Подушечка для иголок
В воду — не зная брода,
в очи — зеркальный осколок,
слева от пищевода
подушечка для иголок.
Язва — дитя фастфуда.
Рвётся всегда, где тонко.
Выросла ниоткуда
плёночка-перепонка.
Мы с переводом сурдо
через неё — отныне.
Жизнь — театр абсурда,
каменная пустыня.
Воля сдана в аренду.
Кончится наважденье
тусклым диминуэндо,
зоною отчужденья.
Лишнему путь — за двери
(с крыши — для мелодрамы),
тихо и без истерик
перебинтуем раны.
Тренинг дубленой коже
необходим, но дорог.
И разорваться может
подушечка для иголок.
***
Дочь климата континентального
с приставкой «резко», я ценю
миг благоденствия повального
под знаком лета в стиле «ню».
Развеселится тварь, дрожащая
подряд семь месяцев в году,
чья жизнь давным-давно пропащая,
как грешник в дантовом аду.
Не позабыть мне бодрой поступи
трех жизнерадостных бродяг
лиловолицых, в эту ростепель
влекущих вдаль фрагменты фляг
и остов водонагревателя –
в края, где гибнут за цветмет
десятки уличных старателей
под звон бутылок и монет…
***
Ни хамкой трамвайной, ни вишенкой
(у нас и трамваев-то нет) –
обличье зачищу и вышколю,
избавив от броских примет.
В потоке людском мимикрируя,
печатая с плебсом шаги,
я свойскость свою педалирую
под маской простой мелюзги.
Джинсовка, кроссовки, бейсболочка,
китайский баул без понтов,
на дальней невидимой полочке
запас необыденных слов.
Слагай дифирамбы ли, пасквили
в запале азартной игры –
здесь хамки трамвайные застили
свет вишенкам страшной поры.
Всем, с дрожью в зажатых конечностях,
кто в лузерах, кто – в super-stars,
массовкой ко(с)мической Вечности
доламывать глупенький фарс.
У Бога потеть в бухгалтерии,
считая в зарплате нули,
трусливо мириться с потерями
и знать – нас опять провели.
.