Штрафная армия (Лирика / гражданская)

                  Штрафная армия
                        
                           «Мне стыдно было писать о нашем
                            торжестве с банапартистской Францией не
                            описав нашего позора и срама».
                                                                        Толстой  Л. Н.
                           Введение
   Намерение написать отдельный (целенаправленный) мемуарный сборник о моём отце, было определено желанием и обязанностью отдать ему долг благодарной памяти. Коротким периодом его жизни с семьей, ограниченностью памятных знаков, запечатлённых в детском возрасте, продиктована вынужденность показания, в основном завершающего периода его жизненного пути во время ВОВ, в рядах товарищей по оружию, в общем боевом строю защитников своей земли, своего рода от напавшего врага.  
В массе причинных связей событий времени ВОВ, реквизировавшего под свою власть  индивидуальное ПРАВО граждан, особый интерес представляют действия реквизиторов, неотвратимо предопределявшие характер действий подчинённых. Другими словами – характер действий подчинённых  являлся только вынужденным следствием от действий распорядителей, но не самостоятельным решением.
   Одним из губительнейших, в череде других действий, являлось предопределение возникновения обстоятельств, исключавших избежания их подчинённым составом. К таким действиям, безусловно, относилось создание неизбежности пленения и безвозвратных потерь личного состава военных подразделений, в том числе: массовой его гибели. Отягчающим  подобные действия преступлением, являлось массовое отнесение фактических потерь, незахороненно-брошенных на полях сражений, обстоятельствами обречённых на неизбежное пленение - в категорию предателей, навешиванием на них ярлыков «без вести пропавших».
     В этой связи, в мемуарах имелось ввиду:
- акцентировать внимание потомков «без вести пропавших» и всех сограждан на принципах и методах, - в приказном порядке, под страхом применения карательных мер, понуждавшим выполнить прежде не Закон, а приказ,
- акцентировать внимание на кощунственном беззаконии понуждения к выполнению преступно-бессмысленных действий, на принципах и методах  применения мер наказания и обесчещивания военнослужащих, при абсолютном пренебрежении к недоказанности вины,
-  обнародовать мою солидарность с известным мнением о грабеже финансовыми органами в Сбербанке накоплений военнослужащих, объявленных «без вести пропавшими». Принять вразумительный Закон прямого действия по реализации их рублёвых накоплений наследниками,
- обнародовать мою солидарность с существующим мнением о необходимости проведения  Суда над советскими военными и государственными преступниками по принципу Нюрнбергского процесса.
   Сожалею о невозможности выражения  жизни моего отца в более индивидуальном плане действий.

                      Долг сыновний        

В первой части мемуаров, написанных мной в 2010 г. приведено недостаточно сведений, характеризующих образ отца. Краткость представления – естественное следствие малого периода его жизни в семье, ещё меньшего периода сознательного его восприятия детьми и последовавшими за его призывом на  войну ужасами самовыживания. А после его гибели в неизвестности - и несправедливого унижения в статусе отверженных сирот.                                            
Чувство нереализованного внимания к памяти отца, изначально притуплённое сознанием безнадёжной безысходности, всё более обрастало непреходящими проблемами текущего времени.                                    
   Однако в суете событий не исчезло намерение восстановить в логической последовательности трагические моменты его жизни и причины, приведшие к гибели:                                                                                        - к гибели, оправдываемой предопределившими её мерзавцами святым долгом перед Родиной,                                                                                       - к гибели, в условиях преступно скрытой на многие годы информации о действиях руководства страны и её генералитета, предопределивших трагизм судеб миллионов солдат и их родственников,                                                                            - к гибели, преступно ложно  осквернённой зловещим ярлыком предательства,                                                     - к гибели чести и достоинства, безнравственно втоптанных властвовавшими негодяями в собственные пъедесталы.
Доказательная аргументация преступности названой категории «нелюдей», предопределившей посмертное бесчестье миллионов ни в чём неповинных сограждан многонациональной семьи советских народов, составит значительную часть предстоящих рассуждений, основанных на преданных гласности документах и воспоминаниях очевидцев-ветеранов ВОВ.                                                        
Временем многократно подтверждена верность изречённой предками мудрости: - «Шило в мешке не утаишь», а современные средства сохранения и передачи информации позволили обнаруженное предать широкой известности. Это в значительной степени увеличит объём предполагаемых к представлению доказательных материалов, казалось бы, имеющих непосредственное отношение только к массшабным  рассуждениям о судьбах народов, но не к личности индивида – в частности моего отца.                  
   С такой точкой зрения нельзя согласиться по очевидным причинам. Собственно, НАРОД – это многоликая форма разумного существования, обусловленная множеством связей и во множестве же  различных условий.                                                          
В военное время судьба человека, как составляющая, вписана в СУДЬБУ НАРОДА,  поглотившую абсолютное право на индивидуальность, оставив только  право на поступок.
Честь предопределяет поступок. Совершённый поступок определяет честь и суд, совершившего его.  
  
Реквизиция права индивидуальности

   В августе 1941 года Отечество, путём призыва в Красную Армию поглотило  право моего отца на свободную индивидуальность действий, следовательно, и право на дальнейшее личное  устройство своей судьбы.                                              
В смысле разумности существования  «формы» - действия Отечества условно правомерны. Однако, условная правомерность этих действий, вместе с тем, определяет юридическую правомерность оценочных мнений по возникновению этой правомерности, значит, как следствие, суда по ним.                      
Сейчас ограничимся заявлением на право рассматривать сферу, поглотившую его индивидуальную судьбу, как фактор продолжения её  в СУДЬБЕ народа  путём служения ему в рядах его защитников.  
Проникновение вглубь её содержания, выявление причин возникновения и совершения множества  фатальных моментов, изыскание доказательных материалов и компентентных мнений очевидцев событий – компентентность истинной истории и сыновняя обязанность  потомков.        
Объём привлечения их в мемуарную память индивида объясняет и оправдывает смысловая значимость привлечённых документальных свидетельств, для достойного представления  Чести его и его потомков на страницах истории родного Отечества.                                            

                    Сокровение памяти

Вернёмся  к допризывной памяти об отце, хоть к ранее сказанному мало что можно добавить. Есть смысл иметь в виду, что некоторые, казалось бы, незначительные моменты жизни, иногда оказывают на будущее существенное влияние. Поэтому припомним всё, что возможно.
Отец с малых лет рос сиротой в семье с отцом и тремя младшими сёстрами. Его отец (мой дед) привёл в дом женщину (неизвестно - одну или с детьми), ставшей мачехой его четверым детям. Отношения в семье не сложились настолько серьёзно, что стали поводом для разногласий в семье и после ухода мачехи.                                                                          
Мой отец, судя по воспоминаниям моей матери и родственников, был горяч, решителен и справедлив. В последнем я убедился сам - за провинности он иногда наказывал  моего старшего брата  и ни разу не наказал меня.   Образование получил  церковно-приходского уровня, т.е. умел читать, писать, считать.  
Очевидно отчуждённость со своим отцом, образовавшаяся с приводом в семью мачехи, наложила отпечаток на поведение подростка и, соответственно,  на его связи с внешним  миром.  Скорее всего, вследствие этого,  последний год своего несовершеннолетия жил вне семьи в г. Барнауле. И в то время решил навсегда покончить с сельским образом жизни. Женился на девушке из соседнего района (моей матери) и, неизвестно когда, молодая семья поселилась в пристанционном посёлке железнодорожной станции «Алтайская».                    
На моей памяти здесь он работал только в пожарной охране. Разумеется, сначала рядовым «бойцом». От матери точно известно: перед переездом семьи в Среднюю Азию – замещал начальника пожарной охраны. Рядовой боец не может быть поставлен на замещение начальника. Его может заместить кто-то из начальников караульных смен. В 1950 году мне случилось работать в этой самой пожарной охране. Тогда в штате было три караульных смены. Следовательно, отец мог постоянно работать  в качестве начальника одной из караульных смен.
Работа в пожарной охране, кроме основной своей специфики требует высокой организованности, по крайней мере – специфической компентентности в общении с населением при выполнении профилактических мероприятий по предупреждению возгораний, хорошей физической подготовки и знаний во многих отраслевых особенностях. А только частично перечисленные требования, в свою очередь, требуют постоянного совершенствования знаний и навыков. Помню: отцовский пиджак был увешен многими знаками в т.ч. спортивными, «Ворошиловский стрелок», «Осоавиахимовец» и др. На этом пиджаке не было орденов. Но то, что было – характеризовало человека определённо. Мы к следствию, исходящему из характеристики, вскоре  вернёмся. А сейчас на алтайском периоде поставим временную точку…
В 1939 году семья переехала в Среднюю Азию. Сначала в г. Фрунзе (Бишкек), затем – в шахтёрский городок Ташкумыр. Причину переезда уверенно назвать не могу. По крайней мере, товарищи отца по работе в пожарной охране ст. Алтайская, а в зиму  1949 – 1950г.г. – мои старшие товарищи по работе в этой «охране», переезд с проблемами по работе не связывали.
И во Фрунзе, и в Ташкумыре – работа в пожарных охранах. Во Фрунзе её пришлось оставить по причине сноса нашего жилого дома, о чём уже было сказано в  памятных записках, (сборник «Кручи тернистые»). В Ташкумыре отец, вынужденно перешёл на угольную шахту в качестве слесаря ремонтной службы. Тогда там сгорело всё, что называлось «пожарной охраной».
Ташкумыр - городок шахтёрский, очень маленький, на берегу реки «Нарын». Весь в деревянном исполнении. Место очень огнеопасное. Средства пожаротушения перемещались на конных упряжках.  Из десятка лошадей - спасли  двух.
На следующий после пожара день, спасённые кони были утоплены в реке. Начальник охраны с одним из бойцов поехали на них за водой на  реку. Подъезд был только в одном месте - галечная, типа гравийной, отмель. Зыбкая, ползучая. Повозку с бочкой для воды сначала поставили на твёрдом берегу. Но воду в бочку нужно было носить вёдрами. Неудобно и долго. Коней и телегу переместили ближе к воде – на кромку уреза. А берег «поплыл». Всё произошло моментально. Кони с повозкой и люди оказались в бурном потоке  горной реки и моментально же их нанесло на отвесные скалы.
Подробности случая были ужасны. Мы, пацаны, играли на этом мыске и оказались единственными свидетелями трагедии.
В августе 1941 года не в буквальном смысле, но шахтер, отец призван в ряды Красной армии, чтобы защитить родную землю от вторжения германской армии, численностью и боевой мощью соизмеримой с нашей Красной…, но почему-то беспрепятственно и быстро передвигающейся по нашей священной територоии прямо  на самую Москву-белокаменную. И вот он вместе с другими шахтёрами, каменщиками, плотниками и колхозниками призван эту белокаменную защитить, потому, что нашим доблестным кадровым военным сия задача оказалась не по плечу и не по уму.
Смутно помню его проводы. Ташкумыр связан с Большой землёй железнодорожной веткой. На привокзальном перроне прощальная суета, слёзы, невыразимая печаль, плач женщин и детей. Небольшой состав товарных вагонов. Призывники с семьями, родственниками друзьями в разноликой провожающей массе  сочувствующего событию народа. Их, распорядительными призывами, собирают в вагоны. В них они стараются занять место у дверей, видимое с перрона. Папе удалось выглянуть из маленького вагонного окошка и его быстро оттеснили. Лицо выглянувшего отца сохранилось впечатляющим моментом его проводов.
Он призван в армию Ташкумырским РВК Ташкумырского района Джилал-Абадской области Киргизской ССР. Но включён в состав не среднеазиатской дивизии, а направлен в состав 133-й Новосибирской стрелковой дивизии, имевшей высокий боевой статус, постоянно находившейся в распоряжении Ставки Верховного командования, постоянно направляемой на самые тяжёлые участки фронтов. Дивизия уже полтора месяца, как закрывала прорехи пробиваемые немцами на Западном фронте.
Для моего повествования  не последнее значение  имеет знать о том, как и по каким причинам, он в неё попал?  Представляются существенными два фактора:                                                                          
                              
   Предопределение судьбы.

- 133 Новосибирская стрелковая дивизия, (впоследствии ставшая 18-й Новосибирской гвардейской мотострелковой Инстербургской Краснознаменной ордена Суворова дивизией) начала свое формирование в 1939 году в Новосибирске.
Формирование было начато по приказу ВС СибВО  8 сентября 1939 г. и завершено 25.10.1939 г. Базой формирования стало управление 78 стрелковой дивизии и её приписной состав, проживающий в населённых пунктах Алтая и Сибири. Часть командиров и комиссаров получила боевой опыт на Хасане, Халхин-Голе, в Испании и Финляндии. Большинство старших командиров – опытные офицеры войск НКВД. Такой офицерский состав должен был предопределить строгий отбор призывников по качествам общего и физического развития. Этим требованиям в немалой мере соответствовали люди, объединённые в активные общества, составляющие основной состав силовых организаций, пожарных подразделений и т.п., в коих неизбежны уставные требования, постоянная физическая и специальная подготовка.                                                                                
Как следует из выше сказанного – отец таким требованиям вполне отвечал. По месту жительства в те годы был сибирякоим-барнаульцем и, разумеется, стал призывным резервистом  133-й Новосибирской стрелковой дивизии, (по моему предположению - скорее всего 418 стрелкового полка, т.к. этот полк в воспоминаниях ветеранов дивизии назывался: то барнаульским, то бийским).                                                                                      
По времени моего воспоминания, он в грузовом вагоне товарного поезда, оставив на привокзальном перроне ж.д. станции Ташкумыр, практически в чужой стране, беспомощную жену с грудным ребёнком на руках и двумя пацанами, ещё только закончившими первый класс начальной школы, следует  в н-ный пункт, откуда его направят в означенную дивизию.  

                 Ложь с торчащими ушами.

Итак, призыв отца  в армию состоялся в августе 1941 года. Война на полных оборотах уходила вглубь страны. А народу было непонятно, почему всё происходит не так, как пелось в песне: - «Чужой земли мы не хотим ни пяди, но и своей вершка не отдадим!». Ранее с самой вершины власти народ был заверен, что если случится война – воевать будем на территории противника. А получилось – отдаём ему города и области, и целые республики, свою землю, свой народ. И с той же вершины лжём народу: мол, агрессор напал вероломно, внезапно, застал нас «врасплох».  Даже если бы было так, что как увидим, было не так, то оправдание своего ротозейства внезапностью нападения – наивная чушь. «Страна кормит, поит, одевает и обувает командование Вооружённых Сил именно для того, чтобы не быть атакованной внезапно? Это для шахтера и колхозника нападение врага может быть внезапным, армия же просто не имеет права быть застигнутой внезапно».  Это категорическое мнение неоспоримо.                

                     Кстати, о блицкриге.

Но внезапность нападения все же была – была для тугодумных лбов, так и неуразумевших идеи и методы, составляющие доктрину блицкрига, идею гамбитного военно-стратегического маневра, (использованного немцами, в частности,  при нападении на Францию). А именно блицкриг был положен в принцип достижения победы Германией над СССР.   Вот что о внезапности говорится на сайте «Военное  обозрение» - (воспроизводится в пересказе). Были абсолютно объективные причины случившегося в 1941-1942 годах, это (кроме всего прочего): элементом внезапности стало упреждение противником концентрации вновь формируемых подразделений, то есть нападение во время когда личный состав в одном месте, а материальные средства ещё в эшелонах в другом месте.
Упомянутое здесь упреждение концентрации вновь формируемых подразделений - не случайное следствие внезапности, а составляющая часть доктрины блицкрига. Упреждение в развертывании это и есть основная идея этой доктрины.    (Упреждение без внезапности неосуществимо. Это генералам следовало знать, как «Отче наш»).              
И следовало знать – главной составляющей контрупреждения является своя непробиваемая оборона и, только потом, искусно просчитанный, хорошо подготовленный свой блицкриг.  Не как у Жукова: сначала (на не менее чем двое суток) оставить на истребление отлично мобилизованным немцам (в качестве гамбитной жертвы), приграничные войска, за ради своего идиотского контрблицкрига  23-27 июня 1941 года в районе Дубно, Луцка и Ровно. Позорно получить от немцев по зубам, оставить на поле побоища массы своих трупов, сгорающих в танках танкистов, записать всех в «без вести пропавшие, считай в предатели» и героем возвратиться в Москву).                                                                    
Для объективности дальнейшего повествования, важно знать защищённость страны от внешнего посягательства, как в смысле оснащённости армии вооружением, так и в смысле ответственного руководства. Позволим по этому вопросу высечь себя будущему генералиссимусу, а в то время и в прочие - великому вождю народов СССР.

Из секретного выступления Сталина                                          

(контекстные выдержки).                           5 мая 1941г. Москва. Кремль.

«Красная Армия уже не та, что была несколько лет тому назад".                                                            
- Действительно, РККА пережила за эти годы глубокие потрясения, структурную перестройку и значительные кадровые изменения. Четырежды менялись начальники Генштаба, командующие Военно-воздушными силами и Военно-морским флотом. Лишились своих постов, а затем погибли 9 заместителей наркома обороны, почти все командующие войсками военных округов и многие командиры корпусов и дивизий. Кроме того, из армии были уволены свыше 40 тыс. офицеров, из которых только 12 тыс. (т.е. одна четверть) были затем реабилитированы и возвращены в строй.
Сменились многие преподаватели и начальники военно-учебных заведений. Все это не могло не отразиться на подготовке военных кадров и на уровне образования офицерского корпуса. Из 579 тыс. советских офицеров лишь 7,1% имели высшее образование, 55,9% - среднее, 24,6% окончили различные ускоренные курсы, а 12,4% вообще не имели военного образования.
"Что представляла из себя Красная Армия 3-4 года тому назад? Основным родом войск была пехота. Она была вооружена винтовкой, которая после каждого выстрела перезаряжалась, ручными и станковыми пулеметами, гаубицей и пушкой, имевшей начальную скорость до 900 метров в секунду. Самолеты имели скорость 400-450 километров в час. Танки имели тонкую броню, противостоящую пушке 37 мм. Наша дивизия насчитывала бойцов до 18 тысяч человек, но это не было еще показателем ее силы…                      
Раньше существовало 120 дивизий в Красной Армии. Теперь у нас в составе армии 300 дивизий. Сами дивизии стали несколько меньше, более подвижные… Теперь стало 15 тысяч человек. Из общего числа дивизий - 1/3 часть механизированные дивизии. Об этом не говорят, но это вы должны знать. Из 100 дивизий - 2/3 танковые, а 1/3 моторизованные. Армия в текущем году будет иметь 500 000 тракторов, грузовиков.
Наши танки изменили свой облик. Раньше все были тонкостенные. Теперь этого недостаточно. Теперь требуется броня в 3-4 раза толще. Есть у нас танки первой линии, которые будут рвать фронт. Есть танки 2-3 линии - танки сопровождения пехоты. Увеличилась огневая мощь танков.  
Об артиллерии. Раньше было большое увлечение гаубицами. Современная война внесла поправку и подняла роль пушек. Борьба с укреплениями и танками противника требует стрельбы прямой наводкой и большой начальной скорости полета снаряда до 1000 и свыше метров в секунду. Большая роль отводится в нашей армии пушечной артиллерии.                                    
Авиация. Раньше скорость авиации считалась идеальной 400-450 километров в час. Теперь это уже отстало. Мы имеем в достаточном количестве и выпускаем в массовом количестве самолеты, дающие скорость 600-650 км/ч. Это самолеты первой линии. В случае войны эти самолеты будут использованы в первую очередь. Они расчистят дорогу и для наших относительно устаревших самолетов И-15, И-16, И-153 (Чайка) и СБ. Если бы мы пустили в первую очередь эти машины, их бы били".  
В этом фрагменте своего выступления Сталин соединил правдивую информацию с ложной. Действительно в Красной Армии в 1941 г. было 303 дивизии. Назвав эту секретную цифру, вождь продемонстрировал «академикам» свое особое доверие. 92 дивизии (а не 100) были танковыми и механизированными. Желая подчеркнуть грандиозность перемен, происшедших в армии за последние годы, Сталин несколько приукрасил положение дел. Вождь стремился убедить аудиторию в несокрушимой мощи Красной Армии, заявляя, что современной техники у нас достаточно.  
Действительно, советскими конструкторами были созданы лучшие в мире танки Т-34 и КВ, и уже началось их серийное производство. Но к 1 июня 1941 г. в воинских частях этих машин было всего 1861, то есть 10% всего танкового парка, насчитывавшего 18 691 боеготовую единицу. Не сказал Сталин также и о том, что две трети механизированных корпусов начали создаваться только в марте и не успели получить необходимую боевую технику и обучить личный состав.
Затем вождь сказал, что война с Гитлером неизбежна.
После завершения официальной части, на состоявшемся банкете был объявлен тост за наступательный дух армии, за войну, за наступление в войне. Как следует из вышеприведённого состояния армии – это было преждевременным, совершенно неуместным бряцанием оружия неготового к бою.

