ВРЕМЯ ПТИЦ
Когда щебечут птицы
вразброд и невпопад,
с гармонией той слиться бы
и превратиться в сад! –
расхристанных регистров
органный звукоряд,
где певчие меж листьев,
как яблоки висят…
Душой своей незрячей,
помятой, как гармонь, –
пронзенных светлым плачем
блаженных тех не тронь!
Когда они рыдают,
срывая счастье в крик, –
кто знает? – Бог весть знает –
за что нам – этот миг…
ПРИГОРОД
Ни – грусти, ни – печали,
просто:
даль! –
сиреневая
в профиль горбоносый.
…Едва ли чья туманная вуаль
замаскирует все эти наросты
земной коры,
коллоидным рубцом
восставшей
из-под зубчатой короны
«архитектурных линий»,
налицо –
морщинисто
и ломкоброво…
Меж спичечно карманных коробков
хрущовок
без того, как на ладони –
микрорайон,
закатанный в бетон,
да пригород в метелках сухостоя…
И шелково,
что айседоров шарф,
шоссе кольцует гадиною льстивой –
по-русски обезбашенный ландшафт
размашисто улетной перспективы.
***
Война, довлея опытом
вылущиванья глаз,
в расход серпов и молотовых
списывала нас.
Нечаянность пацанчиков
виной чужою пасть,
из гаубиц и танчиков
выстебываясь всласть,
фривольно мины сеяла,
рвала за пядью пядь.
А смерть ждала и верила
бесславнейшею стать,
в славянские угодия
вгрызаясь, как в свое.
За верность БогоРодине,
от мира не сего.
Бараков-баррикадушек
барокко-рококо...
Братишек-обознатушек
забвенье глубоко.
Там, где-то на окраине,
над пропастью во лжи,
точат-точат сакральные
булатные ножи,
кипят котлы кипучие,
горят, горят огни...
А ты же не по случаю
надежду сохрани
для Авеля и Каина,
спасенья ради, для
прощенья и раскаянья
в безбожье бытия.
.