Картина первая, пессимистическая
У трамвайной остановки, ровно в три часа,
поджидал разведчик Клаву, жадную с лица.
Был какой страны разведчик, лучше промолчать,
потому что кто-то может тут же настучать.
Вот и время, вот и встреча – Клава «ох» да «ах»,
только вдруг подходят двое в серых пиджаках.
Говорят: -«Слезайте, тётя, дальше нет путей»,
а платок у Клавы новый, и пальто на ней.
Тетя Клава отвечает, дёргая щекой:
-«Ты на нервы мне не действуй! Хто ты здесь такой?
Я таких пернатых знаю, каждый мне знаком,
вот, вчера в любви мне клялся местный военком»!
Отвечают сразу двое – хором и поврозь:
-«Наша славная контора видит всё насквозь!
Бдит за вами днём и ночью даже унитаз,
смотрит пристально за вами наш чекистский глаз.
Скоро вам украсит руку новенький браслет,
а не то – четыре сбоку, ваших больше нет».
...На трамвайной остановке, ровно в три часа,
тёта Клава лила слёзы, бледная с лица.
Слёзы капали на рельсы, дело было «швах»,
но твердила тётя Клава: – «Я не при делах.
Я – послушная гражданка, я плачу налог,
и не прячу микроплёнку в лифчик и сапог.
И разведка супостата нас не победит,
потому что тётя Клава с генералом спит.
На панели и в постели – всюду начеку,
не колеблясь, я в гранате выдерну чеку»!
Тут чекисты закричали: -«Хенде хох, капут»!,
заломили Клаве руки и с собой ведут.
Лопнул выстрел, взвизгнул тормоз, заскрипел замок,
и внезапно появился чёрный воронок.
Комсомолку тётю Клаву – головою в дверь,
комсомолка тётя Клава – узница теперь.
И с трамвайной остановки, ровно в три часа,
увезли шпионку Клаву, злобную с лица.
Картина вторая, оптимистическая
Со стены взирает строго мистер Президент,
нервно курит сигарету мистер резидент:
на трамвайной остановке, ровно в три часа,
загребли чекисты Клаву, бледную с лица.
Под угрозою провала агентуры сеть
и пожить пенсионером можно не успеть.
Псу под хвост пароли, явки и престиж страны,
и услуги резидента больше не нужны.
Дома – маленькие дети, пёс и старый кот,
резидента ждут проблемы и жены бойкот.
И от этой перспективы мистер резидент
из кармана извлекает чёрный пистолет.
Он кончал самоубийством целых восемь раз,
но, по счастью, жив остался, только выбил глаз.
Из-за этого не видит где окно, где дверь,
но, зато на месте глаза – камера теперь.
Со стены на резидента смотрит президент,
резиденту нужен кто-то, кто бы дал совет.
Резидент снимает трубку, говорит «Алле»,
тут же входит секретарша, юная вполне.
На подносе ром и виски, а в стакане – лёд,
секретарша Мэри знает – босс с утра не пьёт.
Да и разве это пьянка – виски два глотка,
а у Мэри губки – вишни, юбка коротка.
Резидент, забыв про Клаву, гладит пистолет,
Мэри – гладит резидента, вот такой сюжет.
Отвлечёмся на минутку и закроем дверь:
резиденту не до Клавы, занят он теперь.
Ну, а что же наша Клава, как она, и что,
кто платок с неё сдирает, щупает пальто?
Не волнуйся, мой читатель, всё у Клавы «гут»,
тётю Клаву к генералу важному ведут.
И правительственный орден, а не что-нибудь,
капитану Третьяковой вешают на грудь.
А потом – вино и фрукты, чай и крем-брюле
предлагает Клаве маршал с шашкой на ремне.
И отдельную квартиру посреди Кремля,
и усатого грузина – развлечений для.
...Снится бабке Третьячихе уж который год,
что она на остановке резидента ждёт.