Вчера я был убит. Сегодня я
Очнулся под землёй и ткнулся лбом
О бархат крышки, изломав хребет
В попытке встать хотя б в неполный рост...
С небес я слышал щебет соловья,
Рёв Боингов и тихий рокот бомб.
В дали всё так же бронзовел Тибет.
В норе всё так же шевелился крот.
Я был убит. О Господи, за что?
Я обстоятельств действа не засёк
И не увидел главного лица,
За пять минут до гибели устав…
Палач был тих. Палач носил пальто.
Палач негромко кашлял – это всё,
Что я заметил. Сказку до конца –
Досматривать нельзя: таков устав.
Теперь мой пульс – спокоен, как удав.
Я рою грунт со слабостью сохи.
Участок мой не ведают: ни Google,
Ни справочник, ни Книга Берейшит…
Прозрение приходит, как удар:
Я был убит, конечно, за стихи.
Вернее, так: за то, что я могу
Сказать стихами то, что их страшит.
Я помню казнь: мой лучший друг сказал,
Что я «поэт – гражданских кабаков».
Передо мной кривлялся мелкий бес.
И отпевал меня схизматик-поп…
Потом мой друг уехал на вокзал.
Бес выдохся. Поп спать ушёл в альков.
Я пролежал Субботу – и Воскрес.
Пришла Мария и открыла гроб.
Ночь, 22 декабря 2013 г.