***
Эти буквы и строчки впитали тебя самого
До последнего вздоха,
до капельки липкого пота.
Ты в стихах укрывался, спасаясь от разных невзгод,
Ты в стихах открывался,
забыв о житейских заботах.
Будто не было пропасти лет, временной суеты,
Расширялось пространство неубранной комнаты в доме.
Два окна выходили на старый заросший пустырь,
Где томился под ласковым солнцем желтеющий донник
И гудели шмели...
Всё казалось: так будет всегда.
Да поди ж ты, не вышло.
Хотелось, да не повторится.
Продаётся твой старенький дом у речного пруда
И кружится над садом, гнездо потерявшая, птица.
Утомлённо вздыхает о чём-то ночами река.
Из тумана во мгле выплывает не облако - лодка,
В ней какая-то женщина держит тебя на руках
и доносится лай,
скорбный лай со всего околотка.
А молодка плывёт. И над нею сорока кричит,
Что забрали до срока тебя...
Ей ли думать о сроках?
Кто-то молится в доме твоём у погасшей свечи
И сметает слова,
будто снег с ледяного порога.
***
Ты запомнил, гончар, как дрожала под пальцами плоть,
Как послушна бывает она, как призывно танцует?
Как молила она на гончарном кругу поцелуя -
Разве можно в себе эту страсть заглушить, побороть?
Как же просто такую обмять, прикоснувшись слегка,
Ничего совершеннее нет, чем дозревшая глина.
Ты касался её, понимая насколько невинна.
И солёная влага стекала по впалым щекам.
Ты вдохнул в неё душу, и сколько бы жаждущих рук
Не тянулись потом к обожженному пламенем телу,
Никого не любила она, никого не хотела.
Всё, что помнила – слёзы твои и стремительный круг.
Ты запомнил, гончар...
***
Ты не жди понапрасну - неласковый этот дождь.
Просто время разлуки удобного ждёт момента,
Ты молчишь и вздыхаешь. Он знает, что ты уйдёшь,
Будет старый механик обратно крутить киноленту
И показывать всё, через что вы однажды прошли:
С замиранием сердца художник рисует картину,
Ты его узнаёшь? Это твой эксцентричный Дали,
Он рисует часы, обнажённую женскую спину,
И окно. Безмятежно спокоен глубокий залив.
Из реальности ломанной сотканный мир сновидений...
Ты любуешься им, до чего же сейчас терпелив
Тот, чья жизнь - эпатаж! Слабовольный художник и гений.
Это он для тебя дивный мир превращает в холсты,
Ты повсюду на них, он твоей лучезарность болен.
Будет ночь холодна, будет дом обречённо пустым,
Ты устанешь ему потакать, отказавшись от роли...
А теперь, посмотри, видишь, райские кущи и сад,
И тропинку в саду? Там идут совершенные двое,
Для которых не будет уже возвращенья назад,
Потому что сознание их - воплощенье земное.
Но пока они счастливы. Смерти и времени нет.
Нет ещё никого, кто посмотрит с упрёком им в спину.
Это снится тебе. Сонных окон коснётся расвет
И рука акушерки привычно зажмёт пуповину,
Так легко и обыденно связи твои разорвав.
Ты пытаешься помнить о прошлом, но что-то мешает,
И уже заполняют пространство чужие слова,
В белом небе парит невесомо светящийся шарик
И улыбка мадонны склонившейся нежно к тебе...
Пьёшь молочный нектар, погружаясь в блаженство и негу.
Так не скоро ещё будет дождь с обожжённых небес,
Дождь, чей холод в судьбе равносилен летящему снегу.