На смерть Цины
Четыреста восемьдесят седьмой опус
Вновь летит Азазель, пировать
Ангелки собирают калечных,
Будем тусклые розы срывать,
Петь и биться в терновниках млечных.
Сей путрамент и был золотым,
Дышит ныне шелками июля,
Ах, доднесь над письмом извитым
Плачут мертвые чтицы Эркюля.
Тушь с ресниц белых дев претечет,
Звездный мрамор навек сокрошится,
Нас увиждит седой звездочет,
Яко вечность чернил не страшится.
.
Четыреста восемьдесят восьмой опус
Кто обоженный, чад вспоминай,
Яств хватает и вин всефалернских,
Пировайте, Цилии, Синай
Мглы излил во садовьях губернских.
Пурпур с золотом, легкий багрец
Истеклись по чарующим елям,
Полны столы хурмы и корец
Аромат восторгают сунелям.
Антиохии ль время отчесть,
Выбьют звезды гербы на темницах,
И явимся тогда мы, как есть,
Со диаментом в мертвых зеницах.