер тоже..
- Я шахтер! -с фарканием умываясь под краном, рычал Тунгусов.У меня льготная пенсия. Подземный стаж.
- Ты в забое и не работал никогда. Учетчиком был. Это другие слюдой дышали, а ты бумажки перебирал.
- Не ты мне пенсию опредяляла, а государство. Умолкни до особого распоряжения. Цыц, ж... с ручкой!
Тщательно побрившись, Тунгусов щедро оросил себя одеколоном,и энергично стал опорожнять холодильник, перекладывая в сумку все достойное гастрономического внимания.
- Чукча!- наконец выдвинула наиболее чувствительный аргумент жена.
- Какой я тебе чукча?- заорал Тунгусов.- У меня отец немцем был. Фридрихом звали... Это тебе не шутки. Настоящий немец.
- Чего это немчишка ваш на холодном севере делал?
- А хрен его знает!-изумленно воскликнул Тунгусов.- Марксизм в чукотских стойбищах насаждал, передовое учение проповедывал. Он у них в стойбище первым парторгом был...
- Господи!,- воскликнула жена.- Эти немцы, как умом приплюснутые. Расползлись по всей России будто тараканы, где их только нет. Дошлый народ!
- Дед мой меха скупал у них, а отец по учению Ленина пошел. Мать у него в секретаршах ходила. Вот и произвели меня на оленьих шкурах. Я , если хочешь знать, могу в Германию на житье перебираться. Только на хрена мне это нужно. У них своих пенсионеров хватает. Рожать никто не хочет, одни дряхлые немцы остались. Фамилия у меня, конечно, по матери, потому что отец, как говорится, поматросил, и вскорости ее бросил. Двинулся распространять марксизм дальше на север. Да каких пределов он его распространил неизвесно? Может в других стойбищах у меня родные братья или сестры есть.
- Тунгус по ихнему и означает - чукча! Рожа у тебя плоская. Видать немчишка этот хиленький был. В мать ты уродился.
- Отец, наверно, снизу лежал.Мать у меня помолоду красивая была. Кругленькая такая, маленькая,глаза как угольки. С такой секретаршей любой захочет марксизм под шкурами изучать! Сзаду все так и ходило туда сюда.А Тунгусовых, дура, в Сибири полно. От речки Тунгуски название идет. Там, где до революции метеорит с неба упал.
- Все равно- чукча! Немецкий придурковатый чукча! Мерин!
- Цыц, тыква старая! Эх, хватанула. Мерин это по лошадиному евнух. А я на тебе двух дочерей произвел.
- Развратник старый! Книжки всякие поганые читаешь... Про секс.
- Да, читаю. Хочешь знать кто ты есть? Сказать?По научному термину?
- Ты, конечно можешь. Образованный. Горный техникум кончил...
- Ты фригидная женщина! Подробности объяснять не буду.
- Спасибочки. Я хоть и не знаю, что это такое, но оскорбления не потерплю. Нахватался понятиев, грехоховодник старый. Я сроду тебе не изменяла...
- Колода! Специальную литературу рекомендую изучать.. До пенсию дотянула, а отличить маразма от оргазма не можешь...
- Уйди с глаз моих. Чтоб сегодня там на дачу метеорит упал! Немец он! Да ты такой же немец, как я балерина!
- Умолкни, квашня! Нраву моему не препятствуй!
....Еще засветло Тунгусов подкатил на своем чихающем автомобиле "Москвич" к месту службы. И тут его подстерегало горькое разочарование. Вместо симпатичной, улыбчивой напарницы его уже поджидал у ворот, переминаясь с ноги на ногу, ее сын Колька, хмурый четырнадцатилетний долговязый парень.
- Непорядок , однако!- потускнев,сразу запротестовал Тунгусов.- А где мамка? По графику она должна тут быть.
- Ей,дядь Егор, некогда сегодня. На переговорный пункт идти надо. Звонок должен быть. У нас дома телефона нет. Никакого.Я все лето машины мыл- скоро мобильный себе куплю.
- Какой звонок? Откуда?- живо поинтересовался Тунгусов
- От отца! Из Германии... У них важный разговор.
