(Монолог в рокоте грозы)
Жизнь - это путешествие вдвоем,
Беседа в тишине ночного дома,
Когда мы крепкий кофе утром пьем
И все давно и мило и знакомо,
Небо тянулось до самого горизонта. И где-то там звучала музыка.
Великолепная музыка. Маэстро был в ударе.
Он заглянул на часок в тихий город, чтобы мчаться дальше в свое кругосветное путешествие.
Она любила удивительного скрипача с детства, так получилось, что он снова и снова возникал, то на голубом экране, то в реальности, словно они все время обречены были встречаться.
Этот русский Паганини, но нет. Любые сравнения, когда речь шла о музыке , не имели никакого значения. Он единственный и неповторимый. Он обаятельный чародей, рядом с которым ее мир кажется совсем иным, он наполнен гармонией, музыкой и еще какой-то невероятной радостью.
Но почему на этот раз он показался Алене печальным и таким усталым. А возможно, она неожиданно собственное настроение ощутила. Нет, конечно, она не ровняла себя с гениальным музыкантом, по какому праву. Но люди, которые тонут и сгорают на работе, когда все подчинено только делу, и творчеству, чем отличаются они от игроманов, и всех прочих манов.
Можно показать рукопись, музыку, картины. И их оценят и купят, и вы будете вознаграждены за труд упорный, но вдруг убедитесь в том, что деньги тратить некуда, некогда, и не хочется, и их количество уже не имеет значение.
Когда-то в юности, когда их вечно не хватало, вы утверждали, что волнует вас только их количество, теперь оно волновать перестало, но почему счастье не появилось. А оно казалось таким близким, стоит только руку протянуть и денег заработать, но ускользнуло без следа. И крикнуть не успел: « Остановись, мгновенье, ты прекрасно».
С милым не может быть рая в шалаше, если он не атташе, это так, но и в особняке за городом, как выясняется, а выясняется на собственной шкуре, его тоже нет.
И что остается тогда? Уговорить себя, что еще на пару ступенек поднимешься, землю уже и не разглядеть, тогда оно, родимое, и наступит. Но не показал ли Маэстро, что и там будет только хуже. Ведь он поднялся на головокружительную высоту, а глаза такие грустные.
Когда Алена дописала статью в журнал о нем, и он даже согласился с тем, что ей удалось все показать. Еще бы не удалось, если она ее полгода писала, правила, меняла, а ведь кажется со стороны, что особенного, сел и стучи по клавишам.
Но как только с этим было покончено, и вроде бы даже крылья распрямились за спиной, она и поняла, что может наконец прикоснуться к счастью- шершавой щеке собственного мужа, как бы не странно это звучало для ее подруг. Они столько лет были вместе с Андреем, что давно прошли все критические периоды для брака. Но в такие минуты только о нем она и думала.
Когда-то , когда он и журнал только появились в ее жизни, и о любви и об отношениях писать было вовсе не приято, она, витавшая от счастья в небесах намекнула на то, что расскажет об этом всему миру. Он очень спокойно попросил ее не делать этого.
- Но почему? - удивилась Алена, - я люблю тебя, я жить без тебя не могу.
- Вот поэтому не надо, это личная жизнь, она не может никого касаться.
Теперь она знала, что благодаря его сдержанности и мудрости, а мудрым он был всегда, вероятно, даже в детстве, им удалось не просто столько лет прожить рядом, но и продолжать любить друг друга. Такого не бывает, чаще всего, но разве не может быть исключений?
№№№№№
И вот теперь она мчалась мимо темного леса в собственный дом, и впору было хрипеть:
-Чуть помедленнее кони, чуть помедленнее,
Вы тугую не слушайте плеть…
Но дальше даже и вспоминать не хотелось. Так страшно все казалось.
И она вдруг с умилением подумала о том, что ее обожаемый и терпеливый муж Андрей ждет ее. И думала она впервые за много дней о маленьких семейных, и ничего в том смешного, радостях.
Вот он наполнит для нее ванну, туда принесет кофе, будет расспрашивать о том, что и как было, расскажет, как он повернул сюжет в новом романе и наконец то нашел логическую неувязку, и устранил ее, теперь вроде бы все звучит.
Правда, и это не может не навевать грусть, потому что в такие минуты, как в юности, ей хотелось быть рядом, и беседовать с ним в процессе писания романа, и смотреть на то, как это рождается, и помогать в чем-то. Но нет. Все, на что она была способна, это возвращаться в полночь, снова садиться к компьютеру, пока наполняется ванна, смотреть, кто и что ей написал, отвечать в двух словах, и тонуть в постели.
Постель - это единственное, что не может надоесть. Его руки. Она заметила руки знаменитого скрипача, и вдруг подумала об Андрее.
