Цинтия
А. А.
Время задело все части тела
её - полагавшей, что нет предела
совершенству. Дряхление музы -
куда печальней иной обузы
вдохновлявшей. Осенний ветер
ерошит копну и в глазах заметен
толи страх, толи стыд, но, отнюдь, не жалость
к тому, что от нее осталось.
Время гетер не щадит - известно,
обитающих повсеместно,
и в столице излить досаду
всегда можно не только взгляду,
коль уж вышел запас у нимфы,
приносившей плоды и рифмы,
вихрем рухнувшей с пьедестала,
где когда-то она блистала.
Ты теперь, друг Проперций, грустен.
Потерпи! Там, глядишь, отпустит
или кто-то придет на смену
той, которой прощал измену.
Было время: она дивилась
твоим мыслям. Скажи, на милость,
неужели ты взял на веру
и не смог распознать мегеру?
Что теперь говорить... Когда-то
в тесной близости к Меценату
пребывал ты, дружил с префектом
и бесспорно служил объектом
страсти жриц (да не токмо оных),
до безумья в тебя влюбленных!
Правда, ты предпочел проруху,
выбрав в музы простую шлюху.
Время - лучше лечебных травок.
Когда вид красоты так жалок
или вовсе ее не стало
с тобой рядом - кому попало
не спеши посвящать творенья,
лучше вспомни свои мученья
с той, которой дарил все песни,
а теперь говоришь: воскресни!
Знать, Проперций, нам быть такими
суждено, как колоннам, в Риме
до заката земного царства,
проклиная свои мытарства
и себя в том числе. Старенье
ощущать не одним лишь зреньем,
а нехватку метафор в тексте,
словно хворь на постыдном месте, -
куда с большей досадой или
тем немногим, что нас любили,
(но не в статусе муз при этом)
поклонится, как тени - свету.
***
Река стала. Свинцовым лезвием
разделив на две части город.
Как пирог, пополам распорот
мякиш его возмездием
зимним... Так, левый, правый ли
вызывает больше сочувствия
у баркаса, что шел от устья
груженный сайрой и т.п. Мало ли,
что произойдет на одном из них:
восстанье, чума, свержение
Вакха... У хордовых зрение
обостряется больше, чем у других
существ подо льдом. Бредущий сверху
оглушает стуком шагов и портит
зеркало, в которое снизу смотрит
жерех весной не попавший в сетку
или пескарь, что не ушел с миногой
по теченью вверх, наблюдает молча
движенье над тем, что скрывает толща
от набережной двуногой.
Глядя с моста на своё отраженье,
что якобы неповторимо - в общем,
его можно признать усопшим,
каковым признает теченье
не запоминая, тем паче, сверху...
Не всем оно, в принципе, пригодится.
И мысль о том, что редкая птица
долетит - просто снимает мерку
с ширины, мечтая о крыльях чайки,
оседлой одновременно на
двух берегах, где она одна
существует, отрекшись стайки.
Вновь поземка кружит дворами
и заносит куски моллюсков,
и реке, вероятно, узко
между двух берегов мостами
перетянутой быть. При этом,
всяк попавший на переправу
хочет стать фонарем на правом,
а на левом - светом.
Элегия
К. И.
Периодичность элементов в таблице -
всего лишь последовательность веществ
или нас самих? Ты помнишь в Ницце
мы пили вино, но вкус его не исчез
даже спустя шесть лет, а набережная исчезла,
фигуры, лица - кроме тепла руки
твоей - в независимости от места,
силы воспоминаний, длины строки
и расстоянья, что иногда пугает
органы осязанья, как кошка мышь:
первая по правилам догоняет
с четкой мыслью "не убежишь",
а вторая ныряет в норку и показывает ей шишь.
Я не вспомню имен (при этом
даже тех, кто напротив жил).
И герань, что торчала зимой и летом
в окне, должно быть, озноб убил.
И хозяин, который следил за мною
из окна, сигарету свою туша
в вазоне, наверное, умер... Хною
и басмой пахла его душа,
если вообще ей свойствен запах равный
части чего-то в нас, но чего
не разобрать: толи открытой раны,
толи мертвой воды... Всего
вернее - смешенья, стока
элементов из общей мути,
где каждому одиноко
даже в реакции, что подчас не имеет сути
и есть тщетное накопленье натрия, кислорода, ртути.