- Он что у вас немец? - ошарашенно спросил Тунгусов, поражаясь вездесущности этого народа. Господи, сколько же их повсюду? Он в Германии, а жена и сын тут. И в Сибири их полно, и Маркса они в закопченных ярангах проповедуют, и тут в центре России на красивых русских женятся. Никак все за границу смотаются. Германия глотает, глотает их, а они никак не кончатся. Может и взаправду все нормальные люди произошли от обезьян, а немцы от тараканов?
- Он пять лет назад туда уехал. Бросил и мамку и меня. Думал там райская жизнь! А теперь возвращается. Опомнился!
- И что мамка рада?- с легким недовольством спросил Тунгусов.
- Еще бы!- просиял Колька.- И я тоже.У них любовь. Они еще в педагогическом техникуме поженились. Мамка говорит, что он из-за нее с половиной училища передрался, А насчет дежурства ты, дядя Егор не сомневайся. Я с любым вором справлюсь. Нынешней зимой борьбой ушу в секции занимался. Классная вещь! Приемчики кое-какие освоил.
- Ушу? Что за спорт такой? Навроде самбо, что ли?
- Ага! Восточные единоборства. Старинная борьба! Хочешь, дядя Егор, землю сейчас же поцеловать?
- Хм! Ну, попробуй! Только учти - я в армии на китайской границе служил. Тоже кое-что умею. По физподготовке в отличниках ходил. Меня заломать тяжело было. Как говорится, неладно скроен, да крепко сшит.
- Ништяк!
Они встали в боевую позицию. Колька выкрикнул что-то воинственное, сдвинул передь грудью сомкнутые в локтях мальчишеские худые руки и, мягко, по-кошачьи присев, начал выписывать вокруг Тунгусова замысловатые круги. При этом скорость кружения возрастала ,и он молниеносно выкидывал кулаки и кроссовки обеих ног. У пенсионера аж закружилась голова. Он видел перед собой не мальчишку, а какой-то живой вентилятор. Но он знал и другое- восточные мудрецы зазря махать руками и ногами не будут.Вот-вот жди коварного ихнего восточного приемчика. Землю целовать пенсионеру Тунгусову не хотелось ,это было бы несмываемым пятном его самолюбия, поэтому отставной китайский пограничник решил вспомнить свою молодость, и опередить огорчительные для него события.
- Дурачок! Видывал я эти ваши приемчики. Ты у меня вперед траву жрать будешь. Каратисты, мать вашу!
Пожилой, но приземистый, мускулистый Тунгусов уловил в лопастях вентилятора крохотную щель, стремительно нырнул в нее и, просунув руку между Колькиных ног, вскинул щупленького мальчишку на плечи. Потом медленно, с кряхтением, согнул его наподобие калача, и больно зажал в своем локтевом сгибе хлипкую мальчишескую шею.
- Сдавайся, цыпля! А то не увидишь отца-перебежчика. Могу хребет сломать! Ну? Проси пощады!
- Все! Пас, дядя Егор! - прохрипел Колька, обвисая безвольным кулем.
- То-то же! Оп-ля! Еще умею мельницу делать.Не забыл!
Тунгусов сбросил мальчишку на землю, помог ему устоять на ногах.
- Ладно, оставайся! Есть хватка. Сгодишься квашню месить.
- Спасибо!
Тунгусов удалился в свой дачный домик, переоделся. Вернувшись, спросил у напарника:
- С чего будем начинать службу по охране частной собственности?
- Ну это...Сделаем обход по периметру участка. По забору то есть,- пробормотал Колька, растирая занемевшие плечи и шею.
- А вот и неправильно! Сперва подкрепиться надо. Как говорят чукотские немцы: " Пустой мешок не стоит!" Силы нам пригодятся в борьбе с неисчислимым врагом. Ночи уже длиннющие...Скоро воры так и полезут. Гляди что у меня припасено для нас с тобой на вечернюю трапезу!
И он стал выкладывать на дачный стол привезенную из дома еду.
- Спасибо! Я уже поужинал!- торопливо пробормотал Колька, отворачиваясь от обильных явств.
- Сыт он! Мамка, небось, в детском саду слезы, а не зарплату имеет?
- Нам хватает!
- Смотри внимательно!
