В парке плакала девочка:
«Посмотри-ка ты, папочка,
У хорошенькой ласточки переломлена лапочка…
Игорь Северянин
Он застонал и невнятно крикнул:
"Ласточка, ласточка, как мне больно!"
Анна Ахматова
Моя дорогая, безумная, нежная ласточка! Прости, что пришла к тебе волчьей безвыходной полночью и вывела сонной на площадь из спаленки ласковой − жестокого мира, как чёрного хлеба, попотчевать. Ты хлюпала носом в ладошку: «Я спать хочу, спать хочу!» − Но воздух свободы пьянил, и кружили созвездия. Табак выходил через рёбра – патронными пачками. Мы ждали богов, как старушки – газету «Известия».
А дома – «семейные ценности» − пытками, сутками: безгласность мужей, вопли мам, всемогущие телеки… Какие-то котики, батики, фантики, супики… В углу наши души, − как язвы на теле материи. Но ты же – не я: ты – кривое моё отражение. Ты – лучше меня, ты способна кого-то любить ещё. Я – тупо солдат. Я забыла призвание Женщины. Я жду свою смерть, как старушка – газету «События».
Лакеи − хозяйской пяте − совершают под люстрами парадный минет, государственным барством приманены. Но… Будь они прокляты все на земле революции, когда они стоят слезы моей ласточки маленькой! Лети-ка домой. Я же в бунт убегу из уборочной: глушить одиночество сердца правдивыми ружьями. А где-то на дне его плачет трёхлетний ребёночек
Над сломанной «гадким мальчишкой» красивой игрушечкой.
Ночь, 17-18 декабря 2013 г.