А с вами бывало такое, когда перед вами живая легенда, и дух захватывает оттого, что она так близко, а вы думаете о том, что он только похож на вашего единственного и неповторимого мужа. С Аленой было такое, и не раз. Если бы не он, то все гении и звезды остались бы только слабыми тенями.
И такое чувство нежности переполняло в тот миг на пустынной лесной дороге ее душу, что она еще прибавила скорости. Хотя он все время просил ее не гнать машину даже на пустой, но мокрой дороге, да еще когда гроза надвигалась. Но как же хочется его видеть.
№№№№№
Когда в небе громыхнуло, и сверкнула молния, она невольно посмотрела куда-то на небеса, и не поняла, что произошло сбоку, когда из леса вышел человек.
Она приближалась к нему стремительно. Верхом глупости было бы остановиться. Но он рухнул сбоку, словно она сбила его, хотя она точно видела, что он рухнул за несколько мгновений до того, когда она приблизилась.
Алена проехала бы мимо, но поваленное дерево преградило ей дорогу, она совсем забыла в суматохе о том, что оно уже пару дней тут лежало. Но в тот момент ей показалось, что какая-то невидимая рука все - таки заставляет ее остановиться.
А что еще оставалось, она оглянулась, достала пистолет и фонарик, и пошла туда. Оружие у нее было при себе, газовое, конечно, но на безрыбье и оно могло испугать и выручало ее пару раз, а в такой тьме и самый глазастый не разберется , чем ему там такая девица угрожает.
Человек на дороге зашевелился, и застонал. Она приблизилась, не отпуская пистолета, прямо хоть фильм снимай. Она разглядела, что был это совсем молодой паренек, лет 20, а может и меньше. И он прошептал:
- Помогите, они гонятся за мной.
Спрашивать, кто и почему гонится, было некогда, она подхватила его, забыв о дорогом костюме, и почти бегом они бросились к машине, которая была, к их счастью, на ходу.
Пришлось еще объезжать то самое дерево. Парень совсем плохо себя чувствовал.
- Я не ел неделю, они держали меня в каком-то подвале, а теперь приехали, я не знаю, как мне удалось от их охранников и собак сбежать.
Она понимала, что простые люди тут не селятся. Но что же с ним делать и куда его везти. Об этом она и спросила Сашу.
- Я не знаю, никуда нельзя, вероятно, меня давно ищут, но я жив, пока не нашли.
- Что же ты такого натворил? - поинтересовалась Алена.
Но молния снова ослепила ее, хотя грома она не слышала.
- Ничего, это отец.
Он, кажется, потерял сознание, но ехать надо было домой, ни милиции, ни больнице она доверять не могла. И только потом вдруг вспомнила о старом комитетчике. Его особняк был рядом с их домом. Чем не свидание с любовником?
Это может даже кто-то из соседей увидеть, как она мимо собственного дома пронеслась в соседний в такой час. И можно только представить себе, чем они там занимались с одиноким мужчиной. Конечно, мир спасали, и даже понятно как.
Но Алена разозлилась на себя, за то, что она еще может думать о таких пустяках, когда с парнем, который вполне мог бы быть ее сыном, творится такое, что и ей голову снесут, и дорого не возьмут, а он один в темном лесу. Да как такое пережить и сердце на куски не разорвалось?
Уж он-то знает, что делать нужно, и за ним должок, впрочем, он помогал ей чуть ли не с самого детства, и всегда оказывался самым нужным товарищем в трудные минуты, хотя времена изменились, но в этом мире почти ничего не поменялось, это единственная радость, конечно, если в такой ситуации вообще что-то может радовать.
Правильно ли она поступала? Но что еще могла она для этого парня сделать, к его дому не приблизятся ни милиционеры ни бандиты, он сам так говорил, и она видела, что и те , и другие, а часто это одни и те же люди, предпочитали обходить и объезжать его стороной.
Руки скрипача, кофе в постель, интересно, где все это было. А ведь если бы она проехала минут на 10 раньше, и не стала беседовать со старым и любимым художником, то ничего бы не было, она бы уже лежала в ванне, и слушала обворожительный голос мужа, о том, как ему удалось устранить в романе века логические противоречия.
Почти несбыточная мечта, а ведь казалось еще миг, и все будет реальностью.
Парень очнулся. Он был совершенно беззащитен в мире этих диких страстей. Ей хотелось взглянуть в глаза его отца и всех тех, кто заставил его так страдать. И как-то все остальное во мраке этом освещаемом молнией , больше не важно было.
Полковник был дома, и они укрылись в его хоромах, которые достались ему в наследство от деда. Он оказал и первую помощь- парень был ранен, и четко сказал о том, что делать дальше.
Алена попрощалась с ними и могла, наконец, вернуться домой. Но как странно все переменилось. От радости ожидания, от волнений и усталости даже больше не оставалось следа. Она просто едва завела машину в гараж, уселась в кресло и протянула ноги, вероятно , это крылатое выражение появилось не случайно.