Разложив домашние котлеты, курятину, яйца, сало собственного копчения, маринованные грибки, отварную картошку, обсыпанную жареным луком и свиными шкварками, Тунгусов напоследок извлек бутылку водки, приготовленную для храбрости в общении с напарницей.
Он энергично потер руки, крикнул Кольке, старательно отводящему взор от стола:
- Чего у нас тут, отрок, для полного комплекта не достает?
- Витаминов живых маловато,- выпалил Колька, все же притягиваясь взором к еде. Он уже забыл про мамкин ужин, и чувствовал сильный голод.
- Это верно! А ну прошвырнись по моему участку. Огурчиков найди молодых, петрушки, укропа, перышек зелененьких...Без витаминов жизнь скучна.
- Понял, дядь Егор!- живо отозвался на гастрономические побуждения напарника Колька.- Я -мухой. А пожрать ты,вижу, мужичок любишь...
- В точку попал! Обожаю процесс пищеварения на природе.
Пока мальчишка шуровал по грядкам, незаметно, окончив дневную смену, закатилось солнце.С осенних, остриженных под ноль полей, стал заползать на дачи синий, как папиросный дым, туман. К столу, гнусавя, и имея хищные намерения подлетела изящная,в природной тельняшечке ,и с миниатюрной талией оса.
- Сгинь, скорпион!- хмуро сказал ей Тунгусов, разливая по маленьким стаканчикам водку,- для тебя рациону нету, Сладкое не ем. Диабету опасаюсь!
А комары и мошкара, усиливаясь, зудели: "Мильоны нас, мильоны!"
Тунгусов ,дождавшись мальчишки, протянул ему один из стаканчиков водки.
- Я не пью,- морщась, пробормотал тот, и отвернул голову.
- Молодец!- похвалил его Тунгусов. А я слышал, что нынешняя молодежь в разложении пребывает...
- В смысле?
- Курят с малолетства, химию нюхают, наркотики всякие там. Девчонки прямо за партами рожают... Это нам про тычинки-пестики мозги пудрили.. А теперь про секс целая наука есть. Так?
- Да. Дядь Егор! Есть!-подтвердил Колька, уплетая котлеты с зеленым луком.- Проходим специальный предмет "Основы семейной жизни" называется.
- Ишь ты!- восхитился Тунгусов.- Он с маху опрокинул в рот содержимое стаканчика Следом, как в бездонную бочку полетел зеленый огурчик, и порядочный кусок хорошо прокопченного сала. Мерно заработали мощные, с железными поблескивающими зубами челюсти.- И что же по этому курсу учебники соответствующие имеются, методические указания?
- Все как положено! К доске вызывают. Двойки ставят.
- Мать честная! Я тоже люблю про это специальную литературу читать... Интересуюсь на досуге.
- Вам это зачем?- усмехнулся Колька,- На пенсии вроде...
- Так, стало быть ты в будущем по научному сумеешь бабу удовлетворить а я до этого выходит кроме пестиков и тычинок ничего не знал?-обиделся Тунгусов.- Тогда просвети меня, предка отсталого! Любопытно, до чего наука в этих делах достигла. Какие открытия имеет? До каких пределов горизонты расширила?
- Ну это...Либидо есть, эрогенные зоны, ласки любовные,- краснея, забормотал Колька.- Я, дядь Егор, честно сказать, не помню все. У меня две двойки за последнюю четверть было. Я не отличник по этому предмету. А вообще все женщины разные, индивидуальный подход нужен.
- Знамо разные. У одной вдоль, у другой поперек,-авторитетно подтвердил старый бабник...
- Да ну тебя дядь Егор! -насупился Колька.- Косишь под дурачка.
- Теоретик ты паршивый... Эрогенные зоны. Либидо! То, да се! Главное в этом деле - ухватить бабу за все эти зоны одновременно. Чтоб у нее гайки прослабли... В переднем мосту и заднем.
- Не понял? Как это? - подавился котлетой Колька
- Подумай на досуге. Это потруднее твоего ушу будет... А ты в Германию не мечтал махнуть? Навсегда. Может бизнесменом там бы стал. Миллион заработал.
- Нет!- решительно ответил Колька.- Мне там делать нечего. Я мечтаю мосты строить. В специальный институт поступлю после школы. Готовлюсь уже...
