С непривычки ноют ноги.
Вкривь забор, сарай убогий
вдаль – овраг и склон пологий.
В стене, наполовину вбитый,
с налётом ржи, мелькает гвоздь.
– Здравствуй, мать!
– Сынок! Поди ты!
Дует батя в ус сердитый:
– Стало быть, не стал бандитом?
А на вид, как есть, небритый.
Прошли, присели. Рук с артритом
не скрыл платок. Застиран, прост.
Ночь. Сверчки. Родное место.
Те же тени, ветви, жесты.
Та же снилась мне невеста
в белом платье. В ночь ареста.