Андрей стоял на пороге и смотрел на нее. Она улыбнулась, понимая, что должна, вероятно, придумать какую-то историю в оправдание, почему добиралась так долго.
Она не могла рассказать правды, потому что она, вероятно, была страшнее, чем вечер, проведенный с любовником. Алена поняла это только сейчас. Потому и молчала.
И он ни о чем не спросил, просто тихо сказал:
- Я сейчас в ванную воду пущу, гроза все время была, у нас антенна вырубилась, что творится на небесах.
- Да и на земле тоже.
Она почти заснула в горячей воде, и какой-то жуткий боевик все время мелькал перед глазами. Одно время она очень любила их смотреть, и даже помнила многие сцены так хорошо. Особенно фильмы этот чудного китайца Джона Ву, где все так завернуто, особенно в сценах с погонями и противостоянием, что кажется чудовищным танцем. А еще когда наемных убийц играет другой китаец, от которого глаз не оторвать, то в него и на самом деле невозможно не влюбиться. Только почему же у нас они такие беспредельщики, и не перед чем не останавливаются? Но к черту все красивые боевики, людей, которые их снимают и в них снимаются, жизнь так коротка и так прекрасна, и кто по какому праву смеет ее отнимать темной ночью, в дремучем лесу? Зачем об этом еще и фильмы снимать ?
А вот теперь бы, наверное, припомнить, какую-то лирическую комедию. Ни одна не вспоминалась, и она погрузилась в сон.
Прекрасные руки музыканта. Руки ее мужа, мягкое полотенце, мягкая постель - какое же это счастье, что может с ним сравниться. Как хотелось ей открыть глаза и увидеть его, но дом был погружен во тьму, только руки, только губы и эта нежность.
И вдруг снова молния. Она смогла увидеть его. Но вздрогнула. Ей показалось, что парень на дороге просил ее о помощи, а она проехала мимо, потому что спешила к нему, просто струсила, или была благоразумна, потому что только безумцы останавливаются ночью на пустой дороге.
Она могла проехать мимо, и даже оправдалась бы. Но чтобы бы случилось потом, когда она узнала бы о трагедии. Впрочем, о том можно было и не узнать совсем. Эти люди не стали бы собирать пресс - конференцию, и всем рассказывать о том, что произошло.
№№№№№№
Алена проснулась утром, и увидела, как он спокойно спит. Она позвонила и сказала шефу, что на работе появится к обеду.
- С любовником не можешь расстаться? -спросил тот.
- Ну почему же, с мужем.
- Так, так, а с этого места подробнее.
Она бросила телефон, и погладила его шершавую щеку. В том, что с парнем не случиться больше ничего скверного, она не сомневалась, и все-таки хотела узнать. И почему только такая реальность врывается в жизнь, да еще именно в тот момент, когда ты дал себе слово забыть обо всем остальном мире.
Андрей проснулся, и улыбнулся, глядя на нее без грима, словно он видел ее в первый раз.
- Шеф просил рассказать о нас с тобой, почему я ночевала не у любовника, а у мужа, и чувствую себя счастливой. И знаешь, я нарушу твой многолетний запрет, тряхну стариной и поведаю миру о том, что можно быть счастливой с мужем.
Он молчал, но улыбался. Молчание - знак согласие. Он разрешил ей это сделать.
Но когда статья была готова, и она перечитала ее, то решила, что не станет отдавать в свой журнал. Все-таки Андрей, как всегда, прав, это об очень личном. Осталось только стихотворение. Вот уж никогда не думала, что она снова начнет писать стихи. Как же давно это было. Да и было ли вообще. Нет, тогда все стихи были о неразделенной любви. И когда она перечитала их, то дала себе слово больше не писать никогда.
И вот теперь, через много лет, она могла поведать миру, или хотя бы одному человеку о собственном счастье.
Жизнь - это путешествие вдвоем,
Беседа в тишине ночного дома,
Когда мы крепкий кофе утром пьем
И все давно и мило и знакомо,
И ничего не надо изменять,
И никуда не надо торопиться,
И в комнату войдешь легко опять,
И будешь рядом, и тебе приснится,
Романа тот логический финал
Который ускользал от нас , и снова
Сам Спиваков для нас с утра играл
Он исполнял симфонию былого
И слушали мы долго скрипача,
И вдруг гроза, и молния сверкала,
Гармония, стихия, крепкий чай.
И я совсем других не замечала.
Маэстро растворится, и туман,
Окутает все прошлое внезапно,
И августа пленительный обман,
И тень страстей, и суета азарта,
Все это было, и изжили вновь,
Мы этот ужас лжи и расставанья,
Уже не страсть, а нежность и любовь
Нам дарит и уют и пониманье.
А там гроза, и пусть она гремит.
Нас больше ничего не испугает,
А я любуюсь, мой любимый спит
Как крепко спит , так нежно улыбаясь.