Замечали ли вы, уважаемые читатели, что количество сообщений о разного рода литературных победах, званиях и пр. на страницах некоторых авторов обычно напрямую зависит от количества опубликованных произведений и обратно пропорционально их качеству? О причинах этого явления и рассуждает в своей статье известный в определённых кругах графомановед-исследователь А. Сажин
Что поделаешь, так уж устроены люди – их с давних времён влечёт халява, то есть возможность получить что-то интересное, полезное для себя задаром, не прилагая усилий. Этим полезным и интересным может быть что угодно – от выигрыша в лотерею до места без очереди на кладбище, – лишь бы соблюдалось главное правило – ты ничего не делаешь или делаешь что-то плохо, а тебе при этом хорошо.
Что же значит эта самая халява применительно к интересующему нас литературному вопросу? Давайте начнём с истоков.
Итак, едва научившись ходить прямо и мычать членораздельно, человек внезапно осознал себя поэтом и взял в руку своеобразный символ будущего пера сочинителя – палку обыкновенную. Интуитивно набросав ею на первобытно-девственном песке первый в истории человечества стишок, наш давний предок – отдадим ему должное! – остался недоволен результатом и отчаянно швырнул палку в сторону стоящего невдалеке дерева. Что было потом, каждый знает из школьного курса – под ноги человеку упала связка бананов, и он тут же подметил функциональную связь между плохо написанными стихами и вознаграждением. Дальше – больше: чем хуже и чаще он писал стихи, тем обильнее становился его стол, и вышеуказанная связь всё более укреплялась. Вскоре к количеству бананов (которое, как оказалось, всегда обратно пропорционально качеству творческого материала) вполне предсказуемо добавились безмерное уважение соплеменников и победа на первых, самых демократичных в мире (ты народу бананы, народ тебе – свою любовь и бюст на малой родине), выборах вождя. Так доисторический поэт – homo graphomanos, т.е. человек пишущий, – стал больше чем поэтом. А для того чтобы никто по недоразумению не принял нового вождя за простого смертного, его приближённые, восхищаясь поэтическим даром и способностью своего лидера накормить целое племя, натянули ему на ж… на пятую точку самую яркую набедренную повязку, понатыкали в волосы куриных перьев, вытатуировали на груди орденá и медали и поводили по деревне для ознакомления с электоратом.
Спустя тысячелетия этот опыт закрепился в человеческом разуме на уровне подсознания. Современному homo graphomanos уже не так нужны халявные бананы, не стремится он и к политическому лидерству (хотя, возможно, остались и такие), а вот от бюста или, на худой конец, от блестящего значка о членстве или от какой-нибудь иной награды он по-прежнему не отказался бы. При этом, как и в доисторические времена, для творческого человека жизненно важна общественная оценка его деятельности, и всё так же величина вознаграждения, достаточного для самоутверждения и удовлетворения его творческого эго, напрямую зависит от его способности производить огромное количество материала, качество которого отходит на второй (третий или даже четвёртый) план. И вот он торжественно надевает на себя (или выставляет на свою страницу на литературном сайте) всё ту же кричащую о его достоинствах «набедренную повязку» (значки о победах, бесконечный список публикаций, сведения о членстве, званиях и пр. и пр.) и гордо идёт по «деревне», чтобы все увидели, какой он молодец. Да он и правда молодец! Как известно, подсознательное содержит элементы, способные при определённых условиях всплывать в сознании, так что не будем слишком строго судить нашего единокровного брата-графомана – в конце концов, никто не виноват, что так исторически сложилось. К тому же именно он олицетворяет собой связь времён.
P.S. Автор первоначально собирался вставить в текст данной публикации в качестве примера цитаты из резюме некоторых известных «членов союзов», но малодушно побоялся, что их великолепие затмит его собственную статью, и он недополучит часть своей заслуженной славы.
P.P.S. Считаю нелишним сделать существенное замечание – единственное различие между графоманом и мной в том, что я не графоман!
