Минск. Ассоциативное
Дома, приподнимая шляпы крыш,
Рассвет встречают мокрый и химерный,
А в лужах отражаются Париж
И я над ним. В «пролёте», как фанера.
То, вдруг, Латинский вынырнет квартал,
То Нотр-Дам, то Эйфелева башня…
Народ безмолвен, грустен и устал,
Всё время догоняя день вчерашний.
Но двадцать первый век, а налицо –
Одни дворцы. И стоит ли гордиться,
Что в области строительства дворцов
Мы скоро переплюнем все столицы?
А век идёт. Конём. И ставит мат –
В три хода мат – внезапный и постыдный.
Для умных в том и горе от ума –
Не видеть выход, где его не видно,
Смотреть чуть дальше тех, кто «у руля»,
И сокрушаясь, наблюдать в реале
Веселье крыс, бежавших с корабля
На бал, но место бала – город Гамельн*.
Отрезан путь: ни воздуха глотка –
Да за любые деньги, был бы свежим! –
Ни силы – дать «волшебного пинка»
Злодеям, бюрократам и невежам.
Всё шире лужи, всё плотнее хмарь,
А мир иллюзий – выпуклей и ближе…
Ночь, улица, аптека и фонарь -
Без перемен.
Не надо –
о Париже
Стреляй, солдат
Стреляй, солдат! Во имя сил Добра.
Добро – оно должно быть с кулаками!
Твой бывший брат тебе уже не брат,
А кто есть ты из братьев – Авель? Каин? –
Решит война. Тут пацифистов нет,
И ангелов. Отнюдь. Спроси любого!
Стреляй! Свинец – весомый аргумент,
Понятен всем, в отличие от слова.
Стреляй, герой! Ведь ты – крутой пацан,
Стреляй во имя светлых идеалов.
Но всякое добро – о двух концах,
И на войне оно – не ночевало.
Над каждым тут занесена коса,
И зло к тебе вернётся бумерангом.
Стреляй, но к смерти будь готов и сам –
За «правды» тех, кто много выше рангом.
Стреляй, солдат, твоя ли в том вина,
Что ты случайно оказался крайним?!
И ненавидь. Хохочет Сатана,
А Бог взирает хмуро и печально
На этот виртуальный Колизей,
Где каждый прав, но правил нет при этом,
Где ставит на виду планеты всей
Трагедию театр марионеток.
Не трави ты стихами душу
Не трави ты стихами душу, раны в памяти не бередь. Если слёзы ночами душат – лучше выплакать эту бредь.
Да, расстаться с любимым – больно, да, и я был в твоих летах: понимаю, что чувства-кони привередливы, мать их так! По-над краем несут – галопом, не сорваться бы с высоты: что там дальше, за поворотом – не узнаем ни я, ни ты. Обуздать их не так-то просто – оборвут постромки и – вскачь. Ты ребёнок ещё, подросток, обалдевший от неудач в этом грёбаном, жёстком мире, где повсюду подвох и ложь.
Отпускай их на все четыре – не волнуйся – переживёшь! Не такое уж это горе – даром сердце себе не рви. Опрометчивость – априори – вечный спутник самой любви. И ошибки бывают часто, но бояться их – хуже нет: измеряется ценность счастья среброзвонностью слёз-монет. Чем дороже заплатишь цену за любовь, тем она прочней. Не волнуйся за сердца целость, о потерянном не жалей! Будет всё у тебя нормально, и любимый, и жизнь – путём. Только в память – шершавой гранью – это лето перетечёт. Время лечит и слёзы сушит, так что думай о лучшем впредь.
Не трави ты стихами душу, раны в памяти не бередь.