Человечество жило, мир Земли расширяя,
изучая Вселенную сотнями лет.
И законами сущность её измеряя,
корабли ухитрялись обгонять даже свет
Там у красной звезды класса Альдебарана,
на четвертой планете развед-шлюп рухнул вниз.
Экипаж получил тяжелейшие раны,
в них чуть теплилась хриплым дыханием жизнь.
И явились туземцы из речного становья,
ликом жутки как Ктулху и в движеньях чудны,
окружили людей, встав печально, и кровью
окропив, заживляли раны, как колдуны.
Жестам в ритм зло тряслась у «жрецов» голова,
свет в глазах мерк, они вскоре падали сонно.
На ветру шелестела голубая трава,
развивались их щупальца, будто знамена.
И в леса возвращаясь, из багровых стволов
«ктулхи» сделали лодки в небо плыть наречённым.
В бледно-синем дыму их прощальных костров
встретил зонды спасателей «кэп» воскрешённый.
К ульям вечности пчелы уносили любовь
породненных сердец в соты звездного меда.
Экипаж оборачивался к лесу вновь,
заходя в санитарный челнок космолета.
Прыгнул крейсер с орбиты в черноту пустоты,
но уснуть не могли они в анабиозе,
с незнакомыми чувствами душ наготы
всё бродили по палубам пьяно на взводе,
не выдерживая рои мыслей в мозгу,
выходили иные через шлюз для отходов,
превращаясь навек в ледяную труху
в абсолютной тьме космоса нуль-переходов.
По прилету их ждал карантин, или цирк,
год держала Земля на задворках Плутона.
И отряд улетел волонтерами в мир
у забытого солнца в созвездьи Дракона.
Там они в первозданном зеленом раю
дикарей-гуманоидов ждали рассвета
как пророки плену, запретив кораблю
усмирять лютых воинов газоракетой.
Желтый карлик зажжёт небосвод голубой.
Суд начнет грубый вождь в шкуре единорога.
Примет Звездная Мать в людях эту любовь,
разделив с ними боль эволюций живого.
.