Глаза истины (главы 40-61) (фантастика / реализм)

Александр Воронов бежал по мягкому ковру вверх по лестнице картинной галереи вслед за Аллой Шмелевой, а сзади еле переставлял ноги Ян Сафронов. Бешено стучало сердце в груди: наконец-то у них есть значительное продвижение в пути к разгадке всех этих странных и жутких событий, творящихся вокруг того странного сокровища, которое просит найти их отец девушки. Сама она подростку начала казаться уверенной в себе и с самоотверженностью рвущейся в пекло. Саше стало легче, когда он понял, что теперь Алла не так напугана истиной и уже не боится её, какой бы она не была.
     Она резво бежала впереди, Воронов же едва успевал переставлять ноги, чтобы не споткнуться о край ступени. В голове быстро пролетали строки последнего стишка. Богоматерь святая…. в Париже… мастер наш провозглашал… здесь она не одна…
     Он снова детально вспомнил последнюю строку, где говорилось о некой деве. А на деву прекрасную ты взгляд возлагал. Какая дева? Или имеется в виду, что Алла могла уже где-то видеть этот собор? Но насколько он знал, их спутница еще ни разу не бывала в столице Франции. Остается только одна возможность…
     - Если мы не сбавим оборотов, то нас могут принять за психов, решивших для пробежки использовать залы музея, - раздался из-за спины голос Яна.
     - На все эти причуды у нас нет времени, - ответил невозмутимо Саша. – Уже поздно, нас скоро начнут искать родные. А потом могут задать нам хорошую трепку. У нас осталось от силы около двух часов.
     - Но посетители-то об этом не знают! – напомнил с сарказмом Ян.
     Воронов бросил мимолетный взгляд на часы в мобильном телефоне. Его подозрения оказались слишком оптимистичны: 17.39. До семи вечера они должны постараться вернуться домой.
     - Зараза! – тихо выругался подросток, понимая, что времени совсем мало.
     Из стеклянного потолка все еще жарило июньское солнце, темнеть начнет еще не скоро. Воронов вспомнил недавно прошедший день летнего солнцестояния, когда Земля оказывается под таким углом к светилу, что день в их широтах заканчивается около половины двенадцатого вечера. В последний раз пару дней назад он хотел дождаться полного захода солнца, но быстро заснул, так и не дождавшись редкого события в сочетании с представившейся возможностью.
     Если бы им сказали вернуться сразу по наступлению темноты! Эта мысль заставила всплыть из бездны памяти еще одну картину, которая сопровождала паренька на всем оставшемся пути вверх по лестнице. Это было всего две недели назад…
                                            *     *     *
     Полмесяца назад они с Яном отдыхали на даче в Подмосковье. Вырваться из душного города с его шумом, автомобилями и суетой было очень приятно, учитывая весь тот пережитый за шесть месяцев до этого стресс.
     Зеленые деревья щедро отбрасывали огромные тени, солнце нагревало воду в озере поблизости, рыбы гулко барахтались в теплой воде. В прикрытой деревьями тени уютно расположился бревенчатый высокий прохладный дом. В подвале мягко и уже привычно тарахтел электрогенератор, шелестела листва на ветках берез среди очертаний могучих елей.
     Снова оказавшись в этом райском месте, Воронов для сравнения вспомнил зимнюю историю, когда ни одной минуты не удалось просидеть в расслабленном состоянии, а наоборот, все нервы были на грани срыва, голова ныла от боли. Царившая здесь безмятежность давала ощущение спокойствия и защищенности, которого им так не хватало в том ужасном месте.
     Целыми часами они с другом проводили в разговорах и размышлениях. Предметы были самыми разными, а находилось их даже слишком много. Почти каждый вечер две их семьи собирались у мангала, разводили огонь и жарили шашлыки. А мальчишки со своими причудами решили вполне символично стереть воспоминания о мрачной учебе в школе, которая, к счастью, уже давно перестала существовать.
     - Я же говорю тебе, - частил Ян под треск поленьев в огне костра, рассказывая про новое учебное заведение, куда перевелся еще за четыре месяца до зимнего инцидента, - там не учеба, а рай какой-то. Нет никаких хулиганов и тому подобных идиотов, как там было, - он сильно интонацией выделил это слово. – Все ученики – люди неглупые и весьма талантливые, поэтому у тебя будет здоровая конкуренция.
     - С ней всегда веселее, чем без всякого соперничества, - признал Саша, сжимая в руках высокую стопку исписанных школьных тетрадей. – А то быть умником среди дураков, - он пожал плечами, - не много в этом чести.
     - К тому же в столовой кормят так, что потом не будет выворачивать наизнанку, как у нас, а еще и добавки попросишь!
     Сафронов так расхваливал лицей, куда Воронов решился поступить после тех мрачных событий и где Ян проучился уже год, что он мог показаться островом миражей посреди моря беспредела и примитивности. Многое в этом учебном заведении было необычно и ново, но никаких неприятных сюрпризов, кроме загруженной учебной недели, друг ему не предрекал. Саше после таких воспеваний даже захотелось вернуться к учебе и в новых условиях забыть о кошмаре перед Новым годом, несмотря на нервную дрожь, когда при нем упоминали что-то, связанное с образовательным процессом. Все эти детали напоминали о дате, едва не ставшей роковой для них.
     - Это все хорошо, только ты не забыл о своей стопке? – Воронов помахал у друга перед носом внушительной пачкой тетрадей за прошлый год из уничтоженной школы, ныне лежащей в руинах.  
     - Ах да! Инквизиция! Совсем забыл! – Ян опрометью бросился в дом, нырнул в темное пространство крыльца, и до подростка донесся звук его частых шагов по деревянным ступеням.
     Он бросил взгляд на кипу тетрадей в руках и невольно швырнул её на садовую скамейку. Везде на каждой обложке было выведено его имя в сочетании с фамилией, а также указан класс и номер школы. При упоминании её числа, ставшего для них предвестником беды, его всегда передергивало. Есть в жизни моменты, которым лучше никогда не всплыть на поверхность, а остаться похороненными в бездне воспоминаний.
     Через пару минут вернулся Сафронов, словно спасатель, вырвав Воронова из бурлящих воспоминаний о жизни в том ужасном месте, которое так неожиданно приютила у себя под крылом сам старуха смерть.
     - Вот они, – Ян указал на гораздо меньшую стопку тетрадей. – Правда, я наскреб то, что осталось от трех предыдущих классов, кроме седьмого.
     - Да, а я эти бумажки весь год копил для сожжения, - пробормотал туманно Саша.
     Через полчаса, когда шашлыки уже сняли с шампуров и костер оставили во дворе, они с Яном сели на скамейку и по одной вырывая страницу за страницей, исписанные торопливой рукой робкого ученика, бросали их на съедение языкам пламени, где те сразу сворачивались, словно в конвульсиях, и мгновенно чернели. Записи по русскому, алгебре, опять по русскому языку, по геометрии, опять по алгебре…
     Ян делал то же самое, но Воронову казалось, что друг испытывает веселье, вперемешку с интересом, в то время как он погружался в страх и уныние, снова и снова возвращался к тем событиям зимнего дня, начавшегося праздником, а кончившегося катастрофой, еще больше портя себе настроение. Руки сами по себе рвали страницы, и он чувствовал, как одна за другой перечеркиваются мрачные главы его жизни, превращаются в лишь уносимые ветром легкие лоскутки времени.
     Костер упрямо отплевывался дымом и пучками искр, которые, словно светлячки, взлетали высоко в вечернее светлое небо, а потом тут же гасли и терялись из виду. Ян уже давно закончил по частям жечь свою стопку тетрадей и теперь наблюдал, как Саша, похожий на загипнотизированного, бессознательно уставившись в одну точку перед собой, задумчиво вырывает линованные и клетчатые листы и бросает их части в огонь, с неохотой принимавший такие дары. Рвет и бросает, снова рвет и бросает, и снова, и снова.
     Так вскоре под грустные и печальные воспоминания Воронов и не заметил, как в руке осталась обложка от последней тетради, и понял, что дело сделано. Сафронов прохаживался вдоль озера и смотрел на едва движущуюся под дуновениями ветерка воду. Когда Саша окончательно пришел в себя, он встал со скамейки и бросил последнюю бумажку в костер, который уже почти догорел. Больше эта стопка, назойливо маячившая перед глазами около полугода, его не потревожит и сделает хорошее дело. Потом он медленно подошел к Яну, который тоже успел о чем-то задуматься, и положил руку ему на плечо. Друг вздрогнул от неожиданности и обернулся. Собравшись с духом, Воронов произнес всего три слова:
     - Теперь все кончено…
                                          *     *     *
     - Сань, скорее! Картина прямо перед нами! – подросток почувствовал, как его кто-то упорно тряс за руку.
     Вскинув голову, он увидел Яна, смотревшего на него удивленно и несколько встревоженно. Затем он огляделся и увидел, что стоит около стены на самом верху лестницы, а Алла рассматривает полотно, на котором изображен собор Парижской Богоматери. Картина походила на работу человека на половину знакомого с живописью, но в то же время она пугающе походила на реальность. Художник написал вид собора с левой стороны, с набережной Сены, поэтому башни-близнецы над главным входом величественно возвышались слева от центра композиции, где был представлен боковой вход с окном-розой наверху. Стройная крыша тянулась от башен мимо этого окна к закруглявшейся задней части храма, окруженной узкими, похожими на монолитные башенки, сооружениями, соединявшимися с основной конструкцией чем-то, отдаленно напоминающим перекрытия из камня. А в центре крыши, прямо над окном-розой высился черный острый готический шпиль. Собор был необычным сооружением и приобрел свою известность не только благодаря роману Виктора Гюго, но и своими знаменитыми жуткими статуями-химерами, размещавшимися рядом с крышей снаружи и служившими водосточными трубами. Но картина оставляла об этом символе Парижа очень странное впечатление.
     - Скорее, мальчики! – шепотом позвала Алла. – Нет времени.
     - Что-то случилось? Ты в порядке? Может, тебе нехорошо? – встревоженно зашипел ему в ухо Ян.
     - Да нет, все в норме, - отвечал вяло Воронов. – Просто задумался.

Глава 41

Ян Сафронов удостоверился, что с его другом все в порядке, и вместе с ним приблизился к картине. Воронов в самом деле выглядел довольно странно: бледное лицо, пустые глаза и некоторая заторможенность делали его похожим на того, кто только что увидел призрак, что заставило его друга немало обеспокоиться. Может, уже хватит этих прогулок с разгадыванием головоломок? Алла Шмелева в отличие от них, наоборот, приобрела побольше энтузиазма, явно уже включившись в игру, в то время как с них этого на сегодня, наверное, хватит.
     - Ты уверен, что все в порядке? – еще раз спросил он у друга.
     - Я же сказал, что в норме! – огрызнулся Воронов и подошел к полотну.
     Ян же остался в полном неведении, что происходит с его другом, и лишь неудовлетворенно пожал плечами.
                                            *     *     *
     Картина перед её глазами была не особо красива и оставляла место для тайны, и потому Алла Шмелева настойчиво и пристально разглядывала полотно в поисках ключа к разгадке. «Папа хотел, чтобы я что-то на ней увидела или заподозрила, что на ней есть послание», – думала она. В небе справа виднелся броский росчерк автора, а два черных перистых облака производили впечатление чьих-то огромных закрытых глаз с длинными ресницами. Набережная у собора была вдоль края засажена невысокими деревьями, а на темно-серые камни русла сползал мох. Сена здесь явно обмельчала, поскольку вода едва проглядывала в нижнем крае картины, а над водой возвышался абсолютно черный слив из канализационного коллектора. Небольшие желтые домики окружали собор, но больше она ничего примечательного разглядеть не могла.
     Подростки подошли к ней и тоже смотрели на картину, пытаясь найти что-нибудь странное. Внезапно она вспомнила, что им нужно изучить багеты и быстро перевела взгляд на деревянное обрамление полотна. Обычная рама с позолотой, ничего странного, слева внизу висит табличка с именем художника.
     - Соседний переплет, - она повторила слова из четверостишия.
     Она поглядела на мальчишек, которые все еще переводили глаза с одной части рисунка на другую, но ничего не видели. Она снова подумала о раме и мысленно представила её для удобства. Ведь это, по сути, четыре деревянных бруска, скрепленные вместе. С задней стороны кладется картина, прикладывается плотный картон и все это фиксируется. А сам непосредственно багет ничем не занят, и поэтому с ним можно делать что угодно, даже…
     - Тайник, - Алла тихо охнула от того, что сразу об этом не подумала.
     - Что? – спросил, словно спросонок, Воронов. – Что вы сказали?
     Она поманила их пальцем и начала яростно шептать им на ухо:
     - Похоже, об этом говорилось в стишке. У крупных картин толстые рамы, а значит, что в них запросто можно что-то спрятать.
     - А если багет сломается? – скептически заметил Ян.
     - Но ведь не зря тут крутится этот мужчина из Сионовой ложи. Он здесь, наверное, специально, чтобы исправлять подобные огрехи, – шикнул на него Саша.
     - А если с ним что-то случится? – продолжал в том же духе Ян, которого явно не устраивала такая версия. – Вдруг он, к примеру, умрет?
     - Тогда его заменит другой член Братства, - у Воронова уже был ответ на этот вопрос. – Вот и все.
     Во время этой небольшой перепалки девушка, не дожидаясь их, стала пробегать пальцами по поверхности рамы, постоянно оглядываясь по сторонам, чтобы никто ничего не видел. Не хотелось задержаться из-за ложного подозрения в краже картины.
     Хотя, возможно, здесь будет маленькая кража. Того, что им надо забрать.
     Кончики пальцев едва чувствовали теплое дерево обрамления картины, но глаза не видели ничего странного. Постукивать по раме в поисках тайника было бы рискованно, это могли заметить женщины в красных пиджаках, постоянно сновавшие из зала в зал, чтобы специально останавливать и не провоцировать подобные выходки со стороны туристов.
     Внезапно краем ногтя она почувствовала какую-то неровность, похожую на щель в раме картины. Сердце у Аллы сразу участило сердцебиение: она вполне могла найти заветный тайник! Подростки уже закончили спор и теперь заинтригованно наблюдали за её действиями. Она зацепила щель ногтем и аккуратно потянула палец на себя, раздался едва слышимый звук механических шестеренок.
     - Здесь какая-то защелка, – шепотом сказала Алла. – И внутри что-то механическое.
     - Механизм, открывающий тайник, - пробормотал Воронов. – Нам надо его включить.
     - Потяните за него, но незаметно, - посоветовал Сафронов. – А то эти мегеры в красном нас засекут!
     - Тогда ищите наиболее вероятное место, где находится дверца сейфа, - Алла все еще нервно шептала. – Когда тайник откроется, быстро хватайте содержимое и уходим.
     Она плотно зафиксировала ноготь на защелке, все её тело напряглось. Папа, хоть бы мы были правы!
     - Готовы?
     Два подростка лихорадочно шарили глазами по раме, их руки в нетерпении дрожали.
     - Дайте нам минутку, - попросил Воронов.
     - Но у нас её нет!
     Она бросила взгляд через плечо и огляделась вокруг. По залам мирно и, ничего не замечая, бродили люди. Сейчас ей казалось, что в галерее находится целая армия, хотя всего несколько часов назад она бы сказала, что галерея пуста. Алла снова посмотрела на мальчишек, Саша на чем-то остановил взгляд голубых глаз.
     - Табличка…
     - Что? – Ян, недоумевая, повернулся.
     - Табличка с именем! – повторил подросток. – Это единственное, что выделяется на фоне багета. Возможно, это здесь.
     Он подошел как можно ближе к золоченой пластине с оттиском имени и незаметно протянул к ней руки, словно для подаяния.
     - Давайте, – шепнул он.
     Алла резко дернула задвижку, фрагмент рамы опустился, и раздался звук механизма. Она быстро стрельнула глазами на табличку, та медленно с неохотой тоже сдвинулась вниз. Воронов сделал едва заметное движение, похожее на рывок и отошел от рамы. Защелка снова пришла в движение, и все вернулось на свои места, как ни в чем не бывало. Подросток с невинным видом отошел в сторону, Сафронов присоединился к нему, а Алла снова пробежалась глазами по сторонам. Никто ничего не заметил, слава Богу!
     - Хорошо у вас все вышло, – похвалила она их, как только подошла ближе. – Как по маслу!
     - Долгая практика, - кивнул Саша.
     - И горький опыт проб и ошибок, - добавил Ян.
     Она улыбнулась. Да, все-таки это было правильно – попросить этих двоих ей помочь.

Глава 42

Юная монахиня Евгения прогуливалась по роскошным и живописным залам подземной церкви под храмом Христа Спасителя, то и дело переводя взгляд с одной иконы на другую. А было их здесь несметное множество: и деревянные в иконостасе, и фрески на каменных стенах, и в окладах, и без них. Евгения знала, что не зря пришла сюда. Ей давно хотелось побывать в центральном соборе русской православной церкви, но из-за скромного финансового положения эта мечта долго не получала воплощения. Сельский женский монастырь в Подмосковье находился в слабо населенном месте, и мало кто из местных знал о его существовании.
     Евгению сразу поразил бешеный ритм столицы, загазованные улицы, постоянный вой и крики. До своего приезда она была наслышана о городах, подобных Москве, но, проведя большую часть жизни в деревне, ни разу не видела и не бывала в них. После этого она быстро передумала касательно того, что, возможно, когда-нибудь сюда переедет. Теперь в этих толстых стенах глубоко под землей она не слышала никаких признаков того, что за ними бьет ключом жизнь города. Но в то же время сестра Евгения очень скучала по родному селу, находившемуся неподалеку от монастыря, где остался её младший братик.
     - Обязательно привезу тебе гостинец! – говорила она прямо перед отъездом.
     Паренек грустно поднял на неё глаза и спросил:
     - А о Мосве расскажешь? – он еще не все буквы мог выговаривать, но сестра его прекрасно понимала.
     - Конечно, о чем речь!
     Сейчас, ступая по плитам на полу, она почувствовала, как по щеке быстро скатилась слезинка. Слезинка тоски по родному дому.
     Её сюда послал по очень важным делам настоятель монастыря, а кроме нее никто не отваживался на столь трудное путешествие. Девушке предстояло посетить несколько городов и поговорить с парой-тройкой местных церковных иерархов. Но домой она возвратится еще не скоро: Москва стояла только в середине её списка.
     Сестра Евгения медленно и не спеша двигалась по залам церкви, восхищаясь красотой убранства. Обойдя почти всю церковь, она подошла к одной из икон, остановилась, закрыла глаза и произнесла краткую молитву. Теперь здесь уже все сделано.
     Она обернулась и пошла в обратном направлении, к выходу из церкви Преображения. Из прихожан уже практически никого не осталось, залы были пусты, а день медленно клонился к вечеру. Надо возвращаться на поезд, скоро он прибудет на вокзал.
     Евгения вскинула руку и взглянула на часы. Без десяти шесть, времени еще много, поезд прибывает на перрон около девяти вечера. Она остановилась и посмотрела по сторонам. Слева стояла странного вида ширма с небольшим проходом, она позволила себе туда заглянуть. Зайдя за ширму, монашка к своему удивлению обнаружила купель, а слева со стены на все происходящее в этом закутке смотрела круглая икона, на полу под ней виднелись следы серой пыли.
     Как странно! Она никогда ничего подобного в своей жизни не видела. Это место было необычным и казалось покинутым. Евгения, оглядываясь, робко встала на середину отгороженного пространства. На столике рядом с собой около купели она увидела серебряный черпак. Значит, здесь крестят младенцев…
     Она взяла его и всмотрелась в свое отражение на гладкой поверхности этой большой ложки, больше похожей на половник с короткой ручкой. Гладкие черты лица, короткий, немного вздернутый носик, карие глаза, плотно сжатые губы и церковные одежды, тщательно скрывавшие черные как смоль волосы были отчетливо видны в серебре черпака. Однако это лицо несло на себе отпечаток многих жизненных испытаний и не очень хорошей судьбы.
     Насилу оторвав взгляд от купели, сестра Евгения подошла к иконе, перекрестилась и поклонилась святому. Добрые глаза на образе мягко смотрели на неё, но ей все равно было неуютно сознавать, что за ней пристально наблюдают.
     Её глаза непроизвольно остановились на лампаде, в которую кто-то со своеобразным чувством юмора налил воду. Теперь небольшое количество масла плавало на поверхности, создавая ложное впечатление, что лампада полна горючим веществом. В блестящей поверхности ярко отражалось все пространство позади неё.
     Монахиня чувствовала какое-то странное беспокойство, а перед лицом иконы эти страхи стали казаться осязаемыми. Вглядевшись в силуэты отражения, Евгения увидела строительные леса. Её глаза расширились, но не реставрация напугала девушку. За отодвинутым пластиковым занавесом она увидела очертания лежащей на полу человеческой фигуры. «Мужчина, ему плохо», – молнией пронеслось в её мозгу.
     Сестра развернулась и нырнула в темноту под лесами. Человек лежал на полу, раскинув руки и ноги, дыхание было едва заметно. Под ногами захрустело, она бросила взгляд на пол и в свете свечей заблестели осколки стекла. Евгении начали приходить на ум страшные подозрения, но она их отбрасывала, списывая на разыгравшееся воображение.
    Сестра присела рядом с человеком и потрясла его рукав.
     - Мужчина, с вами все хорошо? – спросила она с волнением в голосе. – Может, вам нужна скорая?
     Человек не реагировал: потерял сознание? Или, не дай Бог, инфаркт или инсульт?
     Она склонилась еще ниже, свет из церкви давал мало толку, но фигура смутно вырисовывалась на тонувшем во мраке полу. Снова перекрестившись, Евгения ухватилась за плечи мужчины и перевернула его на спину и немного подтянула к свету. Человек оказался страшно тяжелым, наверное, в очень хорошей физической форме.
     Но тщательно вглядевшись, сестра Евгения испытала непередаваемый ужас, непроизвольно вскрикнув и отшатнувшись. Сразу в ноги впились осколки стекла, а через минуту из горла вырвался душераздирающий крик. Мужчине уже ничем нельзя было помочь: вместо лица на неё смотрел покрытый густыми волосами мужской затылок.