Курсив мой:

Преткновения к воспарению                                                                            

Одним из преткновений для реализации не только «наступательного», но и оборонного «духа», было духовное состояние  кадрового офицерского корпуса, его недокомплект и низкий, во многих отношениях, профессионализм. Оставим, пока, в стороне высший генералитет, так называемый «околосталинский сброд». Спустимся пониже.    
- Из 40 тысяч уволенных офицеров 12 тысяч было возвращено в армию. Будучи по своему духовному существу не ангелами, они дополнительно прошли и на собственной шкуре испытали инквизиторские оскалы НКВД. Они доверительно  посвятили (в преподанные им уроки и полученный в процессе довоспитания кровавый опыт) своих близких по духу товарищей-офицеров и, как минимум, многократно умножили число противников диктаторского режима.
– В связи с быстрым ростом численности армии, этих бездельников пришедших в армию за высокой зарплатой), естественно не хватало. Новые офицерские кадры готовить не успевали. Из этого следует – многие армейские подразделения были плохо или вовсе неуправляемы.  
- Особенного  критического  внимания заслуживал высший генералитет. Множество  «признанных» военных аналитиков много лет твердят, мол, германский рейх, покорив Европу, получил громадный военный опыт, которого не было у наших «маршалов». Но здравомыслящего человека, смущают вот какие факты:                                                                                         - немцы покорили Францию за 39 дней, Польшу – за 35 дней. Только некоторые части имели «опыт Испании» Все остальные государства Европы согнули шантажными интригами.                                                                                   – Советский Союз в то же время получил не меньший военный опыт на озере Хасан, на Халхин-Голе, в войне с Финляндией. В Испании не «просто присутствовали» наши советники, лётчики и другие специалисты. Тоже нарабатывали опыт.                                                
– Только немцы руководствовались и нетрадиционными приёмами военного искусства. Например, для блицкрига вторжения во Францию использовали территорию Бельгии, что напрочь нейтрализовало оборонную стратегию французов. А наши, вдвое большие по численности войска, под руководством Командарма 1-го ранга Семёна Тимошенко, несколько месяцев солдатскими трупами и кровью обагряли линию Маннергейма, мощнейшую оборонную систему того времени, чем позорно «прославились» на весь мир. А между тем, просто нормальный Командарм  2-го ранга Григорий Михайлович Штерн, руководимой им армией, при минимуме потерь. обошёл эту линию по ближнему лесочку, чем в немалой мере предопределил победную  точку в непопулярной  войне. Нашим бы генералам поучиться у него уму-разуму, но его по интригам младшего коллеги по Халхин-Голу, в октябре 1941 года расстреляли без суда.  Это событие, трагическое само по себе, по значимости фигуры предопределило события трагические для всей страны. И потому нельзя оставить лико «младшего коллеги» без особого внимания.                                      

                                                                  
  Особое внимание «лику»  

Как сообщил на встрече с «академиками» Сталин, были заменены четыре начальника Генерального штаба армии. Это не только по прихоти. Просто эти начальники не умели ими быть. Они, «столпы» военного искусства, элементарно не смогли разработать и внедрить надёжную, логически простую систему мобилизации армии на случай чрезвычайно опасной для страны военной обстановки. Систему - понятную даже для абсолютных олухов, какими на деле оказались некоторые командующие военными округами. Понятие «застали врасплох» прямо и непреложно относится к порядку вывода воинских частей на рубежи, на которые им немедленно надлежало выходить и упорно их защищать, а не рассусоливать на тему «что делать».              
Последним предвоенным нач. ГШ был «победоносный», ещё со времени подавления восстания хлебопашцев в Тамбовской области, – Георгий Жуков. Этот персонаж, в процессе совершения своих «подвигов», утвердился кровопролитным символом жестокости к своим подчинённым и их семьям. В аналитической среде «западников» прослыл мясником, а в российской столице, вопреки здравому смыслу и в назидание инакомыслящим, увековечен величественным памятником..                                                                      
В 1969 году им  обнародованы  мемуары, повествующие о его праведном величии и никчёмности всех прочих и в первую очередь самого Сталина.  Его «свидетельства о приведении войск в боевую готовность перед 22 июня» стали разоблачительными в части абсолютной некомпентентности генералитета (в т.ч. и его самого),  в вопросах обеспечения безопасности государства, что главным образом предопределило наши катастрофические потери начала войны.  Лож, наивное лукавство в представлении событий не делают чести автору названных свидетельств. Они весьма значительны по объёму. Оставляя вне настоящего повествования лживый перечень приведённых откровений, следует признать их неопровержимость в части безусловного знания государственными и военными мужами времени начала войны и принятых, в связи с этим, мерах противодействия. Другое дело, что эти меры были бестолковы, привели к трагическим результатам.                                        
Здесь уместно привести уже давно обнажённую компентентными специалистами ложь о внезапности нападения Германии на СССР, (в буквально примитивном понимании смысла слова). Показать лукаво-лживые извороты «великого полководца», не в меньшей мере, –  абсолютную организационную безалаберность высшего военного руководства страны и наплевательское отношение к исполнению своих обязанностей генералитета военных округов, ставшее одной из главных составляющих позорного начала войны.                                                                            
Другой составляющей подобного свойства была шапкозакидательская «наступательная  военная доктрина», ориентировавшая народы СССР и их «охранителей» на войну только на территории противника, осуществление которой требовало ума, немалого организационного и технического  превосходства. Чего явно не хватало. Но хватило «ума» не заниматься своей обороной.                        
И, наконец, и тоже не последнее: показать  масштаб и роль предательства сытого, хорошо обеспеченного офицерства. По данным очень известного исследователя причинных связей Великой войны Ю.И. Мухина: у младшего офицера при выпуске из училища первоначальный минимальный оклад был равен 600 руб. в то время, как  преподаватели в старших классах школы получали не более 400 – 500 руб. И это притом, что в военные училища шли не самые «гениальные» ученики.  150 тысяч (сто пятьдесят тысяч) кадровых офицеров – сдались в плен в 1941 году, с наглой уверенностью , что они войну пересидят в плену, а отец Мухина Игнатий Ефстафиевич и мой отец Иван Ефтифеевич, как нибудь немцев разобьют и страну защитят.
Вот поэтому моего отца, в последний раз взглянувшего из вагонного окошка на  своих малолетних детей и оставленную с ними в безысходности жену, везли в товарном вагоне к брошенным кадровыми военными окопам.
И эти выпестованные своей Родиной  бравые предатели в 1941 году бросили немцам: 11 404 батальонные 45-мм пушки из 14 621 поставленных им перед войной, бросили немцам 7 450 полковых 76-мм пушки из 6960 поставленных перед войной. Здесь такая разница потому, что эти пушки поставлялись и после начала войны, а кадровые военные всё равно бросали их немцам. Они бросили 23 434 батальонных 82-мм миномёта в т.ч. 3 983 поставленные  в предвоенном году…  (Из общего количества орудий и миномётов, находившихся в западных приграничных округах 59 787 они бросили 49 491 или около 80% вооружений этого типа). Они, не колеблясь, бросили всю бронированную и тяговую технику и авиацию.
Мало того, они, кадровые военные, бросили на оккупированной территории более 70 миллионов населения, более 800 миллионов пудов хлеба в год и более 10 миллионов металла в год – это уже прямо указано в приказе  № 227.                                              
Но приказ – это позднее. А не далее, как во второй день войны, не помышляя об обороне, Жуков, и иже с ним, подарили любимой стране первое и крупнейшее во все времена побоище, в самом грандиозном танковом сражение мировой истории 23-27 июня 1941 года в районе Дубно, Луцка и Ровно. В этом столкновении шести советских мехкорпусов с первой германской танковой группой советскими войсками командовал Жуков. У немцев было 699 танков, у нас - 3500 (три с половиной тысячи)  боевых машин. Имея такое превосходство над противником, Жуков самое грандиозное танковое сражение мировой истории позорно проиграл. Член Военного совета Юго-Западного фронта корпусной комиссар Н.Н. Вашугин по завершении сражения застрелился. Он комиссар, не он готовил планировал и проводил это сражение… Но Жуков сел в самолет и улетел в Москву. За четыре дня немцы уничтожили тысячи советских боевых машин, в которых заживо сгорели танкисты.                                                          
Его лживый лепет в «Свидетельствах» не смоет личной вины за бестолковую подготовку страны к обороне и, как следствие – гибель многих миллионов граждан СССР, ни с него, (как нач. генштаба, ни с Тимошенко, как министра обороны). В признании своей несмываемой вины, по глупости он сам же и тут же расписался, заявив: «Высшее военное руководство ходом событий было поставлено в тяжелое положение <и в первое время вынуждено было осуществлять замысел действий, который предусматривался еще до войны>. Но скоро стало ясно, что обстановка сложилась не в нашу пользу».                              
Им, (по тупости), это стало ясно на третий день войны (его же заявление!): «Ставка главного командования, исходя из всех обстоятельств, на третий день войны приняла решение на Западном и Северо-Западном фронтах перейти к обороне».
А в первые два дня, когда об обороне в высшем военном руководстве и помысла не было, в которые немцы разрушили приграничные сооружения, разгромили и рассеяли немногочисленные пограничные войска, наши кадровые офицеры в массовом порядке (по Ю И Мухину - 150 000) побежали и сдались в плен, отдав немцам всю приграничную боевую технику, а личный состав бросили на произвол судьбы, предопределив ему таким образом, участь быть без вести пропавшим (об этом ещё быть разговору), они – высшее военное руководство, осуществляли «замысел» действий предусмотренных ещё до войны. А этот «замысел» - приоритетный, (в силу замещения высших командных постов в Минобороне генералитетом из Киевского военного округа), - предусматривал: мощным броском на Люблин отсечь от основных сил 100 (сто) немецких дивизий, уничтожить их и, таким образом исключить из участия в войне Балканские страны.                        
На северном участке фронта предполагалось «осуществить» подобный же замысел и в результате предопределить и осуществить блистательную победу над врагом «на его территории». Но испражнив вместо грома вонючий «пшик», решили перейти к обороне. Но обороняться осталось только «причинами» надуманного характера и, главное – скрыть от народа главную причину разгромного начала войны – абсолютную некомпентентность в обеспечении обороны страны её руководителей и высшего генералитета.                                                        
Очищению собственной персоны от пагубных действий, или бездействия выше и нижестоящих чинов порочащим методом и предназначены его «свидетельства».                                                
Логический вывод из их прочтения убедительно показал в своём аналитическом разборе исследователь исторических архивов Козинкин О. Ю., выйти на труды которого, опубликованные в интернете, просто - по его широкой известности. В этом разборе в немалой степени обнажена духовно нравственная, этическая сторона «человека», своими действиями предопределившего судьбы сотни тысяч неповинных, достойных высокой чести сограждан и моего отца тоже.                                        
Подтверждением сказанному -  доказательные материалы и мнения очевидцев и ветеранов ВОВ, характеризующие его подлинную сущность:
Преподаваемая нам в школе история пестрит великими и героическими победами народа, партии и маршала «победы», как его называли - Георгия Жукова. Полуразрушеной стране нужен был символ, который уверенно ведет к победе, и таким символом оказался Жуков. Он очень старательно отрабатывал свой хлеб, не останавливаясь ни перед чем, но все его «победы» на Курской дуге, обороне Ленинграда и Москвы, взятие Берлина не более чем вымысел.      
Вот что сказал советский этнограф и доктор исторических наук Сергей Токарев: -  «Маршал Жуков - безграмотный полководец, но великий карьерист. На его совести - огромное количество жизней солдат и мирных жителей. Попытаемся разобраться с этой исторической фигурой. У Жукова преобладала манера в большей степени повелевать, чем руководить. В тяжелые минуты подчиненный не мог рассчитывать на поддержку с его стороны - поддержку товарища, начальника, теплым словом дружеским советом».
Маршал Советского Союза К.К. Рокоссовский. «ВИЖ» 1990, №2, стр. 50  - «Благодаря Советской пропаганде у нас сложился образ Жукова, как великого стратега, ездившего по полям сражений и ковавшем победу. На самом деле практически не было ни одной битвы, которую «великий» маршал бездарно не провалил, да и откуда взяться стратегии и тактике имея всего 4-ре класса образования. Но нам настолько тяжело отказаться от красной религии и образов навязаных ею, что приходится жить ложью.
Единственная военная операция, которая удалась ему - это подавление Тамбовского восстания в 1921 году, где он отличился небывалой жестокостью. Позже о нем он написал в своих мемуарах: «За этот выдающийся подвиг большинство командно-политического состава и бойцов было отмечено правительственными наградами. Был награжден и я».
            Становление как командующего Жукова началось в 1930 году. Он был помошником Будённого, главного кавалериста, впоследствии отправлявшего красную конницу на танки. 1939 год - он становится командиром армейской группы на реке Халхин-Гол, где идут бои с японской армией. Там он в первый (но далеко не последний) раз отличается расстрелами подчиненных. За два месяца только старшим офицерам вынесено 18 смертных приговоров.  
Новые факты и документы свидетельствуют: далеко не все победы Жукова были бесспорны. Жестокость, с которой Жуков обращался со своими солдатами, приводила в ужас даже немцев. Документы свидетельствуют: суровость комкора на деле означала ни чем не обоснованную жестокость. Именно на Халхин-Голе Жуков впервые испробовал страшный, но эффективный способ повышения боевой эффективности войск в кратчайшие сроки – массовые расстрелы. Расстрельные списки, которые Жуков отправлял в Москву, озадачивали даже Сталина. За 3 месяца Жуков подписал 600 смертных приговоров, а представил к наградам 83 человека.
Read more: http://rolershar.ru/marshal-zhukov-ch1-xalxin-gol/#ixzz2mI7JGL00
Далее он начал совершенствовать свой стратегический гений, но не всё вспоминают историки. Почему  выброшено из памяти «самое грандиозное танковое сражение мировой истории 23-27 июня 1941 года в районе Дубно, Луцка и Ровно.  Повторимся:  В этом столкновении шести советских мехкорпусов с первой германской танковой группой советскими войсками командовал Жуков».    У немцев было 699 танков, у нас - три с половиной тысячи  боевых машин. Имея такое превосходство над противником, Жуков самое грандиозное танковое сражение мировой истории позорно проиграл. Член Военного совета Юго-Западного фронта корпусной комиссар Н.Н. Вашугин по завершении сражения застрелился. Он комиссар, не он готовил, планировал и проводил это сражение…  
Но Жуков сел в самолет и улетел в Москву. За четыре дня немцы уничтожили тысячи советских боевых машин, в которых заживо сгорели танкисты. Так Жуков воевал всегда, заливая кровью своих солдат поля сражений, одерживая редкие победы при многократном превосходстве сил и неисчислимом количестве ничем не оправданных потерь своих солдат
                          
  Не хватало…

          Можно ли считать Жукова полководцем, если он письменно заявлял, что для полной победы ему не хватало 36 тыс. танков. Это, видимо в дополнение к 25 тыс., которые у него были в июне 1941г. Столько танков он мечтал противопоставить нескольким тысячам танков, имевшихся в распоряжении Гитлера?    
            Жукову много чего не хватало. Ему не хватало картин из дрезденской галереи, золота из немецких ювелирных магазинов, драгоценных камней, которые следователи производившие обыск вынуждены были измерять пудами, дорогой материи, которую в свою очередь измеряли километрами, дорогой немецкой мебели и всего остального, что маршал присвоил в поверженной Германии в 1945-46г.                                
            К концу войны личное дело маршала Жукова вырастет до 5 томов, причём целый том займёт перечень вывезенного маршалом из Германии «трофейного» имущества, его объяснительные, показания сообщников по разбою и свидетелей. На полях почти всех документов пометки красного сталинского карандаша…
          
                Больше, чем все «чёхом»…

            Среднесуточные потери Жукова почти всегда стойко держались на уровне не меньше 4 тысяч человек. И это-гений военного дела, если он за одни только сутки мог угробить тысячи людей?!
            За всю войну он не взял в плен ни одного немецкого генерала и фельдмаршала (в отличие от того же Рокоссовского, части под командованием которого внесли решающий вклад в победу в Сталинградской битве и Паулюса пленили).
             Во время Ржевской операции, имея 5 кратный перевес над немцами в личном составе и 10-кратный в танках, Жуков эту операцию провалил. А потом в мемуарах своих писал, что ему для победы под Ржевом, видите ли, рельеф той местности помешал.
             Краткая информация о боях за Зееловские высоты, которые проходили с 16.04. по 19.04.1945г. возле местечка Зеелов. Боями за Зееловские высоты в апреле 1945г. была открыта битва за Берлин. 1-й Белорусский фронт под руководством маршала Жукова пробил брешь в укреплениях группы Вермахта под названием "Вейкзель". Бои длились 4 дня с 16.04. по 19.04.1945г. 1 000 000 (1млн. красноармейцев) прокладывал путь к воротам Берлина, который защищали под городком Зеелов около 100 000 немецких солдат. В рамках боёв за Берлин этот отрезок оборонялся наиболее яростно.
Главнокомандующие: Красная Армия - Г.К.Жуков, Вермахт - Г.Хенричи.
Численность войск Красной Армии: 1.000.000 солдат, 3155 танков, 16934 орудий
Численность войск Вермахта: 100 000 солдат, 512 танков, 344 орудий + зенитные орудия
Потери: Советский Союз -70 000 погибших, 727 танков, вышедших из строя
Потери: Германский Рейх -12 000 погибших
            Если бы гитлеровцы во время войны награждали за убитых советских солдат не только своих, но и военных противника, то Г. Жуков, по количеству уничтоженных наших солдат, имел бы больше наград, чем все немецкие генералы вместе взятые...
            В июне 1945г. маршал Жуков похвалился перед Эйзенхауэром своим военным опытом: "Когда мы оказывались перед минным полем, пехота просто продолжала наступать, как если бы мин не было". Об этом поведал журнал Time в очерке "День драгуна", посвященном Жукову, опубликованном 9 мая 1955г. Эйзенхауэр был потрясен даже не тем, что советский маршал так поступал, а тем, что спокойно об этом рассказывал.                                        
            В Отечественную войну наша армия потеряла убитыми, умершими от ран и в плену около 16 млн. человек. Своими, по приговорам трибуналов, было расстреляно, по данным комиссии А.Яковлева,- 157593 чел. Это полных десять дивизий расстрелянных! Вермахт на всех фронтах потерял 4,1 млн. человек. Судить бы за такие победы "нашего генералиссимуса и маршалов великих его". В демократической стране, как минимум устроили бы после войны парламентское расследование. А мы только восторгаемся: "за ценой не постоим", "если надо - повторим". И поощряем новые поколения правителей относиться к людям, как к самому дешевому расходному материалу.

Источник: Помощь - Pauline Viardot

Зимой этого же года Жуков оганизовывает оборону Москвы, которую немецкие обескровленные войска уже просто и не могли штурмовать без многомесячного переформирования войск и починки боевой техники. Тем не менее, по приказу Жукова в Подмосковье жгли («чтобы враг не согрелся») любое жилье. Тогда же начальники московских отделений милиции получили от Жукова право расстреливать без всяких формальностей «хулиганов и паникеров». Собственно, обороны самой Москвы и небыло, была оборона подступов к ней, так что в действительно героических действиях народа, Жуков, слава Богу, не участвовал.                                            
Еще великий маршал оборонял Ленинград. Немцы его не штурмовали понимая его неприступность, уж так получилось что это был в СССР самый укрепленный город, в отличии от советской власти немцы берегли своих солдат, и на смерть их не посылали. Жуков прибыл в Ленинград, как раз в то время, когда кольцо блокады уже захлопнулось и до него оборону самой непобедимой цитадели СССР уже организовал Маленков, А Жуков, посланный ему в помощь, дикой и бессмысленной жестокостью вызвал всеобщее неудовольствие. И неудивительно, потому что первым делом он взял в заложники семьи своих подчиненных, включая жен, матерей, сестер, детей. Жуков отправил командующим армиями Ленинградского фронта и Балтийского фронта шифрограмму №4976: «Разъяснить всему личному составу, что все семьи сдавшихся врагу будут расстреляны и по возвращении из плена они тоже будут расстреляны». Приказ этот был впервые опубликован в журнале «Начало» №3 за 1991 г. Ладно, – своих генералов, офицеров, сержантов и солдат он истреблял беспощадно. Но какое у него право объявлять заложниками солдатских жен и родителей в какой-то алтайской или сибирской деревне? Какие полномочия у командующего Ленинградским фронтом расстреливать чьих-то детей в Казахстане или на Урале?» Людоедский жуковский приказ о расстреле членов семей красноармейцев Сталину пришлось отменять, а самого Жукова – отозвать

Курсив мой:

Фактическое существование приказа  № 4976, как и многих других документов обличающих руководство страны и армии в нещадных методах насилия и запугивания близких родственников солдат ВОВ, современными платными аналитиками подвергаются агрессивному сомнению. Однако я, будучи «сиротой ВОВ», на себе испытал (и поныне испытываю), беспощадность отношения к сыну «пропавшего без вести и меня убеждать в противном бесполезно. В части количества, награбленного Жуковым – ещё в 1945 году (в доверительных кругах населения,) было широко известно  о «жуковских» эшелонах награбленного «добра». А вот, например, об эшелонах, или хоть бы о чемоданах Рокоссовского – никаких толков не было. Так что: «если люди говорят – не зря говорят». Равно, и о кровожадно-жестокой беспощадности Жукова родственникам его жертв известно с детства от вернувшихся с фронтов дедов и отцов.
В начале 1944-го Жуков координирует действия двух фронтов по уничтожению уже блокированной немецкой группировки в Корсунь-Шевченковском котле. Но объявленный было «Сталинград на Днепре» не состоялся - немцы прорвались. Жуков сообщает о сотнях прорвавшихся врагов, точное же число - 35 тысяч. В приказе об отзыве в Москву не справившегося с задачей Жукова Сталин сообщает, что в Москве обстановка под Корсунью была известна лучше, чем знал ее Жуков на месте событий.                                    --1945 год.  Проявляя чудеса полководческого гения Жуков впервые в истории бросает в бой танки на городские улицы. В результате чего две танковые армии погибли в развалинах Берлина, жертвы среди солдат превысили тяжелейшие потери начала войны, но город взят! Свыше 300 тысяч человек бессмысленно погубил Маршал, чтобы приурочить победу к 1 мая и побыстрее доложить товарищу Сталину. Берлин был полностью окружен, подходили войска союзников и Германия в любом случае бы капитулировала спустя неделю - другую, но почему-то ему показалось что крови советского народа пролилось мало.  В выступлении на параде он упоминает о советском народе, но заслуга все равно отдана Сталину и партии.                                                                                Вернёмся к изложению с начала:
Измусоленный аргумент об «истреблении опытных военных кадров в 1937 – 1939 годах», в изложении Жукова, утверждает его личное неучастие в этом истреблении.  Оставим его неучастие в истреблениях в указанные годы без комментариев, поскольку самые гениальные и легендарные  «жуковы» сохранились. Значит, тогда были истреблены не «самые опытные»… А истребление самых опытных произошло в 1941 году, в г. Куйбышеве. И очень интересно то, что одним из этих истреблённых оказался его руководитель в событиях Халхин Гола - командующий фронтом, на котором Жуков командовал только группой войск.  Такого мнения придерживаются многие, в т.ч. зарубежные аналитики. И здесь это забыто не будет.
Свидетельство тому – вскоре последовавшие ошеломляющие поражения под Вязьмой.                                                      
Бои под Вязьмой завершились к 13 октября 1941 года. Эта операция была, пожалуй, крупнейшим поражением Красной Армии в первом периоде войны. Из 15 армий Западного, Брянского и Резервного фронтов, 6 (шесть) были окружены, остальные разгромлены. Немцы захватили 663 тысячи пленных, 1242 танка, 5412 орудий. Это сокрушительное поражение Советов позволило германскому командованию развернуть наступление непосредственно на Москву. Главной причиной разгрома под Вязьмой (как впрочем, и остальных поражений Красной Армии в первом периоде войны), явилось некомпетентное руководство войсками на оперативно-стратегическом уровне: Ставка ВГК - фронт - армия. Уцелевшие от истребления в годы репрессий генералы и выдвинутые на вакантные должности командиры, как правило, не имели ни достаточного военного образования, ни опыта руководства крупными войсковыми соединениями и объединениями в реальном бою. Не являлись исключением и командующие тремя фронтами, разгромленными всего лишь за 11 октябрьских дней: Маршал Семен Буденный, генерал-полковник Иван Конев и генерал-лейтенант Андрей Еременко. Имея почти два месяца на создание оборонительных позиций и почти вдвое больше сил, чем немцы, эти военачальники не сделали, в сущности, почти ничего, чтобы помешать осуществлению вполне очевидных планов вермахта. Более того, они позволили завлечь свои армии в "котлы", окружить их, рассечь и уничтожить по частям. Все три комфронта руководили до этого такими массами войск разве что на маневрах. При реальном боевом столкновении с опытными мастерами современного боя, какими и были германские фельдмаршалы, эти три бывших "первоконника" потеряли управление своими армиями, проявили растерянность и полную нищету оперативного мышления. Это было похоже на схватку опытного боксера с противником, который никогда не выходил на ринг, тренируясь лишь на мешке с опилками. Кстати, в том периоде Великой отечественной войны на всем протяжении советско-германского фронта, сколько-нибудь опытные и умелые военачальники в Красной Армии исчислялись единицами, и даже они еще не были готовы успешно командовать фронтами.

