Этой песней их тешил слепой:
Навсикая, играя, спускается к берегу.
Жгучий полдень, отлив и прибой.
Навсикая с мячом, а за нею подруги -
Неразбуженный лаской огонь.
Лёгкий мяч облетел загорелые руки,
И вернулся к царевне в ладонь.
Так же точно вернулся к земле чужестранец,
И, на тёплом песке замерев,
Наблюдал, как к нему приближается танец
Беспричинно смеющихся дев.
А потом у царя за невиданным ужином,
Не разбавив водой золотого вина,
Он заплёл из рассказов блестящее кружево,
Да такое, что краше любого руна;
И пудовым копьём играл, будто тростью,
Словно вновь одноглазого зверя слепя.
Навсикая ж смотрела, развлекшись повестью,
И пушистым цветком отгоняла слепня.
А наутро корабль скользнул, как змея,
И, царапнув хвостом изумрудную гладь,
Улетел. А она подбросила мяч и, смеясь,
Побежала играть.
Феакийская птица, лети с легендарною ношей,
Лёгкий ветер крылом лебединым поддев,
Вызывая восторги порывистых юношей
И улыбки рассудочных дев!
Так-то лучше: прощаться без плача и стона,
Оставляя вчера за спиной.
А иных пусть костром провожает Дидона,
Неизбывной виной.
Вот сюжет, без каких-либо «может» и «если».
Точка паруса. Пена у скал.
Энный век – или этот? Титры и песня.
Голливудский финал.