Глава 43

- Итак, введены данные для начала анализа базы данных, - сухо сказал программист. – Запускаю поиск по возможным наследникам и родственникам.
     Центр аналитиков снова зашумел, гул компьютеров стал затихать под сопровождение ударов клавиш, щелчков мышек и жужжания лазерных принтеров.
     Сет прохаживался между рядами компьютеров, наблюдая за результатами работы. Сотрудники предпочитали не обращать внимание на дыхание великана за спиной, имитируя лихорадочную работу. Так как он ровным счетом ничего не понимал в Интернете и тому подобных вещах, Сет предпочитал не вмешиваться, а только смотреть, чтобы никто не отлынивал от работы. Такое надзирательство начинало ему порядком надоедать.
     Скоро выяснилось, что оптимальные результаты быстро не явятся. Все поступавшие статьи базы приходили на главный компьютер, но поскольку данные приходилось разбирать уже вручную, то начальник отдела, который только что исчез в неизвестном направлении с бегающими испуганными глазами, рассылал в равных долях файлы по компьютерам других сотрудников, а те занимались разбором и сортировкой информации. Как только кто-то находил нужные данные из полученного моря, то он громко объявлял об этом и поиск начинался по другому запросу. А вся эта процедура получила начало из-за того, что Орден не мог подключиться к сети без подобных проблем впоследствии, не нарушая статуса секретности и не вызывая подозрений операторов.
     - Когда результаты будут готовы? – рычащие нотки в голосе Сета никак не желали исчезать, каждый раз пугая сотрудников. – Точное время?
     - Через час, - боязливо ответил один из программистов. – Возможно, больше. Мы вас проинформируем.
     - Отлично, мне нужно найти еще кое-какую информацию.
     - Какую? – оживился один из людей за мониторами. – Скажите, мы найдем!
     - Боюсь, эти данные касаются только меня, а вашему отделу даже не удастся их отыскать. Мне нужно лишь одно: где расположена библиотека Ордена?
     Вопрос прозвучал скорее требовательно, а все сотрудники аналитического отдела оказались сбиты с толку, какую такую информацию они не могут отыскать и чем она поможет этому жуткому божеству?
     Библиотека Ордена была расположена тремя этажами ниже и слыла местом тайным и запретным. Только высшие члены общества имели туда доступ, а уж объект веры Ордена – и подавно. В ней хранились все документы, связанные с культом Сета. По большей части эти бумаги представляли собой древние манускрипты с описаниями различных легенд, мифов, ритуалов и обрядов, а также отдельных компонентов для них. Сету необходимо было там побывать.
     - А зачем она вам? – поинтересовался все тот же щуплый паренек в очках. – Туда разрешено заходить не каждому.
     - У меня особый членский билет, - с сарказмом ответил бог. – Это очень важно для успеха нашей цели. Мне нужно полное описание обряда инициации.
     Вокруг сразу пробежал шепот, об обряде инициации были наслышаны немногие, но и у тех от его слов дрожь пробежала по телу. Слово «инициация» в этом контексте должно было восприниматься как название церемонии, когда воскресшего из мертвых возвращают к полноценной жизни в этом мире, но она производилась всего-то от силы три раза за всю историю. Один раз Сету уже выдался шанс провести этот обряд, но попытка провалилась, а за следующие века ритуал из памяти людишек выветрился окончательно. Да и в его отношении должны были быть сделаны некоторые изменения, а вот какие, ему и предстояло выяснить.
     Некоторые программисты начали перегибаться через проходы между столами, чтобы удовлетворить свое любопытство. Через две минуты уже половина отдела ужаснулась, узнав о ритуале и о возможных его компонентах.
     - Дело крайне серьезное, - подтвердил вполголоса кто-то.
     - Меня не интересует ваше мнение! – рявкнул Сет, начиная выходить из себя, что с ним в нынешних обстоятельствах было очень легко сделать. – Если сейчас же не скажете, где библиотека, спалю на месте!
     Гомон вокруг сразу затих, все смотрели на него, ничуть не сомневаясь в правдивости того, что произойдет в худшем для них случае. Несмотря на то, что в обычных обстоятельствах любой человек бы рассмеялся перед такой угрозой, сейчас сам вид существа, произнесшего это, вселял пугающую уверенность в исполнении угрозы.
     - Она на втором этаже, - заикаясь, ответили из толпы. – На лифте, потом направо по коридору и во вторую дверь слева.
     - Отлично, – кивнул он.
     Сет развернулся и уверенным и напористым шагом вынырнул из стеклянного куба с жалюзи. Вокруг ходили люди, но в их лицах уже не было того удивления вперемешку с ужасом при созерцании его облика, который ничем не походил на египетские фрески. Новость о пришествии «антихриста» уже давно разнеслась по зданию Ордена Сета. Именно эту кличку дали ему задолго до появления здесь. Ведь он собирался начать новую эру Просвещения, что церковь посчитала бы настоящим Концом света.
     Не без проблем отыскав лифт и спустившись на три этажа вниз, Сет оказался в длинном обитом деревянными панелями из мореного дуба коридоре с множеством дверей. Да, если бы ему не сообщили в какую сторону и в какую дверь войти, он бы здесь точно заблудился.
     Нужная оказалась двойной с резными краями. Никакого кодового замка или сигнализации, здание штаб-квартиры открывалось только на выход и изредка для входа новых членов, а красть здесь никому ничего не нужно было, поскольку все равно вынести ничего не удалось бы.
     Сет потянул дверь на себя и оказался в длинном темном помещении с занавешенными тяжелыми шторами окнами, с рядами шкафов, перемежавшимися столами с настольными лампами. В воздухе повис затхлый запах старых книг, которые везде попадались на глаза. Впереди маячила стойка, где должен был находиться библиотекарь, направо же тянулся сам читальный зал, заканчивавшийся дверью в архив, где в еще более неблагоприятных для человека условиях хранились самые ветхие документы. Вся литература была распределена по тематическим разделам, указывающим содержание рукописи. Нужды в разделе по жанрам не было, поскольку все книги были написаны на одну религиозную основу.
     Проходя по широкому центральному проходу и читая названия, написанные почему-то на английском языке, Сет пытался отыскать нужный отдел с описаниями оккультных ритуалов и церемоний. Темные громады книжных полок напоминали гигантские надгробия или ровный лес деревьев, а запах и атмосфера в самой комнате навевали мрачные размышления. Где же это? Куда они их спрятали? Нужный стеллаж никак не хотел находиться, а сам Сет тем временем снова испытывал приступ воспоминаний.
     Он уже бывал в подобном месте, где книги горами лежали в укромных шкафах, ожидая тех, кто решит их прочесть. Александрийская библиотека только начинала свое существование, когда он побывал в ней, разумеется, втайне от заведующих ею людей. В тот раз он умудрился затеряться в бесконечных рядах книжных полок, на которых, как золотые слитки, громоздились манускрипты и другие важные документы. Но жизнь и судьба, сливаясь вместе и действуя заодно, становятся опасным оружием, сражавшим наповал многих людей, находившихся в высочайшем положении власти в их государствах. Испытав злобные манеры игры со стороны Фортуны, давно уже отвернувшейся от него, Сет был несказанно удивлен, когда узнал, что самая знаменитая за всю историю мира библиотека была уничтожена.
     Сейчас, лихорадочно читая надписи на древних фолиантах, он внезапно для себя понял, что такая банальная, казалось бы вещь, как книга, являет собой отличный тайник для знаний, дававший приличный шанс на их сохранение, но, к несчастью, имевший и свои слабости.
     Глаза задержались на еле читаемой надписи над широким прочным и толстым шкафом. Она гласила:  
        Deions and books about ancient rituals and ceremonies  
     «Описания и книги о древних ритуалах и церемониях», – мысленно перевел для себя Сет. Нужно искать здесь. Могучей и высокой фигурой он почти вжался в полки, на которых покоились старинные рукописи вперемешку с современными авторами, проводя когтистым пальцем по названиям на корешках. Книги были распределены абсолютно небрежно, французские названия чередовались с английскими, сменялись немецкими, русскими и многими другими. По-настоящему древние издания попадались чрезвычайно редко, его палец замирал на них, но первые три раза его ждало разочарование. Нужного обряда он не нашел.
     Проверив верхнюю половину полок, Сет слегка согнулся, чтобы прочитать названия книг в другой части стеллажа. Спина тут же заныла, сзади в пояснице что-то с натугой хрустнуло. Он что, разваливается на части? Неужели он стал таким дряхлым стариком, что уже не в состоянии нагнуться к полу? С этим надо что-то делать и как можно скорее.
     На двадцатом названии, бог сбился со счета, но взгляд красных жадных глазок скоро заметил что-то знакомое. Среди книг виднелась обложка с древнеегипетскими иероглифами, образовавшими вполне читаемое название.
     Хранители смерти. Ритуалы, обряды и символы. Воскрешение из мертвых.
     Наконец-то… Не сводя глаз с заветных рисунков на кожаном переплете, Сет вцепился в фолиант, вытащил его с полки и водрузил на ближайший стол. Книгу покрывал толстый слой пыли, ею явно давно не пользовались. Кожа на переплете была сильно потрепана, местами просматривались дыры, прогрызенные мышами, а название книги едва виднелось. Немедленно раскрыв книгу, он принялся быстро перелистывать страницы, легко прочитывая заголовок за заголовком, которые для любого современного человека показались бы полной бессмыслицей. Пожелтевшие страницы мягко шуршали под пальцами, иероглифы, напоминающие детские мелкие рисунки, быстро проносились перед глазами.
     Скоро Сет перестал перебирать страницы, а красные глаза стремительно забегали по строчкам. Бог полностью погрузился в чтение, которое теперь может стать одним из самых значительных моментов за время всей его жизни. Именно эти слова обеспечат успех его дела и позволят безбоязненно продолжать дальше. Эта страница – именно то, что он искал.
     Библиотека скрылась во мраке, обступившем его со всех сторон, перед собой он видел только старые ветхие листы бумаги, скрепленные между собой, несущие крайне важные данные. Теперь после их обнаружения дело оставалось за малым…

Глава 44  

Александр Воронов, Алла Шмелева и Ян Сафронов отошли от картины и незаметно встали в дальнем углу зала. Саша оглянулся по сторонам, заметив, посетители медленно потянулись вереницей к выходу. Наплыв явно спал, и скоро музей начнут закрывать, а это означало для них, что особо задержаться здесь они не смогут. Подросток все еще сжимал крохотный клочок толстой бумаги, который неведомый любитель искусства оставил в раме. Алла стояла рядом и, не скрывая растущего интереса, смотрела на новое послание, а Ян, поглядывая из-за угла, следил, чтобы ими не заинтересовались чересчур бдительные смотрители музея. Сионова ложа явно уготовила для них троих куда более серьезные испытания.
     - Ну, как там? – еле шепча, спросил он у Яна.
     - Пока все чисто, - тот бросил в их сторону мимолетный взгляд, - но задерживаться не советую. Они заподозрят что-то неладное в любую минуту.
     Чувствуя неприятное ощущение того, что они со стороны похожи на каких-то негодяев, Воронов обратился к девушке и развернул послание, боковые края которого были абсолютно ровными, а верхний и нижний словно погрызли. В этой записке красовались все три слова, нацарапанных сильно стершимися чернилами:
                                      Дама в белом,
     - Дама в белом… - задумчиво прочитала Алла. – О чем это?
     - Видите, здесь стоит запятая и края оборваны, - указал подросток на странности послания. – Я думаю, у нас лишь часть сообщения.
     - Возможно, новый стих с короткими строками, - предположила собеседница.
     - А это значит, что нужно проделать ту же операцию с еще двумя картинами, на которых изображен собор Парижской Богоматери.
     - А те, на которых он виден на втором плане или вдали не подойдут? – в голосе Аллы прозвучала какая-то надежда на упрощение задачи.
     - Вряд ли, - Воронов не хотел внушить ей ложную уверенность в простоте поиска. – Наверняка картины похожи на ту, в багете которой мы отыскали тайник, а следовательно, нам нужно искать их так, чтобы названия совпадали и изображали они одно и то же: Парижский собор.
     - Что ж, хорошо. Давайте, разделимся, - предложила девушка. – Яна оставим здесь, чтобы он нас мог предупредить в случае необходимости. В залах пока мало народа и эти «надзиратели» тоже исчезли на время. Я пойду в то крыло, - она ткнула в коридор справа от лестницы, - а ты, Саш, иди в другое, - её тонкий пальчик с лакированным ногтем показал в противоположное направление. – Обследуем все залы, а потом с результатами вернемся сюда.
     - Неплохой план, - подросток всегда был уверен, что эта молодая особа успеет за короткий срок придумать схему действий, поражавшую своей простотой. – Времени у нас в обрез, так что так будет быстрее.
     С этими словами они разошлись в разные залы, Сафронов остался на лестнице, изображая на лице крайнее любопытство и удовольствие от созерцания сгоревшей скрипки, помещенной в стеклянный бокс, словно в место с огромным магнитным притяжением. На половину сгоревшие обломки музыкального инструмента были снова собраны воедино. Подросток время от времени краем глаза наблюдал, что происходит вокруг, пока его спутники шагали по разным сторонам лестницы.
     Точно следуя указаниям дамы, сообщившей им о картинах, Воронов направился в нужный зал, то и дело оглядываясь на картины вокруг, чтобы не упустить нужное полотно. Он хотел надеяться, что Алла не забыла маршрута к оставшейся картине. Оказалось, что все три произведения написаны импрессионистами, но помещены в разных концах музея, причем одно было прямо на главной лестнице. Остальные два располагались в противоположных залах в зеркальном отражении друг от друга, то есть собор, к которому сейчас направлялся он сам, выставлялся зеркально относительно того, который искала Алла.
     Воронов быстро обводил глазами большие полотна на стенах, от необычных красок и их сочетаний скоро начало рябить в глазах. Он чувствовал, что ему скоро снова станет плохо. Надо закончить здесь, покинуть это место, а потом уже принять таблеточку анальгина. Что же с ним сегодня такое? Подросток впервые за сегодняшний сумасшедший день задумался о том, что с ним происходит.
     С утра он мог поклясться, что в ванной едва не упал в обморок. За завтраком и все те несколько часов, пока они дожидались прибытие Аллы, Воронов пытался не показывать того, что ему не по себе. Все еще внимательно обшаривая взглядом стены в поисках знакомого символа Парижа, он стал понемногу восстанавливать в голове все события из сна.
     Темный зал с окнами высоко под потолком, гроза, скрежет и шорохи, странное рычание. Медленно и неуклюже ночной кошмар снова всплывал перед мысленным взором. Во время вспышек молний ему удавалось разглядеть что-то вроде каменного стола. Или алтаря? Нет, сегодня с ним определенно что-то не так. Такой мрачности его фантазия раньше себе не позволяла.
     Что там еще было?
     В висках начинало постукивать, живот скручивало, потому что он уже целый день ничего не ел, а завтрак давно уже потерял свой эффект.
     Затем словно острой иглой мозг пронзил образ из сна. Огромная мощная фигура с ужасной головой, красными глазами, в каких-то лохмотьях, с протянутой к нему рукой. Жуткая чешуйчатая конечность успела во сне почти вплотную приблизиться к его лицу. Ух, слава Богу, я вовремя проснулся! Этот странный образ напоминал ему о человеке, который убивал его одноклассников и учителей, а потом предстал перед ним самим в черном устрашающем костюме, а сам подросток почувствовал слишком близко металл ножа убийцы. Однако тот, кого он видел, вселял отнюдь не столь реальный страх, а скорее суеверный. Это существо, казалось, пришло не из этого мира и не к нему принадлежит.
     Поежившись от воспоминаний, подросток замер, прямо перед собой он увидел достаточно странное полотно, но в здании, занимавшем центральное положение на картине, сомневаться не приходилось. В этом произведении преобладали серый и белый цвет, явно изображалась зима в Париже, что для этого города была весьма несвойственно. Серым потоком текла Сена, черными кляксами по набережной бродили горожане под зонтиками, а в отдалении сквозь сизый туман вырисовывались очертания собора.
     Вот оно! Воронов подошел к картине вплотную и стал рыскать глазами в поисках таблички с именем художника. Теперь, когда он знал, что должен делать, и действовал целенаправленно, задача казалась куда легче. В середине нижней панели резной светло-коричневой рамы был привинчен медный лист металла с оттиском, в котором читались имя художника и название произведения. Саша для уверенности в своей правоте посмотрел на название полотна. Так и есть.
            Собор Парижской богоматери
                                            *     *     *
     Алла разглядывала картину, которая несомненно была предметом её поиска. По сравнению с полотном на лестнице, это было на её взгляд, немного красивее, а сложив эти два произведения, собор представлялся объемным, поскольку картину повесили под прямым углом к варианту, изображавшему церковь сбоку.
     Эта картина давала представление о самом знаменитом соборе Парижа с его задней стороны. Мазки кисти мозаикой складывались в изображение, на котором больше всего места занимала река Сена, слева через её воды шел каменный мост, а правее среди густых деревьев проглядывали стены собора, его шпиль возносился в мрачное осеннее небо, а башни смотрели вдаль на незаметные парижские  домики.
     Алла вспомнила, что её отец некоторое время назад бывал в этом прекрасном городе. Перед ней понемногу одна за другой представали его поездки за границу, куда он её ни разу не брал, но привозил щедрые сувениры. Когда она была в средних классах школы, ей очень хотелось съездить в Париж, но шанс не представился до сих пор. А уж сейчас с её работой в Прокуратуре Воронежа, ей уже вряд ли удастся выбраться далеко за границу. Дальше Москвы в сторону Европы она пока не продвинулась.
     Отогнав вившиеся в голове роем мысли об отце, грозившие новым приступом тревоги за него, Алла Шмелева повторила ту операцию, которую проделала несколько минут назад в сорока метрах отсюда. Она тщательно, но незаметно ощупала раму и нашла защелку, а также табличку с данными о картине. Затем, скрестив пальцы за спиной, она осторожно потянула задвижку и снова услышала тихий тикающий звук шестеренок внутри рамы.
     Так, механизм работает, он не износился от времени и прочих факторов, таких как влажность, температура, сырость, отсутствие света или еще чего-либо. Алла поднесла руку к табличке, которая уже через шестьдесят секунд опустилась вниз. В маленькой темной нише девушка увидела еще одну свернутую в трубочку записку с подсказкой. С замирающим сердцем она молниеносным движением вытащила кусок бумаги, а затем аккуратно, но достаточно быстро вернула защелку в прежнее положение. Затем Алла сунула записку себе под блузку и имитируя праздное любопытство, вскользь рассматривая картины на стенах, зашагала обратно на лестницу. Теперь осталось только ждать, что получилось у Саши с его стороной.
     Паркет гулко разносил по залу звуки её шагов, а сама Алла все размышляла о случившемся за последние две недели. Ясно, что отец оставил ключ к Пути в шкатулке не просто так, он преследовал куда более важную цель. Она снова вспомнила вечер, когда нашла своего отца в его же квартире, перевернутой вверх дном. Кто же там был? И как он смог сделать так, чтобы здоровый мужчина впал внезапно в кому? Зачем он туда приходил, она теперь знала: за той информацией, которую таким странным образом пожилой мужчина сообщил только им троим. Но не значит ли это, что они теперь тоже могут оказаться в опасности? Интересно, как скоро убийцы поймут, что информация утекла в неверном направлении и примутся за их поиски? Все зависит от того, насколько они умны и каково их влияние в высших кругах. Если у них есть доступ к новейшим разработкам поисковых компьютерных систем, тогда дело худо. Несмотря на то, что Алла привыкла на все смотреть с позитивной стороны, сейчас она не могла недооценивать опасность и возможности их врагов. Тут она снова вспомнила об этом странном Ордене Сета, проповедавшем древний и страшный языческий культ. Неужели это все их рук дело? Однако от горстки фанатиков ничего страшного ждать не приходится. Но тут она осеклась: а что если этих язычников собралась отнюдь не горстка? Возможно, она снова их недооценивает.
     Вся атмосфера неизвестности и тайны, кружащей в воздухе, здорово её утомила, и она не знала, что думать и предполагать, в чем быть уверенной, а в чем сомневаться или во что не верить вовсе. Алла чувствовала, что нуждается в ответах, но никак не могла их получить. Господи, что же это такое происходит?!

Глава 45

Белый автомобиль «УАЗ» влетел на улицу Волхонка и едва не проехал мимо нужного места. В составе оперативно-следственной группы в тесном салоне сидели двое оперативников, пять криминалистов и следователь прокуратуры города Москвы. Сергей Кузнецов, оперуполномоченный, коренастый мужчина невысокого роста с волевым подбородком, густыми бровями, пепельными прилизанными волосами и черными глазами сквозь давно немытое окно автомобиля смотрел вперед, желая увидеть новое место преступления. Но в поле его зрения не попадало ничего, кроме абсолютно белых стен храма Христа Спасителя, ставших розоватыми в свете клонящегося к закату солнца.
     За все двадцать лет работы Кузнецову стало казаться, что в Москве почти каждый день убивают хотя бы одного человека. Но в течение последнего года поток убийств начал сокращаться и к работе людей, которых в народе прозвали «опера», у него интерес постепенно пропал.
     Но, похоже, что-то дало новый толчок криминальной обстановке в столице. Показатели уровня преступности и количества убийств в Москве снова поползли вверх, но все эти случаи ограничивались самой простой «бытовухой», как он сам её называл. Сценарий подобных преступлений всегда был прост и обыден: выпили, поругались, с пьяной головы один слишком сильно ударил другого, потом отключился, а пришел в себя – нашел труп собутыльника. Подобные дела его уже начинали доставать, хотелось настоящей тайны и расчетливого преступника. Часто его работа, заключавшаяся в поиске подозреваемых путем сложения всех улик, найденных криминалистами, воедино, не выходила дальше места преступления, но он чуял нутром, что сегодня особый день.
     В воздухе витало что-то тревожное, а сам он предвкушал какую-то неведомую тайну, которая заставит сильно напрячь мозги. Сергей не был закоренелым читателем детективных романов или мечтателем, но мозг просил у него хоть какого-то предмета для размышлений. Однако кроме своей работы, а значит и преступлений, он не мог подобрать ничего стоящего.
     «УАЗ» последний раз резко повернул, водитель едва справился с управлением, автомобиль пустил в воздух облако выхлопных газов и немедленно замер прямо напротив толстых белоснежных каменных стен, над которыми ярко блестел золотой купол.
     - Все, приехали, – возвестил следователь Саросов.
     Этому человеку было больше сорока лет, черные волосы уже отдавали дань седине на висках, полные губы сейчас были плотно сжаты, а серые глаза сейчас целеустремленно были направлены на храм. Он открыл дверцу машины, и вся опергруппа вывалила наружу. Сергей Кузнецов немного задержался и посмотрел на этого человека. Своим обликом он вселял доверие и представлял собой саму надежность. Пропорционально сложенное тело с широкими плечами и сильными руками отлично дополняло его высокоразвитый интеллект, которым он часто пользовался во время своей службы. Будучи не женат в этом возрасте, он уже не надеялся найти себе спутницу, считая, что семья будет только отвлекать его от дел.
     Около полугода назад Саросов смог даже засветиться на телевидении в связи с одним из самых шумных и скандальных преступлений за последние годы. Вся история началась, казалось бы, с банального террористического акта, после которого удалось уцелеть только четырем подросткам. После прибытия правоохранительных органов, в чье число и входил Саросов, эти четверо, среди которых затесалась девчонка, поведали ему целую эпопею, согласно которой взрыв устроил загадочный убийца, сумевший отправить на тот свет всех их учителей и одноклассников, а потом покончивший с собой таким жутким способом, намереваясь избавиться и от уцелевших свидетелей. Дело вскоре было закрыто, а этот квартет отпустили за недостатком улик против них, поскольку все понимали, что их рассказ мог оказаться элементарной байкой, чтобы отвести от себя подозрения, но с той же степенью вероятности и правдивой историей. Однако из-за того, что он все-таки поверил им, на Саросов спровоцировал множество нападок со стороны начальства, а скоро и пресса протянула свои лапы на горячий кусок. Загадочное происшествие освещали все уважающие себя телеканалы, а четверо детей тщательно скрывались от фотокамер и репортеров, норовивших узнать что-нибудь от них и раздуть это в очередную сплетню. Известие о дерзком преступлении быстро разнеслось по европейской части России, его обсуждал почти каждый критик или ведущий, часто прибавляя абсолютно излишние комментарии. Кузнецову до сих пор не верилось, что квартет выживших детей смог перенести всю эту шумиху вокруг них и суметь стерпеть фото со своими лицами на множестве телеэкранов.
     Однако несмотря на то, что всю эту историю, благодаря усилиям Саросова, удалось раскрыть и наказать виновных, на детишек успело вылиться столько грязи со стороны прессы, что не каждый бы вынес. Их обвиняли в лжесвидетельстве, умопомешательстве, их родителем предъявляли обвинения в избиении и насилии над детьми, но в итоге это все оказалось наглой ложью. Внутренне Кузнецов восхищался тем, что этот человек сумел поставить репортеров из желтой прессы на место, показав им настоящие доказательства и рассказав им всю правду об этой истории, которая, как оказалась, нисколько не расходилась с показаниями четырех свидетелей.
     В конце концов квартет оставили в покое, и жизнь вернулась на круги своя, а у Саросова за спиной до сих пор шептались по этому поводу, но он по привычке и в меру своего  склада ума не обращал на это внимание. Интеллигентный, правильный и аккуратный во всем, он мог быть и твердым, как скала, когда этого требовала ситуация.
     Сейчас его лицо выражало именно решимость, некоторую агрессию и даже удивление. Его явно что-то застало врасплох в плохом смысле этого слова.
     Сергей Кузнецов снова бросил взгляд на громаду храма и повернулся к возвышающейся перед ним башне, поскольку Саросов был гораздо выше него ростом. Другой оперуполномоченный вместе с криминалистами направился к собору, но Сергей никак не мог понять тому причины. Дело в том, что  перед самым их выездом он даже не услышал адреса, куда следовало ехать. Все предыдущие два часа стояли в тумане, а он плохо помнил, как оказался в машине. Мужчина только ясно и четко слышал, как в трубке у оператора громко плакала от ужаса молодая женщина, это он смог определить по голосу в аппарате, но слов разобрать ему не удалось.
     - Геннадий Данилович, - обратился Кузнецов к следователю, - так где же наше место преступления?
     Тот округлил остановившиеся на оперуполномоченном глаза.
     - А вы разве не слышали, Сергей Борисович? – в его голосе сквозила ирония, но прозвучала она с заметной натяжкой. – Оно, хм, внизу, под землей.
     - В смысле? – опер все еще ровным счетом ничего не понимал. – Так что случилось?
     - Час назад нам позвонила молодая женщина, монахиня, по имени Евгения Звонарева. Она сообщила, что в церкви Преображения, что расположена под храмом Христа Спасителя, ею обнаружен труп мужчины. Толком она ничего сказать дальше не смогла, её душили рыдания. Из неё оператору удалось выжать только что-то насчет затылка. Мы предполагаем, что бедняге проломили череп каким-нибудь предметом, но точно не уверены.
     Вот, черт! Опять он узнал все в самый последний момент. Сергей еще некоторое время досадовал на себя или на своих сослуживцев, а потом, немного успокоившись, спросил:
     - Личность жертвы она сообщила? Или мы её установили?
     - Нет, свидетельница была в шоковом состоянии, - пожал плечами Саросов. – Она еле из себя про затылок выдавила, похоже, её это очень волновало. На всякий случай ваш оператор вызвал скорую. Насколько мне известно, ей дали успокоительное и через десять минут она сможет с нами побеседовать. Так что советую начать с осмотра места происшествия: пока что это наша единственная ниточка.
     Кузнецов развернулся и увидел неподалеку от «УАЗа» карету скорой помощи. «Да, – подумал он, – монашке, наверное, здорово тряхнуло нервы».
     Обернувшись, он увидел, как Саросов уже шел в направлении огромной церкви из белого камня, и Кузнецов вприпрыжку бросился за ним. Белая громада словно росла перед ним по мере приближения, затем они обогнули собор и вошли с  противоположной стороны в громадные двери. Прихожан наверху не оказалось, а перед входом образовалась толпа. Возмущенные верующие спрашивали, почему охрана не пускает их внутрь, на что охранник,  здоровый детина  ростом под два метра, искривляя рот, отвечал, что понятия не имеет, что случилось. «С его стороны это понятно», – пронеслось в голове у Кузнецова, догнавшего Саросова. Ведь не сказать им в лоб, что в церкви найден труп, а смерть явно наступила в результате убийства.
     Самого его это несколько пугало. Убийство непосредственно в православной церкви?! Каким же извергом надо быть, чтобы проделать такое? Он многое повидал за свою карьеру в правоохранительных органах, но с подобным встречался впервые. Да, денек обещает выдаться веселым…
     Саросов пропустил его вперед, остановившись в дверях, чтобы успокоить расшумевшуюся толпу. На ступенях он бросил:
     - Иди на место, я догоню потом. Лишние свидетели нам ни к чему.
     Кузнецов просто кивнул и, оставив следователя на съедение встревоженным прихожанам, зашел в храм. В воздухе витал странный и одновременно жутковатый запах: это из недр собора еле заметно долетал аромат смерти…