    О Халхин Голе и его героях

И далее, о «непричастности» Жукова к истреблению подлинно талантливых и заслуженных генералов:
Был ли той страшной осенью в СССР хоть один генерал, всем опытом своей службы подготовленный к бою на равных с германскими фельдмаршалами? Да, такой был. Он имел опыт руководства фронтами и армиями в операциях против тех же, в сущности, противников и справлялся со своими задачами вполне успешно и профессионально. Это был Герой Советского Союза генерал-полковник Григорий Михайлович Штерн. Он родился 6 августа 1900 года в местечке Смела в семье еврея - служащего местной кредитной конторы. Окончил коммерческое училище, в 1919 году вступил в Красную Армию, сначала - рядовой кавалерист, потом командир, воевал под Перекопом и с басмачами в Средней Азии .В 1926 году комдив Штерн окончил курсы высшего комсостава, через три года - военную академию им. Фрунзе, стал комкором. Затем он служит в Наркомате обороны. В 1936 году Григорию Штерну присваивается звание командарма 2 ранга - второе по значению в советской военной иерархии того времени.
Летом того же года в Испании началась гражданская война. Активную военную помощь франкистам оказывали Германия и Италия. Они посылали генералу Франко целые танковые и авиационные части во главе с лучшими офицерами, многие из которых заняли ключевые позиции в вермахте в ходе Второй мировой войны. Аналогичную политику проводил и Советский Союз. Она отличалась лишь тем, что в Испанию направлялись не целые подразделения, а группы так называемых добровольцев, в основном - танкистов и летчиков и советская же военная техника.                                        
В связи с тем, что на сторону Франко перешел почти весь испанский генералитет, Москва послала в Мадрид группу лучших своих командиров во главе с командармом 2 ранга Григорием Штерном. Действуя под псевдонимом "генерал Григорович", он в течение 1937-1938 годов был главным военным советником командования республиканской армии. Одновременно Штерн руководил действиями интернациональных бригад и советских добровольцев. В сущности, на протяжении двух лет командарм Г. Штерн лично управлял ходом боевых операций республиканской армии. И в эти годы франкисты и их союзники потерпели ряд серьезных поражений, их части были разбиты под Гвадаллахарой и при Уэске. О боевых заслугах Штерна говорит, к примеру, то, что всего лишь за 4 месяца 1937 года он был награжден орденами Ленина и Красного Знамени.                          
В мае 1938 года Штерн был отозван в Союз и назначен начальником штаба Дальневосточного фронта. В этой должности он руководил разгромом японских войск у озера Хасан. В 1939 году Штерн принимает командование войсками Дальневосточного фронта. В мае того же года 6-я японская армия пересекла границу Монгольской Народной Республики (МНР) в районе реки Халхин-Гол. К району конфликта была выдвинута 1-я армейская группа, командование которой принял комкор Георгий Жуков, авиационная группировка во главе с комкором Яковом Смушкевичем и армия МНР под командованием Чойболсана.                                        
Для общего руководства боевыми действиями было создано Управление Забайкальского фронта, куда вошли советские и монгольские соединения. Командующим Забайкальским фронтом был назначен командарм 2 ранга Григорий Штерн. Японская 6-я армия насчитывала около 38 тысяч солдат и офицеров со 135 танками и 250 самолетами и представляла собой, в сущности, усиленный экспедиционный корпус. Созданная командованием Забайкальского фронта советская группировка превосходила ее по численности вдвое, по танкам - в три раза.                  
На полевых аэродромах под командованием комкора Смушкевича была сосредоточена целая воздушная армия в составе более 500 истребителей и легких бомбардировщиков. В условиях решающего превосходства в личном составе и технике, разгром японских войск был, по сути, вопросом времени. И он завершился к 30 августа 1939 года. На Халхин-Голе была проведена не армейская, а фронтовая операция, которой руководил, естественно, командующий фронтом. Японцы понесли тяжелые потери и вынуждены были отойти вглубь Манчжурии. Славу победителей по праву разделили все основные военачальники. Звания Героев Советского Союза удостоили Штерна и Жукова, вторую Золотую Звезду получил Смушкевич, чьи летчики завоевали абсолютное господство в воздухе и обеспечили свободу действий наземным войскам. Но уже много десятилетий название Халхин-Гол вызывает в памяти россиян лишь имя Георгия Жукова как полководца, чуть ли не единолично разгромившего орды японцев. Почему же так сложилось, что имена подлинных творцов той победы почти неизвестны потомкам? В оперативном отделе Управления Забайкальского фронта в то время служил присланный из Москвы офицер Петр Григоренко, впоследствии Герой Советского Союза, генерал-майор, известный диссидент. Книга его воспоминаний ("В подполье можно встретить только крыс"), единственный, пожалуй, правдивый рассказ о событиях на Халхин-Голе, дошедший до нас. Он не оставляет сомнений, что план операции по разгрому 6-й японской армии был разработан в штабе Забайкальского фронта и утвержден командующим его войсками командармом 2 ранга Г. Штерном, который вполне активно руководил их действиями.                          
Да и не мог ведь Жуков, командующий 1-й армейской группой, управлять операциями воздушной армии Смушкевича и монгольских конников Чойбалсана! Но и кроме того, в своих воспоминаниях Петр Григоренко дал весьма нелицеприятную характеристику тогдашнему комкору Жукову, его профессиональной деятельности и особенностям его нрава. Он пишет: "Слишком велико было наше численное и техническое превосходство. Но и потери мы понесли огромные, прежде всего из-за неквалифицированного командования. Сказывался характер Георгия Константиновича, который людей жалеть никогда не умел... Человек он жестокий и мстительный, потому в войну я серьезно опасался попасть под его руководство".      
По итогам операции на Халхин-Голе сотрудниками Управления фронта был составлен большой и объективный труд, одобренный генштабом в начале 1940 года и рекомендованный к публикации. Григоренко вспоминает: "В нем нет прямых нападок на Жукова и похвал Штерну, но каждый прочитавший поймет, кто чего стоит. Понял это и Жуков... Первое, что он сделал, став в феврале 1941 года начальником генштаба, потребовал эту книгу и начертал: "В архив. Они там не были и ничего не поняли". Но ведь знал, что писали ее участники тех событий. Да, знал - и запомнил, и расплатился в свое время.              
После Халхин-Гола Жукова назначили командующим войсками Киевского военного округа. Григорий Штерн вернулся к исполнению обязанностей командующего Дальневосточным фронтом. Некоторое время служил с ним и Петр Григоренко. Он пишет: "Везде где мы с ним бывали, чувствовалось, что Штерна уважают и даже любят. Это шло от того, что с ним была связана остановка волны массовых арестов и освобождение ряда старших офицеров из заключения. Смелость и благородство Штерна проявились в его докладе Сталину с анализом опасной ситуации, сложившейся в результате того, что войска Дальнего Востока были обезглавлены. Но кроме того Штерн был симпатичен и сам по себе. Высокий, красивый по-мужски, брюнет. Положительные его качества - такт и внимание к чужим мнениям. За год совместной службы я ни разу не слышал, чтобы он повысил голос, чтобы кого-то прервал и отнесся к сказанному как к глупости... В Биробиджане его уважали еще и за еврейское происхождение. К штабному вагону приходили, чтобы встретиться или хотя бы посмотреть издали на командующего-еврея"                                                    
.30 ноября 1939 года советские войска перешли границу Финляндии. На всем ее протяжении было развернуто пять армий, образовавших Северо-Западный фронт под командованием командарма 1 ранга Семена Тимошенко. Основные силы фронта -   7-я и 13-я армии, следуя порочному плану этого горе-полководца, развернули лобовое наступление на Карельском перешейке, который перегораживала линия Маннергейма. Эта была, пожалуй, одна из самых мощных в фортификационном отношении укрепленных позиций того времени. В течение 3.5 месяцев советские войска с тупым ожесточением штурмовали ее железобетонные ДОТы. Они понесли колоссальные потери и прорвали линию Маннергейма, буквально выстелив предполье перед ней трупами красноармейцев.                                    
Между тем, Григорий Штерн, отозванный с Дальнего Востока, принял командование 8-й армией, действовавшей в центре боевого порядка фронта, правее линии Маннергейма. И, несмотря на то, что силы его армии были впятеро слабее наступавших на Карельском перешейке, Штерн сумел прорваться в глубину финской обороны более, чем на 100 километров. Он предложил командованию фронта детально разработанный план обхода линии Маннергейма и выхода к Хельсинки через лесные массивы Финляндии. План принят не был, а из 8-й армии отобрали ее лучшие дивизии для усиления штурмующих укрепления на Карельском перешейке. Но и несмотря на это, действия армии Григория Штерна были наиболее успешными в финской кампании, притом, что она понесла сравнительно небольшие потери. Опыт и полководческий талант командарма сказались и в таком прискорбном деле как война с Финляндией.                                                        
В апреле 1940 года Штерн возвращается в Хабаровск и вновь принимает командование войсками Дальневосточного фронта. Через месяц в Красной Армии вводятся генеральские звания, и Григорий Штерн становится генерал-полковником. В апреле 1941 года его отзывают в Москву и назначают начальником Главного управления противовоздушной обороны генштаба.                                                        
Такое назначение насторожило бы тогда любого военачальника. Ведь генерал Штерн во все годы своей военной службы был общевойсковым командиром, имевшим весьма относительное отношение к системе ПВО страны. А кроме того, на этом посту он стал подчиненным нового начальника генштаба, Георгия Жукова, который (и это Штерн хорошо знал) стремился именно себе присвоить всю славу победителя на Халхин-Голе, потому как никакого другого боевого опыта он не имел. Вспомним, хотя бы, как поступил он с книгой о том конфликте. Но больше всего должно было бы встревожить Штерна то, что большинство высших начальников авиации и ПВО, а также руководителей оборонной промышленности находилось в то время в подвалах Лубянки. Готовился грандиозный процесс "вредителей в авиации и ПВО". Были арестованы бывшие командующие ВВС генералы Локтионов, Смушкевич, Рычагов, бывший начальник генштаба Мерецков, наркомы Ванников и Лихачев и другие высшие командиры и конструкторы.                            
22 июня 1941 года, в день германского вторжения, в лубянские  застенки был брошен генерал-полковник Григорий Михайлович Штерн. В то кровавое июньское воскресение среди встретивших немецкое наступление, или даже тех, кто выдвинулся в ходе войны, не было генералов, равных Штерну. Именно он вполне успешно руководил войсками республиканского правительства Испании в войне с теми же гитлеровскими и итальянскими военачальниками. Штерн являлся подлинным творцом победы над японцами на Хасане и Халхин-Голе. Штерн - единственный командарм, который достойно провел финскую кампанию. По сути дела, в период с 1937 по 1940 годы он почти непрерывно и успешно руководил оперативно-стратегическими объединениями в ходе реальных боевых действий. Такого послужного списка в первом периоде Великой отечественной войны не было ни у одного командующего фронтом или командарма. А как известно, боевой опыт ничем заменить невозможно.
Советские генералы приобретали его, оставляя города и республики, теряя погибшими и пленными миллионы солдат и офицеров. На крови и страданиях народов СССР учились они воевать. Происходило это потому, что те, кто умел руководить войсками в войне, были давно уничтожены. Последняя горстка - 9 генералов и 16 других офицеров, полуживые от зверских пыток, находились в подземелье внутренней тюрьмы НКВД. В дни обвальной эвакуации московских учреждений их срочно перевезли в куйбышевскую тюрьму. 18 октября 1941 года, когда немцы устремились к Москве, в Куйбышев поступила телеграмма, подписанная Берией, с приказом немедленно расстрелять всех 25 московских узников. Через день их казнь состоялась. Так погиб один из самых опытных и талантливых полководцев Красной Армии генерал-полковник Григорий Михайлович Штерн.                                                                      
Встает вопрос - кто и почему погубил этого выдающегося полководца, презрев острейшую необходимость в столь опытном военачальнике? И в памяти всплывают репрессии 1937 года. В первую очередь тогда были уничтожены те высшие командиры Красной Армии, которые доподлинно знали об отнюдь не выдающейся роли Сталина в Гражданской войне. Видно и здесь кто-то воспользовался случаем, чтобы убрать главные фигуры событий на Халхин-Голе. Прослеживается знакомый сценарий. 1 февраля 1941 года Георгий Жуков становится начальником генштаба. Выше уже была приведена его злобная реакция на правдивое описание событий в халхин-гольской операции. Генерал-лейтенант Яков Смушкевич был в это время помощником начальника генштаба по авиации. В мае того же года Смушкевича арестовали. Сделать это без личной санкции Жукова не могли - такой тогда был порядок. Тогда же в Москву был вызван Штерн и назначен начальником Главка ПВО в генштабе, то есть подчиненным Жукова. В следующем месяце и он схвачен, что также не могло произойти без санкции начальника генштаба. Но может быть - без его инициативы? В октябре обоих убивают, хотя к тому времени некоторые военачальники были выпущены из тюрем и возвращены в войска. Таким образом, сняты с карты две ключевые фигуры Халхин-Гола. Было три победителя, остался один. Вспоминая Жукова, Николай Григоренко писал: "Ради сохранения собственного престижа, такие как он готовы на любые подлоги и обман, нанесение любого ущерба государству и народу". Точней не скажешь.            

            Курсив мой
          
Имея ввиду возможно полнее представить обстановку на фронтах и в руководстве Красной армии в начальный период ВОВ, пришлось заглянуть в некоторые события, произошедшие в стране и в Мире в разные временные периоды. Это представляется целесообразным, так как они определённым образом характеризуют кадровый офицерский состав, высший генералитет и государственные органы, участвовавшие в них. Этот же триумвират определил катастрофические события начала войны и на значительное время перспективы для миллионов солдатских судеб и их семей. Судьба каждого гражданина и солдата вписана в судьбу Отечества и, потому представленная информация, безусловно, важна для цели моего повествования. Надеюсь, она интересна для моего потенциального читателя.
                                                  
Без вести

Неизвестно кем было сообщено семье о пропаже без вести отца. Так же остаётся неизвестным – было ли это сообщение письменным или устным. В любом случае в РВК Чаинского района Томской области должно было поступить, оставить регистрационный след или сохраниться  письменное основание для такого сообщения семье «пропавшего безвести» бойца Красной Армии.  И потому, что так должно было быть, и потому что немедленно прекратились денежные выплаты детям «безвести пропавшего», которые шли ранее, очевидно, с личного счёта отца в полевой кассе Сбербанка дивизии, где он служил Родине и воевал за неё. На мой запрос о судьбе отца в 2002 году Чаинским РВК было отвечено коротко:   Справка. 24. 09. 2002г. № 147.
Дана в том, что Зуев Иван Ефтифеевич, 1910 года рождения, в период Великой Отечественной войны, находясь на фронте, пропал без вести в июне 1943 года.
Основание: архив В К Чаинского района. Дело № 3 стр. 378.     Подпись   Военный комиссар  подполковник В. Климов.    Печать.

            Курсив мой:
          
  Приводимый ответ игнорирует самую суть   вопроса. Основание для ответа - архив РВК Чаинского района. Дело № 3 стр. 378.                            
            Позволительно поинтересоваться: - а что, на этой стр.378 дела № 3 так и зафиксировано – пропал без вести в июне 1943 г., просто находясь на фронте? А чем он занимался на фронте, находясь на нём? Если он пошёл к котлу за кашей и у котла не оказалось его трупа – он сбежал, он дезертир. Если пошёл в бой, (а это подтверждённый сообщением факт - «тяжело ранен, с поля боя отправлен в госпиталь»), как ходил во множество жесточайших боёв 1941 – 1943гг. и возвращался живым, а после этого боя его не оказалось ни в живых, ни в трупах – он погиб смертью героя в этом самом бою. Об этом ещё будет разговор. А здесь, на утвердительность худшего мнения, уместно напомнить юридическую норму о презумпции невиновности. И не указано, на каком основании сделана запись и от кого получено, и адрес отправителя сообщения?! и кто, и каким образом проинформирован о получении извещения?, и когда?
Этот немаловажный интерес связан, кроме всего прочего, и с социальным положением детей «пропавшего», брошенных без попечения государства в суровых условиях войны на произвол судьбы.

В «КНИГЕ ПАМЯТИ» Томская область том 2  стр. № 97, издание 1994 г. записано:                             Зуев Иван Ефтифеевич, 1910г., рядовой, Чаинский РВК, погиб в бою в июне 1943 г.
А вот  из ЦАМО  (Центральный архив Министерства обороны)  - информация из документов, уточняющих потери:
Зуев Иван Ефтифеевич,
Дата рождения 1910 г.
Место рождения   Алтайский край, Ребрихинский район, Корчиновский с/с, д. Корчино
Дата и место призыва  08. 1941 Ташкумырский РВК, Киргизская ССР, Джалал-Абадская обл, Ташкумырский район.
Последнее место службы  п/п 482  в/ч 449 (это Новосибирская 133 стрелковая дивизия. В марте 1942 года переименована в Гвардейскую стрелковую дивизию № 18).
Воинское звание -  сержант,
Причина выбытия  -  пропал без вести,
Дата выбытия – 06. 1943г.
Название источника – ЦАМО,
Номер фонда источника информации – 58,
Номер описи источника информации – 977525,
Номер дела источника информации - 139

И в продолжение представляю тексты имеющихся документов :

Письмо Чаинского РВК от 27 июня 1952г. № 330 в ГУК ВМ СССР. Начальнику отдела по учёту погибшего и пропавшего без вести рядового и сержантского состава Советской армии. Г. Москва :

При этом представляю индивидуально оформленный материал по розыску на военнослужащего сержанта Зуева Ивана Ефтифеевича 1910 г. рождения.
Прошу проверить по Вашим учётным данным и дать санкцию на выдачу заявителю соответствующего документа. Одновременно сообщаю, что компроментирующих данных на военнослужащего Зуева в райвоенкомате нет.
Приложение: Анкета по розыску и справка о призыве военнослужащего Зуева на двух листах.

Чаинский райвоенком  майор    подпись   / Майков/
Начальник АХЧ       подпись        /Селянинов/,

АНКЕТА – приложение к письму.
1 – Ф И О ……………………………показано выше,
2 –год рождения……………………. показано выше,
3 –Место рождения………………….показано выше,
4 – Каким военкоматом призван…...показано выше,
5 – Воинское звание…………………показано выше,
6 – Занимаемая должность в Советской армии –    
      помощник командира взвода,
7 – Когда прекратилась связь……25 марта 1943 г.,
8 – Воинский адрес по последнему письму –
      Войсковая часть 449, полевая почта 482,
9 – Где проживал до призыва………..показано выше,
10 – Дополнительные данные (со слов жены):  
        Управление по учёту потерь сообщило, что её
        муж 25 марта 1943 г. был тяжело ранен и с поля
        боя был отправлен в госпиталь на излечение.
11 – Сведения о месте гибели – не имеется,
12 – Кто разыскивает – Зуева Лукерья Иосифовна,
13 – Родственное отношение заявителя – жена,
14 – Адрес заявителя – Томская обл. Чаинский р-н
        Сельсовет, пос. Затон,
15 – Личное заключение военкома – Считаю
        возможным учесть в/сл Зуева Ивана Ефтифеевича
        умершим от ран в марте месяце 1943 года.
ПРИЛОЖЕНИЕ: Справка на 1 листе только адресату.

    26 июня 1952 г. Чаинский райвоенком
                        Майор           подпись    /Майков/

            Здесь возникает удивление по пункту 6 – оказывается (по состоянию на  26. 06. 1952 года) райвоенкомату было известно о том , что военнослужащий Зуев И.Е. был не рядовым, а имел звание сержанта и был пом. ком. взвода, но в КНИГЕ ПАМЯТИ показан рядовым. ( Кстати, родственникам его воинское звание и должность по службе были известны из его писем).                                                      
            Временем ещё не стёрты факты, свидетельствующие о том, что Чаинский РВК располагал и другими сведениями, без которых было бы немыслимо получить значительную по тем временам сумму денег (это уже после денежной реформы 1947 года). Сумма мне не известна ( видимо забыта). Это произошло в 1950 или в смежных с этой датой годах. Я в это время дома отсутствовал -  был в ФЗО, потом работал в Красноярском леспромхозе в Кривошеинском районе. Помню со слов матери: этих денег хватило на приобретение самого необходимого для школьницы сестрёнки. Повидимому, РВК  был известен номер части - (подразделения) внутри дивизии и подлинный его номер. Этот номер , очевидно, был ключом к его личному счёту в полевой кассе Сбербанка… Неизвестно так же, на выдачу какого «соответствующего документа» просил разрешения Чаинский райвоенком майор Майков в своем письме  от 27 июня 1952г. № 330 в ГУК ВМ СССР и для предоставления в какой орган. Предположительно по этому «разрешению» моей матерью были получены деньги с личного счёта её мужа и нашего отца.
И что теперь в РВК нет об этом никаких следов, если он на моё разыскное письмо даётся ответ: что «Зуев Иван Ефтифеевич, 1910 года рождения, в период Великой Отечественной войны, находясь на фронте, пропал без вести в июне 1943 года».  Проштампованная  отписка.
И далее по формулировке «пропал без вести»:
            Он никуда, никогда «не пропадал». Обнажённые временем факты свидетельствуют о  беспредельной, безалаберной безответственности кадрового офицерства, следствием которой он и его семья были приговорены к бесчестию и социальному мордованию. Повторяю: - было сообщение из части, что он был тяжело ранен и с поля боя отправлен в госпиталь. Этот факт (со слов моей матери и полученного ею сообщения – наверняка она предъявила его в РВК), и записан в пункте 10 приведённой выше АНКЕТЫ. Его просто не довезли до госпиталя (нужно понимать до медсанбата). Раненые и после боя подобранные с поля боя - не могут пропадать «без вести», если по дороге в санчасть их вместе с сопровождающими не разорвало бомбой или снарядом на неопознаваемые фрагменты. Это должно быть исключено. Раненые умирают, как герои, при скорбном преклонении перед ними братьев по оружию. Об этом свидетельствует его последнее письмо написанное в промежутке боя, в котором он писал, что тяжело ранен, у него не работает одна сторона тела, он не может оставить взвод (наверно уже погиб командир взвода, а то что он – пом. ком. взвода семье известно было ранее).                                                                
Хорошо помню:  в этом письме он писал, что лежит в снегу, упоминал брянские леса. Из этого следует – он не мог погибнуть в июне 1943 г В июне даже в Сибири снег на голову не падает. И связь с ним прекратилась не с 25 марта. 25 марта семье пришло это последнее письмо, а он погиб значительно раньше. Как станет очевидным (из описания боевого пути 133-Новосибирской сд.) - он погиб между 22 февраля и 5 марта 1943 г. Это повествование к этому факту ещё вернётся.
            Информация полученная из ЦАМО свидетельствует,  что отец, несмотря на место жительство в момент призыва в Средней Азии, будучи коренным сибиряком, был приписным резервистом 133-й Новосибирской стрелковой дивизии, куда, в конечном счёте и направлен. По моим расчётам он реально прибыл в её действующий состав, когда она  находилась в районе города Андреаполь. Познакомимся с этой дивизией, в составе которой трагически закончилась его личная судьба, возможно ближе.
133-я Новосибирская  стрелковая дивизия

1-е ФОРМИРОВАНИЕ
СОСТАВ
418, 521 и 681 стрелковый полк,
400 артиллерийский полк,
122 лыжный батальон,
249 отдельный истребительно-противотанковый дивизион,
276 (278) зенитная артиллерийская батарея (290 отдельный зенитный артиллерийский дивизион),
198 разведывательная рота (169 разведывательный батальон),
269 саперный батальон,
216 отдельный батальон связи,
166 медико-санитарный батальон,
158 отдельная рота химзащиты,
232 автотранспортный батальон,
218 полевая хлебопекарня,
1007 дивизионный ветеринарный лазарет,
482 (1614) полевая почтовая станция,
249 (1658) полевая касса Госбанка.
Боевой период 15.7.41-17.3.42
Преобразована в 18 гвардейская стрелковая дивизия 17.3.42 г.

   18-я Новосибирская гвардейская  сд.    

Преобразована из Новосибирской 133-й стрелковой дивизии (I) 17.3.42 г.
Новая нумерация частям дивизии присвоена 20.4.42 г.
51, 53 и 58 гвардейские стрелковые полки,
52 гвардейский артиллерийский полк,
23 гвардейский отдельный истребительно-противотанковый дивизион,
22 гвардейская зенитная артиллерийская батарея (до 25.4.43 г.),
2 гвардейский минометный дивизион (до 31.12.42 г.),
5 гвардейская разведывательная рота,
24 гвардейский саперный батальон ,
27 гвардейский отдельный батальон связи,
386 (14) медико-санитарный батальон,
16 гвардейская отдельная рота химзащиты,
511 (21) автотранспортная рота,
530 (20) полевая хлебопекарня,
512 (25) дивизионный ветеринарный лазарет,
482 полевая почтовая станция,
249 полевая касса Госбанка.

Боевой период
17.3.42-22.4.44
28.5.44-9.5.45

               Историческая справка

            * 17 июля 1941 года подразделения дивизии дали бой фашистам на Смоленском направлении.
            * 17 марта 1942 г. за «проявленный героизм, дисциплину и образцовое выполнение боевых заданий в борьбе с германским фашизмом» 133 стрелковая дивизия Приказом Народного Комиссара Обороны СССР № 78 переименована в 18 гвардейскую стрелковую дивизию.
            * 3 мая 1942 г. за «образцовое выполнение боевых заданий на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками» Указом Президиума Верховного совета СССР дивизия награждена орденом Боевого Красного знамени.
            * 22 января 1945 г. за «овладение городом Инстербург» Указом Президиума Верховного Совета СССР дивизии присвоено почетное наименование «ИНСТЕРБУРГСКАЯ».
            * 17 мая 1945 г. за «образцовое выполнение приказа при овладении городом Кёнигсберг и проявленные при этом доблесть и мужество личным составом дивизии» Указом Президиума Верховным Советом СССР соединение награждено орденом Суворова II-й степени. Дивизия прошла свой боевой путь в составе 49 и 11 общевойсковых армий от стен Москвы до Кенигсберга.
            * 17.11.1964 года приказом Министра Обороны СССР 30 гвардейская Инстербургская Краснознаменная ордена Суворова дивизия переименована в 18 гвардейскую Инстербургскую Краснознаменную ордена Суворова мотострелковую дивизию.
            По штату, введённому в апреле 1941 года в стрелковой дивизии насчитывалось 14,5 тысяч человек, 558 пулемётов, 1204 пистолета пулемёта, 144 орудия, 150 миномётов, 16 лёгких танков, 13 бронемашин, 3 тысячи лошадей.
             23 июня 1941 года - на второй день объявления войны с германским фашизмом - дивизия, по тревоге возвратилась из лагерей г. Бийска на зимние квартиры. В течение 24 июня части доукомплектовались резервистами и 25-27 июня 1941 года дивизия в полном составе убыла со станции Новосибирск на Западный фронт.

