Приблизились светофоры, деревья, дома.
И смотрит Мари – в бесконечность прилежных будней,
и так начинается время жизни – январь.
Уже не очнуться в искрящие тайной окна,
сердиться на козни Мышиного Короля.
И Фриц в назидание вспомнит, подскажет – сколько
растрачено пороха, сброшено войска – зря.
Взошло Рождество, по другую легло страницу,
где временем сказки сжигались в ночь фонари,
качалась земля, голос ангела серебрился,
и что-то случалось – и что-то прошло внутри...
...и тянет судьба – подорожной в твоей ладони,
вмещается небо в натруженный Кракатук,
и Плотник стучит – какой-то совсем посторонний,
и строится вера, и верит в твою мечту.
Придёт Часовщик, расправит стальное сердце,
и скажет – в запасе ещё одна вышла жизнь:
всё так же Щелкунчик – за хрупкой стеклянной дверцей;
и старый охрипший, растерзанный механизм –
скрипит колесом, срастутся в поверхность звёзды –
волшебного детства хрустальный височный наст.
И после надежды, и веры; и вечность – после
нам вновь отзовутся бродячие и паяц...