- Тогда другое дело! В Германии все дороги и мосты построены на тыщу лет вперед... Новые не скоро понадобятся.
Их разговор неожиданно прервал тонкий протяжный скрип, разнесшийся по всему колоперативу. Он был похож на писк умирающего комара, только во сто крат усиленный.
- Это не комар умер! Это воры припожаловали, -помрачнев, сразу определил Тунгусов.- Доску от забора отдирают... Сухая древесина всегда так скрипит. Лаз делают. В него проникнут на дачи, а потомчерез нее же обратно с добычей выскочят. Дело известное.
- Бежим туда,дядь Егор! Надо их тепленькими брать.- Колька засопел от возбуждения,
и начал перешнуровывать кроссовки.
- Э, погоди! - остановил его старший охранник.- Воров голыми руками брать не годится...Стукнут по башке и хана тебе. Я еще хочу на твоей свадьбе погулять. Жди меня здесь. Я мигом обернусь.
Он торопливо засеменил в дом. Вернувшись, сказал:
- Имею тут кое-что для самозащиты,- и выложил на стол старый охотничий обрез, привезенный им еще из Сибири, и мощный шахтерский фонарик, который сразу отдал Кольке.
- С этим обрезом я свою пасеку в Сибири охранял,- пояснил он, загоняя в ствол патрон с пулей.- Бьет лучше двухстволки. Вот теперь можно идти.Мы вооружены теперь.Ладненько будет.
Они осторожно двинулись вдоль высоченного деревянного забора, стоимостью больше, чем вся земля дачного кооператива. Уже примерно через двадцать метров нашли оторванную доску.
- Щель узкая,-осмотрев забор, констатировал Тунгусов.- Только худой человек пролезет.Наверное,мальчишки пришли яблони отряхивать...
Колька чуть не наступил в темноте на колючего ежа, тоже промышлявшего воровством яблок. Зверек долго не уступал дорогу, грозно фыркал, топал кожаными лапами, а когда мальчишка коснулся его кроссовкой, откатился колючим шаром в сторону, где его поджидал другой, тоже неженатый еж.
В одном месте Тунгусову крепко вдарило по голове упавшим с дерева спелым тяжелым яблоком,отчего мыслительная деятельность бывшего шахтера, как у Ньютона, усилилась , и он решил идти не вдоль забора, а, изменив тактику охраны, осматривать участки поочередно, как клетки на шахматной доске.
Пенсионер скоро выдохся, а Колька шел весело, вприпрыжку, и пронизывал темноту ночи своим мощным фонариком.Он рубил световым лучом мрак во всех направлениях, доставая, казалось, до самых звезд.
Поиски сторожей, наконец, увенчались успехом. Воров нашли, но только не на земле, а в кроне старой яблони. Колька высветил две темные человеческие фигуры, спрятавшиеся в густой листве.
- Вот они, дядь Егор, вот!- закричал мальчишка и от возбуждения даже забегал вокруг дерева, как хорошо натасканная охотничья собака, учуявшая зверя.
Тунгусов, хрипло дыша, тоже подтянулся к месту.
- Ага, вижу! Ишь,сволочи! На высоте укрылись! Думали не обнаружим мы их там. А нам ихние штучки нипочем...
- Двое их вроде. Двое! - возбужденно прошептал мальчишка.
- А хоть бы и четверо. Скрутим как миленьких,- громко сказал Тунгусов, подбадривая себя и напарника, и одновременно устрашая воров.- От двухстволки куда убежишь? Пуля быстрее любого вора бегает...
- Эй, вы там... Слезайте вниз,- подняв голову закричал мальчишка.- Сдавайтесь! Обнаружили мы вас.
Охранники долго вслушивались в темноту, ожидая человеческого голоса, но молчание было им ответом.
- Чего будем делать, сынок?- тревожным шепотом спросил Тунгусов.- Мне вообще-то закон дозволяет по ворам стрелять...
- Да ты что. дядь Егор! Можно ведь убить кого-нибудь,-ужаснулся мальчишка.
- Они покусились на чужое добро. Нам общественность доверило охранять свою собственность,- жестко произнес Тунгусов, и сжал челюсти .- Освещай мне их!