            Без раскачки практически с колёс 17 июля 1941 года подразделения дивизии впервые вступили в бой с фашистами на Смоленском направлении.
            Соединение входило в группу войск, которой командовал генерал-майор Рокоссовский К.К.
            Участвовало в боях за город Вязьму, город Юхнов.
             Декабрь 1941 г. - февраль 1942 г. соединение принимает участие в битве за Москву.
            В ходе битвы за Москву дивизия получает благодарность Верховного Главнокомандующего.
В феврале 1942 г. соединение перебрасывается на Западное направление - левое крыло Западного фронта.
            17 марта 1942 года по Приказу Верховного Главнокомандующего В.И.Сталина 133 стрелковая дивизия была переформирована в 18 гвардейскую стрелковую дивизию.

            С 10 марта 1942 года по 9 февраля 1943 года часть вела тяжёлые оборонительные бои на на Суковском рубеже (деревня Ново–Суковка и Суковка), прозванном «Маленьким Севастополем».
Сюда на Суковский рубеж - пришло известие, что соединение стало гвардейским.
            3 мая 1942 года дивизия была награждена первой правительственной наградой – орденом Боевого Красного Знамени.
С февраля 1943 года соединение воевало в составе 11 гвардейской армии генерал-лейтенанта Н.Х Баграмяна. С 17 июля – в наступательных боях на Орловско-Курском направлении.
                                                              
От Андреаполя до Букани

Путь отца в составе дивизии приводится без значительных сокращений истории дивизии, так как неизвестны  номера частей (полков, батальонов, дивизионов и т.д.),  Из всех частей, составлявших дивизию известен только номер  53-го  гв. стрелкового полка – в/ч 227 – это второе формирование, в связи с присвоением дивизии звания гвардейской.                                        
При втором формировании новые номера подразделений в истории дивизии не соотнесены с первоначальными, поэтому нет возможности узнать: какому конкретно старому номеру (418 – 521 – 681) соответствует присвоенный новый (51 – 53 – 58) номер. Например, 418-й (по первому формированию) ст. полк, считавшийся «барнаульским» или «бийским» в новом порядке номеров оказался неизвестно которым.                                                            
Неизвестность части дивизии, в которой воевал отец, предполагает его участие в любой операции, проведённой любой из её частей. Поэтому ни в одной из этих операций нельзя исключить участие отца. Например, в числе оставшихся в живых 200 героев, из не менее 2 000 сражавшихся на подступах к г. Руза, я чётко представляю своего отца. С отвращение  представляю омерзительную харю мясника, ради скрытия своей безмозглости отдавшего приказ расстрелять перед строем командира и комиссара героического отряда, насмерть защищавшего подступы к Москве, своими действиями возвысивших Честь своего Отечества. На расстрельном месте чётко представляю расстреливаемую Честь в образе и моего отца тоже. Читающему эти строки следует пребывать в уверенности, что так происходило в действительности.

Гитлеровское командование основным направлением главного удара на Москву считало Смоленск, Ярцево, Издешково, Вязьму, Гжатск, Можайск. Именно сюда оно бросило группы армий «Центр» с целью нанесения двух ударов: на великолукском направлении главными силами 9-й армии  против правого крыла нашего Западного фронта и к югу от Смоленска, в междуречье Днепра и Десны, силами 2-й армии и 2-й танковой группы во фланг и тыл советских войск Юго-Западного фронта. В период боев на подступах к Смоленску 14 июля был образован фронт резервных армий во главе с генерал-
лейтенантом И. А. Богдановым. Эти войска имели
задачу подготовиться к упорной обороне.                        
В 24-ю  армию этого фронта 7 июля 1941 года вошла 133-я стрелковая дивизия, заняв участок по восточному берегу Днепра и оседлав автомагистраль Москва—Смоленск; 418-й стрелковый полк — Горянцово, Никулино, Шимяково, Орефино; 521-й стрелковый полк — Попово, Перстеньки, Болдырево; 681-й стрелковый полк — Мишиктино, Михальково, Городище, Дьяково. Передовой отряд 133-й стрелковой дивизии — первый батальон 681-го стрелкового полка капитана А. Д. Епанчина — занял оборону на берегу реки Волец. Этому рубежу Ставка Верховного Главнокомандования придавала особое значение. Поэтому придано несколько артиллерийских полков, два дивизиона морских 130-миллиметровых орудий. Вся артиллерия имела по пять комплектов боеприпасов. На участке дивизии была сооружена мощная линия обороны — доты, противотанковые рвы, надолбы, эскарпы. Перед передним краем  установлены тысячи противотанковых мин. По всей ширине фронта отрыты траншеи полного профиля с системой ходов сообщения. Орудия, пулеметы, минометы, наблюдательные пункты находились в надежных укрытиях.                                                        
Во второй половине июля немецкое командование, сосредоточив подвижные войска в районе Ярцево и восточнее Смоленска, намеревалось встречными ударами  завершить окружение и уничтожение 20-й и 16-й советских армий, прикрывавших вяземское направление. Это была очередная попытка гитлеровцев открыть путь на Москву.
            133-я стрелковая дивизия с наземным противником боевых действий не вела. Однако воинам пришлось ежедневно отбивать массированные налеты вражеской авиации. Каждый боец, командир и политработник прошел школу борьбы с авиацией врага. Оборонительные бои в районе Ярцево вела группа войск под командованием генерал-майора К. К. Рокоссовского. Воины-сибиряки, действовавшие под Ярцевом, месяц не выходили из боев. По автостраде и грунтовым дорогам через позиции дивизии в сторону Вязьмы отходили наши войска.
            22 августа 50-й и 32-й армейские корпуса противника нанесли сильный удар по стыку 22-й и 29-й армий, рассчитывая выйти в тыл нашим войскам. Врагу удалось окружить основные силы 22-й армии, которым пришлось пробиваться из окружения и отойти на восток - в направлении Торопец, Андреаполь. Отступили и войска 29-й армии. Противника удалось остановить на рубеже Западной Двины, в ее верхнем течении.
            В конце августа 133-я стрелковая дивизия по приказу Ставки Верховного Главнокомандования передала полосу обороны одной из московских дивизий народного ополчения и была переброшена в район Андреаполя. (Отец был призван в армию в августе 1941 года. Дата призыва неизвестна, но есть  основанное на памяти предположение – это произошло в середине августа. Его прибытие в 133 Новосибирскую сд. могло быть в первой половине сентября 1941 г в районе Андреаполя).
            Войдя 4 сентября в состав 22-й армии генерал-майора В. А. Юшкевича, дивизия получила задачу занять рубеж Мосты – Витьбино - Жаберо - Охват, задержать наступающего противника. Части дивизии заняли оборону: в районе Мосты - 418-й стрелковый полк, левее, возле Жаберо -  681-й стрелковый полк, в районе Охват - 521-й стрелковый полк. Противник продолжал развивать наступление в направлении Андреаполя. Против 133-й стрелковой дивизии действовала 251-я пехотная дивизия гитлеровцев.
            Оккупантам удалось потеснить нашего соседа справа - 256-ю стрелковую дивизию. Понеся большие потери в первые дни войны, она не смогла удержать занимаемый рубеж и с боями стала отходить на Осташков. Врагу удалось выйти в район Бервенец - Мосты. 6 сентября противник перешел в наступление против 133-й стрелковой дивизии. На всем участке обороны шли упорные бои и наступление оккупантов было приостановлено. Фашисты собрали большие силы на правом фланге дивизии. Артиллерия врага начала обстрел позиций 418-го стрелкового полка, которым командовал полковник Н. Н. Мультан. Кровопролитные бои шли днем и ночью. Противнику удалось потеснить подразделения 418-го стрелкового полка. Обстановка на правом фланге дивизии продолжала осложняться. Противник в любую минуту мог бросить сюда резервные части и тогда создалась бы явная угроза прорыва обороны и окружения.
В ночь на 15 сентября командующий 22-й армией генерал В. А. Юшкевич принял оперативные меры для усиления 133-й стрелковой дивизии за счет частей 256-й стрелковой дивизии.
            16 сентября после артиллерийской подготовки 133-я стрелковая дивизия перешла в наступление. 681-й стрелковый полк подполковника И. И. Оборина ворвался на юго-восточную окраину деревни Мосты. Бой длился около четырех часов. Противник бежал, оставив на поле боя около 200 убитых солдат и офицеров.  521-й стрелковый полк подполковника В. Н. Герасимова выбил противника с высоты 222,6. Наибольшее сопротивление гитлеровцы оказали на подступах к Ново  и Старо-Красухе, где наступал   418-й полк. Его бойцы при поддержке танков выбрались из траншей и устремились по открытому полю на вражеские позиции. И вот они уже ворвались в первую траншею. Завязалась беспощадная рукопашная схватка. Бойцы отделения уничтожили до взвода гитлеровцев, в том числе семерых офицеров.
Каждый день части 133-й стрелковой дивизии наносили противнику чувствительные удары. Дивизия продвинулась на 10-12 километров, освободила около 20 населенных пунктов. Противник вынужден был приостановить свое дальнейшее наступление на этом участке.
            12 октября 133-я стрелковая дивизия по приказу Ставки была переброшена на можайское направление, где прорвались танковые соединения врага. Первые эшелоны (по батальону от каждого стрелкового полка, дивизион 511-го гаубичного артиллерийского полка и разведбатальон) отправились к месту назначения - станциям Дорохово, Тучково, Руза. Эта группа, возглавляемая заместителем командира дивизии по политчасти бригадным комиссаром Г. Ф. Шабаловым и командиром 521-го стрелкового полка подполковником В. Н. Герасимовым, вошла в состав 5-й армии.

            Курсив мой:                                                                                    
            Здесь составители «пути 133-й дивизии» «допустили» лукавое упущение в освещении происходивших событий и столь же лукавую неточность оценки боевых действий  группы, вошедшей в состав 5 армии, возглавляемой подполковником В.Н. Герасимовым. Честь героев этой группы и её командиров, обгаженная «великим» маршалом, требует суда истории и необходимости широкой известности и осуждения расправы над героями со стороны здравомыслящего человечества. Представляет интерес как это было:

                      Раздвоение дивизии

Путаница с местонахождением 133 сд началась 11 октября 1941, когда по приказу Ставки, предназначавшаяся для Западного фронта дивизия, начала переброску со ст.Красницы, Брылево  на ст. Дорохово, с задачей сосредоточиться в Верее.
Двенадцатого октября первые эшелоны (по батальону от каждого стрелкового полка, дивизион 511 гап и разведбат) отправились к месту назначения - станциям Дорохово, Тучково, Руза.  Эта группа, возглавляемая военкомом бригадным комиссаром Г.Ф.Шабановым и командиром 521 сп пп-ком А.Г.Герасимовым, по прибытии вошла в состав 5А.
            Основные силы дивизии не смогли проследовать в назначенный район, так как противник перерезал ж.д. у г.Клин. Командир дивизии г-м В.И.Шевцов получил от командующего 22-й армии приказ выгрузить части на ст. Лихославль и пешим порядком выйти в район сосредоточения в 3-4 км северо-восточнее Калинина. 12 октября дивизия приступила к выгрузке. Таким образом, с этого времени дивизия оказалась разделенной на части - ее главные силы действовали в составе 22А и 31А на калининском направлении, а сводный отряд под командованием подполковника Герасимова и военкома Шабанова - на можайском направлении.
Из воспоминаний ветерана 133 сд И.Ф. Буевича в книге «Жизнь без прикрас»
«…В большой спешке мы вышли к станции Кувшиново и погрузились в эшелон. Когда наш поезд со штабом дивизии вышел в Лихославле на Октябрьскую железную дорогу, оказалось, что к Москве проехать нельзя, так как Калинин накануне был взят немцами. Попытались проехать на север, чтобы через Бологое выехать на Савеловскую железную дорогу. Оказалось, что немцы уже в Бологое и Октябрьская железная дорога перерезана. Эшелон заметался, оказавшись в западне. Надо сказать, что первые эшелоны нашей дивизии со стрелковым полком, усиленным артиллерией, успели проскочить к Москве…»
(Источник: http://www.buevich.c...memoirs/51.html)

Оставим пока основную часть дивизии на калининском направлении, сосредоточим внимание на группе войск под командованием Шабалова – Герасимова. Вот как это излагал  и принимал меры прославленный маршал «победы»:

                     ПРИКАЗ № 054
           ВОЙСКАМ ЗАПАДНОГО ФРОНТА  
                      4 ноября 1941 г.

Командование 5 армии, имея сведения, что утром истекшего 25 октября противник готовит прорыв фронта обороны, в направлении через  Руза, на основе директивы фронта, дало боевой приказ 133 сд подготовиться к упорной обороне на занимаемых рубежах, сосредоточив основные усилия на обороне гор. Руза.
            Бывший и. д. командира дивизии подполковник Герасимов А.Г. и бывший комиссар дивизии бригадный комиссар Шабалов Г.Ф., предательски нарушили боевой приказ и вместо упорной обороны района Руза отдали свой приказ об отходе дивизии.
            Предательский приказ командования дивизии дал возможность противнику без всякого сопротивления занять город Руза и занять подступы к Ново-Петровское. За невыполнение приказа фронта по обороне Руза и за сдачу г. Руза без боя, Герасимов и Шабалов - расстреляны перед строем.
            Объявляя об этом для сведения командиров и политработников, Военный совет фронта требует от всех командиров частей и соединений непримиримой борьбы со всеми проявлениями трусости, особенно со стороны командного состава, и предупреждает о неуклонном выполнении приказа Военного совета фронта, воспрещающего самовольный отход без письменного приказа командования армии и фронта.

КОМАНДУЮЩИЙ ВОЙСКАМИ ЗАПФРОНТА
ГЕНЕРАЛ АРМИИ
ГЕРОЙ СОВЕТСКОГО СОЮЗА
/Г. ЖУКОВ/

ЧЛЕН ВОЕННОГО СОВЕТА ЗАПФРОНТА
ЗАМЕСТИТЕЛЬ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ
СОВЕТА НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ
СОЮЗА ССР
/Н. БУЛГАНИН/
ЦАМО, ф. 208, оп. 2524. д. 10. л. 155 Подлинник Гуров А.А., Демин А.М., Егоров Е.П. и др. (составители). Г.К.Жуков в битве под Москвой. М.: Мосгорархив, 1994 - 214 с., илл.
с. 24-25, OCR

            Послесловие к приказу № 054

            Подполковник Герасимов Александр Герасимович, никогда 133-й стрелковой дивизией не командовал.  Подполковник Герасимов А.Г. служил командиром 521-го стрелкового полка, 133-й стрелковой дивизии.

Командиры 133-й Новосибирской стрелковой дивизии:
с 15.09.1939 по 10.12.1941 Шевцов В.И. генерал-майор
с 11.12.1941 по 12.12.1941 Иовлев С.И. полковник
с 13.12.1941 по 17.03.1942 Захаров Ф.Д. генерал-майор

Иовлев С.И. вспоминая назначение на должность, так описывает события в конце октября 1941 года:
            « ..– Поедешь под Рузу! – приказал Жуков.  Командира 133-й и комиссара – расстрелять! Они..., – тут генерал крепко выругался, – Рузу так и не взяли! Бери их дивизию и Рузу возьми! Иовлев, к тому времени прослуживший в армии 23 года и всякое повидавший на своем веку, ответил: - «Расстреливать не буду – я не каратель! Дивизию беру!» – Ладно, возьми с собой трибунал! Вот документ:
"Полковнику Иовлеву Сергею Ивановичу.    Предлагаю Вам отправиться в направлении города Руза, вступить в командование 133-й стрелковой дивизией и над частями, ее поддерживающими. Суровыми мерами восстановить среди них порядок и отбросить прорвавшиеся немецкие группы за город Руза".
Командующий войсками Запфронта генерал армии (Жуков),
Член военного Совета Западного фронта (Булганин)
27.10.41."
               Однако новый командир свою часть под Рузой не нашел, поскольку будущая 18-я гвардейская, а тогда 133-я Сибирская стрелковая дивизия, еще 23 октября с боями овладела плацдармом у железнодорожного моста через реку ВОЛГА на окраине города КАЛИНИН, и развивая успех. к 28 октября захватила ряд кварталов в северо-западной и северной части города. «Полковник с тяжелым сердцем докладывал Жукову: так и так Рузу взять не смог...
– Ну и … с ней! – неожиданно заключил Жуков.          Немцы уже под самой Москвой!... Таким образом, на взятии Рузы была поставлена точка.»
Иовлев С.И. командовал 133-й сд ровно один день, с 11.12.41 по 12.12.41.
  
            В конце октября 1941 года, командир 521-го стрелкового полка, подполковник Герасимов А.Г., отлично организовал, и умело руководил боевыми действиями сводного отряда 133-й стрелковой дивизии на Западном фронте, в результате чего противник понесен значительный урон.
Отряд Герасимова А.Г., 20-го и 21-го октября 1941 года, в боях на подступах к городу Руза, у села Клементьево, Московской области, подбил и уничтожил семнадцать немецких танков.
Действуя из засады на лесной дороге, 22-го октября 1941 года, не более двухсот бойцов отряда Герасимова, вооруженных лишь ранцевым огнеметом, пулеметом, гранатами и бутылками с зажигательной смесью, в коротком бою, длившемся не более получаса, уничтожили еще восемь немецких танков, двигавшихся с пехотой на броне в сторону города Руза. После боя, немцы выстроили у церкви в Клементьево целое кладбище – три ряда деревянных крестов с железными касками, и больше попыток пробиться на Рузу через Вандово не делали.
А отряд подполковника Герасимова, израсходовав боезапас, отступил к Рузе, где уже находились бойцы другой дивизии, отошедшие после упорных боев от Бородино и Можайска. В Рузе подполковник надеялся получить боеприпасы и пополнить отряд живой силой, однако этого не случилось...
            Моторизованная боевая группа 10-й танковой дивизии вермахта, под командованием полковника фон Хауэншильда, 25 октября 1941 г., раздавила гусеницами восемьсот бойцов 230-го запасного учебного полка, и ворвалась в Рузу со стороны Дороховского шоссе.  За сдачу Рузы должен был кто-то ответить…   Из имеющихся кандидатов наиболее удобным оказался и.д. командира «дивизии-призрака» подполковник Герасимов А.Г. По приказу командующего войсками западного фронта генерала-армии Г.Жукова № 054 от 4 ноября 1941 года, – Герасимов А.Г. и бывший комиссар дивизии бригадный комиссар Шабалов Г.Ф расстреляны перед строем.

            Боевые действия отряда 133 сд под Рузой, под командованием подполковника Герасимова, подробно описаны в очерке Валерия Фураева на страницах №№ 209,210,211,212,213 Литературно-краеведческого альманаха (выпуск 3), представляют собой интересный документальный материал.
Издательство М., «Славянская школа», 1998 г.,
Краеведческие очерки. Это было с нами на войне.
133-я Новосибирская.
ISBN 5-86783-035 –7
ББК 84Р6+26.89(2РОС)

             Курсив мой:                                                                                                                                              
            Призванный в августе 1941 г. Зуев И.Е участвует в боевых действиях Новосибирской 133 сд. начиная с сентября 1941 г. т.е. со времени переброски её под Андреаполь. Остаётся неизвестным, в какой части разделённой дивизии оказался он: в отряде под командованием подполковника  Герасимова,  или  в основной части дивизии, оставшейся в Калининской области. Этого нельзя узнать, даже зная номер полка, в котором он воевал (к большому сожалению и номер полка неизвестен), а в отряд Герасимова были включены по одному батальону от каждого полка, артиллерийский дивизион и рота разведчиков. В любом случае из боёв по обороне Москвы он вышел живым и в последующем воевал в составе дивизии.  

