Я рисую войну. Ты воюешь. Мудрец созерцает,
Как дымится земля превращенного в кладбище рая,
И из гильз и колючки плетет не терновый венец.
И пускает на воду. И дар принимает Донец.
Я - поэт. Ты - солдат. Рядом с нами - почтенный старик.
Ты привык. Я привык. Он не может привыкнуть к обстрелам
И осколкам того, что всегда нами виделось целым.
И он молится Богу. Но в небе - пикирует Миг.
Да и Бог понимает латынь, а не русский язык.
Ты погиб. Я убит. Нас хоронит седой иерей
Без салюта, оркестра, речей и поминок с друзьями.
Гнезда ласточки свили в недавно разрушенном храме,
А на кладбище - мины. Но ветер доносит с полей
Странный запах, как будто не порох - елей.
Я забыт. Ты забыт. Рядом с нами цветет василек.
Новый храм вдалеке чистым звоном сзывает к молитве.
Где-то юный поэт строчит ямбы о яростных битвах,
А смиренный мудрец топчет прах безопасных дорог.
И с бескрайних небес нам поет колыбельную Бог.