С этими словамиТунгусов направил обрез в крону яблони.Мальчишке вдруг стало по -настоящему страшно. А вдруг этот старый бабник, вылакавший почти бутылку водки, этот подземный шахтер, сдвинувшийся умом в глубоких слюдяных норах , выстрелит непонарошку? Рожа вон какая зверская,и глаза , как у Кин-Конга сверкают.
- Колька?- громко возгласил Тунгусов.- Уснул? Считай до пяти...Не своди фонарик с цели. А то промажу.
- Раз, два, три...четыре...,- оторопело пропищал мальчишка
- Не так! В обратном порядке. Как при запуске ракеты в Байконуре!
- Понял, дядь Егор! Пять, четыре, три,два, один...ноль. Ноль!
Мальчишка комом свалился в мокрую осеннюю траву.
Тунгусов, усмехнувшись, свел обрез в сторону, и выстрелил в середину Большой Медведицы, внаклон стоявшей над дачами. Синевато-белое пламя обреза обожгло ночную мглу. На мокрых листьях яблони вспыхнули фиолетовые блики, под кронами забурлило, как в котле, обвальное ружейное эхо. От выстрела сорвалась с неба плохо закрепленная там звезда, и упала в ковш Большой Медведицы. А он этот ковш уже миллионы лет был дыряв .Звезда не удержалась в нем тотчас вывалилась наружу,и сгорая трагическим светом, полетела к земле.
Едва перекипело эхо, вызванное древним самопалом, как из кроны, ломая ветки, выпал первый вор.
Он больно стукнулся о землю и застонал. Колька осветил татя. Это был худой,
длинноволосый , лет тридцати мужик. От удара он, казалось, потерял дар речи.Сопротивляться сторожам он и не помыслил. Встав на колени, сразу поднял вверх длинные худые руки, а когда Тунгусов для острастки замахнулся на него прикладом, и вовсе завалился на спину, подняв уже все лапки, как это делают жуки-притворяшки, имитирующие собственную смерть.
-Кто еще на дереве сидит? Ну, говори! Кто второй вор?- Тунгусов брезгливо коснулся его носком мокрого ботинка.
Мужик перевалился набок, косноязычно зашепелявил:
- Старуска там. Зеньсина то есть. Маманя моя.Юбкой за сусья засепилась...
-Маманя? - удивленно переспросил Тунгусов.- Мужик, ты не немец случайно?
- Русский я... Русский. Лексашей зовут. А фамилия Громов! Не растреливайте меня
, -испуганно забормотал мужик.
- Русский! Тогда другое дело! - удовлетворенно произнес Тунгусов.
- Помось мамане надо! Возраст у нее древний, революсию помнит...
- Шиш ей! Как залезла- так пусть и слазит. Командуй спустится...
- Сясь!
Мужик по-собачьи встал на четвереньки поднял голову вверх и заговорил с жалобным придыханием:
- Маманька! Слазий вниз. Замели нас стороза. Сдаваться будем. Сево молчись? Сомлела?- Он жалобно вслипнул, утер длинный острый нос рукавом грязной разорванной рубахи, жалобно всхлипнул.
-Лексаша! Бздюк! Делай ноги!- раздался сверху скрипучий, как у ведьмы, голос.- Одна ответ держать буду. Я революцию совершила, мне ли их, гавнюков, боятся...
- У них рузье, маманя! Пальнут солью в задницу- ходи не присемши ...Блызнул наш борсик.
- Я им, иродам, пальну. Нет указа по убожливым стрелять. Держи меня, Лексаша, чадо неразумное!
Послышался треск рвущейся материи, оханье, новая крепчайшая ругань. Из кроны выпал второй вор.
Старушка долго лежала недвижимой. Листья яблони, кружась, с траурным шорохом укрывали ее.
- Дусегубы! Маманя, подай голос... Имеешь душу живую?