Глава 46

Последние метры паркета были преодолены, и под ногами снова зашуршал синий ковер с толстым ворсом. Александр Воронов вышел из зала на главную лестницу, сжимая в руке кусок записки. Оборван был только нижний край, что вполне свидетельствовало о том, что послание было разорвано на три части и помещено в разные рамы картин.  
                                          Утес в океане,
     Он попробовал представить, как может выглядеть последняя строка, но ситуацию усугубляло то, что ему никогда раньше не приходилось сталкиваться с подобными стихами. Утес в океане, дама в белом…. На первый взгляд никакого ритма, полное отсутствие рифмы, а самое главное – смысла. Какая может быть связь между этой дамой и утесом? Если только не представить себе изящную даму в белом платье на пустынном утесе посреди бушующего океана. Но он не мог вспомнить, чтобы где-то ему попадалось подобное полотно. Да, версия абсурдная…
     Оказавшись на лестнице, подросток едва не столкнулся с Аллой, вышедшей из противоположных дверей, полностью погруженной в свои мысли. Сумев избежать столкновения лоб в лоб, они примкнули к Яну Сафронову, который уже начинал потихоньку засыпать, и соединили все три части послания в единое целое. Каждый обрывок держала пара рук: кусок, который добыл Воронов, оказался самым верхним; затем шел обрывок из картины на лестнице, а последним самым нижним и наиболее странным для понимания оказались строчки, найденные Аллой.
     - Так, - протянул Ян. – Посмотрим, что получилось.
     Все трое прочитали записку целиком. Смысл написанного все равно не проявился, на этот раз перед ними было что-то вроде текста, но не менее запутанного, чем предыдущие стишки.
                                  Утес в океане,
                                  Дама в белом,
                                  Дом в зеленой тени.    
     Он помотал головой – может, от этого хоть что-нибудь прояснится, однако текст, все-таки, назойливо оставался на бумаге, а информация из него доходила в крайне малом своем объеме.
     - Да, мастера они на загадки, - буркнул Ян с некоторым разочарованием. – Долго еще эти шарады нам подсовывать будут?
     - Мы в картинной галерее, - ответила Алла. – Давайте подумаем…
     - У вас, как я погляжу, оптимизма прибавилось, - заметил Воронов.
     - Да, - неуверенно ответила она. – По крайней мере, я теперь уверена, что все это не было недоразумением.
     Они снова обратились к тексту, подростки перечитали строчки вслух, и те недолго звенели в ушах. Воронова никак не отпускала строчка из стишка, где говорилось о деве. Её они пока так и не истолковали, она только дожидается своей разгадки, но эти слова, безусловно, наводили на размышления. Какое к этому имеют отношение несвязные слова, напоминающие переведенное китайское трехстишие? Сафронов решил попытаться:
     - Видимо, имеется в виду дама в белом наряде, сидящая в доме, расположившемся в зеленой тени под деревом, растущим на утесе, окруженном океаном, - сказал он скороговоркой, а потом добавил: - Нет, это только чересчур больная фантазия могла выдумать.
     Все трое невольно улыбнулись, на душе стало немного легче, но три строчки никак не выходили из головы. После продолжительной паузы Воронов был вынужден признать:
     - Здесь должно быть что-то посложнее, сложение этих фраз в целую картину – слишком очевидная разгадка, – он покрутил записки, скрепленные скотчем, найденным в сумочке Аллы.
     - Ты предлагаешь прочитать их по отдельности? – Сафронов многозначительно поднял брови вверх. – Ведь до этого они тоже немного толку дали.
     Девушка взяла у него послание и снова медленно, расставляя после каждого фрагмента паузу, перечитала. У Саши снова стучало в голове, в глазах Яна что-то блеснуло.
     - Есть идея?
     - Кажется, да. – он немного задумчиво помолчал. – Если они написаны через запятую и каждая с новой строки, то это вполне логично…
     - О чем ты, Ян? – Алла, по всей видимости, тоже от усталости не могла отыскать разгадку. – Понял, что здесь говорится?
     - Похоже на то, и их все-таки, ты прав, Сань, надо читать по отдельности. Тогда все прекрасно понятно!
     Внезапно Воронов почувствовал, что его мозг как будто подтолкнули и он сразу начал собирать немногословную информацию друга и строки текста вместе, чтобы понять то, чего не смог пару минут назад. Алла, задумавшись, сдвинула брови. Казалось, она тоже что-то начала осознавать.
     - Картины, – вырвалось у Воронова непроизвольно.
     - Именно! – поддержал Ян. – Это загадки, причем на самом деле очень простые.
     - Указания на картины? – переспросила девушка.
     - Точнее, описание того, что на них изображено, - пробормотал Саша. – Наша задача - найти что-то похожее и незаметно обыскать.
     - Здесь вся постоянная экспозиция посвящена импрессионистам, а это означает, что полотна тоже принадлежат к этому жанру. Найти их будет несложно.
     - Надеюсь, что это так, - мрачно произнес Ян.
     - Тогда ищем утес!
     Пробегая по картинам глазами, как делали только что, троица стала обходить зал за залом, и, к счастью, на сей раз изображать интерес не пришлось. Изображения на стенах полностью ими завладели, а малое количество посетителей вечером лишь упрощало задачу. Перед ними мелькали самые разнообразные картины, казалось, им нет конца.
     Через двенадцать минуты Александр Воронов остановился как вкопанный, чем привлек внимание своих двух спутников. Щелкая каблуками по паркетному полу, рядом возникла Алла Шмелева, а Ян, сильно щурясь, вглядывался в очертания на полотне.
     На фоне голубизны летнего неба они увидели высокую стройную молодую женщину, одетую в белое длинное дорожное платье, белоснежную шляпку и с таким же зонтиком в руках, которым она закрывалась от солнца. Мягкие светлые цвета её волос, собранных в пучок на затылке, создавали ощущение, что это не рисунок красками, а настоящая фотография. Девушка стояла на едва заметном с этого угла деревянном трапе, на заднем плане виднелся флагшток с множеством различных морских флагов. Легкий ветерок раздувал её юбку, а сама она смотрела куда-то направо за раму.
     - Это она, – победоносно выдохнул Воронов.
     Они втроем в нетерпении подошли к картине очень близко. В узорчатой раме им удалось разглядеть несколько странных щелей, расположенных не на своих местах. В багете ничего более  примечательного они не заметили, но странное устройство деревянных панелей бросилось в глаза сразу.
     - Это должно быть где-то здесь.
     Саша незаметно провел пальцами по краям рамы, сердце сжалось от предчувствия, что сейчас сработает сигнализация. Однако ничего не последовало – тогда он украдкой огляделся вокруг и обнаружил, что зал оказался пуст.
     - Давай скорее, Сань! – шикнул на него Ян.
     Повторять дважды не было нужды: в таком неудачном месте их могли легко заметить, а тогда расспросов и напрасно потерянного времени им не миновать. Он вынул перочинный ножик Яна и осторожно просунул его в одну из щелей. Лезвие легко прошло и вскоре на что-то наткнулось.
     - Есть, я что-то нащупал, – шепнул он друзьям.
     - Отлично! – Алла не показала этого внешне, но он догадался, что она рада за такое продвижение.
     «Неплохо члены Сионовой ложи нафаршировали этот музей тайниками», – подумалось Воронову. Нечаянно он дернул лезвие, раздался щелчок и прямо на него, словно на пружине, резко выдвинулось подобие ящика. Не разглядывая, что там лежит, он быстро схватил его в руки и задвинул ящичек обратно, после чего смог спокойно отойти от картины. Кожа ладони ощущала прохладную гладкую поверхность, но выполненную в необычной геометрической форме.
     Стараясь не привлекать внимания туристов, они втроем встали поодаль от картины, но нарисованные глаза вокруг продолжали на них пристально смотреть. Подростку стало не по себе, поскольку на подобные поступки он отважился впервые, хотя и не был уверен, что цель будет стоить затраченных усилий. Непроизвольно им всем разом пришла мысль: они должны притвориться, будто разглядывают необычный сувенир. Не сговариваясь, троица стала пристально и с интересом разглядывать предмет, оказавшийся параллелепипедом неправильной формы с перекошенными углами. На боковой грани была выбита буква, а от самого предмета исходил уже слегка выветрившийся несвойственный аромат.
     Алла поводила носом над находкой и еле слышно чихнула в кулак. Саша мельком увидел в её серых глазах искорку.
     - Это оно, - сказала им с Яном девушка, утирая нос белым платком. – Опять спирт, я его учуяла.
     - Невидимое послание, – Ян мгновенно отреагировал на слова Аллы, теперь сомнений не оставалось. Они идут в верном направлении. – Выходит, эти строчки отражают сюжет каждой нужной нам картины, не называя художника. Хитро!
     - И буква «Б», - задумчиво пробормотал Воронов, в очередной раз роясь в сумке в поисках ручки с ультрафиолетовой лампой. Куда же он её дел? – Спорю на сто рублей, что здесь изобразили еще один символ глаголицы.
     Ян скептически нахмурил брови, Алла лишь глазами торопила Сашу, который никак не мог совладать с зацепившейся за ремешок ручкой. Такой прогресс был просто невероятен, они снова и снова окунаются в те тайны, о которых никто и не подозревал! Сначала храм Христа Спасителя, а теперь это… Он никак не ожидал, что сегодняшний день преподнесет им такие приключения, о которых они и не смели мечтать.
     Внезапно его одернул собственный внутренний голос. Не забывай, это опасная тайна, и вы теперь можете оказаться между двух враждующих тайных обществ, которые не будут против убрать лишних свидетелей их ошибок. Что же эта за тайна, из-за которой произошло покушение и уже два убийства?
     Александр Воронов снова мысленно увидел перед собой два мертвых тела, плечи сами собой передернулись, а руки похолодели. Кто это сделал и зачем? Верны ли их догадки по этому поводу, навязанные столь ненадежными уликами?
     Несколько успокоившись, подросток посветил на каменный объект рядом с выдолбленной буквой. Алла тихо ахнула, а Саша приоткрыл рот от удивления. Еще одно послание, кто-то определенно их направляет по нужной дороге.
     - Сань, - Ян скосил глаза на друга. – Можешь, взять сто рублей.
     Выйдя из оцепенения, Воронов быстро перерисовал символ вместе с его значением в блокнот. Существовала высокая опасность того, что кто-то из них может неосторожным движением стереть эту важную информацию, уменьшив тем самым их шансы на разгадку шифра в дневнике.
     Троица продолжила свой путь по многочисленным залам музея в поисках оставшихся двух подсказок. Ноги начинали ныть, а сердце уже не могло выйти из учащенного ритма. Ему казалось, что это все сон, невероятный, необычный и пугающе реальный. Да, я наверняка в плену сна, такой нелепицы не может быть! Они тайком фактически обкрадывают багеты некоторых картин, именно такие обвинения им могут предъявить в случае поимки.
     Он поймал себя на мысли, что сам несет полную чепуху. Поняв, что так можно и дойти до сумасшествия, Воронов сосредоточился на цели. Осталось две картины!
     Утес в океане, Дом в зеленой тени.

Глава 47

Дверь библиотеки тихо затворилась, издав щелчок, а стеллажи и многочисленные старинные труды погрузились в темноту. Сквозь толстые мрачные портьеры тускло светило вечернее солнце, придавая сумраку зала желтоватый оттенок. Книги снова остались одни в удушливой пустынной атмосфере, а единственный читатель, посетивший её в подобное время, уже ушел.
     Сет уверенно шагал по коридорам штаб-квартиры Ордена, неся в когтистой руке древний фолиант. Книга на вид обладала внушительным весом, но он ничего не чувствовал, словно держал перо голубя. Он нашел то, что искал, и оно здесь, на этих сокровенных страницах. Сет чрезвычайно боялся, что рассказы служителей культа об их богатой библиотеке окажутся лишь плодом их раздутой фантазии, и для поиска нужного труда будет необходимо несанкционированно проникнуть в публичные или частные хранилища, но, к счастью, подозрения не оправдались.
     Сейчас бог сжимал залог успеха своего плана, но это было лишь первым этапом. То, что произойдет, потрясет весь цивилизованный мир, и все каналы мира начнут судачить и распускать слухи, что принесет Ордену неофициальную известность. Все будут говорить, но никто не будет знать, о ком. После этого настанет время для решительных действий, и обществу придется открыться миру, но вряд ли от свидетелей останется какая-то информация.
     И, тем не менее, Новый мир наступит! От этих мыслей по коже пробежала волна возбуждения. Он  убьет двух зайцев одним выстрелом, который будет ему дорогого стоить. Во-первых, он принесет свои идеи в свет, в крайней степени нуждающийся в них, а во-вторых, Сет отомстит за все страдания и беды, которые навлекла на него одна особа. Но расплачиваться за это придется всем без исключения.
     В предвкушении сладкой мести божество вышагивало по коридорам, затем миновало двери, поднялось по нескольким лестницам и внезапно остановилось. Мозг пронзила еще одна идея, не пришедшая ему в голову раньше, но угрожавшая обрубить крылья его замыслу. Место для ритуала!
     В тексте по этому поводу следовало вполне ясное указание и описание территории, на которой обряд произведет наибольший эффект, но существует ли это место на Земле? Сет сверкнул глазами, яростно дернул фолиант к себе и быстро начал листать страницы, держа книгу навесу. Вскоре он нашел нужный отрывок, красные чудовищные глаза забегали по строчкам иероглифов.
     Так…. Это возвышенность…. Острые скалы…. К концу чтения он с разочарованием понял, что не знает другого такого места, которое могло бы подойти. То, что он видел в прошлый раз, находилось в Египте, но вряд ли оно сохранилось до сего дня. Нужно искать альтернативу немедленно!
     Мимо как раз проходил человек в маске, на нем не было никакой одежды, кроме длинной набедренной повязки, какую давно носили египтяне в особо жаркие дни. Мускулистое тело отливало загаром, а из-за черных отверстий маски выглядывали беспристрастные глаза. «Убийца», – понял Сет про себя. Такие не годятся для важных дел, в них был заложен только один инстинкт – убивать. Практически все они представляли собой двухметровые шкафы с огромными мускулами, которые, несмотря на свои габариты, умели поразительно слиться с толпой и убить любую нежелательную персону. Маска на голове демонстрировала его собственную, Сета, голову, выполненную из твердых пород древесины.
     Человек прошагал мимо, а бог решил все сделать сам. Он уж начинал постепенно терять доверие к разгильдяям, наводнившим ряды его Ордена, их надо бы очистить. Для этого времени еще будет достаточно, но есть дела, не терпящие отлагательств.
     Он крепче сжал старинную книгу и направился в другой конец здания. За то время, пока его здесь водил привратник, Сет успел запомнить практически каждый уголок строения и прекрасно знал, где находится нужный ему предмет. Половицы жалобно скрипели под его массивным телом, вокруг был слышен постоянный шорох и шепот.
     Сету непривычно хотелось спать и отдохнуть все время с того момента, как он покинул храм, но находка, сулившая успех, несколько ободряла его. Однако осталось сделать еще кое-что важное.

Глава 48

Сергей Кузнецов миновал пустой огромный зал храма Христа Спасителя и еле смог найти вход в подземную церковь, где, как он знал, располагалось место преступления. Пустынный собор мог удивить кого угодно, но в подобных ситуациях процедура, проведенная здесь, была стандартной. Её можно было назвать ОНП – очищение от нежелательных последствий. Все возможные нежелательные лица удалялись с места преступления на безопасное расстояние, чтобы не повредить важных улик. Теперь в храме не было ни души, и оперативная группа могла заняться своей работой, не беспокоясь, что кто-нибудь из свидетелей ненароком оставит свои отпечатки пальцев, а потом будет со слезами на глазах клясться, что в момент совершения убийства не был рядом с жертвой.
     Однако подобные проблемы Кузнецова волновали в последнюю очередь, а по-настоящему его тревожило другое. Конечно, увидев в первый раз труп, можно напугаться до смерти. Но истерику он видел первый раз, хотя монахиня могла быть женщиной со слабыми нервами. И что же она имела в виду, говоря о затылке? Она смогла с первого взгляда определить, как убили человека? С трудом верилось, но другого объяснения Кузнецов подобрать не мог.
     Неподалеку от лестницы вниз, Сергей увидел сувенирную лавку. Открытки, иконки, свечи и тому подобные предметы, словно томительно ожидая в очереди, так и просились на продажу. «Теперь у них будет еще один повод увеличить поток туристов», – подумал Кузнецов. Убийство в христианском храме – дело просто неслыханное, он пытался вспомнить подобный случай в других церквах Европы, но все они по большей части относились к Средним векам, когда людей убивали и казнили почти в каждом доме, но ни одной смерти не происходило в святых местах за последние десять лет. Это навевало на мысли о маньяке-неверующем, стремящемся очернить христианские святыни.
     Скоро Сергей Кузнецов уже стоял в прохладном полумраке церкви Преображения, оглядываясь по сторонам и разыскивая ограждение из белых лент в красную полоску, напоминавшую рождественские леденцы. В церкви стояла странная прохлада, половина свечей и лампад уже давно потухли, а слабые электрические лампочки едва ли спасали от темноты. От запаха воска перехватывало дыхание, но в нем чувствовалась и какая-то еле ощутимая примесь. Труп начинает разлагаться… Теперь чем оперативнее они будут работать, тем быстрее доставят тело в морг.
     Глаза наконец натолкнулись на свернувшуюся в трубочку полосатую ленту, перегораживавшую вход за деревянные панели в правой части помещения, образовавшие подобие ниши. Поодаль стоял, облокотившись о стену, Петр Васильев, сослуживец Кузнецова. Его вид внушал серьезные опасения, бледное лицо покрылось испариной, нижняя губа заметно дрожала, ноги подкашивались.
     У Сергея создавалось впечатление, что сегодня все вдруг стали слабонервными. Что же их так пугает? Он рысью направился к знакомому, с которым познакомился сразу, как только начал здесь работать. Петр был хорошим оперативником, с крепкими нервами и обладал невероятной невозмутимостью. На каждом деле он был тверд и никогда не показывал своих эмоций и изучал вместе с судмедэкспертами самые жутко изувеченные трупы с поражающим спокойствием. Поэтому Сергею показалось странным, что теперь этот человек казался перепуганным шестилетним ребенком, внезапно увидевшим странную тень на потолке.
     - Похоже, кому-то нужен доктор? – шутливо сказал Кузнецов, остановившись рядом с Петром и вглядываясь в его зеленеющее лицо.
     - Смейся, смейся! – выдавил из себя тот, придерживая ладонь у рта. – У тебя нет пластикового пакета? А то меня, наверное, вырвет при одной мысли о том, что я там видел.
     - Да брось ты! – отмахнулся он. – Ты же видел расчлененные трупы и тому подобную жуть, а сейчас расклеился от одного вида монаха с пробитым черепом! Не верю!
     - Помолчи, Станиславский! – буркнул Петр. – Мертвый монах это еще куда ни шло, но это…
     - Ладно, хватит с меня, – Сергей поднял руки вверх, показывая, что сдается. Вся эта подозрительная жуткая реакция его начинало тревожить. – Лучше скажи, где у нас место преступления.
     - Там, за лентой. – Петр слабо махнул в сторону ширмы. – Криминалисты уже там все проверяют на наличие каких-нибудь улик или следов. Михаил ждет тебя, у него нервишки-то, видимо, прочнее моих.
     Сергею осталось только закатить глаза к потолку: весь день какой-то бардак творится! Выдохнув, он нырнул под ленту ограждения и  сразу направился дальше, мимо купели под леса. Перед ними, словно мягко приглашая гостя, был приподнят пластиковый занавес, а за ним виднелись яркие огни осветительных фонарей. Все приборы, установленные на треногах, указывали в одну точку, где круг света выхватывал из окружающей темноты очертания человеческой фигуры, распростертой на полу. Издалека Сергей сразу увидел черную рясу, а это означало, что сообщения были правдивы: убит священник. Рядом в темноте проглядывали восемь фигур. Четыре из них стояли, а остальные, согнувшись или на корточках, двигались поблизости.
     Он вошел под леса и сразу увидел Михаила Зерова, которого плохо знал, но не раз видел на работе. По слухам, он был отличным сотрудником, хотя по виду такого впечатления не производил. Моложавое лицо, узкие бесцветный глаза и вытянутые вперед сжатые губы заставляли подумать, что он испытывает неимоверное отвращение к этому месту. Будучи заядлым курильщиком, Михаил всегда дышал тяжело и с натугой, а при пробежке останавливался после первых нескольких метров. Сергей пока не сформировал своего мнения об этом своем сослуживце, но разговаривать с ним вряд ли было большим удовольствием.
     Рядом с Зеровым, выискивая необходимый ракурс, стоял криминалистический фотограф, которому на ухо яростно шептали поучения плотно сжатые губы, пропахшие табаком. Вспышка аппарата ярко озаряла все сумрачное пространство впереди, но свет держался лишь сотую долю секунды, поэтому Кузнецов никак не успевал сфокусировать взгляд на жертве. Кроме черного облачения он ничего не успел увидеть, кроме притаившихся в сумраке парочки понятых.
     - Как я погляжу, у вас тут во всю идет работа? – с усмешкой спросил он, едва не налетев на криминалиста, осматривавшего пол у ног мертвеца. – Что-нибудь уже есть?
     - Тебе все шутки шутить, Кузнецов! – занудно ответил Зеров. – Хорошее настроение, да? – его голос стал более ехидным. – Так вот с радостью тебе его испорчу.
     Начинается, все как он и предполагал. Толком вытащить из этого парня информацию у него мало шансов. «Ладно, – подумал оперативник, – посмотрим, что будет дальше».
     - Следов у нас практически нет, – продолжал, растянув губы Зеров. – Наш убийца хорошенько постарался, ни крошки от себя не оставил, а убить священника все-таки умудрился.
     - Никак  не могу взять в толк, как ему это удалось? – влез в разговор фотограф, но в отличие от оперуполномоченных он говорил абсолютно серьезно. Кузнецова все эти мелочи начинали пугать, что же здесь произошло такого?
     - Ты лучше делом занимайся! – зашипел на него курильщик. – Вон криминалисты уже кучу улик нашли, а ты все тут с телом возишься! Живей, живей, живей!
     Под активные взмахи рук Зерова, фотограф засуетился и уже через полминуты отошел от них. Сергей мгновенно раскусил замысел коллеги: он хочет поговорить наедине. Значит, тут точно следует тревожиться.
     Он не ошибся, и Зеров, проводив фотографа взглядом, дождался, когда тот отойдет на достаточное расстояние, чтобы не услышать их голосов, и, положив руку на плечо Кузнецова, отвел его в сторону. Тело все еще оставалось скрытым под саваном из сумрака вокруг.
     - А расставить лампы нельзя было? – не утерпел он.
     Михаил был слегка удивлен таким резким поворотом темы, но, помолчав, понял, что видит еще одно доказательство неосведомленности напарника. Он расслабил плечи и сказал:
     - Их никак не могут раздобыть, все на позициях в городе, поэтому мы ждем, пока освободится хоть одна партия.
     - Так что ты хотел мне сообщить? - задал вопрос настороженный Сергей. Он хотел получить ответ как можно скорее, терпение было уже на исходе.  
     Зеров замялся, очевидно, не зная как сказать корректнее, чтобы отразить всю информацию по этому делу. Кузнецов это заметил и выжидательно поднял брови.
     - Михаил?
     - Лучше посмотри сам, - выдохнул наконец коллега.
     Опер в недоумении уставился на него, а сотрудник повернулся к небольшому столику позади себя и вытащил из серого чемодана по паре резиновых белых перчаток, и протянул одну из них Кузнецову.
     - Мы ведь не должны сами наследить здесь.
     Сергей кивнул и послушно нацепил резину на кисти рук, на что та радостно затрещала. Затем ему дали большой мощный фонарик, который необходимо было включить. После этого оснащения Зеров отошел к тому месту, где предположительно в темноте на полу находилась голова трупа, и включил свет.
     Кузнецов потерял дар речи, а его ноги словно вросли в пол. Круг света отнял у окружавшей темноты жуткую картину: лежа на спине, монах уставился лицом прямо в пол. Через минуту-другую оперуполномоченный охнул:
     - Вот же черт!
     - Шею свернули одним сильным движением, но, видимо, перестарались. Теперь голова смотрит в абсолютно противоположном направлении, прямо за спину.
     Ему сразу вспомнился фильм «Смерть ей к лицу», который Сергей недавно пересматривал вместе с женой. В нем одна из героинь в исполнении Мерил Стрип упала с лестницы так, что смогла благодаря эликсиру бессмертия, опустив голову, разглядеть собственную мадам Сижу. Теперь он видел перед собой практически то же самое, разница заключалась в том, что сейчас перед ним лежал мужчина, и он был точно мертв. Да уж, не черная комедия…
     - Причиной смерти, я полагаю, послужила именно эта травма, - продолжал Зеров.
     - Откуда такая уверенность?
     - Я еще кое-что помню с курсов университета, - ехидно заметил оперативник. – Но природа этого повреждения тела вызывает больше вопросов.
     Пальцами в латексной перчатки он осторожно отодвинул одежду с груди монаха, Сергею она показалась странной, словно обладающей совершенно другой разновидностью покроя. Избавившись от помех, Зеров, стараясь не прикасаться к телу, посветил на обнаженную часть трупа фонариком.
     - Что ты скажешь об этом? – не дав Кузнецову даже взглянуть, он продолжил. – Я обнаружил эту странность случайно, но, думаю, она поможет нам в поимке этого ненормального.
     Что он имеет в виду? Играет с ним в какую-то игру или хочет напугать? Последняя версия ставила Кузнецова в тупик, ведь он только пару дней знаком с этим человеком. Теряясь в догадках, что происходит вокруг и не сон ли это случаем, Сергей послушно посмотрел на грудь священника. Он ожидал там увидеть что душе угодно, но не то, что его глаза увидели на самом деле.
     Через левую половину тела близ самого сердца шли пять глубоких полос, из них недавно еще сочилась кровь.

