К 200-летию со дня рождения Михаила Юрьевича Лермонтова.
Наш лучший друг и в жизни вечный странник,
Изгнанник света, но посланник нам с небес.
Поэт, познавший боль утраты ранней,
Ты в каждом сердце белым «Парусом» воскрес.
***
Его отец был самых лучших качеств,
И мать довольно привлекательна была,
Так не под гнетом ль рока, обстоятельств
И чьей-то воли сгорбилась его спина?
Он с малых лет познал сиротства долю:
Мать рано умерла, из дома выгнан был отец.
И сколько б бабушка в нём не воспитывала волю,
Он чувствовал себя изгнанником небес.
«Какая-то несчастная звезда», - так скажет Гоголь.
Да, неслучаен «Фаталист» в его судьбе.
Рожденный в знак Весов, жить полумерами ли мог он?..
Страдал, любил, был вечно одинок в борьбе.
Душа поэта… И кто её познать сумеет?
Или сказать вернее, СМЕЕТ кто?
Да, дерзок был, язвителен, высокомерен!
Но судьи кто?.. И судите за что?..
За то, что пошлость света он не выносил?
За смерть ПОЭТА отмщения просил?
Или за то, что никогда царям не пел он оды?
Не соблюдал, как было принято, придворной моды?
Лишь верно следовал наказу своего отца:
«Ты наделён, малыш, способностью ума,
И сердца своего не омрачай пороком.
Одна лишь истина - любовь святая к Богу.
И перед НИМ одним держать отчет тебе
За свой талант, за Божий дар, за нежность сердца,
Сумей его сберечь от черствости людей,
Тогда ты сможешь жить и умереть спокойно…»
И в двадцать шесть зашла его звезда
В несчастном нашем бренном мире…
Столетия проходят, но память навсегда
Жива о Лермонтове Михаиле!
Книга и Велосипед
(посвящается младшему брату)
В тишине ночной. Вернее на рассвете
Вели беседу мастер скоростей – велосипед
И книга – в жизни проводник и лекарь от всех бед,
Принадлежащие пятиклашке Пете.
- Скажи на милость, закадычный друг,
Что с нашим мальчиком случилось вдруг?
Он обещал с тобой кататься только летом,
А осенью ко мне лишь бегать за советом.
Так спрос вела любительница слова,
С укором глядя на увлечения петровы.
- Приятельница, я отвечу, в чём причина, -
Велосипед ответил ей заносчиво и чинно. –
Ты вовсе популярность потеряла,
Петру теперь за обещанья стыдно стало.
Вот я, - промолвил он надменно, свысока, -
Красавец, скор и на руле всегда рука!
А ты лежишь на полке, пыль глотая,
Так видно уж судьба твоя такая -
Непризнанным быть гением повсюду.
Забудь про укоризны, впрок они не будут.
- Остановись-ка, друг, на поворотах не спеши.
Все знают книги – это опыт, это для души.
И ни одно из двух твоих колес, мудрец,
Без нас не двинулось и с места, наконец.
Притормози и прежде, чем свой руль
До неба поднимать, хвалясь,
Ты потрудись припомнить, круглый нуль,
Кто знания сберёг для Петь и Вась.
И не гони так резво, милый друг.
А лучше вместе поразмыслим…
Не помешал бы Пете ваш досуг.
Из школы может мальчик быть отчислен.
***
Так друг, заботясь о твоём полёте,
Не думает о собственном почёте.
От зерен плевела сумей ты отделить,
А другу верному вниманье уделить.
Марш круга (или «Кругом, марш!»)
Миром правит круговая порука -
Друг за друга, друг за другом…
И те, кто шаром земным управляют,
Крепко друг другу руки сжимают.
Ширится круг, крепчает.
Сколько тех, кто ни за что не отвечает
Ни перед людьми, ни перед Богом?!
Главное только ходить полубоком.
Лиц же тогда не увидеть задом.
Мерзко и мерзкому в мерзость глянуть…
Что круг порочный, объяснять не надо,
Так ведь никто ж никого не арканит.
Кто вы? Не могу вам найти названья…
Вам и думать не надо - в круге тянут,
Выбирать дорогу не нужно – подскажут,
Повернут, если надо, даже.
Если ж оступится один из круга-
Тут же замолвят словечко за друга.
Подкупят, иль мзды дадут кому надо…
Отряхнулся, и снова - в ряды отряда.
Миром правит круговая порука -
Друг за друга, друг за другом…
Так и топочет этот центр Вселенной,
Небожителей обыкновенных.
.