Черный ком тряпок зашевелился. На свет божий явилась некая древняя старушонка, худая, смуглая, как цыганка, и тоже востроносая. Живописные детали ее внешности, впрочем, мало заинтересовали Тунгусова. Он обратил внимание на тугую авоську с овощами, кторую старуха тщательно скрывала в складках своих многочисленных юбок. Он вырвал добычу, и аж затрясся от гнева:
- Ага, ведьма старая! Баба- Яга воровка! Пошуровала таки по нашим грядкам? Погляди, Колька, у нее тут целый ассортимент овощей. Прямо как на базаре каком-нибудь. Капуста, морковь, лук, зелень, свекла... Мы радикулит все лето всей семьей наживали, а они на все готовенькое, сволочи, пришли.
- Овоси для борсика это...День роздения у Карла Августовися.Юбилей! Маманя хотела борсик сварганить. Она умеет...Пальсики облизесь.У, скусный!
- Цыц, урод шепелявый,- приказал младшему похитителю Тунгусов.- Умолкни до особого разрешения, а то обрез в пасть запихаю. Говори ты, старая хрычевка.!
- Дуболом!-яростно набросилась на Тунгусова старуха, пытаясь перетянуть на себя авоську.- Зря кипишь, ретивый. Лексаша тебе правильно толкует. Мы борщ сегодня собирались варить. Для Карла Августовича.Он благодетель наш. Я мастерица на это дело. От самого товарища Кундрюцкого революционную грамоту имею...Тля ты еще ничтожная против меня будешь!
- Стоп мать!- вкрадчиво сказал Тунгусов.- не смей меня тлей обзывать. Да еще ничтожной. Насчет борща я понял.Сам люблю пожрать.Толкуй мне теперь- кто есть товарищ Кундрюцкий? Это будет Карл Августович что-ли?
- Карл Августович, мил человек, само собой, а Товарищ Кундрюцкий- знаменитая личность. Это история славы нашей.Да ты вижу я не местный будешь! Варяг что-ли? Рожа как сковородка плоская... Из каких краев переметнулся к нам?
- Колька?- обернулся Тунгусов к мальчишке.- Ты местный рожак. Слышал что-нибудь о сем деятеле славы нашей.
- Слышал. Первый революционер тут. Пулеметчиками командовал.
- Ай, смышленый паренек ,- восхитилась старуха.-Товарищ Кундрюцкий - первый красный комиссар в этих краях. Я у них в отряде пулеметчиков поварихой состояла. Молодая совсем тогда была. Красавец мужчина был этот Кундрюцкий. Чапай перед ним, что Кащей бессмертный. С контрой люто расправлялся. Посечет, бывало из пулемета роту их, а потом от лютости целый котел борща выкушает."Скоро, говорит, Екатеринка, так меня кличут, наступит такая распрекрасная жизнь, что каждый пролетарий борщик досыта будет кушать". " Не дожили чего-то? Видать, перелютовал. У него ни дома, ни семьи не было. Со мной любил баловаться. Кинет под себя, бывало, и начнет кусать, аж обмочусь вся. Его потом свои же и растреляли.
- Теперь, кляча революции,толкуй про Карла Августовича! Он тоже заслуженный революционер?
- Нет! Он антифасист!- первым пояснил Лексаша,сморкаясь в оторванный рукав рубахи, и вздрагивая от холода.
- Не понял?
- Антифашист, колода! Помолоду в немецкой партии Тельмана состоял. Его сперва в Германии в концлагерь посадили, а потом, когда война началась он в Россию перебежал.Вот какое дело тут! Можно сказать политическое.
- Опять немец! Да что за день сегодня?- возмущенно возопил Тунгусов.- В могилу закопают, и там сосед немцем окажется...Этот сюсюкалка сын твой будет?- спросил он у старухи, указывая на трясущегося от ночной сырости Лексашу. У того от холода выстукивали зубы, и ходуном непроизвольно ходили колени, будто он бежал на одном месте
- Внук он мне! А маманей зовет по недомыслию. Лексашка у нас вечный защитник Родины...
- Защитник? Ха!- осклабился, блеснув железными зубами, Тунгусов.- Ворюга он это верно! Слабоумный еще, а?
- Путается умом малость!-подтвердила старуха,- Но он не всегда таким был. В Афганистане служил - потом чуток и съехал с рассудка. Еще в Чернобыле досталось ему. Он атомный весь насквозь. Аж светится по ночам, будто гнилушка лесная. Он, варнак, избу нашу и спалил. Приснилось, будто под котлом ихним ход подземный копает. Ну и засветил спичку, посмотреть не засыпало ли землей. А сам на сеновале спал... Ну и занялось все, понятно, огнем!Долго мы с ним погорельцами бедовали, пока Карл Августович нас к себе на постой не взял... Век ему будем благодарны, уж такой душевный человек!