Глава 49

В холле особняка на Рублевском шоссе раздался пронзительный звон телефона. Дорогой «сименс», с дизайном антикварного аппарата ХХ века, надрывался и верещал изо всех сил. Погрузившийся полностью в свои мысли Олег Селиванов вздрогнул, а мрачные образы тут же вылетели из головы. За окном все еще ярко светило июньское солнце, поэтому он сразу понял, что не засыпал.
     «Надо срочно ответить на звонок!» – судорожно пролетела мысль в мозгу олигарха. В любой другой день своей жизни в этом доме, находясь в полусонном состоянии, он бы послал мысленно звонившего ко всем чертям и, перевернувшись на другой бок, снова заснул. Но последние несколько недель все изменили, теперь быть в бодрствующем состоянии как можно дольше в его же интересах.
     Селиванов, едва не споткнувшись, соскочил с комфортабельного дивана и вышел в просторный холл дома. На столике у входа в столовую, находившегося напротив гостиной, дрожала трубка телефона. Номер не высвечивался, но Селиванов к этому привык. Конечно, иметь современный типичный аппарат с определителем было гораздо удобнее, но его любовь к антиквариату заставила его приобрести именно эту дорогую модель.
     Уже протянув руку к трубке, Олег себя остановил. Никогда ни с кем не вступать в  контакт! Так гласила записка, а приказы его партнеров лучше не нарушать. Но вдруг это они, звонят по поводу дальнейших инструкций? Или это проверка? Как он отреагирует, и если не правильно, то прощайте не только большие суммы денег, но и сама жизнь?
     Он стоял у трезвонящего аппарата, колеблясь между двумя вариантами, не зная, какой предпочтительнее. После пяти минут напряженных раздумий он увидел, что телефон и не думает замолкать, а это значит, что собеседник твердо поставил перед собой задачу поговорить с ним. А, была не была! И он вырвал трубку из укромного гнезда зарядной подставки и нажал на зеленую кнопку.
     - Алло! Олег Селиванов к вашим услугам! – он пытался сказать это как можно более жизнерадостнее, чтобы скрыть дрожь в голосе, но, видимо, ничего не вышло.
     - Мистер Селиванов, рад нашему знакомству, - бесстрастно ответил голос на другом конце провода, но Олегу почудилось присутствие в нем чего-то странного. – Вы справились с заданием. Ваша персона интересует меня уже довольно давно.
     После этой фразы Селиванов наконец-то понял, что его так насторожило. Ему казалось, что с ним говорит безжизненная машина, в тембре голоса не было ничего человеческого. Абонент использовал устройство для изменения частоты звука, чтобы его нельзя было отыскать по голосовым сигналам. Даже если милиции, в случае их вмешательства, удастся прослушать звонок, личность звонившего им не определить. К тому же нарочитое употребление «мистер» также может навести на ложный след.
     Мгновенно осознав все это, Олег решил сосредоточиться на разговоре, хотя собеседник говорил загадками.
     - Задание? – нерешительно переспросил он. – О чем вы говорите?
     - Я решил проверить, решите ли вы выполнить наше поручение. Вы не должны были никому ни звонить, ни отвечать на звонки извне.
     - Не понимаю, выходит, я не справился. Но я же взял трубку, потому что подумал…
     - Что это может быть важно, - металлическим голосом прервал звонивший. – Да, мне это известно. Заодно мы проверили вашу смекалку, пока вы справляетесь.
     Селиванов лишь недоуменно пожал плечами, на лбу выступила испарина. Это один из тех странных гостей, которых он принимал. Несмотря на измененный голос, догадаться об этом не составило труда. Что ему от него надо? Задать такой вопрос прямо Олегу не хотелось: у него не было желания обостряться с этим человеком по пустякам.
     - Чем же вызван ваш интерес ко мне? – он переформулировал свой вопрос и говорил уже увереннее, но к счастью человек на другом конце провода не мог видеть, как у него подкашиваются колени.
     - Перейду сразу к делу. Пока что ваши услуги слишком мало значили для нас, мы ждем, когда вам можно будет доверить именно то, из-за чего наша организация обратилась к вам.
     Селиванов сдвинул брови, похоже, собеседник не спешил ему открыться. Ему не доверяли!
     - Выполнив новое задание вы сможете доказать, что мы не ошиблись в вас. Вы согласны на наши условия?
     Вопрос прозвучал жестко и требовательно, хотя безжизненная машина и не могла передать все эмоции говорящего. Олег решил придерживаться деловой стороны, это гарантировало бы, что он поймет, чего от него требуют.
     - Мы с вами уже заключили контракт, - заговорил он, чувствуя, что сейчас находится в своей тарелке. – На его условиях вы должны использовать услуги моей компании…
     - Нет, мистер Селиванов. Вы не так меня поняли. Это задание вы должны выполнить один, никого не посвящая в детали. Наше общество и так понесло немалые потери за последнее время, и чем меньше проблем у нас будет, тем лучше.
     На этот раз Олег встревожился не на шутку, этот человек хочет от него чего-то специфичного. А вдруг это что-то невыполнимое?
     - Выслушайте меня до конца, - продолжали на другом конце провода. – Ваше дело простое, но вы еще не выслушали, что вам за это присуждается.  
     Он весь обратился в слух, ведь до этого ему выплачивали лишь денежные суммы в достаточно крупном размере, чтобы сводить концы с концами. Но для той жизни, которая была у него раньше, требовалось гораздо больше денег. Похоже, теперь речь идет о чем-то по-настоящему серьезном. Он медленно сказал:
     - Я слушаю.
     - Мистер Селиванов, - ответил все тот же железный голос. – Я должен сделать вам предложение, от которого вы не сможете отказаться.
     Таинственный собеседник изложил суть своего предложения, а Олег слушал, и его глаза все больше округлялись. Да, эта цена вне всякого сомнения превышала все его ожидания.

Глава 50

Алла Шмелева в компании Сафронова и Воронова стояла в одном из многочисленных залов картинной галереи Пушкинского музея и никак не могла свыкнуться с тем, что все вокруг реально, а не плод кошмарного сна. Ян, воспользовавшись отсутствием женщин в красных пиджаках, тихо говорил по мобильному телефону. Похоже, их потеряли раньше, чем они рассчитывали. Она не могла слышать, что говорят подростку, но, судя по его ответам, о них уже серьезно беспокоятся.
     Она понимала, что с учетом её присутствия рядом с мальчишками, то их позднее возвращение домой вызывает меньше тревоги, чем если бы они пошли одни. Но, похоже, терпение её подруги оказалось далеко не прочным. Вскоре Воронов нажал на кнопку отбоя и сунул телефон в карман, Ян и Алла с выжиданием посмотрели на него.
     - Ян, твои родители приехали к нам на квартиру. Нас ищут.
     - Не вовремя, - с досадой ответил подросток.
     - Похоже, мой первый опыт похода с вами по московским достопримечательностям оказался неудачным, - с иронией заметила Алла. – Меня теперь вряд ли пустят вместе с вами, веди они, наверное, сильно встревожены.
     - Им не привыкать, - бросил Сафронов с улыбкой, но Воронов был абсолютно серьезен.
     - Нам дают время до семи вечера, - сказал он. – После этого нужно сразу двигаться домой.
     - По-моему, в это же время закрывается и музей.
     Алла бросила взгляд на часы на запястье. Позолоченные тонкие стрелки показывали 18.11, времени осталось совсем мало. Тревоги родных были вполне понятны, и их можно было бы с легкостью игнорировать, но в этом случае могли возникнуть лишне подозрения, что осложнило бы дело.
     За прошедшие полчаса они успели многое сделать. После находки дамы в белом практически через равные промежутки времени они нашли утес в океане и дом в зеленой тени. Первая картина изображала высокую отвесную скалу, торчавшую из океана подобно айсбергу. На втором полотне они увидели небольшую хижину, почти скрытую густой листвой деревьев и кустарников вокруг. Проделав ту же операцию, что и с дамой еще два раза, троица получила пару символов глаголицы с расшифровкой.
     Теперь девушка не сомневалась, что уже скоро они смогут вскрыть загадочное послание умершего патриарха и узнать, что так хитроумно закодировано подстановочным шифром. Однако Воронов предлагал с этим подождать и удостовериться, что они нашли все уставленные ложей символы, а остальные домыслят сами. Главное – им нужно иметь отправную точку.
      - Итак, подведем итог, - сказал Ян Сафронов. – У нас три каменных цилиндра, на каждом по букве, и мы не знаем, что с ними делать, а больше стихов не осталось. Ситуация плачевная!
      - Если поразмыслить, то нет, - ответил Воронов после минутной паузы. – У нас еще кое-что осталось.
      У Аллы было еще несколько секунд, за это время она быстро освежила в памяти стишки, которые они нашли ранее. О чем же она забыла? Наконец Саша заговорил:
     - Мы забыли о том, что мучило меня на протяжении всего нашего похода по музею. Вот эта строчка из стиха, с помощью которого мы нашли путь сюда. «А на деву прекрасную ты взгляд возлагал».
     Ян провел рукой по лицу, а Алла лишь вздохнула. Все-таки эта строчка вылетела у неё из головы, но времени досадовать не было. Они все трое замолчали, глубоко задумавшись. Алла теперь не жалела, что проводила много времени в детстве за логическими задачками, поскольку они ей пригодились в самый неожиданный момент. Возлагал взгляд… Уже взгляд возлагал? Если размышлять так, то это значит, что они уже должны были видеть эту деву, но в стенах галереи. Алла задумалась, снова и снова прокручивая в голове строчку стишка. Прекрасная дева…. Непорочная… Чистая…. Она двигалась по ряду ассоциаций и пришла к невероятному результату. Последним пришедшим ей в голову было слово «обнаженная». Да что же это с ней! Хотя почему бы и нет…
     Мальчишки о чем-то оживленно дискутировали. Несмотря на то, что в споре рождается истина, каждый из них стоял на своем, не желая принять мнение другого. Она была вынуждена их отвлечь:
     - Кажется, я все поняла.
     Прозвучало это неуверенно, но два подростка сразу затихли и повернулись к ней.
     - Идите за мной, – позвала она.
     Воронов и Сафронов выглядели крайне заинтригованными, последовав за девушкой. Она вышла на главную лестницу и, резво переставляя ноги, помчалась вниз к холлу здания. Мальчишки бежали следом, а у неё самой часто билось сердце. Неужели все так просто? Теперь, когда она поняла принцип и специфику загадок отца, Алле казалось, что по Пути мог пройти даже ребенок. Она обернулась и с улыбкой подумала, что ключ ко всему помогли найти именно два подрастающих ребенка.
     Длинная широкая полоса ковра пронеслась под ногами очень быстро, и вот она остановилась. Подростки тоже замерли и стали озираться по сторонам.
     - Мы на месте, - Алла указала рукой на три статуи обнаженных молодых девушек у себя за спиной.
     Ян приоткрыл рот, но ничего не смог из себя выдавить, а Саша показал свое удивление и восхищение лишь глазами, которые теперь не мог оторвать от темных гладких каменных девичьих фигур. Только сейчас он смог заметить, насколько они прекрасны, несмотря на свою каменную сущность, на что и указывала строчка.
      На холодных лицах женщин застыло выражение радости и веселья. Они были абсолютно беззаботны, каждая из них держала что-то вроде полотнища. Он окинул их взглядом и не обнаружил ничего необычного. Но что-то ему показалось важным, и его рука сама потянулась в сумку на боку. Вытащив один из каменных цилиндров, Воронов стал переводить глаза с него на статуи.
     - Они сделаны из одного и того же камня, - пробормотал он.
     - Значит, где-то в них есть пустоты? – спросил Ян.
     - Да, - прошептал Саша. – Но нам нужно их еще найти. Они вряд ли находятся на виду, иначе бы их заметили особо внимательные любители искусства.
     Алла тоже внимательно на расстоянии оглядела фигуры. Самое незаметное место на скульптуре…
     - Постамент! – осенило её.
     - Но на него смотрят, если хотят узнать название статуи и имя скульптора, - возразил Ян.
     - Но не на заднюю его сторону, – отпарировала Алла.
     Воронов оглянулся по сторонам: посетителей теперь было от силы человек семь, считая их. Скоро галерея закроется, и тайна проведет здесь еще одну ночь, а завтра их могут опередить враги. Затем он поискал глазами дам в красных пиджаках. Две из них, стоявшие на лестнице, зашли в один из залов.
     - Все чисто, – шепнул он друзьям. – Быстрее!
     Не дожидаясь, пока ситуация хоть как-то изменится, троица пролезла под красной мягкой лентой ограждения. Пол за статуями был страшно скользким, поэтому им пришлось на корточках ползти за спины статуй. Покрыв последние метры, Воронов снова быстро глянул на часы мобильного телефона. Половина седьмого, времени у них впритык.
     - Так, - протянула Алла, первой добравшаяся до спину самой левой статуи. – Я вижу щель сзади, еле заметную.
     Ян все понял без слов, быстрым движением он вынул ножик из кармана и протянул девушке. Той удалось воткнуть его в щель и, потянув рукоятку слегка под углом к полу, Алла смогла заставить небольшую часть постамента вылететь из гнезда. Воронов тут же взял шестиугольный предмет в руки и почувствовал под пальцами упругий пластик. Скоро из центральной и правой статуи тоже вытащили защитные пластиковые шестиугольники. Заглянув внутрь углубления, он смог разглядеть небольшую кнопку на дальней стенке своеобразной ниши, шедшей параллельно полу. Он просунул руку в отверстие, но пальцы никак не могли дотянуться до кнопки, слишком большой и длинной была подставка для каменной девы.
     Алла снова оказалась права! Он шепнул:
     - Там в есть кнопки, которые можно нажать только этими цилиндрами. У нас есть все три, используем их, заберем содержимое тайника и уходим. Времени нет!
     - Подожди! – остановила его Алла. – Не так быстро! Может, порядок тоже имеет значение?
     Ян тихо застонал, а мозг Саши тем временем лихорадочно работал. Порядок расположения цилиндров, которых они нашли в картинах. А картины были упомянуты в записке, где они были написаны, на первый взгляд в произвольном порядке…
     - Последовательность из записки! – Воронов едва не закричал, поскольку нашел решение, и потому скоро они смогут без проблем отсюда уйти. – Порядок нам заранее сообщили!
     - Утес, дама, дом, - повторил Ян. – А какой из цилиндров какой?
     - Букву Б мы нашли в раме дамы, - рассуждала тихо, но достаточно быстро Алла. – Значит, она идет в центральную статую.
     - М и Ю нашли в утесе и доме соответственно, - сказал Саша. – Но порядок может быть разным, смотря, откуда смотреть: с нашей стороны или с лестницы.
     - Лучше испробуем метод проб и ошибок, - предложил Ян. – А пока мы думаем, к нам могут подойти эти мегеры.
     Они заняли позиции каждый у отдельной скульптуры. На счет три Алла, Ян Саша взяли по цилиндру и протолкнули в отверстия, почти одновременно раздался щелчок. Чуть выше отверстий неохотно отъехали в сторону дверцы тайников. У всех троих зашумела кровь в головах, пульс участился, а дыхание непроизвольно перехватило. В новых углублениях тоже было темно, но на этот раз отверстия были больше, и руку можно было спокойно просунуть внутрь.
     - Ничего себе! – выдохнул Сафронов. – Они не перестают меня удивлять.
     Эти слова, наверняка, относились к членам Сионовой Ложи, но Воронов не стал вдаваться в подробности, потому что сверху до них донесся громкий рассерженный голос. Все трое сначала замерли, но осознав, что крики адресованы им, разом схватили в охапку содержимое каждого тайника и быстро устремились к выходу. Вдогонку им раздавались озлобленные крики и топот туфель на каблуках. Воронов ничего не видел вокруг, он просто смотрел под ноги, крепко вцепившись в странный холодный предмет, завернутый в пергамент. Падение с этих ступенек хоть и было маловероятным, но означало бы потерю драгоценных секунд для побега.
     Они преодолели лестницу и со свистом пронеслись мимо закрытого гардероба, справа он увидел кассу и парадные двери. Там они не выйдут.
      Алла уже тяжело дышала, но туфли все еще часто щелкали по плиточному полу. Единственным шансом оставался коридор слева, куда она и побежала, подростки не отставали от нее. Оказавшись в длинном проходе с турникетом и знакомой дверью, она мгновенно вспомнила, что они находятся прямо перед выходом из здания, в который уперлись всего около часа назад.
     Два подростка и девушка быстро покрыли расстояние до двери, пролетели через турникет и, толкнув дверь, оказались на улице. Пробежав глазами вокруг, Алла сразу направилась к будке с едой поблизости, где они встали за полупрозрачной заслонкой, предназначенной, чтобы сильные ветры не уносили деньги и чеки вместе с едой покупателей.
     Воронов и Сафронов плохо понимали, что происходит, у них в головах билась лишь одна мысль: им надо скрыться и как можно скорее. Девушка поманила их уверенными взмахами руки, а когда они встали рядом с ней за перегородкой, то стала с большим интересом изучать меню, висевшее над единственным окошком будки. Мальчишки время от времени бросали тревожные взгляды на дверь, из которой они вышли пару секунд назад.
     Саша никак не мог понять, почему Алла медлит. Ведь их вот-вот могут схватить люди из службы охраны, хотя, по сути, они ничего не вынесли из музея, кроме того, о нахождении чего работники галереи сами не подозревали.
     Скоро дверь распахнулась, и на улицу вылетели два охранника музея. Тяжело дыша, они злобными глазами оглядывались по сторонам, сердце у Воронова упало в пятки. Они попались, теперь бежать нет смысла, поскольку их сразу же заметят, а в этом случае кроме встревоженных родителей добавится еще пара-тройка проблем. Он бросил взгляд на девушку, ему хотелось ей крикнуть, чтобы она немедленно уходила, что, похоже, приключение подошло к концу, как вдруг Алла Шмелева протянула сонной молодой кассирше несколько купюр, и та стала с чем-то возиться в недрах стального куба. Девушка же, что-то напевая себе под нос, безмятежно повернулась к ним и успокаивающим голосом уверенно произнесла:
     - Думаю, вам не помешает перекусить: вы двое очень бледные.

