Этот стол в их комнате просто лишний, - ложку он мог швырнуть прямо на пол, чего уж там, если ШВЫРЯТЬ…
В этом гардеробе ее уже ничего не интересует. Она не хочет наряжаться для других, а он все равно ничего не видит…
А этот диван – это жалкое подобие ложа. Потому что с таким же эффектом можно отрабатывать позиции Кама-сутры за деньги. Если нет любви, диван - место падения, а не взлета…
Так что же тебе нужно, глупая женщина? Почему ты отказываешься от пахаря и бойца, который защитит тебя от твоих врагов, от твоих друзей и от тебя самой, как личности? Пахарь обеспечит тебя всем необходимым, и ты ни в чем не будешь нуждаться. Ни в чем, кроме главного…
Так думала жар-птица, одиноко сидя в своем гнездышке, сложенном из перышек, веточек и фантиков. Одинокое гнездышко было по-своему уютным, потому что каждое перышко, каждая веточка и каждый фантик служили по назначению. Там были покой и воля, без которых жар-птица превращается в обычную курицу… А курицу откармливают, чтобы слопать…
Когда ей предлагали сменить гнездышко на комфортабельный скворечник, она глупо отказывалась. Вот вертихвостка, да? Ей не нравились предметы обстановки, их смысловое наполнение. Ну надо же, какая переборчивая. Да каких же мебелЕЙ тебе нужно, пичуга общипанная???!!!
Ну хорошо. Она еще раз попытается объяснить. В последний раз.
СТОЛ по определению должен быть местом, в акватории которого распрямляются души и раскрываются сердца. Где в акварельном сиянии из-под абажура дУши плывут навстречу друг ко другу. Они соприкасаются тем, что есть. Есть боль, - соприкасаются болью, есть радость, - радостью. Они вместе плещутся в этой тихой гавани, где всегда готовы услышать SOS и отнестись к этому сигналу серьезно - даже если он звучит ну очень приглушенно. И здесь может быть просто три минуты тишины. Но это содержательная тишина, она наполнена готовностью УСЛЫШАТЬ…
Между двумя душами в этой заповедной акватории может стоять тарелка борща, лежать пирог или играть в бокале шампанское. А может не стоять, не лежать и не играть ничего. Даже просто чашечка зеленого чая в этой гавани очень значима, ведь дело не в ней…
ГАРДЕРОБ – это нейтральные воды. Сюда корабли заходят, чтобы понравится друг другу, а значит – понравится себе. Или наоборот, это в данном контексте не имеет значения. Здесь могут быть сногсшибательные наряды, в блеске и великолепии которых все та же дивная и неповторимая душа будет так же дивна и неповторима, но в блеске. А могут быть и скромные клетчатые рубашки и блузки, купленные на распродаже. В этих свитерах, любимый, мы ели запеченную в углях картошку и попали в тот сумасшедший дождь, от которого спрятались под старым расколотым надвое деревом, помнишь? И закат был удивителен, и ты рассказывал мне о своих приключениях в тундре…
В старом гардеробе могут жить старые-старые сказки и добрые истории, которые согревают нас лучше всяких свитеров…
И ДИВАН – вовсе не обязательно сексодром. Потому что если ты устал и чем-то озабочен.. Потому что если я плохо себя чувствую…. Потому что это не галера для прикованных одной цепью рабов. Это яхта любви в самом широком смысле слова. И в солнце, и в дождь, и в осеннюю промозглость. Паруса в ней подняты для скольжения по водам, для этого вот ощущения полета и парения. Для обоюдной радости.
А в самый сильный шторм, когда, чтобы выстоять, нужно спустить паруса и просто ДОЖДАТЬСЯ бриза, с этой яхты бросают якорь. Потому что на другой яхте тебе делать нечего - ты понимаешь, что там СВОИ шторма и не менее сильные ….
Да, ты бросаешь якорь и крепко держишься за леера, чтобы не смыло в море. Да, на другой яхте тебе делать нечего. То яхта ДРУГИХ, а эта - твоя. Может, не такая нарядная, может, не такая быстроходная, может, не того класса. Она просто КЛАССНАЯ. Она твоя. Тебе подарил ее Самый Главный Кораблестроитель. И если из Его рук ты принял это судно, капитан, - оно не затонет никогда. Ты не наскочишь на айсберг, вовремя погасишь пожар в трюме, не будешь торпедирован неприятелем снаружи или смещен бунтом на корабле изнутри. Ты не пойдешь ко дну.
Столы, гардеробы и диваны приложатся.