Вернёмся к основному составу дивизии на калининском направлении:
12 октября части дивизии приступили к выгрузке. Была слышна артиллерийско-минометная стрельба западнее и северо-западнее Калинина. Получить какие-либо сведения о противнике было не у кого. Генерал В. И. Швецов принял решение следовать с частями в район сосредоточения, а начальнику штаба дивизии подполковнику А. С. Фролову приказал установить связь с войсками, действующими западнее Калинина и выяснить обстановку в этом районе.
            Из Лихославля начальник штаба отбыл на станцию Медное. Противник вел артиллерийский обстрел ее. По дорогам бежали толпы жителей. Повстречался танкист, который сообщил, что в Ново-Каликино находится штаб 8-й танковой бригады во главе с полковником П. А. Ротмистровым. А. С. Фролов направился туда. В одном из домов он разыскал полковника П. А. Ротмистрова. Положение бригады, сообщил тот, исключительно тяжелое. Осталось несколько танков. Мотоциклетный и мотострелковый батальоны понесли большие потери и не в состоянии оказать сопротивление превосходящим силам противника.
            14 октября гитлеровцы с ходу захватили Калинин. На рассвете 15 октября 133-я стрелковая дивизия сосредоточилась в лесу севернее Шаблино. Третий батальон 418-го полка старшего лейтенанта В. С. Маловичко по приказу командующего 31-й армией был придан 8-й танковой бригаде и занял оборону в районе Медное - Поддубки. Потеря Калинина осложнила обстановку на стыке войск Западного и Северо-Западного фронтов. Отсюда противник мог нанести удар, как в тыл войскам Северо-Западного фронта, так и в обход Москвы с севера и северо-востока... Были приняты срочные меры к укреплению северного участка обороны Москвы. Решением Ставки 17 октября создан Калининский фронт, который возглавил генерал-полковник И. С. Конев. В тот же день 133-я стрелковая дивизия вошла в состав 31-й армии.
            Войска Калининского фронта должны были нанести контрудар по 41-му моторизованному корпусу противника, стремящемуся прорваться из района Калинина на Торжок, в тыл войскам Северо-Западного фронта, и отбросить его на исходные рубежи.         133-я стрелковая дивизия получила задачу уничтожить противника в районе Старо и Ново-Каликино, овладеть северо-западной окраиной Калинина. Ночью дивизия сосредоточилась в заданном районе. На рассвете полки с приданной артиллерией переправились на правый берег реки Тверцы. Второй стрелковый батальон 418-го полка под командованием лейтенанта А. Ф. Чайковского с частью подразделений 521-го и 681-го стрелковых полков взял направление на Ново-Каликино, вдоль шоссе на Медное. 521-й и 681-й стрелковые полки во взаимодействии с частями 256-й стрелковой дивизии устремились в сторону Горбатого моста, что на северо-западной окраине Калинина. Атаку поддержали два дивизиона 511-го гаубичного полка.
            Батальон лейтенанта А. Ф. Чайковского вышел к деревне Ново-Каликино. Приданная артиллерия к этому времени еще не успела форсировать реку, так как мост был взорван и пришлось переправляться на подручных средствах. Дорога была каждая минута, и комбат решил с ходу атаковать деревню. Бросок был столь неожиданным и стремительным, что гитлеровцы в панике отступили в Старо-Каликино, оставив несколько десятков трупов, бросив машины, мотоциклы.                                                                    
Через минут двадцать противник опомнился. Он произвел огневой налет на Ново-Каликино. Одновременно из Старо-Каликино в атаку двинулась его пехота при поддержке танков. Сибиряки подпустили их на близкое расстояние и встретили дружным огнем из всех видов оружия. Гитлеровцы вынуждены были отойти. Подтянув резервы, противник снова ринулся в атаку. Весь день шел кровопролитный бой, нередко переходящий в рукопашные схватки. К вечеру 18 октября батальон лейтенанта А. Ф. Чайковского полностью выбил противника из Ново и Старо-Каликино.
            Утром 20 октября части 133-й стрелковой дивизии завязали бои на северо-восточной окраине города. На следующий день положение осложнилось. Находившиеся в районе Городни (северо-западнее Калинина) части противника стремились прорваться к основным войскам, засевшим в городе. Поэтому дивизия вынуждена была вести бой на два фронта - наступать на Калинин (418-й и 681-й стрелковые полки) и отбиваться от противника.
            133-я стрелковая дивизия с начала боевых действий не получала пополнения, боеприпасы и продовольствие были на исходе. Кроме того, почти третья часть личного состава вела бои на можайском направлении. Вечером 26 октября на КП дивизии позвонил генерал-полковник И. С. Конев. Он передал благодарность Верховного Главнокомандующего всему личному составу дивизии за успешные боевые действия.
            Газета ≪Красная звезда≫ 17 декабря 1941 года писала об успехах 133-й стрелковой дивизии и её командира: «Генерал-майор Швецов блестяще выполнил поставленную перед ним задачу: нанести удар во фланг немецкой группе прорыва, развившей успех вдоль Ленинградского шоссе на северо-запад.
Под ударами наших войск неприятельская группа была разрезана на две части, а ее авангарды почти полностью уничтожены».
            Главные силы врага оказались запертыми в Калинине на длительный срок. В боях под Медным противник оставил на поле боя до 1000 трупов, 200 мотоциклов, до 30 танков, 15 орудий, много автомашин и других трофеев. Это был первый наш серьезный удар по врагу на калининском направлении.
            Войска Калининского фронта, нависая с севера над группой армий ≪Центр≫, вынудили фашистское командование выделить крупные силы для прикрытия левого фланга, что привело к ослаблению его главной группировки, наступавшей на Москву. Боевые действия Калининского фронта помогли войскам Западного фронта закрепиться на можайской линии обороны, укрепить в целом оборону на подступах к Москве.
            Во второй половине ноября обстановка  на Западном фронте снова осложнилась. Особенно усилилась угроза с северо-запада на участке Калинин  район Рузы. Здесь действовали 3-я и 4-я танковые группы гитлеровцев в составе пяти пехотных, шести танковых и двух моторизованных дивизий. Замысел врага состоял в том, чтобы ударами по сходящимся направлениям на Клин, Солнечногорск и Истру
разбить войска Красной Армии и атаковать Москву с запада и северо-запада. Одновременно войска 4-й армии, форсировав реку Пару, должны были сковать значительные силы Западного фронта.
            Группировке противника противостояли войска 30-й армии Калининского фронта и 16-я армия Западного фронта. Оккупантам удалось прорвать оборону 30-й армии и создать угрозу обхода основных сил 16-й армии с севера. В связи с этим в состав 16-й армии была переброшена с Калининского фронта 133-я стрелковая дивизия. Маршал бронетанковых войск, дважды Герой Советского Союза М. Е. Катуков вспоминает: «Когда в конце ноября на правом крыле фронта стало особенно тревожно, из резерва Ставки в район Яхромы и Дмитрова была переброшена 133-я стрелковая дивизия. 778 автомобилей в течение двух дней перевезли весь личный состав, вооружение и боеприпасы. Кто знает, что могло случиться, не появись у Дмитрова эта дивизия».
            25 ноября дивизия заняла опорные пункты: Сафонов - Клусово - 681-й полк; Ольгово – Языково - 418-й полк; Харламово - 521-й полк. Штаб дивизии расположился в Федоровке. Командующий 16-й армией генерал-лейтенант К. К. Рокоссовский поставил перед дивизией задачу: преградить путь танкам противника на Рогачевском шоссе. Район Рогачево обороняла 30-я армия.
            Исходя из обстановки и оценки местности, генерал-майор В. И. Швецов считал, что, вероятнее всего, главный удар гитлеровцы обрушат на правый фланг дивизии против 681-го стрелкового полка. Этому участку комдив уделил наибольшее внимание. По всей 15-километровой полосе обороны дивизии развернулись инженерные работы. Однако завершить их не удалось. Неся большие потери, противник, тем не менее, продолжал теснить войска 30-й и 16-й армий, между ними образовался разрыв. Это усложнило обстановку в районе Клина.                        
            Для обороны стыка между армиями в районе Клина была создана оперативная группа под командованием заместителя командующего 16-й армией генерал-майора Ф. Д. Захарова. Ему были подчинены правофланговые части 16-й армии: очень поредевшие   126-я и 133-я стрелковые и 17-я кавалерийская дивизии, полк курсантов училища имени Верховного Совета РСФСР и 25-я танковая бригада. У противника на этом направлении действовали 6-я и 7-я танковые дивизии, 23-я и 106-я пехотные дивизии. Задача группы Ф. Д. Захарова сводилась к тому, чтобы не отдать оккупантам Клин, сдержать продвижение неприятеля на Дмитров и Яхрому.
            Надо было выиграть время для подхода резервов. Превосходившему нас в силе, особенно в танках, противнику удалось взять Клин, а затем Солнечногорск. После этого он оставил часть сил 3-й танковой группы для прикрытия в районе Дмитрова, а главные силы бросил на Яхрому и Красную Поляну.                                                                              25 и 26 ноября 133-ю стрелковую дивизию атаковали части 14-й моторизованной и 7-й танковой дивизии. В наступлении участвовало до полка автоматчиков, около 30 танков и бронетранспортеров.
            К исходу дня 26 ноября противник отступил, вспоминает генерал-майор               Ф. Д. Захаров. В районе Ольгово и Гончарово он оставил на поле боя до 500 убитых солдат и офицеров, 18 сожженных танков и бронетранспортеров.
27 ноября опасное положение создалось в районе Клусово, на участке 681-го стрелкового полка. Особенно на правом фланге, где оборонялся батальон лейтенанта                             Г. И. Максименко. Противник при поддержке 10 танков 6-й танковой дивизии атаковал деревню и обошел ее с запада. Натиск врага был настолько сильным и стремительным, что 681-й стрелковый полк вынужден был отойти на новый рубеж обороны. Одновременно гитлеровцы захватили деревню Мостки, отбросив правый фланг 17-й кавалерийской дивизии.
            Теперь гитлеровцы в любой момент могли обрушить удар на Федоровку. На ликвидацию противника, вклинившегося между 133-й стрелковой и 17-й кавалерийской дивизиями, был брошен батальон курсантского полка, усиленный ротой танков и противотанковой батареей. Положение удалось временно восстановить. Но натиск фашистов не ослабевал. 28 и 29 ноября после артиллерийской подготовки они неоднократно атаковали 133-ю стрелковую дивизию в районе Харламово - Сафоново - Клусово. Сибиряки с предельным напряжением сил отбивали яростный натиск врага, нанося ему большие потери.
            Ценой больших потерь пехоте и танкам противника удалось пробиться в район Сафоново и Бутово. Прямая угроза нависла над штабом 133-й дивизии. Дивизион тяжелых гаубиц капитана А. В. Чапаева (сына В.И. Чапаева) дал три залпа по врагу, нанеся ему большой урон. К сожалению, результатами этого удачного артналета дивизии воспользоваться не пришлось: по шесть-восемь снарядов оставалось на орудие, пехотные подразделения были крайне малочисленны. 29 ноября после артиллерийской подготовки гитлеровцы возобновили атаку. Пехотный полк при поддержке 40 танков двинулся на Ольгово и Гончарово, обходя правый фланг дивизии. Одновременно 23-я пехотная дивизия гитлеровцев атаковала нашу 126-ю стрелковую дивизию, отбросив левофланговый батальон к деревне Тимоново. Сибиряки продолжали удерживать натиск врага. Во избежание окружения оперативной группы генерал-майор Ф. Д. Захаров в ночь на 30 ноября приказал 133-й стрелковой дивизии отойти на рубеж Левково - Каменка -  Комаровка - Шихово - Гульево - Горки.
            126-я стрелковая дивизия получила задачу занять оборону на участке Поповка - Рождественно — Дмитровка-Удино. 17-я кавалерийская дивизия отходила на Белый Раст — Зарамушки. Курсантский полк и остатки 25-й танковой бригады, противотанковый дивизион и штаб оперативной группы должны были занять Никольское. На рассвете 30 ноября 418-й стрелковый полк, взаимодействуя с курсантским полком под командованием полковника С. И. Младенцева, завязал бой на окраине Каменки. Атаки сибиряков в районе Рогачевского шоссе следовали одна за другой. Особенно самоотверженно дрался батальон капитана А. Ф. Чайковского. Но силы были неравные, и сибиряки вынуждены были отойти.
В ночь на 2 декабря большая группа фашистских автоматчиков с пушками и минометами прорвалась через лес на шоссе северо-западнее Каменки. Танковые части противника с боями овладели деревнями Левково, Комаровка, Поповка и вышли в район Каменка - Дмитровка - Белый Раст, соединившись с 23-й пехотной дивизией. Генерал-майор            Ф. Д. Захаров принял решение: отвести оперативную группу к каналу Москва-Волга. Прикрывали отход и обеспечивали фланги колонн 418-й стрелковый полк, дивизионная и приданная артиллерия.                                                                
            Вместе с частями отходил и медсанбат. В лютый мороз раненых везли в легковых машинах, на грузовиках, на пушечных лафетах. Бойцы укрывали их шинелями, телогрейками, плащпалатками. Деревня Левково была занята врагом. Пока бойцы выбивали гитлеровцев с одной ее окраины, медики бежали добывать лошадей для перевозки раненых. Хирурги Ю. Я. Кулик, Б. А. Полянский, И. А. Антонов, фельдшер Тамара Лрудченко, медицинские сестры Анна Свиридова и Александра Батурина и другие боролись за жизнь воинов.
            При подходе дивизии к каналу Москва - Волга было замечено движение войск со стороны гидроузла Икша. Передовой отряд развернулся к бою. Но к всеобщей радости оказалось, что навстречу выдвигалась 55-я стрелковая бригада. Она прикрыла отход 133-й стрелковой дивизии, дала ей возможность занять рубеж Стреково - Парамоново - Григорково -Хорошилово. Противник попытался с ходу атаковать сибиряков, но был отбит. Особенно ожесточенные схватки завязались за Хорошилово, где оборонялся 681-й стрелковый полк. Вражеские самолеты неоднократно бомбили наши позиции. Атаки танков и пехоты следовали одна за другой. На вторую батарею лейтенанта Хусаина Мансурова из 400-го артиллерийского полка обрушилось сразу двадцать танков. За ними ринулась пьяная пехота. Подпустив фашистов на 200-300 метров, артиллеристы открыли по ним огонь. Несмотря на сильный мороз, батарейцы сбрасывали с себя телогрейки, шинели. Раненые после перевязки снова становились к орудиям. Одиннадцать вражеских танков застыли перед батареей. Но дорогой ценой досталась сибирякам эта победа: пали смертью храбрых тридцать семь артиллеристов вместе с отважным командиром лейтенантом Хусзином Мансуровым.
            Отходя с тяжелыми боями от рубежа к рубежу, войска оперативной группы генерал-майора Ф. Д. Захарова вынуждали противника останавливаться, развертываться и пробивать себе дорогу. В десятидневных боях, оказываясь в окружении, прорываясь, нанося удары врагу с фронта и тыла, воины стремились уничтожить как можно больше гитлеровцев, ослабить их силы. В боях на дмитрово-яхромском направлении особо отличились кремлевские курсанты и 418-й стрелковый полк, которым командовал полковник  Н. Н. Мультан.  133-я стрелковая дивизия во взаимодействии с 126-й стрелковой и 17-й кавалерийской дивизиями прочно удерживала рубеж обороны, не подпустив противника к каналу Москва - Волга.
            5—6 декабря под Москвой началось  контрнаступление советских войск. 133-я стрелковая дивизия в составе 1-й ударной армии, которой командовал генерал-лейтенант В. И. Кузнецов, преследовала отходящего противника. За несколько дней 133-я дивизия освободила пятнадцать сел и деревень, в том числе Удино, Комаровку, Никольское, Левково, Каменку. Разгром фашистских орд под Москвой явился началом коренного поворота в ходе войны.
  
Вперёд на запад

12 декабря генерал-майор В. И. Швецов прощался с родной дивизией - отбывал командовать 29-й армией,13 декабря на должность командира133-й стрелковой дивизии был назначен Генерал майор      Ф. Д. Захаров. 13-15 декабря дивизия по железной дороге передислоцировалась на левое крыло Западного фронта в район станции Таруса Калужской области. Здесь она вошла в состав 49-й армии генерал-лейтенанта И. Г. Захаркина.
            Общая обстановка на участке фронта сложилась следующая. Противник сосредоточил соединения 4-й полевой и 2-й танковой армий. Командующий 2-й танковой армией Гудериан имел задачу замкнуть кольцо вокруг Тулы, развить наступление через Серпухов на Москву. Гитлеровцам удалось нанести удар на стыке 49-й и 50-й армий
Контрудар 49-й армии и её соседей сорвали планы фашистского командования. Танковая группировка противника под натиском наших войск стала отходить в южном направлении, а пехотные дивизии перешли к обороне. Противник перед фронтом 49-й армии создал прочный оборонительный рубеж. Фашисты использовали как естественное препятствие реку Оку с высоким западным берегом. Сплошного фронта немцы здесь не имели. Оборона строилась в виде системы отдельных узлов сопротивления, создаваемых в населенных пунктах.
            Между опорными пунктами возводились инженерные сооружения - завалы, проволочные заграждения, рвы. На рассвете 14 декабря первый эшелон 133-й дивизии прибыл к месту разгрузки, в штабе уже был получен приказ о наступлении.
На рассвете 16 декабря после артподготовки части 133-й стрелковой дивизии во взаимодействии с 26-й стрелковой и 23-й танковой бригадами ворвались на западный берег Оки, завязали бой за населенные пункты Волковское и Кузминцево и к исходу дня освободили их. При подходе к деревне Чаусово правый фланг133-й дивизии был контратакован. Генерал-майор Ф. Д. Захаров вызвал на НП командира артдивизиона капитана А. В. Чапаева и поставил задачу: во взаимодействии с 521-м стрелковым полком уничтожить вклинившегося в наши боевые порядки противника. За два часа боя гитлеровцы потеряли около 200 солдат и офицеров, 8 танков. Было освобождено несколько населенных пунктов. 20-25 декабря ожесточенные бои продолжались на рубеже Раденки - Льгово - Титово. Противник периодически контратаковал части дивизии. Потерпев поражение на промежуточной линии обороны Гостешево - Льгово, части 52-й и 260-й пехотных дивизий противника в беспорядке отошли на рубеж Высконичи – Недельное--Прудки -- Марьинка. Фашистское командование всеми силами стремилось удержать эти позиции и железную дорогу Малоярославец - Калуга, чтобы обеспечить свободный маневр и отход главных сил серпуховской группировки в район Кондрово  - Полотняный Завод — Юхнов.
133-я стрелковая дивизия, преодолевая сопротивление врага, к исходу 26 декабря овладела деревней Чаусово и завязала бои за Таренки, Борщево, Тишково, Прудки. В районе Прудков, где действовали 681-й и 418-й стрелковые полки, было уничтожено до 700 гитлеровцев.                                                                        
            133-я стрелковая дивизия совместно с 19-й стрелковой бригадой получила задачу частью сил блокировать Кондрово с юга, главными — выйти в район Петровка - Богданово - Фролово. 173-я стрелковая дивизия (сосед слева) наступала на поселок Полотняный Завод. 5-я гвардейская стрелковая дивизия (сосед справа) должна была блокировать Кондрово с севера. Используя успех соседей, командир 133-й дивизии генерал-майор Ф. Д. Захаров через брешь, созданную ударной группой, быстрым маневром вывел основные силы в тыл врага, атаковал деревню Слободка с юга.
            Первые эшелоны 521-го и 418-го стрелковых полков содействовали окружению противника в поселке Полотняный Завод. Отступая, гитлеровцы сожгли почти весь поселок, бумажную фабрику. Они взорвали среднюю школу. Этот старинный дом принадлежал Гончаровым. В нем родилась жена А. С. Пушкина - Наталья Николаевна.
Взятием Кондрово и Полотняного Завода закончилась армейская операция, начатая на реке Оке.
            В начале февраля 1942 года Ставка Верховного Главнокомандования поставила перед войсками Западного фронта задачу: завершить разгром основных сил группы армий «Центр» действовавших в районе вяземского узла немецкой обороны.  Потеря Вязьмы означала бы для группы армий «Центр» катастрофу, и поэтому гитлеровское
командование стремилось удержать этот район любой ценой. Немецкие войска, занимавшие на подступах к Вязьме заблаговременно подготовленные и хорошо укрепленные позиции, оказывали ожесточенное сопротивление. Все попытки с ходу овладеть Вязьмой наталкивались на активное противодействие врага. Бои приняли затяжной характер. Изменить обстановку на вяземском участке фронта мог только решительный разгром противника в районе Юхнова силами 43, 49 и 50-й армий. Юхнов считался наиболее сильным узлом сопротивления. Фашисты начали укреплять его еще в дни боев за Калугу. Уже тогда, почувствовав силу ударов нашей армии и видя, что ни Калугу, ни Медынь, ни Мятлево не удержать, фашисты стали создавать линию обороны на рубеже Устиновка - Савонино - Пречистое - Юхнов, где сосредоточили до 17 тысяч войск. Здесь сходились дороги на Гжатск, Вязьму, Ельню, Рославль, Смоленск. В Юхнове были созданы большие запасы боеприпасов, находился аэродром. Вся территория вокруг города на 12—15 километров была заминирована, села и деревни превращены в опорные пункты, обнесены снежно- ледяными валами, колючей проволокой. Более 12 батарей прикрывали подходы к городу и были пристреляны по вероятным направлениям наступления советских войск.
            3 февраля по приказу командующего 49-й армии, 133-я стрелковая дивизия во взаимодействии с 238-й и217-й стрелковыми дивизиями получила задачу: выйти на рубеж Устиновка - коммуна Савонино и в дальнейшем наступать на Юхнов. Следуя по снежной целине, без дорог, по пересеченной местности, дивизия приступила к выполнению задачи.
К исходу 6 февраля 418-й и 521-й стрелковые полки во взаимодействии с частями 238-й и 217-й стрелковых дивизий вышли в район коммуны Савонино, вклинившись в позиции противника. Гитлеровцы ответили сильной контратакой. Ударом пехоты и танков со стороны Устиновки они овладели северной и северо-восточной окраинами коммуны Савонино. В результате были окружены наступающие  боевые порядки 418-го и 521-го стрелковых полков и несколько подразделений 238-й и 217-й дивизий. На выручку окруженным войскам был брошен 681-й стрелковый полк
            С 9 по 14 февраля окруженные части вели ожесточенные бои, неся большие потери. Сказывались усталость воинов, непрерывно наступавших в течение двух месяцев, а также нехватка боеприпасов и продовольствия. По ночам припасы сбрасывали с самолетов «У-2» летчики транспортного авиаполка. Но этого, конечно, было недостаточно. Враг неистовствовал. Лес стонал от разрывов вражеских мин и снарядов. Воздух пронизывали нити трассирующих пуль. Орудия врага били прямой наводкой. То и дело в атаку шли автоматчики. Утром 23 февраля после артиллерийской подготовки части 133-й стрелковой дивизии завязали бои за овладение укрепленными позициями противника на рубеже Мокрово- Подборье - Кувшиново, прикрывающем Юхнов с севера. Дивизия вела наступление двумя эшелонами: в первом - 521-й и 681-й полки, во втором - 418-й полк.
            С сибиряками тесно взаимодействовала 34-я стрелковая бригада. 5-я гвардейская стрелковая дивизия обходила Юхнов с запада, 238-я стрелковая дивизия по-прежнему наступала с востока. Во второй половине дня противник попытался контратаковать части 133-й дивизии из районов Питомника и Мокрово под прикрытием танков и авиации, но успеха не имел.
4 марта 133-я дивизия вместе с 34-й стрелковой бригадой, 238-й и 173-й стрелковыми дивизиями завязали бои на северной и южной окраинах Юхнова. На рассвете 5 марта одним из первых в город ворвался 521-й стрелковый полк, руководимый батальонным комиссаром М. Ф. Михеевым. Над старинным русским городом снова заалел советский флаг.

Под гвардейским знаменем

Противник, выбитый из Юхнова, отошёл на западные берега Угры и Рессы, пополнил сильно потрепанные в боях части и вновь стал оказывать упорное сопротивление. Естественные препятствия, особенно реки и леса, дали гитлеровцам возможность создать сильную оборону. На переднем крае, в узлах сопротивления, на наиболее угрожающих направлениях они создали густую сеть дзотов с перекрытиями в несколько накатов бревен. По фронту и в глубину дзоты соединялись системой траншей и ходов сообщений, обеспечивающих двухстороннее движение в полный рост и ведение огня с открытых ячеек и площадок. Там, где берега рек отлогие, линия обороны была отнесена в глубину на 200—400 метров, а лежащая впереди местность простреливалась. Скрытые подступы и переправы держались под наблюдением артиллерии и минометов. Гитлеровское .командование рассчитывало остановить на этом рубеже Красную Армию, разгромить советские войска и, перезимовав, двинуться в новое наступление на Москву.
Командарм генерал-лейтенант И. Г. Захаркин перед 133-й и 238-й стрелковыми дивизиями поставил задачу: наступать вдоль большака Юхнов - Вязьма.     6 марта 1942 года дивизии завязали бои за овладение населенными пунктами Шуклеево, Ново-Суковка и Суковка.                                                                                                                                           8 марта 418-й стрелковый полк достиг окраины Суковки. Но противник, имея сильную артиллерию, яростно сопротивлялся, Подразделения 521-го стрелкового полка овладели восточной частью Суковки и завязали бой на ее западной окраине. 418-й полк занял оборону на юго-восточной и западной окраине Суковки.
В самые напряженные бои за Суковский рубеж части и подразделения облетела весть: 133-я стрелковая дивизия преобразована в 18-ю гвардейскую.
18 марта в 4 часа 30 минут гитлеровцы предприняли наступление на всем 15-километровом участке обороны гвардейцев и особенно в районе Суковки, пытаясь вернуть важный пункт. Натиск врага был сдержан. На следующий день гитлеровцы снова бросили в бой подразделения пехоты и танков. Но гвардейский гарнизон мужественно продолжал удерживать участок. Фашистское командование, чтобы удержать позиции
и не допустить окружения армий «Центр» бросило на это направление значительные резервы. Начавшаяся весенняя распутица чрезвычайно осложнила работу органов тыла. Регулярный подвоз материальных средств в войска нарушился. Было очевидно, что дальнейшее наступление не сможет изменить обстановку. Учитывая это, Ставка Верховного Главнокомандования приняла решение о переходе армий Калининского и Западного фронтов к обороне на достигнутых рубежах.
Приказом командующего 49-й армии 18-я гвардейская стрелковая дивизия, сменив части 217-й и 238-й стрелковых дивизий, перешла к обороне на рубеже Горанец – Суковка - Ново-Суковка. Штаб дивизии находился в Шуклеево. Дивизия стояла в обороне с 20 марта 1942 года по 9 февраля 1943 года.
4 апреля на должность командира дивизии был назначен полковник Н. Н. Мультан.
30 апреля в командование 18-й гвардейской сд.  вступил полковник  М. Н. Завадовский.                          
3 мая 1942 года дивизия была награждена орденом Красного Знамени.

                  Огненный год

В феврале 1943 года 18-я гвардейская  стрелковая дивизия передала свой участок обороны 42-й и 164-й стрелковым дивизиям и получила приказ совершить марш в район Сухиничи. Пять суток длился этот 120 километровый переход. Мела пурга, дороги стали непроходимыми. Артиллерию двигали перекатами: в орудие впрягались три-четыре упряжки, отвозили на один-два километра и возвращались за другими.
Под Сухиничами дивизия вошла в состав первого эшелона ударной группировки 16-й армии под командованием генерал-лейтенанта И. X. Баграмяна.
Армия имела задачу прорвать оборону противника на участке Запрудное - Высокое, уничтожить 208-ю пехотную дивизию, овладеть рубежом Людиново - Жиздра, а в дальнейшем участвовать в освобождении городов Орджоникидзе, Брянск.