Глава 51

На терминал одного из сотрудников аналитического центра Ордена пришла часть данных о результатах поиска. Молодой парень несколько раз щелкнул мышкой и вывел на экран окно с информацией. Ничего страшного: всего пять отсканированных анкет с данными, пришедших по сочетанию имени, отчества и фамилии. Обычно ему приходилось иметь дело с десятками файлов, на тщательный просмотр которых уходило иногда по несколько часов, а на середине списка уже хотелось пойти и утопиться в Москве-реке, протекавшей поблизости от штаб-квартиры. Десятки людей уже прошли через эту базу, и часть из них уже получила свою дату смерти. К счастью, такая работа давалась их отделу довольно редко, и часто вся комната либо пустовала, либо была набита тараторящими сотрудниками, не знающими, чем еще себя занять.
     Он снова вернулся к пяти анкетам в окне, после каждого стоял размер файла в килобайтах, время создания и формат данных. Как оказалось, Владимиров Федоровичей Шмелевых оказалось в Воронеже достаточно много, если учесть, что главный терминал рассылал каждому компьютеру равное количество анкет из результатов поиска.
     Молодой сотрудник открыл первый файл и с удивлением обнаружил, что её хозяин уже давно умер, у второго не было детей, третий был слишком молод и не мог подойти для них. Госпитализированному две недели назад в Воронеже человеку было уже за семьдесят лет, а значит, оставалось две анкеты. Сладко зевнув, он открыл еще один файл, оказавшийся заархивированным. Использовав специальную программу, сотрудник получил доступ к содержимому файла. Использование архиватора его несколько оживило, теперь вместо скуки на его лице читалась заинтригованность. Кого же так тщательно оберегают от нежелательного прочтения?
     Как только анкета открылась, и он прочитал её, молодой аналитик победно присвистнул. Совпали не только имена, но и возраст, который они установили месяцем раньше, 73 года. Место жительства тоже уже было известно и его можно было прочитать в соответствующей строке, поэтому аналитик сразу понял, что к нему потом попадет вся слава и слова благодарности от их Бога, что он помог отыскать столь необходимую информацию. Графа «Дети» отыскалась тремя страницами ниже, и там его ждало кое-что неожиданное. Аналитик прочитал информацию в строке и для верности протер глаза. Нет, это не галлюцинации, все на самом деле так.
      В рядах Ордена было обычным делом встретить оккультиста, принявшего галлюциногенные вещества, вызывавшие яркие видения, ведь это было частью культа, но немногие отваживались отдать себя добровольно в плен опасного бреда, находясь в котором якобы можно было войти в контакт с другим миром. К счастью, теперь надобность в этом отпала, поскольку теперь единственный, с кем они раньше пытались контактировать, здесь и бродит по этой земле рядом с ними.
     Однако в душу молодого техника закралось сомнение, что результаты поиска понравятся божеству, учитывая его историю жизни. В «Детях» парень увидел пометку «Дочь», а рядом – имя, Алла Владимировна Шмелева. Да, этого монстра поиск не обрадует, а возможно, заставит еще побесноваться.
     Он дал команду печати и почти сразу выхватил еще горячую распечатку из принтера. Проверив еще раз все данные, чтобы не выглядеть невеждой в глазах начальства, молодой сотрудник центра компьютерных аналитиков зашагал к главному терминалу.
                                            *     *     *
     Глава аналитического центра Ордена Сета Станислав Перстов стоял около зеркала в ванной комнате своего офиса и рассматривал покалеченную спину. Когда разгневанный бог швырнул его на пол, едва не убив, он думал, что это конец. Теперь он был благодарен судьбе, что вышел из пекла живым. Направляясь к своему кабинету, словно побитая собака, он еще не чувствовал боли, но ощущал страх и ужас, перемешанные с обидой.
      Сейчас он видел, что вся его спина ободрана, а местами сочится кровь. Да, ну и сила у этого создания Нижнего мира! Впрочем, не зря же ходят слухи о двух убийствах в храме Христа Спасителя: одному еретику свернули шею, а другого впечатали в стену. Они явно имели под собой реальную основу, что сейчас он и видел на себе.
     В скромной аптечке туалетного шкафчика, кроме перекиси водорода, ничего не оказалось, поэтому пришлось довольствоваться тем, что есть. Перстов открыл пузырек, накрыл изрядным куском белоснежной ваты и перевернул. Подержав пару секунд, он убрал пузырек в сторону, а вату стал прикладывать по очереди к каждой ране на спине. Там сразу защипало так, что из глаз посыпались искры. Рухнув несколько часов назад на коробку с жесткими дисками, он уже знал, что царапинами дело не ограничится.
     Интересно, куда это создание исчезло, как только отдало последние указания? Судя по выражению его лица (хотя так назвать омерзительную голову у него язык не поворачивался), Сету осталось сделать еще несколько важных дел. К тому же он расспрашивал техников о библиотеке, в которой ни один из них никогда не бывал, так как эта зона штаб-квартиры не была им доступна по своему рангу. Секретные знания, хранившиеся в лабиринте полок и стеллажей, предназначались только для жрецов, поскольку содержали описания ритуалов и речей, необходимых для успешного контакта.
     Всего пару дней назад он не питал особой веры в реальность того, что, согласно Культу, находится в другом мире. Сама мысль об этом казалось ему достойной бреда сумасшедшего язычника. Перстов себя к этому сборищу никак не относил, его вынудили сюда прийти обстоятельства, а чтобы оставаться в безопасности, нужно было проявить незаурядное актерское мастерство, дабы ему поверили, удостоверились в его вере. Но через пару месяцев жизни здесь он понял, что совершил, наверное, самую страшную ошибку в своей жизни. Его подозрения начали оправдываться с самого начала, когда он увидел странных людей в жутких деревянных масках, постоянно снующих по зданию, словно потусторонние надзиратели.
     Непосредственно Ордену Сета необходимы были отличные программисты и хакеры, способные незаметно совершить несанкционированное проникновение в поисках желаемых фактов в любые места, где есть Интернет. Станислав оказался одним из таких: придя сюда впервые, он подвергся тщательному допросу, в заключение которого ему объяснили основные правила и обязанности членов Ордена. Но эта, казалось бы, банальная беседа убедила его в том, что здесь, в тайных закоулках города, происходит нечто ужасное.
     После основной части допроса его тут же предупредили, что отказ от вступления в эту организацию или побег с целью разглашения секретов общества грозит ему неминуемой расправой, обещающей быть не только мучительной, но и жестокой, даже если все члены Ордена окажутся в руках милиции. Суровый собеседник пояснил, что они уверены в неизбежности кары, поскольку «он видит и слышит все постоянно, ибо там (здесь он указал пальцем в пол) ему не нужен сон, он наблюдает». Тогда это казалось суеверным бредом, но сегодня днем он едва не упал в обморок, увидев монстра посреди помещения Аналитического центра. Огромный яшероподобный облик гостя мгновенно приковал Перстова к его рабочему месту.
     Он еще долго будет сниться ему в ночных кошмарах, которых и так хватало. Ордену Сета постоянно нужен был приток новых членов из-за жестоких обрядов, практиковавшихся обществом. Главная проблема была в том, что ненасытная тварь, будучи заперта в древнеегипетской преисподней, часто требовала жертвоприношений. Станислав видел в этом связь с почти регулярными до недавнего времени исчезновениями новобранцев или незарекомендовавших себя в глазах высших иерархов Ордена оккультистов. Сначала ходили всякие слухи, версии рознились: от инопланетян до маньяка-Потрошителя. Однако никто так пока и не смог найти внятного объяснения для несчетного множества пропавших, но лично Перстову казалось, что он его уже знает. Ведь загадочные похищения в основном происходили по ночам, наводя страх на всех живущих в общежитии, расположившемся на верхних пяти этажах штаб-квартиры. Кто-то слышал хлопок двери, кто-то – стук, шаги в коридоре, крики или что-то похуже.
     Когда чудище оказалось на свободе и обосновалось в Москве? Заниматься своим расследованием у программиста возможности не было, его могли заподозрить, а это было весьма нежелательно. За всеми членами Ордена денно и нощно следили, и высшие круги всегда были в курсе событий, происходящих в суетной жизни рядовых оккультистов. Но надо было попробовать, теперь все внимание сосредоточить на потустороннем постояльце, а это идеальный шанс для незаметных действий. Все будут жаться друг другу и думать только о том, чтобы божество на них не рассвирепело, горький осадок после неудачи у него на душе еще не скоро растворится.
     Его размышления были прерваны громким стуком в дверь офиса. Станислав наспех убрал аптечку в шкафчик и надел рубашку, нарочно не заправив её в брюки. Сейчас уже не до этого.
     Упорные удары в дверь наполняли кабинет, когда он вышел из ванной. Сквозь приоткрытые жалюзи на дверной панели Перстов смог разглядеть прыщавое лицо молодого программиста, полгода назад прошедшего боевое крещение. Его лицо было взволнованным, и сильные удары по двери в высшей мере говорили о степени его тревоги. Станислав любил притворяться большим начальником и позволял себе некоторые вольности в общении с сотрудниками. Чувствовать себя ничтожно малым было для него мучением, а на посту главного программиста можно было забыть о своей скромной роли в Ордене.
     Вальяжно подойдя к панели, он открыл дверь и пригласил нервного техника пройти внутрь. Усевшись в кожаное кресло за округлым рабочим столом, заваленным папками и листами бумаги, он посмотрел на парня спокойными глазами.
     - Что-то случилось? – его голос уже никак не говорил об ужасе, испытанном ранее днем.
     - У вас рубашка на спине в крови, - выдавил из себя парень, не желая перейти к причине своего беспокойства.
     Перстов привстал в кресле и бросил взгляд на стеклянные дверцы шкафа. Проклятье! Не надо было сразу надевать рубашку на незатянувшиеся раны!
     - Ну, думаю, тебя не мое состояние беспокоит? – он говорил так, будто ничего не услышал.
     Парень словно очнулся, помотал головой и протянул к нему руку с распечаткой. Затем, заикаясь, он произнес:
     - Пришли результаты поиска по родственникам жертвы.
     - Отлично, поздравляю! Ты их нашел и порадуешь его! – при этом Перстов не мог скрыть некоторого содрогания.
     Он жестом потребовал отдать распечатку, молодой техник с неуверенностью протянул её.
     - Есть кое-какая проблема, которая его не очень порадует, - продолжал он.
     - О! – Станислав приподнял изумленно брови, взяв у мальчишки длинную бумажную полоску. – И что случилось? Что-то с наследником?
     - В том-то и дело, - замялся программист, а Перстов ближе поднес распечатку к уставшим глазам. – Поиск выдал не Наследника, а Наследницу!
     - Что?! – только теперь он опустил глаза на бумагу, где увидел все данные о молодой женщине и рядом её фотографию. Из бумаги следовало, что она работала в правоохранительных органах. – Черт подери!
     - Сама она безобидна, но если мы начнем её усиленно искать и решим ликвидировать…
     Перстов мысленно закончил за него. Да, в этом случае Прокуратура Воронежской области встрепенется и начнет яростно искать убийц своей сотрудницы, а тогда шанс того, что Орден попадет в список подозреваемых очень высок. С ней нужно действовать осторожнее.
     - Сообщить Хозяину? – поинтересовался программист.
     На начальнике Аналитического центра не было лица, только сейчас он понял, что все его жалобы самому себе являются лишь мелочью. Сейчас у них настоящая проблема с планированием возможных операций, да еще всем здесь известно, что Сет ненавидит созданий женского пола. Станислав с трудом мог представить, как разозлится монстр, когда ему об этом сообщат.
     - Нет, пока лучше молчать. Лучше будет, если мы больше узнаем об этой Алле Шмелевой.

Глава 52

Пять параллельных красных полос. Сергей Кузнецов пока что с трудом понимал, насколько необычно было то, что он видел, но его мозг ясно говорил, что теперь ход следствия перевернется с ног на голову. Зеров выжидательно на него смотрел абсолютно безжизненными глазами, считая, что лучше не торопиться с выводами по поводу гибели монаха. Смерть бедняги, наверное, хранит много тайн и загадок.
     - И каково же твое мнение по этому поводу? – первым не выдержал Зеров, молчание затянулось. – Что это такое? И какова его причина?
     Кузнецов был озадачен таким вопросом, но ему почти сразу стало ясно, что коллегу интересуют именно его умозаключения. Возможно, он хочет сопоставить их со своими и найти ответ, или Зеров просто не может разобраться.
     Он присел на корточки рядом с телом и внимательно всмотрелся в пять полос, рассекающих грудь убитого. Да, если бы он выжил, на раны пришлось бы наложить с десяток швов. Эти повреждения достаточно серьезны, и могли быть нанесены очень острым предметом.
     - Следы ударов ножом, видимо, недавно точенным, - сказал Сергей вслух. – Пять глубоких ранений, но убийца вряд ли хотел, чтобы они убили бедолагу.
     Михаил не отрывал от него взгляда, от чего ему стало не по себе. По глазам коллеги он понял, что идет в том же направлении.
     - Вероятно, - продолжал Кузнецов, - его этим ударом оглушили, чтобы лишить возможности убежать или, если удар был достаточно сильным, парализовать вовсе.
     - Да, я пришел к тем же выводам, - Зеров одобрительно кивнул. – Но проблема в другом. Эта странность не выходит у меня из головы, но к ней мы перейдем не сразу. Все по порядку. Вот ты сказал об одном ударе ножа.
     Сергей кивнул: все именно так. Что же ему не нравится?
     - Но здесь пять ран, и я не удивлюсь, если судмедэкспертиза установит, что их нанесли одновременно.
     - Не понял. – Кузнецов слегка не поспевал за ним.
     - Ты сам посуди! – Зеров демонстративно закатил глаза. – Зачем слабо ударять человека пять раз, если план убийцы остановить жертву сработал с первой попытки?
     - А ты в этом уверен? – ответил вопросом на вопрос Сергей.
     - Учитывая телосложение, возраст и медкарту, найденную в его «келье», мы считаем, что его такой удар мог сбить с ног, как минимум, - последовал твердый ответ.
     У него крутился в голове еще один вопрос, и опер решил его озвучить. Он пришел ему в голову сразу, как только он увидел раны от ножа.
     - Но почему убийца не зарезал его?
     - В смысле? – недопонял Михаил.
     - Я хотел сказать, зачем он свернул ему шею, если быстрее и вернее было бы зарезать жертву? У преступника был острый нож, которым можно безо всяких проблем нанести смертельный удар, но он решил сломать шею, на что у него могло не хватить сил!
     - Насчет силы, - перебил его Зеров, - нашего убийце её хватило с избытком. Голова свернута на 180 градусов, что вряд ли сможет проделать даже очень сильный рослый мужчина.
     - Кем же по твоему является наш убийца, если единственный подходящий вариант ты отверг?
     - Позвоночник сломать крайне трудно, а свернуть шею таким образом, - Зеров показал на тело на полу, - еще сложнее. Наш преступник необычайно силен.
     - И у него точно не все в порядке с головой и логикой, - добавил Кузнецов. – Он мог убить без риска и лишнего шума, но отказывается от ножа, выбрав более рискованный метод. Жертва даже не отбивалась, поэтому нож все время был при нем.
     - К тому же для нанесения четырех ножевых ранений после удара ему нужна была невероятная удача. Жертва могла закричать или уползти, ведь монаха полностью парализовать убийце не удалось.
     - Он мог ударить еще четыре раза уже после смерти священника, - возразил Кузнецов, не очень веря в свой вывод.
     - После убийства ему нужно было уносить ноги отсюда! В церкви всегда тихо, как в могиле. Кто угодно мог услышать звуки борьбы или возню под лесами. Для повторных ударов времени не было!
     - Тогда совсем не понятно, когда их нанесли!
     - Ладно, - Зеров махнул рукой. – Оставим это для медиков. Со средствами мы пока не идет, а как с мотивом?
     Сергея снова поставили в тупик, за все время работы он еще ни разу не слышал об убийстве священнослужителя. У монахов практически нет ничего ценного, поэтому мотив кражи или грабежа отпадает. Насколько он знал из того, что им сообщили перед выездом, убитый жил довольно бедно, полностью отдавшись служению Богу.
     - Ты прав, если хотел сказать, что убивать монаха не за чем, - признал Сергей. – Это тоже полная бессмыслица. Одна надежда, что остались какие-то следы.
     - Уж надеюсь, по ним мы выйдем на кого-нибудь.
     Он повернулся к криминалистам, все еще ползающим вокруг трупа и тщательно осматривающим при помощи фонариков место преступления. Сергей Кузнецов наконец смог отойти от тела и вышел в зал церкви. Находка тела оставляла много вопросов, и не давала ответов. Кто тот силач, убивший несчастного и руководствующийся такими странными методами? Зачем он это сделал? Что понадобилось ему от монаха?
     Голова начала ныть от этих вопросов, в легких стоял аромат свечей. Все эти события выглядели чем-то нереальным, выходящим за рамки обычного рутинного труда оперуполномоченного.
     Выйдя из-за пластикового занавеса, он увидел, что Петр уже ушел. В пыли проглядывали следы шатких шагов, Сергей слегка улыбнулся. Пошел выпить что-нибудь для желудка, теперь он понимал, что выбило друга из колеи.
     Внезапно его взгляд остановился на следах в пыли плиточного пола. За его спиной обычно велись работы по реставрации помещения, а это давало большие объемы мелкой каменной крошки. Видимо, она наслаивалась здесь за последние несколько месяцев и теперь прекрасно сохраняла отпечатки. Сергей смог разглядеть следы своих ног, узкие рабочие подошвы коллег, но его кое-что насторожило.
     Он смог разглядеть следы спортивной обуви, больше напоминавшей кроссовки, причем двух разных владельцев. Одни следы были чуть больше других, а рядом с ними виднелись отпечатки туфель. Очевидно, хозяйка была на невысоком каблуке. Эти следы были почти везде, словно люди крутились по всему этому углу, а потом внезапно исчезли. Но рядом с ними виднелись странные следы, по которым он увидел, что их обладатель прошел за занавес, а затем покинул это место, никуда не отклоняясь. Однако характер отпечатков был необычным, более похожим на следы зверя, чем человека.
     Он подозвал одного криминалиста и указал на следы в каменной крошке. Тот на него с удивлением посмотрел, а оперуполномоченный лишь кивнул.
     - Снимите здесь все отпечатки обуви. Полные, неполные. Идентификацией займемся потом, важно то, что здесь могут остаться следы ног нашего убийцы!
     - Как скажете, - пожал плечами криминалист, Сергей сразу понял, что взвалил на плечи сотрудника жуткую ношу. Ему нужно было обследовать площадь в несколько квадратных метров, где на каждом шагу встречаются следы обуви, и все их снять.
     Он уже было хотел извиниться, как услышал быстрые шаги в их направлении. Подняв голову и выпрямившись, Кузнецов увидел Петра, еще более бледного, направляющегося к ним. На расстоянии в пять метров Сергей жестом остановил его и, стараясь смотреть под ноги, сам приблизился к нему. Выбравшись к знакомому, Кузнецов понял, что тот едва стоит на ногах и вот-вот рухнет.
     - Ты выглядишь еще хуже, приятель! – сказал он обеспокоенно.
     - Там… - Петр тыкал пальцем в потолок, не в силах выдавить из себя хоть одно слово. – Там… Там…
     - Что такое? Где?
     В ответ он лишь получал все те же вялые непонятные знаки, стараясь их понять.
     - Наверху? В храме Спасителя! – догадался он и яростно стал трясти Петра. – Что там? Случилось что?
     - Т… Т… Т….
     - Там наверху, я уже понял! – раздражительно ответил он, не веря в такую резкую перемену в друге. – Говори дальше! Или тебе скорую? Так она у входа в храм стоит! Пока не поздно!
     - Труп!!!!
     С этими словами Петр рухнул на пол у ног Кузнецова, оставив того в полном замешательстве.

Глава 53

Ян Сафронов шел по улице Волхонка, уплетая за обе щеки тост с ветчиной и сыром. Рядом с ним, занятые тем же делом,  шагали Алла Шмелева и Александр Воронов. Смекалка девушки потрясла Яна. Через несколько минут после того, как они встали у будки, охранники музея разочаровались, что смогут их догнать, хотя трое незадачливых посетителей были прямо у них под носом. Еще спустя пять минут все трое уже свободно шли без преследования по вечерней улице, залитой слабеющим светом июньского солнца. Красноватое сияние отражалось во всех окнах и гладких поверхностях города и создавалось впечатление, что, куда ни глянув, сможешь увидеть неповторимый ракурс заката.
     - А это вы ловко придумали! – заметил Ян, проглотив очередной кусок тоста. – Теперь надо ехать домой, пока неприятности себе не нажили.
     - И это мне говорит человек, который по этой части мало считается с интересами родителей! – с улыбкой ответил Саша.
     - Я бы попросил!
     - Да ладно вам! – вмешалась Алла. – Вы, надеюсь, не растеряли наши находки?
     Воронов тут же стал рыться в сумке на боку, куда успел сунуть свой предмет. Завернутый в кусок старого пергамента он был полностью скрыт от чужих глаз. Алла сунула подростку свою находку, которую все это время стискивала в руке, чтобы он её убрал поскорее. Ян нащупал свой сверток в кармане белых брюк, которые уже потеряли свой цвет и больше напоминали серовато-бежевый, и протянул другу.
     - Надеюсь, в твоей торбе еще осталось место? – его глаза шутливо блеснули. – Ох, что это?
     Только сейчас он увидел, что храм Христа Спасителя, высившийся через дорогу, немного изменился после их визита. Теперь перед ним стояли припаркованные машины милиции и скорой помощи. В последнюю уже кого-то несли ногами вперед. Мертвое тело… Он не думал, что все будет разворачиваться так быстро.
     - Милиция! – воскликнул Воронов, едва не уронив свой тост. – Мы немного припозднились.
     - Наверное, кто-то нашел тела после нас, - догадалась Алла. – Как бы там не нашли наших следов.
     - Я думал, что они заявятся только часов в десять вечера, - сказал Ян.
     - Тсс! – шикнул Саша. – Они могут что-то заподозрить, а нам надо как ни в чем не бывало уходить отсюда. Своих проблем хватает!
     Он был прав: три предмета и, наверняка, очередной стишок немым присутствием дожидались, пока о них вспомнят и потревожат окончательно. Сейчас не было времени вмешиваться в чужие дела, но Ян увидел что-то знакомое среди людей, бродивших у стен храма.
     Конечно, оказаться под подозрением риск существовал, но он увидел смутно знакомое лицо пожилого мужчины, только что скрывшемся за углом собора. Пока человек не пропал из виду, Сафронов указал на него другу:
     - Не узнаешь его? Мне он кого-то напоминает.
     - Пошли! – дернула его за рукав девушка. – Нет времени здороваться!
     - Подождите. – Воронов яростно вглядывался в черты лица мужчины в форме. – Кажется, я его где-то видел. Но не могу вспомнить, где…
     - Потом! Надо спешить!
     Саша услышал её довод, словно сквозь туман, но рывки за рукав футболки ощутил более ясно. Он прекрасно знал, что память на лица у него построена крайне странно: при том, что он прекрасно запоминал внешность, имя человека вылетало у него из головы достаточно быстро. Поэтому, вняв доводам разума и голосу Аллы, Воронов двинулся за ними в дальний вход на станцию «Кропоткинская», чтобы их ни в коем случае не заметили постовые.
                                            *     *     *
     Стук колес электропоезда вгонял в сон, ноги не поднимались, а руки практически одеревенели. Голова ныла и требовала отдыха, а мозг убеждал тело, что до этого надо перетерпеть поездку в метро.
     Александр Воронов пытался себя заставить поверить, что сейчас был в пугающе реальном сне, что ничего не было, а все мысли и события навеяны разыгравшимся воображением. Он следует по просьбе Аллы по древнему пути тайного общества, чтобы помочь сотруднику Прокуратуры найти человека, пытавшегося убить её отца. Ему всей душой хотелось в это не верить, он понимал, что поддался искушению. Теперь он связан обязательством помочь этой девушке при любых обстоятельствах, но сейчас, сидя в вагоне метро смертельно уставший, он осознал, что поспешил. От усталости сводило тело, к счастью, к этим ощущениям не прибавлялось чувство голода. Тост несколько уменьшил желание есть и прибавил сил, однако очень сильно хотелось спать, хотя сейчас едва перевалило за семь вечера.
     Они сидели втроем в полном молчании, час пик уже давно был позади, но количество людей еще пока превышало норму. Им удалось сесть на три пустых места как раз, когда двери сомкнулись. Алла молчала, полностью погруженная в свои мысли, глядя прямо перед собой, а Ян дремал на спинке сидения. Воронов же решил все-таки постараться вспомнить, где он мог видеть того человека около милицейских машин. Его внешность была смутно знакома, причем Саша готов был поклясться, что видел мужчину не так уж давно, чтобы окончательно его забыть. Что-то в этом носе, этих глазах уносило его назад во времени, и почему-то вспоминался жуткий холод и мороз.
     Внезапно его как током стукнуло, и подросток вспомнил через ряд ассоциаций лицо и имя мужчины, свернувшего за поворот. Следователь Саросов! Тогда он приехал на место происшествия полгода назад и допрашивал их, а четверо школьников стояли на морозе в одежде, рассчитанной на отапливаемое помещение школы! Эти черты лица уже слегка стерлись в его памяти, но та ночь еще напоминала о себе. И вот судьба снова свела их двоих вместе, совпадение ли? Но что привело его в храм Христа Спасителя? Ясно, что тела монахов, найденные каким-нибудь незадачливым верующим. Но разве это дело поручили ему или он там просто из-за любопытства?
     Вопросы возникали один за другим, но Воронов решил подождать и обсудить их с Яном и Аллой. Ведь и по этому новому делу белых пятен оставалось слишком много. Однако пока можно не концентрировать внимание на их разрешении, а просто следовать по пути, указатели на который оставил им отец девушки. Но где гарантия, что они где-нибудь не оступятся? Или не ошибутся в расшифровке?
     Атмосферу неопределенности он не очень любил, поскольку часто она грозила неприятностями, а сейчас проблемы могли прийти с любой стороны. Теперь не только языческий Орден Сета может оказаться в списке тех, кто будет за ним охотиться. Сотрудники милиции, вполне вероятно, захотят с ними побеседовать, если найдут следы их пребывания на двух местах преступления.
     Собьет ли их со следа то, что убийца - человек невероятной силы? Ведь двое мальчишек и девушка не могли так жестоко расправиться с ни в чем не повинными священнослужителями! А если их задержат и выяснится, что, кроме них, в подозреваемые никто не годится? Нет, тогда нужно иметь туз в рукаве, уже знать имя убийцы! А поскольку это явно тот же человек, что напал на Владимира Шмелева, то найдя нападавшего, они убьют двух зайцев разом: установят истину и преподнесут правоохранительным органам преступника на блюдечке.
     Воронов все еще не был до конца уверен, что правда окажется приблизительно той, которую они ожидают. Предыдущий опыт поиска и установления истины научил его, что правда часто становится непонятной и отвратительной для тех, кто пытается её найти. Вот и сейчас он не мог представить себе реакцию сидевшей рядом девушки на правду об этой атаке на её отца. Как она её воспримет и чем она станет для неё? Разочарованием или шоком?
     Под эти мысли он не заметил, как начал дремать, усталость скоро окончательно закрыла его глаза, а мерный стук под ногами почти мгновенно усыпил.