- Мы тока хотели борсика сварганить,- опять заныл Лексаша. Он уже не мог стоять на ногах и сел в траву. Острые его колени касались подбородка.
- Позор! У человека юбилей, а они собрались его ворованным борщом потчевать,- возмутился Тунгусов.
- Кила толступазая! Нешто мы ему про воровство скажем. Нужда заставила на лихое дело пойти...Отпустите милостиво. К утру домой не поспеем домой вернутся.
- Колька!- Тунгусов свел глаза в одну точку, с мукой в голосе сказал,- Я сам скоро с ума
рехнусь.Немцы, революция, пулеметы, артифашисты, Чернобыль. Борщ какой-то, Достали они меня...Давай задержим их до утра. А там общественности передадим. Для отчета нашего дежурства.
Колька неопределенно пожал плечами и ничего не сказал.
Тунгусов прикладом обреза грубо поднял с земли Лексашу, подтолкнул старуху, и повел их к выходу. Колька зашел сбоку. Вдруг он подобрался, и стремительно бросился на Тунгусова.
Резко выхватив оружие, он затем ловкой подсечкой отправил самого конвоира в глубокую канаву, вырытую дачниками для отвода излишней влаги.
Похители обернулись и, точно две черные статуи застыли неподвижно и безмолвно.
- Бегите к выходу! - крикнул им Колька.- Уходите домой.
- Ась?
- Быстро! Пока я не передумал. Смывайтесь отсюдова.
- Спасибо ! Милость явил.Добрый тоже, спаси тебя бог,- забормотала старуха, подтыкая мокрые юбки.-Лексаша, чадо угарное! Мотаем с этого проклятого места, пока этот боров нерусский в канаве глаза пучит.
И они исчели в темноте так быстро, как исчезает ловкач- фокусник на фоне черной ширмы.
Колька помог Тунгусову выбраться из канавы. Они молча вернулись к столу. Шахтер был угрюм, тяжело сопел, но долгое время молчал.Затем налил себе остатки водки, махом выпил ,и только потом, давая выход гневу, яростно стукнул своим тяжелым кулачищем по столу.
- Гад ты напарник! Зачем воров отпустил? Налицо предательство...
- Карл Августович- это мой родственник- коротко и твердо сказал мальчишка.- Он мне прадедом приходится.
- Вот оно что!- изъявительно протянул Тунгусов. - Немец немца спасает! И ты веришь в эти сказки про антифашизм?
- Верю! Это никакие не сказки, так и было на самом деле.
- А может он на ихнюю разведку работает.Это уж точно! Даю голову на отсечение.
- Эх, врезать бы тебе еще,дядь Егор за такие слова.
- Ну, извини! Хочешь к нему на юбилей пойти?- неожиданно предложил он мальчсишке.-Валяй! Дело к рассвету идет. Добью вахту один.
- Спасибо!- повеселел Колька,- Я побегу тогда...Как отец уехал, мамка запретила к деду ходить. Пойду сообщу, что отец возвращается. Вот уж он обрадуется.
- Давай! Хоть на крыльях лети!
И когда мальчишка уже отбежал на порядочное расстояние, Тунгусов вдруг резким, неприятным свистом, точно подзывая собаку, остановил его.
- Айн момент, киндер! Подарочек деду будет.
Колька вернулся к столу. Тунгусов взял пакет и стал швырять в него остатки еды. Все. Без разбора в одну кучу.
- Гуманитарная помощь!- и протянул пакет ошеломленному Кольке.-Это Германии от России!
- Зачем ты так,дядь Егор?- густо покраснел мальчишка
- Надоели их подачки! Пусть знают гордость наших!
- Я возьму!- спокойно сказал Колька.- У деда собака есть... Можно я ей скормлю.
- Как знаешь!
-До свидания, дядя Егор!
-Гитлер капут!
Колька зажал пакет под мышкой, и побежал к выходу.