                      Последний бой

          18-я гвардейская стрелковая дивизия, усиленная тремя полками артиллерии, десятью танками, поддержанная бригадой реактивных систем М-30 и четырьмя дивизионами М-20 и М-13, должна была овладеть деревней Букань и поселком Ключевским. Справа наступала 385-я стрелковая дивизия 10-й армии с задачей овладеть районом Запрудное - Людиново. Слева, на участке поселок Дружба - высота 206,3 действовала 1-я гвардейская мотострелковая дивизия.
            На рассвете 22 февраля после двухчасовой артиллерийской подготовки полки двинулись в атаку. Противник встретил наступающих сильным огнем.  В первые минуты боя вышли из строя семь наших танков. Большие потери понес 53-й гвардейский полк в районе высоты 223,5. Здесь огневая система противника оказалась неподавленной.
Стремясь во что бы то ни стало удержать за собой выгодный рубеж, вражеское командование подбрасывало к Букани подкрепления, снимая войска с ржевско-сычевского направления. К исходу второго дня командир 18-й гвардейской дивизии ввел в бой свой резерв - лыжный батальон старшего лейтенанта П.И. Омелаенко. Ночью батальон пробился на западную окраину Букани. Противник дважды контратаковал лыжников пехотой и танками. Батальон, израсходовав боеприпасы и понеся большие потери, вынужден был отойти. В последующие дни обескровленная дивизия не смогла развить наступления. В ночь на 5 марта по приказу командующего 16-й армией дивизия была выведена в резерв западнее Козельска, в район Рога - Попелево - Фроловское, и здесь стала принимать пополнение.
Здесь, под Буканью, в период между 22 февраля – 4 марта 1943 года погиб Зуев И.Е. – мой отец.
                                                            
Историю составляют факты:

Из истории дивизии следуют факты:
- 22 февраля дивизия пошла в наступление «на Букань»,
- в ночь на 5 марта обескровленная дивизия выведена в резерв в район Козельска,
- только с 17 июля (после приёма пополнения под Козельском), в составе 11-й гв. армии Баграмяна участвует в боях на Орловсо-Курском направлении.
            Справка из военкомата Чаинского района и запись в «Книге памяти» Томской области о гибели (безвести) Зуева И.Е. – рядового (по факту – сержанта) в июне 1943 года не соответствуют действительности, т.к. в июне 1943 года дивизия стояла под Козельском, принимала, обучала пополнение и восполняла вооружение.
Сообщение «Управления по учёту потерь» о тяжёлом ранении Зуева И.Е. 25 марта 1943 г. и отправлении после боя на излечение в госпиталь записано со слов его жены (моей матери) и зафиксировано в «Анкете» Чаинского РВК (пункт 10).
Эта же дата (25 марта 1943 г) в той же «Анкете» (пункт 7), указывается как  время прекращения письменной связи.
Ни то, ни другое не соответствует действительности:
- 25 марта дивизия находилась вне боевых действий – под Козельском.
- Последнее письмо было отправлено с поля боя, написано в паузе между боевыми действиями. В нём он сам сообщал что тяжело ранен, у него не работает одна сторона тела (видимо левая, потому что он «правша» и писал письмо правой рукой), но он не может оставить поле боя ( не сообщает почему: возможно из-за больших потерь личного состава взвода, возможно не стало командира и он, как его помощник не мог оставить взвод в такой критический момент). В любом случае он погиб именно в этих боях под «Буканью». Письмо было написано между 22 февраля и 4 марта 1943 года. Это свидетельствует и факт, упомянутый им в последнем письме о том, что он пишет письмо, находясь в снегу. В последующие боевые действия, участвуя в которых он мог бы написать это письмо, дивизия вступила только после 17 июля на Орловско-Курском направлении (то есть через более чем  два месяца и когда никак нельзя находиться в снегу). Допустить, что человек беспокоясь о семье, пишет письмо в паузе между боевыми действиями и затем не беспокоится о ней (не сообщает о себе ничего в эти более двух месяцев до следующего боя) - более чем невероятно.
Дата 25 марта 1943 года реальна только в смысле получения последнего письма. Его моя мать (Зуева Л.И.), будучи совсем неграмотным человеком, вместе с «письмом-запросом»  с помощью Чаинского райвоенкомата и, наверняка по его рекомендации, отправила  по адресу: п/п 482, в/ч 449, т.е. непосредственно в часть, (а конкретнее в дивизию), в составе которой он воевал. И получила это нелепое «Сообщение «Управления по учёту потерь» о тяжёлом ранении Зуева И.Е. 25 марта 1943 г. и отправлении после боя на излечение в госпиталь. И сообщила о его содержании в Чаинский райвоенкомат, где оно было документально зафиксировано в упомянутой выше анкете в пункте 10. А само «Сообщение» в подлиннике (как и последнее бесценное письмо и тоже по чьёму-то «доброму» совету) отправила неизвестно куда и неизвестно что получила в ответ.
И далее, по смыслу «сообщения», оно неверно не только по времени получения тяжёлого ранения. В нём сообщается об отправлении после боя в госпиталь на излечение. Позвольте, о каком госпитале могла идти речь? Госпитали далеко от линии фронта.  В зоне действия дивизии всегда находился дивизионный медсанбат № 386 (14). В нём не мог быть незарегистрирован тяжело раненый солдат и, следовательно, вычеркнута из жизни дальнейшая его судьба. Умер от ран – должна быть «похоронка». И медсанбат этот (как и всякий дивизионный), во все времена находился в поле доступности всего состава дивизии, со всеми зарегистрированными в его документах сведениями. Отправлен в госпиталь – когда, в какой? Короче: и это «Сообщение - футбольная отписка безутешной вдове и детям ставших сиротами», и действия обязанных служб за совершаемые действия в отношении к судьбам погибших воинов, к их гражданской чести, к их семьям – вопиющая преступная безответственность. А в соответствие с приказом Верховного командования № 227 от 28 июля 1942 года «Ни шагу назад» - детям без вести пропавших – голодная смерть или пожизненное клеймо недостойного своего Отечества человека.

      Курсив мой:
    
  Свидетельства, рассуждения, мнения

В разрезе сказанного чрезвычайно важными воспринимаются нижеприводимые свидетельства очевидцев происходивших событий, мнения и решения, вынесенные из государственных архивов на поле интернета.
Акцентированного внимания требуют решения и действия высшего руководства страны и Минобороны, методы осуществления судьбоносных решений, их правомерность, соответствие общепринятым гуманитарным нормам.
Пусть никого не удивит мой исключительный интерес к событиям, разгромного для нас, начала ВОВ, к лживым, (как показывает анализ её развития),  объяснениям  трагических неудач этого периода ответственными государственными и военными чиновниками и их Верховным руководителем.
С учётом повышенного внимания к, известному теперь,   Секретному выступлению Сталина  перед военной элитой 5 мая 1941 г. в Кремле, его  Приказу № 227, Свидетельству Жукова о приведении войск в боевую готовность перед 22 июня (в аналитическом представлении признанного исследователя исторических архивов  Козинкина О.Ю.), к логически убедительным доказательствам Ю.И. Мухина, приведённым их в его книге «Война и мы», возникает неоспоримая логика восприятия обсуждаемых здесь материалов, напрашивается независимое от многих бытующих с времён ВОВ  фальшивых интерпретаций трагического хода войны мнение о причинах и следствиях обрушившейся на миллионы соотечественников трагедии.
                        
Приказ
Народного комиссара обороны Союза ССР № 227 от 28 июля 1942 г.

Враг бросает на фронт все новые силы и, не считаясь с большими для него потерями, лезет вперед, рвется вглубь Советского Союза, захватывает новые районы, опустошает и разоряет наши города и села, насилует, грабит и убивает советское население. Бои идут в районе Воронежа, на Дону, на юге у ворот Северного Кавказа. Немецкие оккупанты рвутся к Сталинграду, к Волге и хотят любой ценой захватить Кубань, Северный Кавказ с их нефтяными и хлебными богатствами. Враг уже захватил Ворошиловград, Старобельск, Россошь, Купянск, Валуйки, Новочеркасск, Ростов-на-Дону, половину Воронежа. Часть войск Южного фронта, идя за паникерами, оставила Ростов и Новочеркасск без серьезного сопротивления и без приказа из Москвы, покрыв свои знамена позором. Население нашей страны, с любовью и уважением относящееся к Красной Армии, начинает разочаровываться в ней, теряет веру в Красную Армию, а многие из них проклинают Красную Армию за то, что она отдает наш народ под ярмо немецких угнетателей, а сама утекает на восток. Некоторые неумные люди на фронте утешают себя разговорами о том, что мы можем и дальше отступать на восток, так как у нас много территории, много земли, много населения и что хлеба у нас всегда будет в избытке. Этим они хотят оправдать свое позорное поведение на фронтах. Но такие разговоры являются насквозь фальшивыми и лживыми, выгодными лишь нашим врагам.                                                        
             Каждый командир, каждый красноармеец и политработник должны понять, что наши средства небезграничны. Территория  Советского Союза - это не пустыня, а люди - рабочие, крестьяне, интеллигенция, наши отцы и матери, жены, братья, дети. Территория СССР, которую захватил и стремится захватить враг, - это хлеб и другие продукты для армии и тыла, металл и топливо для промышленности, фабрики, заводы, снабжающие армию вооружением и боеприпасами, железные дороги. После потери Украины, Белоруссии, Прибалтики, Донбасса и других областей у нас стало меньше территории, стало быть, стало намного меньше людей, хлеба, металла, заводов, фабрик. Мы потеряли более 70 млн. населения, более 80 млн. пудов хлеба в год и более 10 млн. тонн металла в год. У нас нет уже преобладания над немцами ни в людских ресурсах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше - значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину. Каждый новый клочок оставленной нами территории будет всемерно усиливать врага и всемерно ослаблять нашу оборону, нашу Родину. Поэтому надо в корне пресекать разговоры о том, что мы имеем возможность без конца отступать, что у нас много территории, страна наша велика и богата, населения много, хлеба всегда будет в избытке. Такие разговоры являются лживыми и вредными, они ослабляют нас и усиливают врага, ибо, если не прекратим отступления, останемся без хлеба, без топлива, без металла, без сырья, без фабрик и заводов, без железных дорог. Из этого следует, что пора кончить отступление. Ни шагу назад! Таким теперь должен быть наш главный призыв.                                                          
            Надо упорно, до последней капли крови защищать каждую позицию, каждый метр советской территории, цепляться за каждый клочок советской земли и отстаивать его до последней возможности. Наша Родина переживает тяжелые дни. Мы должны остановить, а затем отбросить и разгромить врага, чего бы это нам ни стоило. Немцы не так сильны, как это кажется паникерам. Они напрягают последние силы. Выдержать их удар сейчас - это значит обеспечить за нами победу. Можем ли мы выдержать удар, а потом отбросить врага на запад? Да, можем, ибо наши фабрики и заводы в тылу работают теперь прекрасно, и наш фронт получает все больше и больше самолетов, танков, артиллерии, минометов. Чего же у нас не хватает?  Не хватает порядка и дисциплины в ротах, полках, дивизиях, в танковых частях, в авиаэскадрильях. В этом теперь наш главный недостаток. Мы должны установить в нашей армии строжайший порядок и железную дисциплину, если мы хотим спасти положение и отстоять свою Родину.  Нельзя дальше терпеть командиров, комиссаров, политработников, части, и соединения которых, самовольно оставляют боевые позиции. Нельзя терпеть дальше, когда командиры, комиссары, политработники допускают, чтобы несколько паникеров определяли положение на поле боя, чтобы они увлекали в отступление других бойцов и открывали фронт врагу.                                      Паникеры и трусы должны истребляться на месте.
            Отныне железным законом дисциплины для каждого командира, красноармейца, политработника должно явиться требование - ни шагу назад без приказа высшего командования. Командиры роты, батальона, полка, дивизии, соответствующие комиссары и политработники, отступающие с боевой позиции без приказа свыше, являются предателями Родины. С такими командирами и политработниками и поступать надо как с предателями Родины. Таков призыв нашей Родины. Выполнить этот приказ - значит отстоять нашу землю, спасти Родину, истребить и победить ненавистного врага.                                                                          После своего зимнего отступления под напором Красной Армии, когда в немецких войсках расшаталась дисциплина, немцы для восстановления дисциплины приняли некоторые суровые меры, приведшие к неплохим результатам. Они сформировали 100 штрафных рот из бойцов, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, поставили их на опасные участки фронта и приказали им искупить кровью свои грехи. Они сформировали, далее, около десятка штрафных батальонов из командиров, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, лишили их орденов, поставили их на еще более опасные участки фронта и приказали им искупить свои грехи. Они сформировали, наконец, специальные отряды заграждения, поставили их позади неустойчивых дивизий и велели им расстреливать на месте паникеров в случае попытки самовольного оставления позиций и в случае попытки сдаться в плен. Как известно, эти меры возымели свое действие, и теперь немецкие войска дерутся лучше, чем они дрались зимой. И вот получается, что немецкие войска имеют хорошую дисциплину, хотя у них нет возвышенной цели защиты своей родины, а есть лишь одна грабительская цель - покорить чужую страну, а наши войска, имеющие цель защиты своей поруганной Родины, не имеют такой дисциплины и терпят ввиду этого поражение. Не следует ли нам поучиться в этом деле у наших врагов, как учились в прошлом наши предки у врагов и одерживали потом над ними победу?  Я думаю, что следует.

ВЕРХОВНОЕ ГЛАВНОКОМАНДОВАНИЕ КРАСНОЙ АРМИИ ПРИКАЗЫВАЕТ:

1. Военным советам фронтов и прежде всего командующим фронтами:                                                
а) безусловно, ликвидировать отступательные настроения в войсках и железной рукой пресекать пропаганду о том, что мы можем и должны якобы отступать и дальше на восток, что от такого отступления не будет якобы вреда;     б) безусловно, снимать с поста и направлять в Ставку для привлечения к военному суду командующих армиями, допустивших самовольный отход войск с занимаемых позиций, без приказа командования фронта; в) сформировать в пределах фронта от 1 до 3 (смотря по обстановке) штрафных батальонов (по 800 человек), куда направлять средних и старших командиров и соответствующих политработников всех родов войск, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на более трудные участки фронта, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления против Родины.
2. Военным советам армий и прежде всего командующим армиями:                                                  
а) безусловно, снимать с постов командиров и комиссаров корпусов и дивизий, допустивших самовольный отход войск с занимаемых позиций без приказа командования армии, и направлять их в военный совет фронта для предания военному суду;                     б) сформировать в пределах армии 3-5 хорошо вооруженных заградительных отрядов (по 200 человек в каждом), поставить их в непосредственном тылу неустойчивых дивизий и обязать их в случае паники и беспорядочного отхода частей дивизии расстреливать на месте паникеров и трусов и тем помочь честным бойцам дивизий выполнить свой долг перед Родиной; в) сформировать в пределах армии от 5 до 10 (смотря по обстановке) штрафных рот (от 150 до 200 человек в каждой), куда направлять рядовых бойцов и младших командиров, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на трудные участки армии, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления перед Родиной.
3. Командирам и комиссарам корпусов и дивизий;
а) безусловно, снимать с постов командиров и комиссаров полков и батальонов, допустивших самовольный отход частей без приказа командира корпуса или дивизии, отбирать у них ордена и медали и направлять в военные советы фронта для предания военному суду:                                                                                              б) оказывать всяческую помощь и поддержку заградительным отрядам армии в деле укрепления порядка и дисциплины в частях.
Приказ прочесть во всех ротах, эскадронах, батареях, эскадрильях, командах, штабах.

Народный комиссар обороны
И.СТАЛИН

          Из воспоминаний очевидцев

Елизавета Меньшакова
(Московская  мотострелковая дивизию  167 ГСП)
В феврале-марте 1943 года дивизия вела бои у д. Букань на Жиздринском направлении. С ужасом вспоминаю о жестоких боях на высотке, на которой я находилась. День и ночь не прекращались обстрелы. Не было возможности убирать трупы. В самой деревне в рукопашном бою погибла наша рота автоматчиков. Добавлю, что д. Букань переходила из рук в руки 8 раз. На сравнительно небольшом участке земли все, погреба, силосные ямы и траншеи были забиты трупами наших бойцов и немцев.
        
  Курсив мой:                                                                            
           «Высотка» эта – высота 223,5 (ещё её называют: «Крестьянская гора», «Кретова гора»), была «ключём» к Букани, необыкновенно мощно защищена. У неё и на ней отдали свои жизни более 15 000 солдат немецких, но в т.ч. неимоверно больше  наших,  потому что наступали на неподавленные «доты и дзоты» и без всяких рассуждений в лоб, как штрафники. Немецкие позиции были плохо разведаны, предварительная артподготовка велась «по площадям». Но… как скажет потом некий аналитик: «игра стоила свеч»… Вот так! – игра…  По принятой у нас «технологии побед», в этой «игре», очередной раз безответственно обращено в трупы огромное количество истинных Героев. Путём навешивания на них ярлыков «без вести пропавших», скрытых от учёта в числе погибших в бою, преданы анафеме, зарыты в силосных ямах и траншеях, как предатели Отечества.

  Ветеран 133 сд И.Ф. Буевич. (Книга «Жизнь без прикрас». Первые месяцы войны Новосибирской сд. 133).

         Первые части 24-й армии стали грузиться в Новосибирске уже 27 июня. Воинские эшелоны уходили один за другим под Москву, занимая оборону на Калининской и Смоленской землях. Семь суток со 2-го по 9-го октября 1941 года немцы пытались прорвать оборону армии, но ее воины, сражаясь не на жизнь, а на смерть, стойко отстаивали занимаемые рубежи. Прорвав оборону соседей слева и справа, враг окружил сибиряков, но они продолжали оказывать упорное сопротивление во много раз, превосходящим силам противника, нанося ему огромные потери. И только когда полностью, были израсходованы боеприпасы, кончилось продовольствие, когда были исчерпаны все возможности оборонительной борьбы, обескровленные части' армии стали прорываться на восток, на г. Юхнов. Без машин, орудий, патронов, теряя личный состав иногда до последнего воина.
            Трупы погибших практически не предавали земле, они, насквозь промерзшие в суровую зиму 1941-42 гг., лежали покрытые снегом до весны 1942-го. Лежали там, где их настигал свинцовый вражеский ливень. Трупы были повсюду, в большом количестве. Одна крестьянка, обходя убитых, собрала три мешка медальонов ("смертников"). Она надеялась с приходом Красной Армии передать медальоны своим освободителям. Не дождалась, погибла от рук палачей. Затем сгорел и ее дом, где хранились мешки с бесценными сведениями о погибших...

           Курсив мой:
Приведено как свидетельство лживости вдолбленного в сознание граждан утверждения о том, что «пропавшие безвести» - в абсолютном большинстве предатели Родины. В большинстве своём живые и мёртвые – это обречённые на поругание, брошенные в безвестие герои.

И.Ф. Буевич – продолжение:
6-го декабря началось наступление советских войск под Москвой. Наша дивизия в составе 1-ой ударной армии наступала из района южнее Дмитрова на Солнечногорск. Здесь я впервые увидел жестокое лицо войны: дымящиеся пепелища деревень, обездоленный люд, оставшийся зимой без крова, разбитые, искореженные танки и автомашины и трупы, много трупов своих и врагов. Как поленья дров они в причудливых позах валялись в снегу по обочинам дорог, а некоторые лежали и на дороге, и автомашины давили их колесами.                        
После взятия Калуги дивизия ненадолго задержалась на рубеже Кондрово - Полотняный завод, в середине февраля форсировала реку Угру и взяла Юхнов. Немцы укрепились на реке Ресса, и все попытки выбить их оттуда успеха не имели. Почти в течение месяца велись кровопролитные бои. Ежедневно в дивизию поступал на пополнение людской состав и сразу же необстрелянный и необученный бросался в бой, в котором немцы хладнокровно, почти не неся потерь, расстреливали его из пулеметов и минометов. Все, начиная от командира взвода до командира дивизии, понимали бессмысленную нелепость этой бойни, но ничего не могли поделать. Приказы поступали сверху от командования армией, фронтом, от Сталина. "Вперед в атаку! За Родину! За Сталина!", который не жалел людей и безжалостно посылал их на ненужную смерть, и так было по всему Западному фронту. Наконец в начале марта дивизия перешла к обороне, оседлав Варшавское шоссе.

Курсив мой:
И.Ф.Буевич – Полковник, руководитель ветеринарной службы Новосибирской  133 сд. затем – армии и затем – фронта.
        
Остатки отряда Герасимова под г. Рузой

Подполковник А.Г. Герасимов долго смотрел на поле боя. Никто из командиров не осмеливался подойти к нему, хотя вопросы к командиру отряда были. Комиссар Шабалов собрал оставшихся в живых бойцов. Их было не более двухсот, уставших, голодных, закопченных и молчаливых. Глядя на них, он только и мог сказать:
- Спасибо, ребята. Спасибо за стойкость и мужество. Вы сделали больше, чем могли.
Напомним - эти «не более двухсот» оставшихся, составляли не более 10 процентов от почти двух полков (порядка двух тысяч бойцов) отряда А.Г. Герасимова, успевших проехать до ст. Дорохово и в последующем, в кровопролитных боях отстаивая каждую пядь родной земли, совершивших поистине героические подвиги, оставили на полях сражений незахороненными в снегах 90 процентов своих героев – товарищей по оружию.                                

            Курсив мой:
             Да, это сказано о героически погибших, но бесстыдством нравственных мерзавцев  отнесённых в разряд «безвести пропавших» - считатай в разряд предателей. Всякая «пиррова» победа, достигнутая ценой безмозглых потерь, ставилась в великую честь  идейным и военным мошенникам, защищала их от праведного суда современников и грядущего времени.

Иван Ивашкин                                                                                                                          

«На жиздринском направлении»  

В те дни в полках и дивизиях не хватало солдат, не хватало пулеметов, минометов, артиллерии, боеприпасов, - танков остались единицы.
Поэтому командующий 16-й армией К.К.Рокоссовский по праву констатирует: " ... Противник значительно превосходил нас. Парадокс: сильнейший обороняется, а более слабый наступает. Причем, в наших условиях по пояс в снегу ..." ("Солдатский долг", издание МО, 1968 год, стр. 113).
   К началу общего наступления Красной Армии по трем направлениям: Западном, Северо-западном и Юго-Западном, в январе 1942 года в ее сухопутных войсках имелось: 4199 тысяч человек, 27,7 тысяч орудий и минометов, 1784 танка, из них 506 тяжелых и средних.
   Противостоящие войска Германии и ее союзников имели в своем составе: 3909 тысяч человек, около 35 тысяч орудий и минометов, 1500 танков.
При таком соотношении сил и средств было нецелесообразно вести наступательные действия по трем стратегическим направлениям. Лучше было бы сосредоточить усилия на решающем Западном направлении, подкрепив его войска необходимым количеством сил и средств.
            Командующий 16-й армией генерал К.К. Рокоссовский, войска которого наступали на Сухиническом направлении, об этом потом напишет в своей книге "Солдатский долг" следующее: "... Все, на что были способны наши истощенные войска, - это выталкивать врага то на одном, то на другом участке, тратя на это силы и не достигая решительных результатов. Они с трудом пробивались вперед. Я неоднократно тогда бывал в разных частях и на разных участках...
То, что удалось лично увидеть и на себе испытать, убедило меня, что мы не в состоянии достичь решающего успеха".
            Принято считать, что в мартовских боях 1943 года у Кретовой горы погибли 1955 солдат, сержантов и офицеров Советской Армии.
Наиболее достаточными данными о потерях боевой техники и живой силы немцев считаются цифры опубликованые полковником в отставке И.Колесником. По его данным за 19 и 20 марта у Кретовой горы гитлеровцы потеряли 116 танков и 5 тысяч человек убитыми. ( Обратим внимание: - здесь показаны потери немцев только за два дня. А бои за Кретову гору начались  22 февраля и закончились 23 марта!).

            Курсив мой:
Получается: немцы расстреливали наших, будучи защищёнными в дзотах, из вкопанных в землю танков били прямой наводкой и потеряли 5000 убитыми за два дня. А наши, открытые всем ветрам и пулям с винтовками без патронов, гонимые на их защищённые огневые точки и потеряли 1955 солдат и офицеров за всё время наступления «на гору» - за целый месяц!?  Самому последнему идиоту понятно, что несоизмеримо большее число наших воинов погибло не только за месяц, но за эти два дня наступления и шкурнически злоумышленно зачислено в разряд «без вести пропавших».  
Потери наших войск в тех боях в марте 1943 года были велики и не могут быть оправданы никакими стратегическими целями и никогда..  Решения по их осуществлению путём умышленного принесения в жертву сотен тысяч граждан, насильно одетых в военную форму – тягчайшее преступление перед  человечностью.                                                

            Конечной целью своего решающего удара в 1943 году Гитлер по прежнему считал Москву. А самый удобный путь к Москве лежал через Орел и Курск. А это означало, что передвижение немецких войск, боевой техники и грузов могло успешно осуществляться через территорию Жиздринского, Думинического, Кировского и Мосальского районов. Таким образом, обладание немцами этим плацдармом давало им большие преимущества в осуществлении намеченной на лето 1943 года операции на Орловско-Курской дуге.