Глава 54

Через полчаса дверь квартиры открылась, на пороге стояли встревоженные родственники, на их лицах читалось некоторое раздражение. Однако увидев, как подростки измотаны, родные остудили пыл, а кто-то даже сказал:
     - Какая же все-таки интересная дама! До усталости довела детей, но с интересом провела их по едва знакомому ей городу!
     Воронов уже несколько оправился от сна, но заходящее солнце надоедливо маячило за окном, убеждая мозг, что скоро нужно будет лечь спать. Однако сознание протестовало и требовало, чтобы они расшифровать загадки, полученные в музее. Он сам уже давно понял, что не сможет заснуть, не узнав разгадки.
     Сейчас они сидели с Яном в спальне и смотрели друг на друга полусонными глазами. Алла Шмелева поднялась и вышла на кухню, откуда слышались голоса всех взрослых. Что же там будет? Ему страшно не хотелось, чтобы её обвинили в каком-то неподобающем поведении, но открыть правду они бы не смогли. Эта информация была слишком необычной и опасной.
     Его мозг, застывший на слове «информация», еле заставил его встать на ноги и включить ноутбук, стоявший на письменном столе. Информация… факты….
     Проверив соединение с Интернетом, он вошел на главную страницу виртуальной энциклопедии и ввел в строку поиска несколько слов и терминов. С помощью Всемирной паутины они смогут отделить вымысел от неоспоримо твердых истин, что поможет в дальнейшем продвижении по Пути. Монитор несколько раз удовлетворительно пискнул, выводя текст и предлагая ознакомиться с дополнительными файлами. Подросток быстро пробежал их глазами, найдя несколько интересных мест.
     Ян смотрел на очертания комнаты вокруг потихоньку засыпающими глазами. Мягкая постель шепотом звала его, а сознание старалось бороться, отгоняя дрему. Он наблюдал за другом, который с быстро бегающими глазами что-то делал за ноутбуком, часто щелкая мышкой. Несмотря на желание отдохнуть Саша все-таки хотел прояснить какие-то моменты.
     - Вот! – сказал он, наконец, с победоносным видом, развернув компьютер монитором к Яну. – Смотри!
     Перед глазами стояли разноцветные круги, буквы расплывались, а обессилевшее сознание отчаянно протестовало, требуя отдыха.
     - Что там? – едва смог выговорить Ян. – Мне ничего не видно, скажи сам!
     - Я допустил ошибку, - с горечью признал Саша. – Совет Ивана Грозного является мифом и легендой. Из-за этого толкование послания на пергаменте стало неверным.
     Сафронов практически мгновенно проснулся. Он редко видел, чтобы его друг ошибался и признавал свою неправоту так быстро, а если и делал это, то никогда не подавал вида. Поэтому подобное признание заставило задуматься, но от малейшего напряжения мозг начинал трещать по швам, он потер виски, в которых назойливо стучал отбойный молоток.
     - Как? Его не существует?
     - Официально существование Совета не доказано, а само общество приобрело известность только после публикации нескольких скандальных статей в связи с информацией о высоком содержании в останках первого царя свинца
     У Яна кружилась голова, и смысл сказанного доходил, как по сломанному телефону.
     - Выходит, невидимая лилия не говорит о Совете?
     - Лилия, Флер-де-Лис, - задумчиво пробормотал Воронов. – В Средневековье часто украшала гербы знатных французских родов. Но что её заставило появиться здесь?
     - А разве название Сионова ложа не дает внятного ответа?
     - Поэтому я решил, что название ложи – прямое доказательство связи с христианством, поскольку Сионом называется гора, куда в поисках Земли обетованной стремились все народы Израиля как к своеобразной вехе, - с досадой проговорил друг.
     - А если Иван Грозный был еще и фанатичным верующим, то его Совет мог использовать не только лилию в качестве своего главного символа. Он мог выполнять роль этой самой вехи, как это делала гора Сион? – закончил за него Ян. – Выглядит вполне логично, хотя звучит слабенько.
     - Но теперь, учитывая, что лилия Флер-де-Лис не имеет никакого отношения к Сиону, а Сионова Ложа не является точкой толчка, возникает вопрос: что означает лилия на самом деле?
     Сафронов нахмурил брови, несмотря на боль в висках, голова начала проясняться. Разумеется, все выглядит странно. Зачем обществу, как теперь оказалось, масонов присоединять к себе название несуществующего Ордена и использовать его символику? Это можно было объяснить лишь их объединением, когда должны были в равной степени учитываться интересы обеих группировок. Но если добрая половина этих людей исчезла в мгновение ока, оказавшись пустым мифом?
     - К тому же, как тут написано, - добавил Саша, - официально Совет появился только после переезда царя в Александровскую слободу в 1565 году и из-за опричнины едва протянул 12 месяцев, после чего общество исчезло.
     - А вся их богатая история?
     - Лишь результат мистификаций первого и единственного лидера этого органа, один из братьев Оболенских, который распустил слух, якобы Совет оказывал огромное влияние на царя. И мы на неё попались.
     - Но Сионова Ложа появилась у нас в России еще во времена Петра Первого? – уточнил Ян.
     - Да, - кивнул Саша. – А это переносит дату на XVII век. Но появления символа и названия «Сионова» не объясняет.
     - А может, их переименовали уже после 60-х годов, - предположил Ян.
     - Исключено. – Саша ответил весьма твердо. – Перед нашим уходом я проверил все свои книги об этом обществе. Его эмблема появилась при Петре, но одобрена была только Екатериной, его женой.
     - Значит, и официальная дата появления переносится почти на сто лет, - пробормотал Ян. – Да, не думал, что такая мелочь даст столько вопросов. А можно обойтись без поиска причин этого странного недоразумения?
     - Не знаю, - он пожал плечами. – Не рискну предположить, но это может нам здорово помочь в будущем. Лишним, впрочем, ничего не будет.
     - Ох уж мне эти символы! – буркнул Ян.
     Дальнейшие полчаса они провели в полном молчании, окончательно очнувшись. Эта странность, чем больше о ней думал Воронов, тем больше тревожила. Неужели всего лишь один рисунок невидимыми чернилами, интерпретированный неверно, может кардинально все изменить? И если может, то насколько сильно?
     В отчаянии он вынул из кармана крохотный сверток, взятый из картины в галерее Пушкинского музея. На ощупь предмет имел форму прямоугольника и был абсолютно плоским. Он никак не мог решиться развернуть пергамент и осмотреть странный объект.
     Пока он вглядывался в полотнище пергамента, Яна мучил вопрос, на который он точно не скоро получит ответ. Он начал вертеться в голове еще с того самого момента, когда они нашли труп священника в коридорах храма Христа Спасителя, когда он понял, что они попали в серьезную переделку. Что это дело гораздо страшнее и важнее предыдущего. Здесь на кону стояло нечто большее, чем просто жизнь и нравственные идеалы школьников и их учителей. Сейчас они столкнулись с тайной, которая может оказать сильное давление на общественность, если ей заинтересовались другие опасные тайные общества. Но чего они хотят? Однако вопрос звучал совсем по-другому: что за чертовщина происходит вокруг них?
     И кто тот человек, противостоящий им и убивающий всех неугодных себе?

Глава 55

Сет брел по пустынным коридорам жилых этажей штаб-квартиры Ордена, мысленно строя дальнейшие планы. Нужно всегда опережать противника на несколько шагов – этот горький опыт он получил еще шесть тысячелетий назад. Теперь все зависело от результатов работы аналитиков, а их данные помогут ему предугадать развитие событий. Найти Наследника тайны, отобрать ключ и уничтожить всех свидетелей было бы проще всего. Главной проблемой оставался поиск нужных сведений.
     Внезапно он остановился, и пол протяжно скрипнул под его изрядным весом. Все будет прекрасно, если Наследник еще не понял всей опасности ситуации и не расшифровал первого послания, но что, если он все осознал и уже рыщет в поисках заветной реликвии? В этом случае ситуация упрощается и усложняется одновременно. Тогда Сету не придется ломать голову над всеми загадками, головоломками, кодами и шифрами, чтобы догнать его, а миновать сразу несколько ступеней без всяких потерь. Проблемой будет выследить незадачливого искателя сокровищ.
     Бог яростно искал решение, которое могло бы упростить их задачу и свести к минимуму затрачиваемые усилия. Через добрых пять минут Сет вскинул мощную голову: выход есть! Ведь у них есть информаторы, занимающиеся своеобразным частным сыском с той лишь разницей, что единственным их работодателем остается Орден. Свои имена эти доброжелатели предпочитают не раскрывать и не сообщать своего общественного статуса, а это означает, что под личиной информатора может прятаться с одинаковым успехом, как уличный бродяга, так и влиятельный политик. В крайнем случае, можно будет прибегнуть к их услугам, хуже уже все равно не станет.
     Сет снова зашагал по коридору, разыскивая нужную комнату, которую оккультисты специально выделили к его приезду. В руке он все еще сжимал древнюю книгу, под переплетом которой поместил небольшой картонный прямоугольник с изображенным на нем иероглифом, отдаленно напоминавший эмблему Ордена и переводившийся как «сети». В этом общежитии были установлены те же правила, что и в обычных гостиницах. Разница заключалась в том, что вместо чисел комнаты обозначались древнеегипетскими иероглифами, которых было в несколько раз больше количества номеров в самом большом отеле.
     Темный коридор с заляпанными стеклами окон пропах кровью, половицы местами подгнили и шатались, многие двери висели всего на одной петле, но в большинстве комнат двери вовсе отсутствовали, и их роль выполняли плотные занавески. В Ордене все доверяют друг другу, но не верят существам извне, незнакомцам и главное, женщинам.
     Миновав несколько поворотов и почти решив, что он безнадежно сбился с пути, Сет неожиданно увидел крепкую дверную створку, выделявшуюся на фоне стены и окружающего омерзительного антуража. Скотское сборище! Бог брезгливо огляделся вокруг и двинулся к заветной двери, на которой проглядывал выведенный знак.
     Под ступней что-то едва слышно хрустнуло. Опустив глаза, он увидел старый, почти разложившийся труп кошки с выдранными глазами. Однако это жуткое зрелище доставило ему удовольствие, звериная пасть растянулась в ухмылке.
     В голову полезли воспоминания о том, как он сам проводил подобный ритуал. Кошки – главные священные животные древних египтян являлись неприкосновенными, и убийство одного из этих созданий грозило тюрьмой или смертной казнью. Подобный обряд жертвоприношения с осквернением священного тела давал понять всем, что он не чтит ничьих законов, всех ненавидит и презирает как предателей. Несчастных животных парализовывал особый отвар, который им добавляли в питье или еду. После этого жрецы дожидались, когда кошка уснет, и её приносили на алтарь. Все ждали, когда зверь проснется, и только тогда жертве вырезали кинжалом глаза, произносили молитвы и убивали ударом в сердце.
     Похоже, этот ритуал практикуют члены Ордена и по сию пору, Сет несколько уменьшил свой пыл. За последние часы он уже почти разочаровался в собственных последователях и собрался упрекнуть их в недостаточном рвении, но постепенно они в его глазах начинали реабилитироваться. Однако пока завоевать его доверие легко, а в ближайшие недели им придется сильно постараться и примерить на себя шкуры воинов.
     Оторвав взгляд от трупика на полу, он подошел к двери и дернул ручку. Внутреннее убранство комнаты его несколько удивило: роскошная мягкая кровать под балдахином, впереди широкое окно, выходившее в парк за зданием, а напротив кровати небольшой алтарь со статуей, изображающей его самого в молодости в неестественно скованной позе с вытянутыми вдоль тела руками.  
     Это явно была комната одного из жрецов, претерпевшая ряд нововведений перед вселением нового жильца. Оглядевшись по сторонам, Сет обнаружил, что в помещении еще стоит письменный стол с множеством ящиков, а слева располагалась незаметная дверь в ванную комнату. Игнорируя все прелести своих апартаментов, он резким движением сунул фолиант в верхний ящик стола и немедленно устроился на постели. Мягкость белья показалась фантастической, он не помнил этого ощущения из молодости, и оно тем самым добавляло себе нереальности.
     Однако божество нисколько не жалело, что вскоре снова потеряет возможность ощущать эти мелочи, а успех этой затеи гарантировал манускрипт, покоившийся в письменном столе. Сет уставился на балдахин, медленно раскачивавшийся под дыханием ветерка, дувшего из приоткрытого окна.
     Все эмоции и усталость, накопленные за все недели его пребывания в этом мире стали незаметно покидать расслабляющееся тело, пропитывая простыни под его спиной. Он с некоторым интересом ожидал, когда его тело потребует отдыха, глаза закроются и он уснет. Каково же это ощущение сна? Сет не спал все время на протяжении своего отсутствия и теперь ожидал прихода покоя, словно это было в первый раз.
     За окном постепенно пропадало красное марево заката, солнечный диск, оказавшийся здесь таким маленьким, превратился в узкую полоску, а облака медленно и хитроумно подкрадывались к светилу, с нетерпением ожидая появления владычицы ночи – Луны. Красные отблески медленно ползли по стене слева, почти скрывая дверную створку, делая её совершенно незаметной.
     Он снова вспомнил о ней: Нефтида упорно не желала покидать его разума, который за все время заточения затвердел и стал практически каменным, холодным и расчетливым. Но, видимо, сердце не желало испытывать ту же участь, оно охладело ко всему земному постепенно, но самые яркие воспоминания оставались, как мрачная память о былом величии.
     Сет вспомнил открытый каменный балкон своего дворца, где они с женой любили наблюдать за своими владениями, смотреть на восход и заход солнца и проверять свою любовь на прочность. Эта женщина пленяла его и лишала возможности сопротивления, он тонул в её глазах и становился беспомощнее младенца. Она с легкостью получала все, чего желала, ей достаточно было попросить. Один из таких вечеров был особенно теплым и интимным, тогда Сет почувствовал радость жизни с той единственной, которую он обожал. Они были близки и любили друг друга как никогда ранее. Она смеялась и плакала от счастья, а на его лице было выражение умиления.
     Но он не имел ни малейших подозрений, что эта любовь так скоро сменится ненавистью, и любимая женщина предаст его, обречет на вечные муки…

Глава 56

Сергей Кузнецов бежал, что есть сил вверх по винтовой лестнице обратно в храм. Оставив лежащего в беспамятстве Петра рядом с ширмой в церкви Преображения, опер понесся в главный зал собора, громко стуча подошвами ботинок. Сердце в его груди часто стучало, в мозгу проносилась только одна мысль: что же это означает?
     Только услышав слова сослуживца, он осознал, что они все упустили нечто важное. Труп! Но чей? Нечеткое указание Васильева на собор было единственным, чем ему оставалось довольствоваться.
     Тяжело дыша, он влетел в главный зал и стал озираться по сторонам. Куда мог этот ненормальный спрятать тело? «Убийца явно действовал спонтанно», – пронеслось в голове наблюдение опытного оперативника. Этот парень должен был совершить ряд непростительных глупостей, чтобы у них был хоть один шанс на его поимку. Обычно преступления, совершенные человеком в припадке гнева или в результате алкогольного опьянения, являются наиболее плодовитыми касательно улик. Поскольку преступник пугается и пытается замести следы, то он оставляет их еще больше, чем играет на руку правоохранительным органам. Но человек ли совершил эти преступления?
     Под эти мысли Сергей выбежал на середину зала, бросая быстрые взгляды вокруг. Теперь в пустом соборе стало видно, что спрятаться здесь негде, но в глаза бросались длинные коридоры, паутиной расходившиеся из этого помещения и окружавшие его. Мозг Кузнецова яростно работал, где же это может быть, ведь Васильев не дал точного указания, в каком месте он нашел тело. За время их разговора с Зеровым Петр мог уйти очень далеко: благо осмотр трупа занял гораздо больше времени, нежели обычно. Но место должно было быть для преступника особенным, чтобы он мог незаметно убить и так же незаметно спрятать труп. В толпе прихожан он вряд ли бы смог такое осуществить. Но половина коридоров в соборе доступны для верующих, там есть сувенирные лавки и все тому подобное, кроме…. Служебных помещений….
     Сергея словно пронзила пуля – так быстро он понял логику убийцы. В тех местах, где особенно много народу убить и не быть замеченным очень трудно, и Петр это понял, отправившись осматривать собор. Он решил проверить все закоулки храма и зашел в то место, куда доступ имеют только священнослужители. Но если убийца знал заранее, где встретит свою жертву, то это значит, что преступление было запланировано и их версии сразу рушатся! От этих мыслей у Кузнецова кружилась голова, в мозгу стояла полная сумятица, поэтому он поспешил в служебные помещения и коридоры храма.
     Закрыв золотые решетки и пройдя по длинному коридору с красным ковром на полу, Сергей наконец увидел место второго преступления: впереди у стены лежало еще одно тело. Увидев подобную картину на улице, Кузнецов решил бы, что перед ним очередной пьяница или бездомный, однако сейчас он видел совершенно другую картину.
     Кровь текла из проломленного затылка, заливая рясу и лицо убитого, скрытое густыми волосами неопределяемого из-за раны цвета. Ноги вытянулись вперед и улеглись вдоль туловища, руки беспомощно лежали на полу. Подняв глаза, Сергей увидел на стене чуть выше головы монаха глубокие трещины, а часть мраморной стены даже обвалилась, обсыпав беднягу мелкой белой пылью. Оперуполномоченный аккуратно приблизился к мертвецу и огляделся: следов на ковре не осталось, убийца оставил здесь гораздо меньше улик.
     Не будучи уверен, что ему нужно делать дальше, Кузнецов достал из кармана пейджер и быстро написал несколько строк, нервно тыкая в кнопки дрожащими пальцами. Сообщение было коротким и ясным и предназначалось для Зерова.
                   Нашел труп. Монах. Петр был прав. Ты должен взглянуть. Лежит в служебном коридоре ХХС. Поторопись!  
     Нажав на кнопку отправки сообщения, Кузнецов устало и измученно прислонился к мраморной холодной стене. Что же здесь такое творится? Весь мир сошел с ума?
     Запах восковых свечей кружил голову, ноги подкашивались. Да что же это с ним такое? Надо взять себя в руки, ты и не такое видел! Почему вдруг раскис на таких банальных смертях?
     - Банальных? – возразил внутренний голос. – Разуй глаза, друг! Это не просто банальное дело о двух убийствах в церковных стенах, а нечто большее!
     Сергей Кузнецов даже не подозревал, насколько эти слова окажутся правдивыми…
                                          *     *     *  
     Уже через шестнадцать минут Михаил Зеров подошел к нему, дожидавшемуся около позолоченных ворот. Сергею было совсем не по себе, он хотел принять участие в осмотре тела и всего места происшествия, но ноги не слушались, и ни в какую не хотели снова ступать в злополучный коридор.
     Зеров подошел к коллеге и сочувственно положил ему на плечо руку:
     - Я понимаю, что это несколько против правил, но, может, тебе поехать домой. У тебя очень усталый вид.
     - Да со мной все в порядке, правда! – грубо заверил его оперуполномоченный. – Просто я не могу понять, почему я вдруг стал таким мягкотелым.
     - Сегодня почти все такие. Погода такая, или солнце снова повысило активность, не знаю, - покачал головой Михаил. – Да и Саросов тоже не шибко спешит выполнять свои обязанности. Он должен присутствовать на всех наших операциях, а сам уже битый час мотается вокруг храма! Хорошо, что хоть понятые еще не разбежались!
     - Может, у него на то свои причины?
     - Уж, не знаю, какие у него там причины, но мне это не нравится.
     Он помолчал, нахмурил брови, а потом заговорил с полной беззаботностью в голосе:
     - Ладно уж, так и быть! Я все сделаю здесь за тебя, а ты отправляйся домой. Побудь с женой, повесели детишек, или просто ляг и поспи!
     - Да ну тебя, – отмахнулся Кузнецов. – Я в порядке!
     - А все-таки лучше отдохни перед завтрашним днем. Тебе еще хватит головной боли с этим делом, я это чую. Все данные по осмотру места преступления я положу тебе на стол завтра утром. Идет?
     Кузнецов никак не хотел принять предложение сослуживца. Он еще ни разу не покидал место преступления, это было против всяких правил. К тому же здесь было еще полно народу, начнут болтать, не дай Бог, невесть что! Но он также чувствовал, что Михаил прав: ему нужно отдохнуть, что-то сегодня с ним не ладилось.
     - Хорошо, я поеду, – ответил он после минуты раздумий.
     - Вот и славно!
     - Но при одном условии!
     Зеров тут же закатил глаза: ему это явно было не по душе.
     - Я допрошу монахиню и уеду, - продолжал Сергей. – Она все равно на свежем воздухе, в машине скорой помощи сидит.
     - Серега…
     - Уважь мою просьбу и все! – протестовал Кузнецов. – Я просто чувствую, что останусь перед вами в долгу, что оставил вас тут, ничем не оказав помощь.
     - Поступай, как знаешь, - отмахнулся Зеров, в нем снова просыпался характер сноба. – Но знай, у тебя, наверняка, еще будут проблемы с этим маньяком!
     - Отлично, я это запомню, - ответил он. – Пока.
     - До скорого.
     С этими словами он с некоторой неуверенностью направился к дверям собора, в голове трещало, спина ныла, и очень хотелось спать. «Наверное, Зеров прав», – решил он для себя. Небольшой отдых не помешает, но такого с ним еще никогда не случалось. Тем более, посреди недели. Что подумает начальство?
     Решив, что Михаил Зеров замолвит за него словечко, Сергей Кузнецов вышел из церкви в прохладу летнего вечера.

