Была вначале никакой, росла в верховьях завязь.
Сползая с гор, входила в лес, меняла цвет и форму,
За лесом разливалась в плес, но это было в норме.
Смотрел июнь из-под руки, распарен и замаен,
Пришли однажды сапоги, в которых был хозяин.
Построил дом, привёз семью: жену, собаку, дочку.
На берег выставил скамью, на карте сделал точку…
Петух, попавший под ощип, однажды кукарекнул,
В верховьях выпали дожди и побежали в реку.
Она взмутилась на сносях, рожать беду решила,
Забилась в узких берегах, взболтав потоки ила.
Три дня, губами шевеля, в зубах крошила русло,
В воде заквасилась земля, в нутро стекало сусло,
Река зверела от нуды, разбрасывала камни,
Мела потоками беды, бросалась в двери, ставни…
Когда прошёл хмельной задор и выпало похмелье,
В низовьях плыли стол, забор, часть крыши и поленья.
За чёрной лужей у крыльца, стоящего без дома,
Девчонка гладила отца – понурого, босого.