Курсив мой:
            По этому поводу напрашиваются простые естественные вопросы:                                                      -  а что в Москве не знали, что самый удобный путь на Москву лежит через территории названных районов?  - или не знали, что Москва весьма отдалена от территорий этих районов?, (есть место, прямо на занимаемых окопах или за их «спиной»,  для сооружения оборонных объектов, многократно превосходящих немецкие. На них можно будет истребить всех немцев, намеренных в 1943 году наступать на Москву),                                                       – или, что наибольшие потери несёт наступающая сторона?                                                                                  – или что «Москве» никто не давал право (даже само состояние войны), обращать всю армию в «штрафную» и гнать её под угрозой «заградительных стволов» на мины и не подавленные дзоты врага?
Считается: несмотря на тяжелые потери, наши войска на Жиздринском направлении предприняли все усилия к тому, чтобы не дать противнику возможность продвинуться дальше рубежа Верхнее и Нижнее Ашково, Ясенок, Палики, Букань  Понеся огромные потери в живой силе и боевой технике противник вынужден был прекратить наступление и перейти к обороне на рубеже населенных пунктов: Ясенок, Палики, Букань.  Вот так. А ведь немцы в то время и в том месте не наступали, а оборонялись и в ходе обороны изрядно нас поучили (наши стратеги, наступая  невозвратные потери войск скрыли и, как у них принято, списали в несчитанное количество без вести пропавших). Мы к этой «арифметике» ещё вернёмся.
            Считается так же – ситуационную стратегию на жиздринском рубеже мы выиграли. Очень сомнительный выигрыш….  Стратегии  не выигрывают – их разрабатывают. Их осуществляют. И, не в последнюю очередь, умом!
Далее Новосибирская 18 гвардейская стрелковая дивизия прошла свой славный боевой путь до Великой Победы без моего отца. Но его высокая воинская Честь и благодарная Память о совершённом им Подвиге требуют продолжить изыскания и размышления о смысле, заключённом  в навешенном на него ярлыке: «без вести пропавший.

Клеймёные ярлыком «без вести пропавшие»
          
Пропавший без вести — юридический термин, определяющий положение человека, о местонахождении которого нет достоверной информации.
Ежегодно в России без вести в настоящее время пропадают около 70 000 человек

Курсив мой:
            Причин (ситуаций)  попадания в число пропавших – много, как много и независящих  от злонамеренного умысла или от его воли.  А посему попадание в число людей, о местонахождении которых нет достоверной информации – не преступление и не повод для предосудительного толкования.  И для автора этих строк – не право и не повод.
            Но для кадровых офицеров старшего и высшего разрядов СССР и всех последовавших ряд за рядом элит форм социального устройства и власти – само это явление безвестности  нахождения человека, а следовательно  безопасность получить от него соответствующую реакцию на незаконные действия, породило множество возможностей посягнуть на его честь и достоинство. Но главное, на чём акцентирую внимание: оно позволило им беспрепятственно, ненаказуемо создавать ситуации массового обращения в разряд «без вести пропавших» миллионы сограждан и по присвоенному «праву» глумиться над ними и над их памятью.
            
              Столкновение двух обязанностей

            Считается, что проблема ответственности за исполнение незаконного или даже преступного приказа начальника подчиненным является одной из самых сложных в уголовном праве. В данном случае происходит столкновение двух обязанностей: соблюдения служебной или воинской дисциплины и невозможности причинения вреда охраняемым уголовным правом интересам.
              Согласно первой обязанности, «приказ начальника — закон для подчиненного. Приказ должен быть выполнен беспрекословно точно и в срок». Ответственность за неисполнение приказа при этом возлагается на подчиненного.  
            Согласно другой обязанности, называемой англосаксонской - любой подчиненный рассматривается, как свободно действующий субъект. Считается, что свобода не только дает права, но и налагает обязанности, и как свободный человек, любой подчиненный несет ответственность за любой свой поступок. Гражданин обязан исполнять сначала закон и только потом - приказ. Государственный служащий отвечает за нарушение закона так же, как и прочие граждане.                                                                      

Курсив мой:
           (См. Конституция РФ статья 19. «перед Законом и Судом все равны).

С времён Нюрнбергского процесса

            Данная норма в основном считается достижением современной западной правовой науки, которая, в конечном итоге, оказала влияние на все остальные правовые системы различных государств. Формирование ее относится к времени суда над нацистскими преступниками в Нюрнберге, в ходе которого была четко сформулирована принципиальная позиция, ставшая классической для международного права. Так, в ст. 8 Устава Международного трибунала зафиксировано: «Тот факт, что подсудимый действовал по распоряжению правительства или приказу начальника, не освобождает его от ответственности, но может рассматриваться как довод для смягчения наказания, если Трибунал признает, что этого требуют интересы правосудия».
            В ходе процесса тема ответственности за исполнение преступного приказа была конкретизирована. В частности, главный обвинитель от Великобритании Хартли Шоукросс посвятил часть своей вступительной речи опровержению точки зрения о том, что подсудимые были лишь орудием в руках Гитлера: «Политическая лояльность, выполнение военных приказов - это прекрасные вещи. Но они не требуют и не оправдывают совершения явно порочных действий. Наступает момент, когда человек должен отказаться повиноваться своему руководителю, если он в то же время хочет повиноваться своей совести. Даже рядовой солдат армии не призван выполнять противозаконные приказы».
          
          Курсив мой:      

         Не «засчитаны» погибшими в боях…                      
По принятой лукавой практике  сиё выражение означает непризнание участия военнообязанного человека в состоявшемся бою по фактическим признакам: в числе оставшихся после боя в живых  не оказалось, в числе трупов – тоже. По шкурной философии это означает – преднамеренно сдался в плен. Всякие другие причинные (не только предположительные,  но и фактические: сгорел дотла, разорван на мелкие части, утонул, провалился в бездну, стал жертвой безмозглости), обстоятельства из рассуждения исчключаются. Удобно в части скрытия невозвратных потерь, избежания ответственности за содеянное головотяпство и откровенное беззаконие действия.                                                                              
          Безымянное, бессчётное забвение их в траншеях, силосных ямах, и погребах брошенных деревень, весьма «достойно» соответствует «величию» наших военных «гениев», особенно тех, чьи образы увековечены в национальных памятниках,                                                                                   За преступное бесстыдство скрытой от учёта  массовой их гибели, никто не понёс и не понесёт ни моральной, ни уголовной ответственности.                                                                
            Дети «безвести пропавших», практикой применения Закона № 227 от 28 июля 1942 г.,  с момента объявления о «пропажи безвести» были и остаются отвержены от государственной помощи, от чести Великой Победы, пожизненно пребывают в изгоях у защищённого их отцами государства. Это стало возможным вследствие извращённой, преступной идеологии чиновников государственной власти и её безответственного, безнравственного генералитета.                                                                                              
        
Реквизировано право наследования.                      

При 18-й гв. сд. была полевая касса Госбанка СССР № 249.  Госбанк через полевые кассы множества дивизий накопил громадные суммы денежных средств. Даже с учётом проводившихся денежных реформ на невостребованных счетах остались значительные средства. С учётом процентов роста ставок сбережений на длительном хранении, сберегаемые суммы должны были неуклонно увеличиваться. «Пропавшие без вести» солдаты и офицеры не могли их востребовать. Не могли этого сделать и их правопреемники.  Где сейчас эти деньги, будь то даже копейки?
            Между прочим, в настоящее время должен в полной мере действовать  Закон «О статусе военнослужащих» с поправками Президента РФ обнародованный ещё 30 июня 2007 года в газете «Российская газета». Интересная «государева» грамота…
                        
Новый статус                

30 июня 2007,   Президент России подписал поправки в Закон "О статусе военнослужащих", которые сохраняют погоны пропавшим без вести или попавшим в плен. В юридический оборот официально вводится новое понятие: безвестно отсутствующий военнослужащий. Де-юре это живой человек - у него идет стаж, ему начисляют зарплату, а могут даже присвоить очередное звание, если подойдет срок.
            Такое положение называют «переворотом» в государственном отношении к проблеме пропавших. История вопроса уходит корнями в годы Великой Отечественной войны. Тогда слова "пропал" и "предал" считались синонимами.
В советские годы и российское время отношение к пленным и пропавшим смягчилось, но человека все равно очень легко списывали со счетов.                

            Курсив мой:                                                                      
1 - Спрашивается: если со счета списывали легко – то как это «отношение смягчилось»? И в текущее время («сию» - декабрь 2013 г.), в случае  отказа «бабушке», оставшейся без попечения безвестно отсутствующего военнослужащего-попечителя, неопровержимо, как законно доказанное, используется «мотивированный» аргумент - «пропал без вести» - (считай списан, как преступник о чести которого и об обязанностью перед которым не может быть и речи!).  
До сих пор около трехсот военнослужащих числятся пропавшими без вести в Афганистане и их семьи не имеют никаких льгот. Интересно: кто, где начисляет им зарплату? Где хранит, когда и кому отдаст вместе с набежавшими процентами?
Несколько раз правительство и военное ведомство принимали различные документы, сохранявшие статус за военнослужащими, попавшими в плен. Но чаще всего дело касалось конкретных боевых действий, например, событий в Дагестане или Чечне. На законодательном уровне вопрос оставался без ответа.  Из этого следует возмущающий вопрос: - А почему это на  законодательном уровне вопрос оставался и остаётся без ответа??? И что реально «перевернул» «Закон о статусе военнослужащих», который подписал Президент 30 июня 2007 г. Дальнейшее законодательно замалчиваемое  право Чести без вести пропавших в ВОВ и, вместе  - право Чести их потомков за Великую Победу не только усугубляет преступную вину предшественников действующей  государственной власти перед этой категорией граждан России, но неотвратимо усугубляет её собственную вину.
           2. -  По сему спрашивается: а что – ума не хватало и не хватает? За что же мы кормим депутатов в т.ч. самого высокого уровня?
По закону должно пройти два года, прежде чем военнослужащего, пропавшего без вести, официально признают погибшим или без вести отсутствующим. То есть из живых переведут в мертвые (или условно мертвые). Для семей такой статус дает право на пенсию и положенные льготы. Но раньше срока суд не имеет право рассматривать вопросы жизни и смерти.
«В законе был пробел. Этим и пользовались военные бухгалтеры и снабженцы. Родным приходилось ждать, а затем самим обивать пороги, чтобы получить нужные справки». Позволим себе высказать неотвратимо вытекающий из этого официального признания вывод: - если этим пользовались, военные бухгалтеры и снабженцы – а это, в конечном счёте, государственные чиновники,-  значит, они не просто не исполняли законные требования, а использовали предоставленную им законодателями возможность не исполнять их! Как свидетельствует длительность времени оболванивающего действия – с одобрения  чиновниками государственного уровня.                
          «Теперь военнослужащего запрещено исключать из списков части до тех пор, пока он не будет официально признан погибшим или пропавшим без вести. Для этого и введен официальный термин "безвестное отсутствие военнослужащего". Этот статус закрепляет за военнослужащим все права, как живого. Пройдет положенное время, и суд выдаст справку, что человека нет. После этого по закону семье безвестно отсутствующих будет положена пенсия, такая же, как и семьям погибших. Права на страховку родные солдата не получат до тех пор, пока его не признают умершим, сообщает "Российская газета».                                                                              
Мягко выражаясь, скажем: через «Российскую газету» власть запустила в оборот очередную «филькину грамоту», содержащую умопомрачительные логические зигзаги, проникнуть в смысл которых проникнуть дано не каждому. Эти зигзаги  можно представлять в разных ситуациях в предвзятых ракурсах.  Но обратим внимание пока только на некоторые: - Пока придёт это «положенное время», т.е. до того времени, когда суд выдаст требуемую «справку», тем кто по этой справке получит право на пенсию и т.п. им чем жить?  - святым духом?                                                                                                    
И вообще, Закон о статусе военнослужащих «пропавших без вести» должен был быть разработан и введён в действие в 1941 году, когда случилась проблема массовой «пропажи» защитников Отечества в Великой войне. Он должен был предупредить преступную искусственность создания такой проблемы, определить жесточайшие меры ответственности за преднамеренное поругание Чести граждан Отечества и их потомков в настоящем и будущем. При этом недвусмысленно утверждать равенство Чести и солдата, и генерала во все времена!
            Сей, опоздавший на 70 лет документ (Закон), в своих белых и серых пятнах недосказанности, похоронил память множества Героев-воинов  погибших безвестно в период ВОВ вместе с их Честью, если не на вечно, то на очень долго.                                                                      
          Если бы этот Закон  де-факто признавал всех «без вести пропавших» во время ВОВ,  «без вести отсутствующими» и состоящими в статусе «как бы живых» и сохраняющих все права действительно живых. (ведь в любом случае Судом они ещё не переведены в статус мёртвых) – следовательно признавал бы факт  начисления им зарплаты и признавал бы за ними предусмотренные законами права….
            А, если сей документ  права «без вести пропавших» в ВОВ замуровал в своих «серых» пятнах» - значит  считать их в новом статусе не позволительно, И мы посредством его рождения получили два разряда военнослужащих:                                       -- находящихся в безвестности,
-- находящихся в «сером пятне,,,»  
         По всему сему, просто жгуче интересно знать чем лучше:
- «без вести отсутствующие», т.е. получается, «без вести пропавшие» (в большинстве в локальных конфликтах, без участия в которых  Отечество могло и должно было обходиться);
- от «без вести пропавших» (в большинстве героически погибших в ВОВ при защите Отечества, бывшего в смертельной опасности)?
- по какому праву Честь и Память подлинных Героев Отечества  предаётся только пустому славословию?
И, кстати:
- на каких личных счетах в Госбанке находятся сбережения погибших и «без вести пропавших» военнослужащи, если  не то что номер счёта, но и фактическое существование полевых финансовых учреждений времени ВОВ установить невозможно?  Но продолжим «сказку про белого бычка».                                            
            Спрашивается: как унаследовать то, что положено по праву? Понятно, нужно обратиться в «Суд» за признанием «без вести пропавшего» или «безвестно отсутствующего» «известно мёртвым». В Суд обратиться всем почившим СССРом? Не инициировать же государству (ам) судебное признание всем зарытым в силосных и прочих ямах на том основании, что бывшим участникам ВОВ теперь всем поголовно было бы по сто и более лет от роду. Для «правового» режима это было бы неслыханно глупо!                                                                                                    Многомиллионной массе потомков, потребуется «достать», (купить) у многомиллионной челяди чиновников миллиардную уйму доказательных «справок». И в последний момент узнать - стоимость  справок всех вместе взятых равна нулю, без той справки с гербовой печатью, в которой  будет чётко, документально засвидетельствовано, что считающийся безвестно отсутствующим(или безвестно пропавший) субъект действительно мёртв. Без такой справки всё бессмысленная суета. Никогда не пройдёт и не придёт «положенное» время  в законодательные нормы российского «правового» государства. И «Российская газета» не случайно сообщила: «Права на страховку родные солдата не получат до тех пор, пока его не признают умершим». А мы ещё раз уточним – никогда без вышеназванной справки никакой суд «пропавшего безвести» мёртвым не признает и никто ничего не получит. Пусть безвестно отсутствующий вечно пребывает в статусе бессмертного без вести пропавшего. Потому, что это выгодно многим приписанным к «общественному корыту»….                                              
          Не случайно, дети сирот ВОВ до сих пор официально не имеют такого статуса.
          По всему-сему восхитимся безмерной мудростью создателей российского правового поля, на котором  глупость процветает под видом гениальности, а зло под видом добродетельной милости. И как глубоко в святая-святых этого поля проникли «военные стратеги», скрывая фактически погибших в принудительных разгромных боях под видом безвестно пропавших. Сокрытие фактов громадного количества человеческих потерь под видом безвести пропавших обесчестило миллионы солдат и офицеров и членов их семей, поставило на грань выживания военных сирот, укрыло от ответственности высшее руководство Красной Армии и советского государства. Эта беспримерно-массштабная кощунственная акция – одно из величайших преступлений всех времён против Человека на Земле.
  
Изощрённый процесс извращения                        
                                                                                  
            Считается трудным, почти невозможным, сколько-нибудь правдоподобный подсчёт  безвозвратных потерь военнообязанного состава СССР в ВОВ.  Даже не часто встречающиеся мотивированные цифры таких потерь  различаются в разы. Дескать, трудно, невозможно  в бесчисленном множестве ситуаций провести потрупно-конкретный учёт. Правильно.  Это немыслимо. Тем более при неимоверном количестве «безвести пропавших». И ещё, тем более, по лукавости статистики.  Ну, если невозможно, то и не будем считать. Просто из интереса, вникнем в суть процесса извращения статистики потерь. Во многих ситуациях значительная неточность  потерь неизбежна. Особенно в периоды отступления войск. Однако она, в сущности, – следствие умышленного извращения фактических потерь, с целью скрытия своей преступной  вины офицерским и, главным образом, генеральским составом. Неизменными соучастниками оболванивающего процесса были (и всегда ими будут), средства официальной информации. Этот процесс  буквально «выпирает» из боевых событий борьбы за деревню Букань. Проследим, как это осуществлялось.                                                        
   Упростим задачу до трёх элементарно понятных вопросов:                                                                                      -  какое количество безвозвратных  потерь мы понесли в боях за д. Букань в период с 22 февраля по 4 марта 1943 года?                                                                                                   - в т.ч. убитыми,                                                                                           - в т.ч. пропавшими безвести.                                                                                                       Воспользуемся известными фактами из истории пути 18-й гв. сд., наступавшей на д. Букань. (Оставим в стороне вопрос о количество раненых,  позднее  вернувшихся в свои части – это потери возвратные).
18-я гвардейская стрелковая дивизия, усиленная тремя полками артиллерии, десятью танками, поддержанная бригадой реактивных систем М-30 и четырьмя дивизионами М-20 и М-13, должна была овладеть деревней Букань и поселком Ключевским. Справа наступала 385-я стрелковая дивизия 10-й армии с задачей овладеть районом Запрудное - Людиново. Слева, на участке поселок Дружба - высота 206,3 действовала 1-я гвардейская мотострелковая дивизия.

Итак, 18-я гв. сд. изначально насчитывавшая в своём составе 14 500 солдат и офицеров, при наступлении на д. Букань была значительно усилена, могла количественным составом приближаться к 20 000 (тысячам) бойцов и командиров. Вместе с ней наступали:  по правому флангу – 385 сд., по левому – 1-я гв. мотострелковая дивизии, так же, безусловно усиленные приданными частями. По самому скромному допущению суммарный состав трёх дивизий  составлял не менее 40 000 тысяч бойцов.
В ночь на 5 марта 1943 года обескровленная 18-я гв. сд. выведена с передних рубежей на пополнение в район г. Козельска, (после 10 дней ожесточённых боёв).                                                                                            
            Ожесточённые бои под Буканью  продолжались до 23 марта 1943 г.
Для последующих размышлений важно иметь представление о численном составе стрелковых дивизий (разного уровня технической оснащённости). Численность штатной дивизии составляла 6 000 единиц способных стрелять. По факту со временем они всё более насыщались разного рода вооружением, соответственно и квалифицированным персоналом (тоже способным стрелять) и представляли собой воинские соединения.                                                                                                                  - Так численность  Новосибирской (изначально), составляла 14500, а при наступлении на д. Букань – до 20,000 тыс.                                                                                
            - 1-я гв. мотострелковая дивизия, наступавшая у Букани на левом фланге  Новосибирской гв. сд.  в разные времена претерпела множество переформирований, представляла собой крупное воинское соединение, не менее 15,000 тыс. бойцов.          
            - Наступавшая на правом фланге 385-я сд. укомплектованная среднеазиатским воинством  могла быть численностью не менее штатных 6,000 тыс. бойцов. К примеру, другие известные стрелковые дивизии имели штаты:                                                                                                                                            
– Панфиловская  316-я сд – 10,000 тыс.                                                                                               -  71 стрелковая дивизия – 13,100 тыс.                                                                         -  Стрелковая дивизия РККА – 14,400 тыс.                                                                                                        
            Примем для размышлений усреднённый состав сд. – 10,000 тыс. Бои под Буканью продолжались в течение с 22 февраля по 22 марта 1943 года – ровно месяц.    18-я гв. сд. обескровлена за 10  дней. Резонно полагать, что наступавшие на флангах войска так же были обескровлены в течение этих 10 дней боёв. Значит в боях под Буканью за месяц  обескровлены три смены дивизий общим числом порядка 120,000 тыс. бойцов и офицеров.                                                  
            Но какой процент потерь личного состава характеризует обескровленную войсковую часть?  Обратимся к примерам:
Моторизованная боевая группа 10-й танковой дивизии вермахта, под командованием полковника фон Хауэншильда, 25 октября 1941 г., раздавила гусеницами 800 (восемьсот) бойцов 230-го запасного учебного полка, и ворвалась в Рузу со стороны Дороховского шоссе. Разумеется, 230-й запасной учебный полк был обескровлен.
Штаты стрелковых полков подвергались постоянным реформированиям.
К примеру, стрелковый полк Красной Армии по штату от 14.08.1939 года имел личный состав в 2013 человек.
Наибольшей численности личного состава стрелковые полки РККА достигли к началу Великой Отечественной войны  -  в 3182 человека (штат 04/401 от 5 апреля 1941 года). Безвозвратные потери  бойцов 230-го запасного учебного полка составили более 25 процентов личного состава.
             5-я стрелковая дивизия. В начале октября 1941 года обескровленная дивизия была направлена на отдых под Москву. Однако эшелон с дивизией был 12 октября 1941 года остановлен и выгружен в Калинине. Дивизия на 13 октября 1941 года состояла из трёх полков и одного артиллерийского дивизиона, имея в своём составе 1964 человека (прибыли только два полка), не имела боеприпасов и ощущала нехватку вооружения. Безвозвратные потери составляли 68 процентов от среднего штатного состава сд.                                                  
            71 стрелковая дивизия 19 августа 2011. Сямозера.. Измотанная и обескровленная в боях под Суоярви … дивизия потеряла убитыми, умершими от ран и пропавшими без вести 10480 человек, что составило более 75 % всего численного состава дивизии.
            Три приведённых примера показывают, что при потере 56 процентов личного состава (25+68+75):3=56%,  дивизия находится в обескровленном состоянии.
             Такой примитивный, с точки зрения больших специалистов статистической лукавости, но логически вполне понятный расчёт показывает:                                                                                  -- безвозвратные потери обескровленных дивизий под Буканью в течение месяца боёв составили 0,56 х 120000 = 67200 солдат и офицеров.  В течение каждых 10 дней – по 25733.   Каждая в отдельности дивизия в свои 10 дней теряла по 8577 бойцов и командиров.  Учитывая то, что наиболее ожесточённые бои происходили за высоту 223,5 (эта же высота – Кретова гора, она же Крестьянская гора) и что д. Букань 8 раз переходила из «рук в руки» -  приведённый расчёт для 18-й гв. сд. сильно занижен. Но оставим расчёт в неизменном виде, поскольку и эти, приведённые в нём цифры поражают.
            Но… зачем это мы считали? А затем, что в приведённых воспоминаниях ветеранов – участников тех страшных боёв и в сводках совинформбюро фигурируют другие, мало сказать неверные, но и просто безответственно-лукавые цифры. Они приведены бессистемно, отрывочно от реальной статистики и не представляют общую картину (если угодно ситуацию) в целом. Однако в резонно-логическом представлении возбуждают не малый интерес. Вернёмся к началу боёв за Букань. Соберём в ряд известные нам сообщения (высказывания) о потерях в тех ожесточённых боях:                                                                                              
  - Иван Ивашкин: – « На жиздринском направлении»:  -  Принято считать, что в мартовских боях 1943 года у Кретовой горы погибли 1955 солдат, сержантов и офицеров Советской Армии.                                                                  
  – И.Колесников полковник в отставке: - за 19 и 20 марта у Кретовой горы гитлеровцы потеряли  5 тысяч человек убитыми. (напомним – данные  И. Колесникова считаются ниболее достаточными).  
        