Глава 57

Не ожидав, что дверь громко заскрипит, Алла Шмелева вошла в комнату, где Воронов и Сафронов что-то обсуждали, стоя около работающего ноутбука. Солнце уже почти скрылось за пиками деревьев, небо забирало у светила последние краски. Она невольно вспомнила Спасскую башню, которую её отец и другие члены Сионовой ложи превратили в исполинские солнечные часы, указывающие к тому же и направление. Алла также поняла, насколько им повезло, что они направились на главную площадь города как можно раньше и только поэтому успели минута в минуту.
     Поглядев на двух неутомимых мальчишек, она заметила, что в них успела произойти резкая перемена. Усталости больше не было, на лицах застыло выражения желания действовать решительно с примесью задумчивости и тревоги.
     Всего десять минут назад она перенесла разговор по душам с четырьмя если не возмущенными, то встревоженными родителями, когда ей пришлось изрядно врать, чего Алла в последнее время не практиковала. Она прекрасно знала, что пока лучше молчать, так как эффект может быть непредсказуемым, да и согласятся ли две супружеских пары отпустить своих детей на предприятие, в котором замешаны убийцы и тайные общества? Успокоив четырех родителей тем, что они увлеклись познавательными экскурсиями, Алла уже потихоньку формировала план предстоящего разговора. Она хотела любыми способами отговорить молодых людей от опасной затеи двигаться по Пути дальше в поисках тайны, завещанной отцом, главным аргументом было то, что они двое не имеют к ней никакого отношения, и что Алла должна пройти через все преграды одна. Однако что-то внутри ей подсказывало, что у неё мало шансов.
     Глядя на дискуссию, разворачивавшуюся перед ней, Алла Шмелева понимала, что к двум подросткам уже прицепилась упорность детективов, состоявшая в том, что любой уважающий себя сыщик не бросит дело, пока не доберется до разгадки, чем бы это ему не грозило.
     Услышав, как за ней тихо закрылась дверь, Александр и Ян замолчали и повернулись к ней. Она уже было раскрыла рот, но её перебили:
     - Идите скорее! – позвал Ян. – Нам не помешает лишняя голова.
     Алла сдвинула в недоумении брови, не понимая, что эти слова могут значить. О своем намерении она мгновенно и бесповоротно забыла.
     Подойдя вплотную к письменному столу, она смогла увидеть то, над чем и о чем беседовали подростки. На столешнице были разложены три распакованных свертка, поначалу это её сбило с толку. Откуда они взяли тот предмет, который она извлекла из статуи?
     Через секунду Алла точно поняла, как устала за сегодняшний день. У неё напрочь вылетело из головы, что свой сверток она положила в сумку Воронова, которая теперь бесцеремонно, словно брошенная собака, валялась на диване.
     Подростки поочередно обращались к содержимому каждой статуи, изъятому, казалось, так давно. В свертке Аллы лежал большой диск из тонкого камня с изображением Флер-де-Лис, информацией по поводу которого они тут же с ней поделились.
     - И теперь мы понятия не имеем, что означает этот цветок! – резюмировал Ян. – Мы уже тут все головы себе сломали!
     - Может, лилия подразумевает что-то очень абстрактное? – предположила она. – Что-то такое, о чем помогут догадаться только ассоциации?
     - Мы уже все перепробовали, - пожал плечами Саша. – Есть, конечно, ряд вещей, к которым мы пришли, немного поиграв в ассоциации, но ничего более.
     - А есть какое-нибудь указание на место, куда нам нужно прибыть?
     Она снова упустила глаза на сверток, взяла диск и пергамент поочередно и покрутила их в руках. Понюхала, проверила ультрафиолетовой лампой. Однако на этот раз все было и проще и сложнее одновременно. Никаких водяных знаков на пергаменте или на артефакте она не нашла, но на свитке они увидели два рисунка.
                                        
     - Православный крест и спираль, - задумчиво произнес Воронов. – Странное сочетание.
     - Впрочем, как я все остальное, - заметил Сафронов.
     Геометрические ошибки в изображении сразу давали понять, что рисунки сделаны от руки, причем её обладатель явно дрожал. Спираль обычно представлялась Алле как правильные дуги, соединявшиеся вместе и уходившие в глубь пространства в центре спирали. Но этот рисунок в корне отличался, в глаза сразу бросались длинные прямые линии в середине дуг, никак им несвойственные.
     Внезапно ей вспомнился тот загадочный субъект, сбежавший из галереи тут же, как только столкнулся с ней, видимо, намеренно, чтобы передать подсказку. Алла представила, как этот человек в темном подвале при свете фонаря, тревожно озираясь по сторонам, карябает эти символы на куске пергамента. Рисунок вполне подходил для руки нервного человека.
     - Это нечто вроде ребуса, - догадалась она. – Но это явно не слова.
     - Похоже, - согласился Саша. – Но в ребусах все и построено на изменении слов. А крестспираль – это бессмыслица.
     - Подождите, - прервал их Ян. – Мы же ищем место, верно?
     И Саша, и Алла молча кивнули. Оба подростка были заинтригованы, а сердце Аллы громко стучало в груди.
     - Ну?
     - А если они говорят нам о месте, где крест сочетается со спиралью? Ну, если не так, то хотя бы что-то в этом роде.
     - Интересная мысль, – Воронов, видимо, то ли не понял, как это они сразу не додумались, то ли мгновенно стал думать над смыслом сочетания двух символов. – Будем развивать. Что говорит нам христианский крест?
     - Причем православный, - поправила его Алла.
     - Христианство, православие, - перечислял Ян первое, что приходило ему в голову при виде этого изображения.
     - Может не совпасть, - невпопад перебил Саша.
     Ян слегка оторопел и спросил:
     - В смысле?
     - Православие и христианство могут плохо сочетаться со спиралью, - твердо ответил он.
     Оба замолчали, глядя с изрядной долей сомнения друг на друга. Алла переводила глаза с одного подростка на другого, подозревая, что они двое знают больше, чем она. Она уже знала, что Саша недавно заинтересовался символикой и всем, что с ней связано, но то, что они с Яном занимались этим вместе, было для неё в новинку. Девушка ждала, что мальчишки начнут говорить, но они молчали, нахмурившись.
     - А что тут не так? – не выдержала она.
     - Спираль почиталась у многих языческих культов, как совершенный символ бесконечности. Поэтому встретить его рядом с православным крестом еще никому из ученых не приходилось.
     - А может, это какое-то другое значение? Ведь бывают многозначные символы! Может, это один из них?
     Она начинала уже отчаиваться, предыдущие загадки они разгадывали быстрее, а это означало, что задания Пути усложняются. Подростки хранили молчание, пытаясь найти разгадку, а Алла оставалась в неведении. Она понимала, что ничего не смыслит в символах и их значениях. Её работа никак не соприкасалась с этой наукой, поэтому эти два мальчика были теперь её единственным шансом.
     Снова бросив взгляд на рисунок, Алла стала перебирать возможные значения обоих изображений. Должно же быть что-то еще! Они наверняка что-то упускают!
                                             *     *     *
     Неверное сочетание!
     Александр Воронов в отчаянии стал мерить шагами комнату. Неужели это конец? Они остановятся из-за такой ерунды?
     На письменном столе покоились еще два свертка, но он не спешил переключить на них свое внимание, пока они не разобрались с этим. Крест и спираль. Его смущало то, что дуги спирали были заключены в такую же спираль, но из прямых линий, образовывавших множество углов. Это явно должно иметь какой-то дополнительный смысл.
     Алла села на стул и устремила взгляд в некую точку на стене, её мозг лихорадочно работал. Ян тоже начал прохаживаться по комнате, заглядывая в шкафы и ящики, рассматривая картины. Саша снова и снова возвращался к двум символам, которые не могли быть изображены вместе, но нарисованы были именно так. Ему все больше казалось, что они зациклились на одном значении креста, когда есть множество других толкований. Но каких?
     Не зная, чем занять руки, Воронов сунул руку в книжный стеллаж и среди книг натолкнулся на карту Москвы. Невидящими задумчивыми глазами он развернул сложенный план столицы и пробежался глазами по улицам. На нем были помечены все значимые достопримечательности: начиная с Кремля и заканчивая гостиницами с вокзалами. Кроме того на карте присутствовали музеи, станции метро и множество церквей. Каждая церквушка, даже самая маленькая и незаметная часовня, обозначалась значком.                                                
     Православный церковь…
     Саше вспомнились слова Яна, произнесенные им пару минут назад: Мы же ищем место, верно? Место и православная церковь…
     - Это церковь! – воскликнул он громко, едва не закричав. – Место, куда нужно ехать, - это церковь!
     - Церковь? – удивился Ян.
     - Да, - он показал им карту. – Видите? Церкви на картах обозначаются православным крестом.
     Алла и Ян некоторое время вглядывались в паутину улиц, переулков и бульваров.
     - Отлично, - промолвила наконец девушка. – Крест это церковь, как положено, но которая и где она находится?
     - Ответ нам даст спираль, - сказал Ян.
     - Да, - кивнул Саша. – И все-таки это своеобразный ребус.
     - А диск с цветком служит своего рода ключом к тайне того места, на которое указывает рисунок, - добавила Алла.
     Ключ… Он на мгновение замер, в голове несся вихрь из мыслей, воспоминаний, статей в учебниках математики и энциклопедий. Круглая и квадратная спирали, сплетенные воедино.
     Воронов уставился в пол, его брови все ближе сдвигались друг к другу, глаза остановились на одной точке. Вдруг он схватил бумагу и карандаш с линейкой, а рот выпалил:
     - Я понял.
     - Что и спираль тоже? – удивился Ян.
     - Да! Смотрите сюда!
     Ян и Алла приблизились к нему, а Саша трясущимися руками начертил прямую линию на листе бумаги. Затем он поднял голову, и девушка смогла увидеть, что в его глазах читался лихорадочный огонек. Он начал говорить:
     - Согласно теории большинства математиков, все в природе создано с учетом божественной пропорции, когда большая часть предмета относится к меньшей и это отношение равно приблизительно 0,618. Но то же самое можно сделать и с обычным отрезком. Его можно разделить с учетом божественной пропорции.
     - И как? – с нетерпением спросил Ян.
     - Для начала нужен отрезок, потом к нему с одного конца пристраиваем под прямым углом еще один отрезок, равный половине длины данного.                                            
     Начертив, он продолжил:
     - Теперь возьмем этот новый отрезок, как радиус для окружности и проведем её из верхнего конца отрезка.                                        
     - Соединим концы отрезков для простоты.                                      
     - Теперь проведем новую окружность с центром в левом конце первоначального отрезка и радиусом от этой точки до точки пересечения третьего отрезка с нашей окружностью.                                          
     - И теперь наш исходный отрезок разделен второй окружностью в отношении большей части к меньшей или по принципу Золотого сечения. Более сложный вариант этого рисунка представляет собой именно такую спираль, как на пергаменте!
     - Значит, - проговорил Ян. – Церковь и Золотое сечение. Какая связь?
     - Подождите, - подняла руку Алла. – Кажется, я что-то слышала о ней из какой-то телепередачи. Ею руководствуются архитекторы при строительстве.
     - Не знаю, как насчет современных, но древние архитекторы ни на шаг от неё не отходили. Храм Парфенон полностью построен по принципу Золотого сечения и с учетом визуального обмана.
     - Выходит, мы ищем церковь в Москве, построенную по принципу Золотого сечения! – воскликнул Ян. – А такая хоть существует?
     Наступила тишина, продолжавшаяся с минуту, потом Воронов, замявшись, сказал:
     - Э… Боюсь, я знаю одну такую, но она не в Москве, а в окрестностях Владимира.
     - Город, носящий имя тезки моего отца, – проговорила Алла под приливом уверенности. – Он его очень любил, мы на верном пути! Скорее, что это за церковь? Как она называется и где именно она находится?
     Воронов снова помолчал: он понимал, что теперь поиски разгадки уводят их из столицы России, чего они так боялись. И похоже, что одной страной путешествие по Пути древнего братства Сионовой ложи не ограничится.
     Он бросил мимолетный взгляд на оставшиеся два свертка. Если следы ведут во Владимир, то, что же завернуто в эти куски пергамента? В голове внезапно стало пусто, усталость снова надавило на череп. Ему стало не по себе, дыхание перехватило. Здравый смысл подсказывал, что нужно отказаться от этого приключения, поскольку оно невероятно трудно и опасно, но сердце яростно протестовало.
     Не в силах принять это важное решение, Воронов вкрадчиво произнес пять слов:
     - Это Церковь Покрова на Нерли.

Глава 58

Его слова не произвели никакого эффекта, только Яна Сафронова удивило то обстоятельство, что церковь располагалась за пределами Москвы. Воронов вспомнил, что уже один раз бывал в этой небольшой белокаменной церквушке, стоящей на реке Нерль. Небольшая речонка каждую весну разливалась, затопляя поле, где стояла святая обитель, но стихия ни разу не проникла в залы церкви. Несмотря на свои невнушительные габариты, церковь Покрова на Нерли была прекрасным местом, пейзажи и место вокруг были воистину восхитительными, хоть и безлюдными.
     Однако Саша все еще питал некоторые сомнения, по поводу правильности их расшифровки. Ведь у них не было времени на ошибки, поэтому анализ подсказок должен проводиться как можно тщательнее, а следующий пункт назначения – идентифицирован безошибочно. Иначе они могут уступить идущему по пятам врагу.
     - Ян, - сказал он после долгого молчания. – Можно тебя кое о чем попросить?
     - Хорошо, - как ни в чем ни бывало ответил тот.
     - Проверь, нет ли где-либо еще в России вблизи от Москвы церквей, построенных по принципу Золотого сечения. И к тому же пробей в поиске Орден Сета, чтобы мы имели представление о противостоящей нам организации.
     - Ладно, а вы вдвоем?
     - Мы с Аллой попробуем разобраться с еще двумя свертками, - ответил он, уже чувствуя, что они там могут найти. – Если нам понадобится еще одна голова, то мы тебя позовем.
     Ян усмехнулся и уселся за ноутбук, а Воронов развернул второй сверток, который вынул из статуи в музее его друг. Они с Аллой уселись на диван, приготовившись еще раз напрячь извилины. Он должен был признать, что в сложности загадки члены Братства были весьма хитроумными и едва ли могли равняться с простенькими задачками из газет.
     «Хотя это и понятно», – подумалось ему. Ведь в газетах публикуются загадки попроще только для увеселения читателей, а эти шифры обязаны сохранить в целости одну из самых страшных тайн человечества.
     Он поднял глаза на девушку, пытаясь понять, о чем она думает. Лицо её было измученным, взгляд уставшим и почти отсутствующим. От распустившегося цветка, который они с Яном видели утром, уже почти ничего не осталось.
     - С вами все в порядке? – на всякий случай спросил он.
     Алла натянуто улыбнулась и ответила:
     - Я в норме, просто снова донимают раздумья.
     Он непонимающе поднял брови, девушка вздохнула и усмехнулась.
     - Мне все это кажется результатом чьего-то больного воображения, - призналась она. – Мой отец лежит в Воронеже в реанимации, а я гоняюсь за теми, кто пытался его убить, и эти люди теперь оказываются членами древнего языческого Ордена. Передо мной лежат загадочные вещи, не видевшие свет уже несколько веков, а я должна их быстро отбросить в сторону, чтобы вприпрыжку бежать за следующими вместо того, чтобы тщательно все осмотреть. Это какое-то безумие!
     Воронов её прекрасно понимал: подобные чувства он испытал полгода назад, когда один зимний день превратился в сущий кошмар. Тогда он так же считал, что оказался в плену бреда или ужасного сна и всей душой надеялся, что так оно и окажется.
     - Может, когда мы приблизимся к разгадке всей тайны, ситуация несколько прояснится? – предположил он, желая успокоить Аллу. – Все ведь кажется полным сумбуром только до тех пор, пока не копнешь поглубже. Будем искать!
     Она снова выдохнула, словно индийский йог, стараясь успокоить разгулявшиеся нервы. «Давай, нужно прийти в себя, тебе еще понадобится ясная голова», – говорила она себе. Расслабляться будешь потом, когда все закончится! «Ох, уж поскорее бы», – ответило что-то в глубине сознания.
     - Ладно, может быть, ты и прав, Саш, - ответила она и решительно взялась за один из свертков.
     Воронов уже разворачивал другой, на ноги упали каменный прямоугольник с рисунком, скотчем с одной стороны к нему была примотана записка. Алла в удивлении покосилась на находку Яна и быстро разорвала пергамент у себя в руках.
     - Мы как маленькие дети, ждущие подарка и с удивлением рассматривающие новые вещи, - сказала она с иронией.
     Бумага под пальцами громко и задорно шуршала, скрывая что-то дьявольски тяжелое. Скоро в своей ладони Алла увидела нечто невероятное, на время сбившее её с толку.
     - Что там? – Саша с интересом взглянул на странный предмет.
     Она держала огромный гранитный мизинец, причем явно от чьей-то исполинской каменной ступни, палец едва умещался в её ладони. У того места, где он должен был сочленяться со всей конечностью, присутствовала пара выступов, напоминавших сложную форму старых дверных ключей. Длинный гранитный мощный палец внушал ужас и в то же время притягивал к себе внимание. Алла, слегка приоткрыв рот, разглядывала мизинец, обладатель которого превышал ростом отметку в семь метров, чем обгонял даже жирафа.
     Она взглянула на подростка и увидела, что его глаза стали абсолютно круглыми, а дрожавшие руки потянулись к листку бумаги с текстом, прикрепленному на гигантской части тела. Он развернул его и начал медленно читать, стараясь не пропустить не строчки, девушка внимательно выслушала содержание нового четверостишия.
     - Державно здесь течет Нева,
       Ты площадь-эллипс не забудь.
       Здесь столп и ангел для Петра,
       А ангел для тебя лишь путь.
     - Загадка? – раздался голос Яна из-за крышки ноутбука.
     - Ага, - быстро кивнул Воронов, изо всех сил стараясь собраться с разбегавшимися мыслями. – Здесь течет Нева, причем державно…
     Алла тоже притихла, а чтобы не запутаться, они двое время от времени высказывали обрывки своих мыслей вслух.
     - Державно значит вальяжно, непринужденно, - рассуждал Саша.
     - А это говорит о том, что река, видимо, является главной в этом месте. А городом на Неве называют только одно место: Санкт-Петербург.
     - Упоминания Петра является лишним доказательством этой версии.
     - Но что за… - она поглядела на стих, - площадь-эллипс? Площадь в форме этой фигуры?
     - Эллипс – это овал, - напомнил сам себе Саша. – Но в основном площади либо квадратные, либо круглые. Эллипсы встречаются крайне редко.
     Он на время замолчал, а девушка перечитала третью строку стиха. Столп и ангел… Столп подразумевает колонну, а вершину украшает ангел? Она высказала свои соображения.
     - Мы недавно были в Петербурге, - ответил Воронов после того, как Алла закончила. – И гуляли по Дворцовой площади, но она кажется эллипсом только если смотреть со стороны Зимнего дворца.
     - А на самом деле?
     - С одной стороны дугой расположено здание Главного штаба, а Зимний дворец расположен к своим соседям под прямым углом. Поэтому она может быть отброшена, как вариант.
     - А как же Нева и столп?
     - Нева протекает поблизости от дворца, - кивнул Саша. – А вот столп…
     - То есть колонна, - добавила Алла. – Колонна с ангелом на верхушке?
     Саша постучал пальцем по голове, приговаривая шепотом:
     - Ну, вспоминай же, вспоминай!
     - Что такое? – встревожилась девушка.
     - Я не могу вспомнить был там ангел или же нет, - с досадой ответил Саша. – По-моему колонна называется Александровской и её венчает ангел с крестом или чем-то в этом роде, но за это не ручаюсь.
     - Выходит, эта загадка указывает на Ленинград? – спросила Алла, по привычке назвав город на Неве его советским именем, как его называли все в её семье. – Нам нужно отправляться туда?
     - А вот это уже странно и непонятно. Одна загадка указывает на церковь Покрова на Нерли, другая – на Санкт-Петербург. Еще у нас имеется третья, что же выбрать?
     - Возможно, мой отец хотел, чтобы мы посетили все эти места одновременно.
     - Но это же невозможно! – возразил он.
     - Если мы будем вместе, то, конечно, нет, - согласилась девушка. – Но нас трое, а значит, есть возможность разделиться.
     - Ладно, это надо еще все обдумать, - сдался Воронов. – Нельзя сейчас все делать с кондачка. А пока давайте займемся третьей загадкой?
     Он показал на прямоугольник из камня, который держал в руке. Сверху на предмете был изображен цветок с пятью лепестками, поверх него следы от клейкой ленты. Алла с недоумением посмотрела на подростка:
     - А где же послание?
     - Оно здесь, - в другой руке появился маленький свиток из пожелтевшей и изорванной бумаги.
     Она с усталостью подняла глаза к потолку, ей так хотелось спать, а отец, находясь в другом городе, назойливо не давал времени для отдыха.    
                                           *     *     *
     Ян Сафронов не обращал внимания на Сашу и Аллу и быстро пробегал глазами страницы на просторах Интернета. Информации было много, большая часть как всегда оказывалась лишней и абсолютно ненужной.
     Слезящимися глазами, широко зевая, он взглянул на строку поиска, где значилось несколько слов. Проверив данные по церквам и Золотому сечению, Сафронов с обидой должен был констатировать, что у поисковой системы «Яндекс» глаза сбежались в кучку после того, как он ввел запрос. Ресурс выдавал слишком много всякого ненужного мусора, а время нужно было экономить, поэтому Ян несколько раз переформулировал фразу, но результаты не менялись. Церкви и Золотое сечение вылетали по отдельности, но никак не вместе.
     Ему пришлось признать, что кроме версии Воронова у них ничего не оставалось, и Ян приступил к следующему этапу. На этот раз в строке, окруженной желтыми рамками, значилось сочетание из двух слов.
                                      Орден Сета      
     Прикрыв зевающий рот, он стукнул по клавише «ввод», компьютер слабо щелкнул. Через три секунды на экране он увидел множество ссылок, однако редкие из них содержали оба слова в одном контексте. Ян недолюбливал это свойство систем поиска, производивших проверку ресурсов сети каждым словом по отдельности, а не по словосочетанию.
     До его ушей приглушенно долетали звуки разговора, вздохи и шуршание бумаги, но он не обращал на это внимание, глаза слипались, его клонило в сон.
     Уже потеряв надежду и собираясь объявить, что поиски не увенчались успехом, Ян неожиданно полностью проснулся, а сердцебиение у него резко участилось. В пояснении к одной из статей выделенным черным шрифтом просматривалась заметная фраза. Едва не свалившись со стула на колесиках, он незамедлительно щелкнул по ссылке, экран вывел длинный текст.
     Ян пробежал его глазами, но, не запомнив и половины, перечитал внимательнее. Длинные и запутанные предложения складывались в выдержку из книги известного российского египтолога, глава была посвящена тайным обществам Древнего Египта. Словосочетание «Орден Сета» мелькало почти в каждой строке.
     В сообщении говорилось о некой американской тайной организации, члены которой являлись последователями древнего учения бога Сета и его Ордена. Ян тут же вспомнил рассказ друга о том, что якобы каждый из богов Древнего Египта изначально правил на земле, после чего причислялся к высшей касте божеств. Сет вполне мог оставить свои идеи на этой земле. Далее автор излагал историю и иерархию общества, возглавляли которое несколько верховных жрецов Сета, а большинство его последователей именовались его воинами. Также Яну удалось выяснить, что Орден практиковал жестокие жертвоприношения, описание которых приводилось в отдельной сноске.
     Затем, говорилось в статье, фараон Хеопс, прознавший о деятельности жрецов Сета, создал тайное общество, призванное бороться с членами Ордена до его полного истребления. Фараон поддерживал новый Орден Гора своей армией и солдатами. В мозгу Яна сразу всплыл образ бога-сокола, племянника Сета, желавшего отомстить убийце отца. Убийце… Ян никак не мог понять, почему это слово так прочно застряло в его голове.
     Памятная битва между последователями учений двух великих египетских божеств подробно описывалась, упоминалось последующее и строительство на месте битвы храма Гора. Но после этого поражения Орден Сета ушел в подполье, исчез из истории Египта, однако по сей день считался одним из самых опасных и могущественных тайных обществ.
     Также Ян наткнулся на интересный рассказ о статуе Сета, даровавшей своему обладателю победу во всех сражениях. Автор упоминал даже имя Наполеона Бонапарта, якобы отправившегося на поиски изваяния в Египет, но по возвращении в Париж при транспортировке каменный бог в результате несчастного стечения обстоятельств затонул в водах Сены. Недавно, сообщал рассказчик, статую благополучно извлекли со дна реки, но её следы были утеряны.
     Может, эта та самая реликвия, которую они трое ищут? Ян снова пробежал глазами текст статьи, где египтолог высказывал предположение, что последователями культа Сета также могли быть и масоны. А если масоны в России присвоили себе название Сионовой ложи, то вполне можно решить, что отец Аллы поклонялся жестокому египетскому богу зла и разрушения.
     Но тогда зачем же нападать на своих же подопечных? Яна это обстоятельство беспокоило, какова причина нападения на отца Аллы, Владимира, если бы он был членом Ордена? Может быть, он нарушил одну из заповедей общества, и поэтому из квартиры не украли шкатулку с указанием? Ведь убийца знал информацию, спрятанную в шкатулке! А теперь Ордену угрожало то, что их реликвию могли найти двое незадачливых подростков и молоденькая дочь жертвы! Теперь ясно, зачем за ними следили в храме Христа Спасителя, хотя многое и не складывалось воедино. Их хотят прикончить, как свидетелей!
     С легкой иронией Сафронов вспомнил один из разговоров с Вороновым и их двумя компаньонами по кошмару в школе. Тогда девочка вывела весьма простую, но действенную формулу, которой руководствовались все преступники. Свидетелей надо прикончить!
     Он судорожно сглотнул. Глянув на текст, Ян наткнулся на изложение идей Ордена относительно жертвоприношений, но его это мало волновало. Теперь они точно влипли по уши! Какие-то ненормальные оккультисты охотятся на них троих, желавших просто повеселиться и развеять скучные будни!
     В голове у Яна был водоворот всяких фактов, обрывков воспоминаний, цитаты из только что прочитанной статьи. Все это, смешиваясь, создавало коктейль из весьма неприятных перспектив для них троих. Нужно срочно что-то придумать, иначе они и до утра-то могут не дотянуть!

Глава 59

А за десятки километров от не находившей места троицы в штаб-квартире Ордена Сета Станислав Перстов вместе с молодым техником из Аналитического центра стоял около своего компьютерного терминала. Сообщение сотрудника об обнаружении дочери убитого его порадовало, но чувство тревоги никак не хотело отпускать. Раны и порезы на спине еще щипало перекисью, а воспоминания о недавнем буйстве божества были пока что свежими.
     Стоявший рядом парень-аналитик быстро стучал по клавиатуре, монитор едва успевал сменять картинку. Через восемь минут на большом широкоэкранном компьютере появилась отсканированная копия анкетных данных. Проверив имя, отчество, фамилию и сверив фото девушки, техник наконец отвернулся от терминала. Он уже немного успокоился, страх разочаровать их главного наставника сменился ощущением, что эта находка его точно обрадует. Ведь теперь, когда атмосфера неизвестности вокруг следующей фазы операции улетучилась, и после целого дня неудач Сет получит возможность слаженно действовать дальше. Его отношение к современным оккультистам должно измениться.
     - Итак, начнем! – техник хлопнул в ладоши и потер в предвкушении руки. – Алла Владимировна Шмелева, место рождения: город Воронеж; дата рождения: 18 мая 1979 года; пол: женский, - он произнес последнее слово с нажимом. – Место работы: Следственное управление следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации по Воронежской области, Отдел криминалистики.
     Закончив прочтение данных по найденной женщине, он выдохнул и затих. Перстов всматривался в девушку на фото: довольно высокая, серые глаза на фотографии смотрели настороженно, кудрявые волосы, словно пена, ниспадали на женственно хрупкие плечи. Что-то ему в этой дамочке не нравилось, при внешней хрупкости было заметно, что у неё твердый характер. К тому же работник Прокуратуры – это могло создать проблемы. Хотя Орден Сета любил трудности и никогда им не противился, убийство влиятельных чиновников было им больше по душе. О таких мало кто будет волноваться и убиваться, а вот загадочная смерть сотрудника правоохранительных органов могла стать достоянием общественности, что для организации было крайне нежелательно.
     Перстов долго раздумывал, как бы преподнести все данные о новой цели Хозяину так, чтобы в случае неблагоприятного исхода выбраться от него со всем частями тела на своих местах. Чудище может здорово разозлиться, поскольку ему предстоит иметь дело с представительницей противоположного пола, который он ненавидел всеми фибрами души, но, с другой стороны, он мог и порадоваться, ведь теперь после долгого заключения и страданий он сможет поквитаться с женской половиной человечества. Станислав понятия не имел о будущей реакции новоявленного гостя. Сет был непредсказуем и чертовски опасен. Изредка общаться с ним, будучи уверенным, что тебе ничто не угрожает из другого мира – это одно, а приближаться к тому, кто весьма тобой недоволен и способен разделаться с тобой одним пальцем – совсем другое.
     Техник заерзал на месте из-за затянувшегося молчания, пока босс проводил время в раздумьях. Наконец робко и неуверенно аналитик нарушил тишину:
     - Может, сообщить Хозяину? – поинтересовался он. – Уже пора бы: мы ведь нашли то, что искали?
     В мозгу у Перстова что-то быстро щелкнуло, и он принял решение. Выдержав паузу, он заговорил:
     - Хорошо, можешь передать ему все данные. Анкету с информацией можно распечатать, остальное выскажешь ему на словах.
     На лице парня читалось изумление с непониманием. Он пялился на начальника, не в силах произнести ни слова. Станислав его понимал, паренек-то тоже был не дурак. Они оба не хотели лезть в огонь, угрожавший их не выпустить из своих смертельных объятий, но главный аналитик припас для своего подчиненного веский аргумент.
     Вскоре техник обрел дар речи и еле смог из себя выдавить фразу:
     - А почему я?
     - Мы ведь носим гордое название Его воинов, верно? – начал издалека Перстов. – Так вот, если представить, что мы на войне, то мой ответ будет очень прост. Приказы командира не обсуждаются!

Глава 60

Сестра Евгения сидела в карете скорой помощи с покрасневшим лицом и распухшими веками. Увидев мертвое тело монаха, она машинально перекрестилась и опрометью бросилась бежать, куда глаза глядят. С невидящим взглядом, бухающим в груди сердцем и невероятными мыслями в голове сестра Евгения не помнила, что делала после этого и до того, как её привели в чувство санитары. Очнувшись, она узнала от медсестры, что с ней случилась истерика, её пришлось напичкать всякими успокоительными, после чего она долго спала.
     Она никогда не отличалась сильными нервами, страшилась почти всего, чего мог бояться человек. Монахиня никогда не могла подолгу проводить время в городах, поскольку нашла успокоение и душевное умиротворение в стенах монастыря, где никогда ничего страшного не случалось. Ей нравилось такое существование: живя мирной жизнью святой обители, сестра Евгения уверовала в Господа и поняла, что Библия права: Бог всеблаг и всемогущ.
     Но то, что произошло сегодня, выдернуло её из плодородной почвы душевного спокойствия и вернуло в пугающее болото действительности. Убийство священника в стенах церкви! Именно сегодня Евгения укрепилась во мнении, что Москва пропиталась грехами и погрязла в них с головой.
     Сейчас она сидела внутри автомобиля «Газель», рядом с чем-то возилась медсестра. Евгения взглянула на свое отражение в отполированной стене кузова. Да, она плакала, билась в истерике, как и сказала санитарка. Сестра Евгения бросила взгляд на двери автомобиля, где за полупрозрачными стеклами проглядывали огни вечерней Москвы. Она всей душой не хотела покидать этот автомобиль, чтобы снова не оказаться один на один с этим странным и жутким, отвратительным городом.
     - Вам уже лучше? – поинтересовалась без особого интереса медсестра.
     - Да, спасибо вам большое, - поблагодарила Евгения. – Храни вас Господь.
     - Да уж, - протянула санитарка. – Нам это благословение не помешает. Завтра начальство всыплет нам с Борькой за то, что просидели здесь столько времени.
     - А что-то не так? – поинтересовалась монахиня, далекая от бешеного ритма городов.
     - Вы же знаете, какая у нас работа! – последовал ответ. – Мы должны все время быть в дороге, чтобы если что успеть спасти жизнь человека. А эти оперуполномоченные держат нас здесь, потому что им надо поговорить с вами, а оставлять вас без присмотра они побаиваются.
     - Ну, так отвезите меня в больницу, - предложила Евгения.
     - Ага, так у вас нет оснований ложится в больницу. У вас был нервный срыв, вот и все. Будь рядом родственники, живо бы вас привели в чувство. А тут такой переполох из-за такой мелочи!
     У монахини на душе стало тоскливо, она вспомнила, что  почти всю свою жизнь является круглой сиротой. Родители погибли еще тогда, когда пешком, как говорится, под стол ходила. Поначалу Евгения пыталась выяснить обстоятельства смерти своих родных, но ей это не удалось. О папе и маме она не помнила ничего, не знала, сколько им было лет, где они работали и кем. Живя у сестры своей матери, юная Женя стала получать удовлетворение в общении с Богом. А по мере того, как она знакомилась с окружающим её большим миром, она все больше понимала, что в этом псевдоцивилизованном обществе слишком много грехов и страшных событий. Именно поэтому в ней развивались всякие страхи, и Женя сбежала от них, когда её отдали служение Церкви. Долгое время она получала возмущенные письма тетки, но потом та смирилась, и жизнь наладилась.
     Однако сегодня мир, который Евгения уже готова была простить за все его прегрешения и вернуться в поток его жизни, снова с силой оттолкнул её, твердо показав, что не собирается изменяться в лучшею сторону, а  наоборот,  будет продолжать деградировать.
     Она снова попыталась уговорить медсестру увезти её в госпиталь, но ничего путного из этого снова не вышло. Та выдвигала только один аргумент: оперативники её не отпустят, пока не подвергнут допросу. Также женщина добавила, что, по всей видимости, милиция заинтригована и проявляет невероятный интерес к этому убийству.
     Теперь в голове монахини была полная каша, что-то сегодня слишком много странных событий для одного дня. Попытавшись расслабиться, она заметила, что в автомобиле невероятно душно.
     - Можно приоткрыть двери? Здесь что-то душновато, - промямлила Евгения.
     - Если опять не упадете в обморок, то давайте, - бросила в ответ медсестра. – А я пойду искать этого горе-водителя.
     С этими словами она прошла мимо неё, повозилась с дверями в задней части кузова, и створки, упрямо заскрежетав, открылись, дав возможность женщине выскочить на улицу. Сестра Евгения, придерживая плохо соображающую голову, вылезла из кареты скорой и огляделась. Со временем медсестра тоже не ошиблась, сообщив Евгении, что она пролежала без сознания несколько часов. На улице уже было практически темно, в окнах домов хаотичной мозаикой зажигались огни, дневной зной отступал, оставляя о себе память в виде догорающего отблеска на небе у горизонта.
     Интересно, сколько сейчас времени? Она окинула взглядом улицу, но не смогла разглядеть ни одного циферблата. Перед глазами стояла мутная рябь, а при поворотах головы, все пространство вокруг наполняли разноцветные круги и бесформенные очертания. Не слушающимися руками сестра Евгения протерла глаза, стало немного легче.
      Слева она увидела огромную белую глыбу, при детальном осмотре оказавшуюся храмом Христа Спасителя. У основания толстых каменных стен постепенно загорались лампы для ночного освещения святого места. Сейчас в сочетании с ярким закатом, косые лучи искусственного света бросали на стены необычные тени.
     Из-за угла неожиданно выплыла какая-то фигура, монахиня пригляделась. Сквозь туман, заволакивающий глаза, она разглядела кряжистого мужчину, пошатывающейся походкой вышагивавшего по площадке вокруг собора. На первый взгляд казалось, будто этот человек только что вышел из центрифуги, и теперь морская болезнь давала о себе знать. Его шатало, одной рукой он размахивал в воздухе, пытаясь сохранить равновесие, другой потирал затылок.
     Скоро он повернул и направился прямиком к автомобилю скорой помощи, не отрывая от неё уставшего взгляда. Подойдя к ней, он помолчал, а потом громко, стараясь скрыть свое состояние, заговорил.
     - Старший лейтенант Сергей Кузнецов, - представился он. – Выполняю обязанности оперуполномоченного и занимаюсь расследованием этого дела. Если вам нетрудно, я хотел бы задать вам несколько вопросов.
     «Интересно, – подумала Евгения, – сначала держат меня, словно пленницу, а потом выясняется, что могу идти на все четыре стороны». Но она не стала говорить этого вслух, а взамен машинально ответила:
     - Хорошо, я отвечу на ваши вопросы. Задавайте.
     Оперуполномоченный приблизился к ней почти вплотную и заговорил тише, хотя в этом не было никакой нужды.
     - Как вы? Пришли в себя немного?
     Она с недоумением вытаращила на него глаза, но ответ у неё уже был заготовлен.
     - Да, я оправилась от потрясения. Но пока есть некоторая слабость и голова болит. Врачи сказали, что со мной случилась истерика.
     - К сожалению, это так. Я понимаю, что для вас это был страшный удар, учитывая ваше прошлое. Мне бы хотелось вернуть вас на несколько часов назад. Сможете?
     - Да, я постараюсь.
     - Начнем с более простого: ваше полное имя, адрес места жительства, возраст и занятие.
     Она сообщила необходимую информацию, а Кузнецов все записывал в блокнот. Оценив и проверив записи, он продолжал:
     - Что вы увидели и как нашли тело?
     Евгения сглотнула, собралась с духом и снова прокрутила в голове события, которые еще не скоро забудет. Она словно видела со стороны, как ходила между многочисленными иконами и восхищалась ими, потом зашла за ширму, увидела человека за занавесом и приблизилась к нему. Последнее, что она помнила, был затылок на месте лица и несколько капель крови на полу.
     - Хорошо, - кивнул оперуполномоченный, пометив что-то в блокноте. – У вас есть какие-то подозрения по этому поводу?
     - Нет, конечно, - пожала плечами монахиня. – Я приезжая, никого здесь не знаю. Мне кажется, что я нашла тело уже намного позже того, как его спрятали. Убийца наверняка уже скрылся.
     - Что ж, - протянул милиционер. – Первый раз вижу монашку, разбирающуюся в преступлениях. Это ваше хобби?
     - Нет, не особо. Просто люблю рассуждать логически, - призналась она. – А что? У вас уже есть похожие версии?
     - Пока мы толком ничего не знаем. Завтра будем проводить экспертизы и изучать улики, - опер оказался весьма разговорчивым. – Но само дело мне кажется крайне странным.
     - Почему? – поинтересовалась Евгения. – В деле есть что-то странное?
     - А разве вы не заметили? – последовал ответ вопросом на вопрос.
     - Я не успела ничего толком рассмотреть. Я сразу убежала оттуда, хотелось умчаться как можно дальше от этого…
     Память прорезали образы мертвого монаха, глаза невольно наполнились слезами, она тихо всхлипнула. Опер молчал, пока она пыталась снова прийти в себя. Сдержать эмоции было чрезвычайно трудно, но через пару минут она совладала с собой.
     - Как его убили? – выдохнула она.
     - Простите?
     - Я имела в виду, почему я видела затылок этого несчастного? Что с ним сделали эти безбожники?
     - Ему свернули шею, - довольно спокойно ответил милиционер. – Убийца был человеком невероятной физической силы. Мы думаем, он – спортсмен, поэтому ему не составило труда сломать шейные позвонки и вывернуть несчастному шею на 180 градусов. Вы ведь видели только затылок, хотя жертва лежала на спине?
     Не в силах что-либо ответить, сестра Евгения просто кивнула.
     - Вы что-нибудь трогали на месте преступления?
     - Боже упаси! Я бросилась бежать сразу, как только отодвинула пластиковое полотно.
     - Хорошо, - мужчина снова пробежал глазами лист в блокноте. – Вы знали о том, что есть еще один труп? – то бесстрастие и холод, с которым этот человек задавал вопросы, Евгению поражали. Она начинала терять доверие к этому показавшемуся ей мягким и отзывчивым человеку.
     - Еще?! – у неё перехватило дыхание. – Как еще один?! Не может быть!
     - К сожалению, это так. В одном из коридоров храма найдено еще одно тело. Это тоже священник, по-видимому, смерть наступила от удара головой о мраморную стену. Но точнее скажет только патологоанатом.
     Евгения испытала настоящий шок. Один мертвый монах и так едва не свел её с ума, но теперь загадочный преступник убил еще одного служителя церкви. Господи, помоги мне!
     - Если вы нам понадобитесь, - продолжал Кузнецов, - где мы сможем вас найти?
     - Но я собиралась вернуться в монастырь!
     - Боюсь, этого пока лучше не делать. Вы можете понадобиться для расследования.
     - Но я больше ничего не знаю! Отпустите меня! – возмутилась монахиня.
     - Извините, мы не можем этого сделать. Но если хотите, я могу оплатить для вас номер в гостинице, где вы будете проживать, пока следствие не закончится. Потом вы дадите показания в суде и будете свободны. Ведь у вас денег при себе немного, верно?
     Евгения взглянула на карман, где лежал кошелек с пятью бумажками цвета морской волны. Больше она ничего не смогла раздобыть, хотя и рассчитывала, что все эти деньги ей не понадобятся.
     - Ладно, я согласна на ваше предложение, - ответила она с вызовом. – Но я еще раз повторяю, что больше ничего не знаю.
     - Хорошо. Вы нам помогли. Еще увидимся!
     Он махнул ей рукой и направился к дороге, предварительно крикнув название гостиницы. Вызвав такси, он сел в машину, и желтый автомобиль рванул с места, оставив после себя только облачко газа.
     Этот оперуполномоченный явно имеет неплохой доход от своей работы, заключила монахиня. И они стараются сделать так, чтобы информация об этом убийстве никуда не разошлась раньше, чем они поймают преступника, совершившего эти злодеяния. Интересно, что же там такое произошло?
     Как Евгения не противилась, зная свои слабые нервы, женское любопытство взяло свое. Она вышла на мостовую и вяло побрела по улице. Теперь ей предстояло задержаться в этом проклятом городе на неопределенный срок.
     Но сестра Евгения не собиралась проводить его, сидя без дела.

Глава 61

Электрический камин в кабинете слабо потрескивал, пока Олег Селиванов сидел в кожаном кресле, покуривая купленные партнером на Кубе сигары. Едкий дым клубами поднимался к потолку, а мысли олигарха улетали все дальше и дальше.
     После разговора по телефону он уже не испытывал страха перед своими клиентами, чьи интересы едва ли казались обыденными. Это Братство являло собой довольно странное явление, а требуемые услуги не уступали в загадочности тем, от кого они поступали. Таинственный собеседник, замаскировавший свой голос, поведал ему еще более странную историю и изложил суть своего предложения.
     Оно оказалось весьма заманчивым, и Олег не собирался его упускать,  ибо оно сулило ему такое будущее, о котором ни один из современных предпринимателей и мечтать не смел. Теперь страх перед этим собеседником сменился величайшим почтением, а Селиванов понял очень важную истину. Он им нужен!
     Он не просто какая-то пешка в тайной игре великих  и сильных мира сего, а один из ведущих её участников. Если все пойдет по плану, то он сможет внести неоценимый вклад в дело всей этой организации и помочь ей, в то время как, казалось бы, судьба общества предрешена неведомым врагом.
     Селиванов докурил сигару и с нажимом вдавил её в пепельницу. Сегодня его судьба изменится, а все его конкуренты останутся не у дел. Задание загадочной организации, которая даже не назвала себя, будет исполнено, благодаря его помощи.
     Он поднялся и подошел к минибару, уткнувшемуся в углу комнаты. Различные дорогие сорта вин теснились рядом с изысканными разновидностями шампанского и дорогой водки. В отдельной секции располагался лучший коньяк, который он только мог себе позволить. Он взял небольшой граненный бокал, снял хрустальную крышку с бутылки и плеснул себе немного бурой жидкости, которую тут же отправил в глотку.
      Его взгляд мельком скользнул по одной из деревянных панелей, опоясывавших кабинет. Этот деревянный прямоугольник был ничем не примечателен для тех, кто не знал, что располагалось за ним. Олег незаметно отодвигал панель каждый раз, когда нуждался в информации, скрытой в сейфе. Прислуга могла бы уже давно пронюхать о тайнике, но никто из них не был осведомлен о нововведении в устройстве кабинета хозяина дома.
     Селиванов открыл панель, за которой располагалась металлическая дверца из прочного огнеупорного материала. Сейф имел одну из самых дорогостоящих систем защиты содержимого, состоявшую из двух препятствий: кодовой панели, не дававшей четких параметров количества знаков нужной комбинации, а также сканер отпечатка пальца. Все эти меры предосторожности имели оправданное предназначение, поскольку скрывали за собой весьма важные документы.
     Введя пароль и приложив палец к углублению, Олег открыл сейф и вынул оттуда одну из папок. Резкими движениями он перелистал бумаги, содержащиеся в ней, и удовлетворительно кивнул. Документы содержали все, что относилось к его встречам и разговорам с таинственными посетителями, одарившими его щедрым предложением. Рядом с папками лежали несколько маленьких кассет, на которые Селиванов предусмотрительно записывал все их разговоры. Он лишь желал удостовериться, что в происходящем нет никакого скрытого умысла, угрожающего оставить его в дураках.
     Вдруг по кабинету пронесся раскатистый звон, он показался олигарху оглушительным. Вздрогнув от неожиданности, Селиванов лихорадочно окинул взглядом комнату. На рабочем столе трещал факс, красная лампочка часто мигала. Олег намеренно не взял трубку, поскольку все еще помнил указания звонившего по телефону: не отвечать на звонки, не связываться ни с кем самому, если только сообщение не обусловлено заранее или не содержит каких-то скрытых знаков.
     Факс стал грозно жужжать, на его лотке появился лист бумаги. Селиванов подошел и уставился на лист, с которого на него смотрела отсканированная страница из какой-то книги, написанной на неизвестном языке.
     Олигарх держал послание и внимательно вглядывался в символы и рисунки текста. Значит, его клиенты добыли у своего врага то, что хотели, хотя они сами признавались, что шансов на осуществление их планов у них чертовски мало.
     Аппарат на столе опять ожил, пропечатывая еще одну страницу сообщения, красная лампочка пока не гасла. Олег прекрасно знал, что собеседник остается на линии, давая ему понять, кто звонит. Селиванов взял трубку, но услышал лишь металлическое скрежетание, в которое превратилось дыхание человека на другом конце провода, в процессе использования маскирующего голос устройства.
     Через минуту собеседник бросил трубку – раздались короткие гудки. Селиванов посмотрел на второй лист, где он увидел нормальный русский текст: составитель использовал необычные речевые обороты и стиль речи. Послание укладывалось в один ритм, напоминая олигарху стихотворение, но текст не имел рифмы и не был разбит на строфы. Через минуту он понял, что увидел перевод посланной отсканированной страницы. Ему дают новое задание!
     Его глаза быстро забегали по строчкам, мозг пытался понять смысл написанного. Он осознал, что читает описание чего-то странного, но никак не получалось понять, что от него требовал звонивший. Или его снова подвергают тесту?
     Селиванов в очередной раз перечитал текст, сложные обороты и мудреные предложения описывали некое место. Клиенты хотят, чтобы он нашел его аналог в реальном мире? Но что, если автор текста подразумевал полностью выдуманное место? В этом случае результат его географических изысканий может оказаться плачевным, но перезванивать таинственному отправителю Селиванов все равно не собирался, да и телефона он не знал.
     Оставалось дойти до всего своей головой. Олигарх сел за стол, воткнул в зубы сигару и включил компьютер, внутренне хваля всех ученых, ответственных за создание Интернета.