          Бои за Кретову гору начались  22 февраля и закончились 22 марта. Т.е. если потери немцев в течение всего месяца считать стабильными, то «по Колесникову» выходит у Кретовой горы немцы потеряли   (30:2) = 15 раз по два дня -  потери за 19 и 20 марта. Потери за месяц боёв   5000 х 15=75 000 солдат и офицеров.                                                                                    
         – А «по Ивашкину» мы в «мартовсих» боях (за 22 дня) потеряли 1955 бойцов, ( в пересчёте на весь период боёв у Букани с 22 февраля по 22 марта)  – 2574 бойца,  в пересчёте на 10 дней, в течение которых Новосибирская гв. сд.( именно только она вела наступление на Букань – Кретову гору)  по приведённой арифментике могла потерять 858 бойцов, т.е. чуть больше 4-х % от состава всего соединения.
          Спрашивается – как это дивизия оказалась обескровленной. Не ставим здесь вопросительного знака, потому что сами на него ответим исходя (в т.ч. из ситуации), в которой немцы расстреливали наших,  будучи защищёнными в дзотах, из вкопанных в землю танков били прямой наводкой и потеряли за два дня 5000 убитыми. А наши, открытые всем ветрам и пулям с винтовками с ограниченным комплектом патронов бегали по заснеженному полю, лезли на их защищённые огневые точки и потеряли 1955 солдат и офицеров!

Бои на жиздринском направлении зимой-весной 1943 г.                                              

(Цикл воспоминаний «Забытый полк. Из официальных источников):
          
Наиболее кровопролитный характер бои носили в районе Кретовой (Крестьянской горы).  Обе стороны несли тяжелые потери. В боях за Кретову гору наши войска только в феврале месяце потеряли убитыми 157 солдат, сержантов и офицеров.                                                                          

Курсив мой:                                                                                              
            
В феврале 1943 г. бои в районе Кретовой горы продолжались  7 дней, значит дивизия  несла потери по  22 бойца ежедневно. Выведена, будучи обескровленной, под Козельск в ночь на 5 марта. Значит, если в наиболее кровопролитные дни  несла потери по 22 бойца, то за мартовские дни она могла потерять не более 22Х4=88 бойцов. И всего за февральско- мартовские бои под Буканью потеряла 157+88=245 бойцов, т.е. менее  1,3%  от состава всего соединения.   И потеря этих 1,3% бойцов обескровили соединение численностью в 20000 бойцов?                                                                                                     28 марта газета «Красная Звезда» сообщила: У Верхнего и Нижнего Ашково, на Крестьянской (Кретовой) горе бои носили кровопролитный характер. Обе стороны несли тяжелые потери. Так, например, только за 19-е марта потери наших войск составили 140 человек убитыми и более двухсот человек — ранеными.Та же газета и в тот же день  сообщила:
«... Только в районе севернее Жиздры противник потерял в четырехдневных боях с 19 по 23 марта   8 тысяч солдат и офицеров убитыми», т.е.  здесь, где шли не самые кровопролитные бои немцы несли потери по 2000 солдат в день.                                                                                            
По смехотворности обойдёмся без комментариев.

               Ветеран 133 сд И.Ф. Буевич.                            
           ( из книги «Жизнь без прикрас»)

Ниже материал приводится, как свидетельство нравственного облика «гениев» ВОВ, ловко сочетавших «великие» победы с лукаво скрытыми потерями боевого состава армии.
В войсках на фронте находилось немало женщин. Много их было в медицинских учреждениях, в войсках связи, некоторое количество в дорожных частях и тыловых службах. Наряду с мужчинами они переносили все тяготы военной походной жизни, им только приходилось труднее, прежде всего из-за физиологических особенностей; даже уединиться им можно было не всегда, чтобы сделать свои естественные отправления и невольно приходилось поступаться своей природной стыдливостью. Женщина на войне - это большая тема, не достаточно правдиво освещенная в нашей литературе. Большинство женщин честно выполняло свои служебные обязанности; но кроме этих обязанностей мужчины, особенно начальники, требовали от них интимных отношений, и в этом трудно было отказать, так как от начальника зависело не только положение, но и сама жизнь.                                                            
Уже в первые недели войны многие командиры на фронте обзавелись любовницами, которые получили название ППЖ (полевые подвижные жены). Я был поражен, когда летом 41-го года, явившись с докладом к уважаемому мною комдиву Швецову, увидел в его землянке совсем молоденькую девушку, которая жила с ним. Подобные девочки была и у комиссара Шабалова, у начальника штаба Фролова, у командиров полков и других начальников. Говорили, что для этих целей мобилизовались девушки в прифронтовых районах. Основным поставщиком ППЖ в нашу дивизию был врач Мордовин, да и сам он жил с фельдшерицей саперного батальона, несколько отошедши от нашего дружного коллектива. Сами женщины, в основном, смотрели на это просто: сегодня живу, завтра убьют, а ели забеременею или заражусь, пошлют в тыл.                                              
Были и приятные исключения. Так в дивизионной полевой хлебопекарне служила санинструктором Наташа, молодая, красивая девушка из интеллигентной семьи. Несмотря на домогательства мужчин, она осталась непреклонной. В дивизии она пользовалась большим уважением и любовью. В результате фронтовых связей распалось много семей, после войны многие начальники привезли с собой молодых жен, а старым дали отставку.

Фронтовой дневник Золотарёвой (Дранковой) Елизаветы Александровны.                                   (См. Википедия 311-я стрелковая дивизия, 1 ссылка).
Дневник опубликован в Живом журнале:

          В конце декабря 1941 года дивизией командовал полковник Бияков и комиссар Васев Степан Кондратьевич. По существу дивизией командовал В.И.Золотарев – начальник штаба, т.к. Бияков и Васев вели себя инертно, часто выпивали по «напёрстку», потом спали и опять выпивали, в частях были мало. Васева я еще невзлюбила с сентября 1941 года, когда была в Боре. У него был рубец на плече от легкого ранения, и он просил делать массаж руки. Он думал, что это я буду делать сама, а я отправляла на процедуру Юлю Атепалихину – медсестру. Оказалось, что ему нужен был «другой» массаж, который он принимал после обеда. В декабре месяце он приезжал в деревню Горгала. В баню и требовал медсестру Бабину из моего взвода, а она от него пряталась в автороте, где имела кавалера, и вскоре уехала в тыл по беременности.                                                                    
В начале войны некоторые командиры почувствовали такую свободу, вели себя в отношении женщин так безобразно, что мне пришлось при отбытии в командировку на КП дивизии предупредить Наталью Ювенальевну Тарасенко – секретаря партбюро МСБ – что если ко мне будут приставать, то у меня есть «пушка». Я в своём вещевом мешке, имела новенький, выпуска 1941 года, наган с 7 патронами, который мне дал старший санитар Галкин. Результатом этого разговора было, то что, меня через три дня вызвали в политотдел дивизии в деревню Бор и спросили, как мне работается в медсанчасти, не обижает меня кто – нибудь! Меня никто не обижал.

…311 стрелковая дивизия продолжала свои действия в тылу противника. Вначале был приказ военсовета 54 армии действовать три дня, согласно этому и были взяты продукты и все снаряжение. А потом приказ изменили, полки и штаб были в тылу 26 дней. Из рассказа В.И. известно, что личный состав дивизии и штаб голодали, многие действия и бои с немцами были ограничены из-за недостатка оружия, многие погибли от мороза и истощения. Дело в том, что 3 января 1942 года немцы поставили пулеметные гнезда, в том месте, где мы переходили линию фронта, отрезав путь к снабжению продуктами и боеприпасами, находящимся в тылу врага. Многие команды бойцов и командиров, снаряженные продуктами, не могли перейти линию фронта, по три дня лежали в снегу и все поедали сами, а если и переходили, то ничего не приносили, находящимся в тылу. Штаб армии пытался помочь наладить снабжение авиацией. С самолетов сбрасывали мешки с рисом, мясом, пельменями, которые лепил медсанбат, но они не всегда доходили до цели, т.к. относило их от места стоянки, и искать по глубокому снегу ослабленным людям было сложно.                                
Были случаи людоедства, когда ели мясо умерших замерзших людей. В тылу были 26 лошадей, и все они были забиты и съедены, причем без соли. 26 января 1942 года полки и штаб дивизии выходили из тыла. Шли в два эшелона до линии фронта. Люди с трудом преодолевали 30 - 40 км до полотна железной дороги, многие на морозе тут же садились на тропинке и умирали сидя. На мой взгляд, операция по действию 311 СД в тылу врага в январе 1942 года была неудачной, плохо организованной в плане снабжения. Людские потери были больше от голода и холода, нежели от боевых действий. Не обидно было бы этим солдатам и офицерам погибнуть от пули в наступательном или оборонительном бою, чем замерзнуть. Не понятно, почему бездействовала артиллерия в это время по прорыву линии фронта, хотя бы для того, чтоб подавить огонь противника и дать возможность отдельным группам с продуктами проникнуть в тыл.

            Курсив мой:
             Здесь показана звериная сущность положения военного устава того времени: «Приказ командира должен быть беспрекословно выполнен, даже если для его выполнения потребуется отдать жизнь а после может быть обжалован». Это положение безответственно жестоко использовалось командирами-мерзавцами для покрытия своей профессиональной и человеческой безмозглости. Можно ли сомневаться, что трупы людей доведённых до «людоедства» бросили сидеть в снегу, в отчётах немалое их число отнесли в разряд безвести пропавших. При этом не преминули показать громадное число уничтоженных гитлеровцев, при ничтожно малой потере бойцов своей части.

              
Штрафная армия (Продолжение 12).

Причинные провокаторы

Несколько лет назад доктор исторических наук Ростислав Платонов открыл в архивном фонде первого секретаря ЦК КП(б) Б Пантелеймона Пономаренко (с началом войны утвержден членом Военного совета Западного фронта) аналитическую записку «О некоторых важных вопросах войны», адресованную в ЦК ВКП(б) лично Сталину.
Автор документа, начальник оперативного отделения штаба Западного особого фронта майор Петров, в сопроводительной бумаге пояснял, почему он обращается «не по прямой командной линии». В первых числах июля 1941 года майор Петров оценивал секретаря белорусского ЦК, как единственно возможную передаточную инстанцию на пути к Сталину. И, разумеется, это понятно, почему.
Пономаренко, к сожалению, похоронил документ в недрах своей канцелярии.
Петров сделал анализ причин неудач на фронте.
Некоторые выдержки:

            «Штабы корпусов, армий, фронтов необычайно раздуты, и ТРИ ЧЕТВЕРТИ ЛЮДЕЙ БОЛТАЮТСЯ, не находят себе работы. Пример: штаб ВВС фронта насчитывает 283 человека, из них 36 чел. фотометристов, в то время, когда можно обойтись 3-4 человеками. В штаб фронта ВВС ввели 15 человек, шифровальщиков, а обходятся четырьмя. Управление фронта насчитывает более тысячи человек. Никакого транспорта для этих штабов не хватает, и когда начинается передислокация (читай «отступление». - С.К.) штаба на несколько километров вглубь, идут многие сотни машин и увлекают за собой весь тыл.
          ...В частях чрезвычайно нервно относятся к возможности окружения. Воля командиров и действия частей парализуются во многих случаях тотчас же после того, как воображение создало картину окружения, хотя действительного тактического окружения наших соединений почти никогда не бывало. Так называемые окружения почти во всех случаях выглядят следующим образом: в тылу действующего соединения или частей определяются просачивающиеся группы противника. Воображение начинает дополнять силы противника. Рвется связь между частями, и никто не пытается ее восстановить, считая это обстоятельство нормальным в условиях окружения. Начинается выход из окружения или отдельных частей и групп, или одиночками.
Больше всего боятся окружения штабы и командиры, успевшие побывать в окружении..                      ШТАБЫ ВСЕГДА ОТСКАКИВАЮТ, теряя управление и связь с войсками.

            Курсив мой:                                                                                        
Если бы штабы просто отскакивали. Но сознательно теряя связь с подчинёнными подразделениями, навешивали на брошенных ими солдат ярлык «пропали без вести».
Удобно. Никакой ответственности ни по уставу, ни по закону. И никакой опасности для жизни многочисленных бездельников.
            Кстати большие и средние, (уж не говоря о высших) командиры Красной Армии не очень героически выходили на опасные для жизни огневые рубежи. В Курской, например, битве, кровавой для советских солдат, не погиб ни один командир советской дивизии. Поэтому ( по примеру), есть резон считать минимальными или отсутствующими потери командиров полков и батальонов. А фельдмаршал Манштейн в своих мемуарах на стр. 546 сетует: - «К концу августа только наша группа (42 дивизии)  потеряла 7 командиров дивизии, 38 командиров полков и 252 камандиров батальонов». Это значит – в Курской битве немцами потеряны каждый  шестой генерал и почти половина комбатов. Потому что они не «отскакивали» от своего воинского долга.

                        Ю.И.Мухин.                                                  
                   (Из книги «Война и мы»)

В ходе той войны немецкие армии трижды попадали в окружение советских войск: под Демянском около 100 000 немцев попали в окружение в январе 1942 года и больше года (до февраля 1943 года) сражались в окружении или полокружении, пока не прорвались из кольца; в ноябре 1942 года 6-я немецкая армия попала в окружение под Сталинградом и больше двух месяцев сражалась, как единое целое; под Корсунь-Шевченковским в январе 1944 года были окружены  около 90 000 немцев, которые три недели сражались как единое целое, а потом пошли на прорыв и частично прорвались.
            Немцы окружали армии Красной Армии по моему счёту восемь раз: под Минском, под Смоленском, под Уманью,  под Киевом, под Вязьмой в 1941 году; ЗЗ-ю армию в ходе Ржевско-Вяземской операции, Войска Южного и Юго-Западного фронтов под Харьковом, и 2-ю ударную под Ленинградом в 1942 году. И только 33-я армия генерала Ефремова сражалась в окружении 3 месяца и 2-я ударная три недели. Во всех остальных случаях, как только немцы окружали наши войска, кадровое офицерство практически немедленно прекращало управление ими, бросало солдат и сдавалось в плен, либо пыталось удрать из окружения самостоятельно - без войск. Такие командиры, как генерал Ефремов, отказавшийся бросить армию и вылететь из окружения, как генерал Сандалов, комиссар Пеппель и другие, не бросившие своих солдат и продолжавшие с ними сражаться и в окружении, только исключения, но не правило.            
            А немецкие офицеры своих солдат не бросали ни при каких обстоятельствах! Вот Пауль Карелл описывает отступление немецких войск после  Сталинградской битвы. « Они уже не являлись подвижными войсками, хорошо оснащёнными  моторизованными частями. Это были лишь ослабленные маленькие танковые части 13-й  танковой дивизии, а в основном – пехотные, стрелковые части, горные подразделения и артиллерия на конной тяге, которые за четыре недели прошли расстояние в 400 километров без машин, располагая только вьючными животными и лошадьми, чтобы тащить орудия и снабженческие подводы. На большей части пути им приходилось вести бои. С ледяных склонов Эльбруса, Клухора и Санчара, из топей долины Гунайки они спустились в Кубанскую степь и повернули на северо-запад к «Голубой линии», последнему бастиону перед Кубанским плацдармом. Это отступление тоже представляет собой подвиг, практически не имеющий аналогов в военной истории. Этот период войны отмечен геройством, верностью долгу и готовностью к самопожертвованию со стороны офицеров и рядовых, и не только с оружием в руках, но и с лопатой, рядом с лошадьми и мулами. Здесь больше, чем когда-либо немецкий Вермахт пожинал плоды своей прогрессивной, современной структуры, отсутствия социальных барьеров и классовых предрассудков. Германская армия была единственной армией в мире, в которой офицеры и рядовые ели одинаковую еду.                              
Офицер был не только командиром в сражении, но также и «бригадиром», «солдатом в погонах», который, не колеблясь, брал на плечи груз или вытаскивал застрявшие машины, подавая пример, помогающий превозмогать усталость. Никаким другим образом успешно осуществить это великое отступление было бы невозможно».

Курсив мой:

     В равенстве и братстве

«Хорошо помню: 1943 год. Село Подгорное Чаинского р-на Томской обл. Мне 11-й год. Брату – 13-й. Сестрёнке – 3-й. Все постоянно, не один год, голодные, полураздетые.. В самодельной землянке, как в блиндаже. С печкой из самодельного «сырца», с окошком, какие делались в чёрных банях, с лучиной по вечерам или в лучшем случае с самодельной лампой-коптилкой. Без социальной помощи. Отец назначен «пропавшим без вести». Это уже когда он не отступал, а наступал! С поля боя тяжелораненого подобрали, а пока везли в санбат – потеряли. Вместе с личными документами.   С горы, где устроена землянка, ходим в начальную школу мимо закрытой столовой. В ней кормятся руководители партийной и советской власти, прокуроры, судьи, руководители и подмастерья МВД, КГБ, многочисленные уполномоченные  вышестоящих органов, забронированные от призыва воевать за родное Отечество. Все: они и мы - живём в равенстве и братстве. Строим, пока ещё, развитой социализм. «Каждому по возможности!».
             О генералах и их псевдо…

          А теперь давайте с этой немецкой точки зрения на командиров рассмотрим окружение немецкими войсками советских армий под Вязьмой в описании этого события генерал-полковника А.Г. Стученко,  тогда полковника, командира 45-ё кавалерийской дивизии, и генерал-лейтенанта И.А. Толконюка, в то время капитана, служившего в оперативном  отделе 19-й армии. Думаю, что Толконюк первый, кто обратил внимание на позорнейшее поведение командиров Красной Армии.                                                          

Курсив мой:
В связи с значительным объёмом описания событий в кольце окружения наших войск под Вязьмой, высказанные мнения, принятые решения и действия по их осуществлению приводятся контекстно.

          Итак, 7 октября 1941 года немцы замкнули кольцо окружения четырёх советских армий (19-й и 20-й Западного фронта и 24-й и 32-й Резервного фронта). Через 5 дней Ставка даёт приказ командарму -19-й генералу Лукину возглавить все четыре армии (командующие армиями генералы Вишневский, Болдин и третий по фамилии не назван): и прорываться с ними к Москве. Но сначала дадим вспомнить о поведении генерала Лукина командиру 45-й кавалерийской.
«8 октября мы получили приказ командующего фронтом пробиваться из окружения. Войска сделали несколько попыток – ничего не получилось. 45-й кавалерийской дивизии приказано находиться в резерве командующего армией….».
              Далее  А.Г. Стученко рассказывает, как жёстко его (разумеется с дивизией), Лукин удерживал рядом с собой, на случай бегства из окружения, в приказном порядке не разрешая ему силой кавалерийской дивизии сделать прорыв. Боялся – дивизия прорвёт кольцо окружения и уйдёт к своим, а он  пройти сквозь прорыв не успеет.  «Твоя дивизия – последняя наша надежда. Без неё мы погибли. Я знаю, ты прорвёшься, но мы не успеем  пройти за тобой – немцы снова замкнут кольцо».
Давайте оценим действия генерала Лукина.
Немецкие 28  дивизий, окружившие четыре наших армии под Вязьмой, сами стали на грань окружения и разгрома, если бы эти наши армии не ставили себе целью убежать от немцев, а ударили под основания немецких клиньев. Но у Лукина и мыслей таких нет, узнав, что он в окружении, у него одна цель – удрать! Но и это он делает странно.

Курсив мой:
Здесь приводятся известные тактические приёмы выхода из окружения, когда имеются разной подвижности войсковые части. Объясняется, почему быстроманевренные идут на прорыв впереди, а замыкает боевые порядки пехота.

          Спрашивается, зачем Лукин самое подвижное соединение своей армии, при попытках прорыва кольца окружения силами четырёх армий, назначил в арьергард, т.е. поставил ему задачу, которую всегда ставили только пехоте, как наиболее устойчивому в обороне роду войск.
          Спрашивается, по какому разумению Лукин именем Военного Совета, прискакав наперерез атакующим кавалеристам, приказал вернуть в «кольцо» кавалерийскую дивизию, по решению и приказу своего командира пошедшую на прорыв окружения и, почти прорвавшую «кольцо». До пушек наших войск оставалось 200 метров. По этому поводу А.Г. Стученко вспоминает: - «Чувство дисциплины побороло. Я не мог ослушаться командарма.  А он боялся лишиться последней своей надежды и данной ему властью хотел удержать дивизию, которая армии уже не поможет, ибо армии уже нет».                                                                                

Заметим – на маневре разворота к возвращению дивизия понесла большие потери.

          «Я с раздражением посмотрел на командарма и стал себя клясть, что выполнил приказ. Не останови он дивизию, таких страшных потерь мы не понесли бы, и, безусловно, прорвали бы вражеское кольцо».

  Курсив мой:
              По исполнению приказа и Закона см.  «Столкновение двух обязанностей». (
          
          Далее по воспоминаниям И.А. Толконюка:
По получению Лукиным указания возглавить окружённые армии и обеспечить их выход из окружения, совместным согласием генералов был подготовлен нервозного характера приказ, который нельзя было понять иначе как «спасайся, кто как может».
Связь армии с дивизиями прекратилась. Командование и штаб армии сложили с себя обязанность управлять подчинёнными войсками. Командиры дивизий поступили так же. Командиры многих частей и подразделений выстраивали подчинённых на лесных полянах, прощались с ними и распускали. Было брошено всё тяжёлое оружие, материальная часть и военное снаряжение. Солдаты и офицеры объединялись в группы различной численности и уходили в неизвестность.
            В итоге всего сказанного и многого несказанного, группировка из четырёх, хотя и обескровленных армий, насчитывавшая сотни тысяч человек, с массой артиллерии, танков и других боевых средств, окружённая противником к 7 октября, уже 12 октября прекратила организованное сопротивление, не будучи разгромленной, и разошлась кто куда. Она вела бои в окружении всего 5 – 6 дней. Это кажется невероятным. И тем не менее это так.
          И опять вспоминает Стученко: - «12 октября в 23 00 дивизия получила приказ командующего армией: держать фронт до четырёх часов утра, после чего отходить на юг, прикрывая войска, которые будут с рассветом пробиваться в район Стогово (южнее Вязьмы) на соединение с 20-й армией генерал-лейтенанта Ершакова. И…  связь со штабом была потеряна. Только наступившим утром удалось выяснить, что ещё в полночь оба командарма и Болдин, собрав своих штабных работников и сколотив отряд, насчитывающий человек 600, взяли радиостанцию и ушли в неизвестном направлении».

          Доблестный генерал Лукин сдался немцам, будучи раненым, и прямо им не служил – его заслуги перед немцами уже были достаточны. А его начальник штаба генерал       В.Ф. Малышкин уже в ночь на 13 октября перебежал к немцам и служил им, надо думать, лучше, чем выкормившему его советскому народу.
          Фельдмаршал Манштейн, высоко оценив выносливость и смелость румынского солдата, причины слабости румынской армии ( помимо подготовки и оснащения) видел в том, что «значительная часть офицеров, в особенности высшего и среднего звена, не соответствовала требованиям к военным этого уровня. Прежде всего, не было тесной связи между офицером и солдатом. Это касается заботы офицеров о солдатах.
          А.В. Невский – один из соавторов сборника «Война и мы», участник приёма капитуляции немецких войск в Кенигсберге, вспоминает: - «Немцы шли сдаваться нашим генералам колоннами в составе своих частей и подразделений. Когда немецкие офицеры получили приказ М.И. Перевозникова построиться отдельной колонной, началось прощание немецких офицеров со своими солдатами.  Все они целовались и плакали».

          А как прощались со своими солдатами кадровые офицеры Красной Армии, можно узнать из докладов  работников НКВД о положении на оккупированной территории Московской области: « 1 – 2 ноября вышедшие из окружения красноармейцы заявили, что в окружении в районе г. Вязьмы они были предоставлены сами себе. Находившиеся с ними командиры буквально приказывали, ругаясь матом, оставить их, командиров, одних и с ними не идти, предлагая им пробираться самостоятельно».

               Сдаём позиции «легитимно»…

В той войне победили не мы. Победили наши отцы и деды. То за что они боролись, мы сдаём, позицию за позицией. Уже другому врагу, посредством внутренних предателей. Сдаём "легитимно", по законодательству. Нам уже некуда отступать.
Великой кровью добытая ПОБЕДА неприкосновенна.  Мы не имеем права рассуждать о ней свысока. Мы обязаны вечно хранить и чтить Память о Победителях.

Курсив мой:                                                                                        

Обобщающие комментарии по приведённым материалам едва ли будут востребованы.                      

            Оптимистическое заключение:

Автор не испытывает смущения за использование в характеризующих репликах смыслоёмких синонимов. Он надеется на понимание читателя, уж хоть бы потому, что не была использована ещё большая смыслоёмкость ненормативной лексики.