Пс. 21:7
А.
Был свет.
Блестели стены, потолок и пол,
но свет, блеснув, терялся в камне.
Я шёл
в растянутой квадратной раме
по коридору, чёрному от света.
Мрак, накопившийся веками,
таился, перекатываясь в стенах, —
и гулко отдавались в тишине
шаги, что отпечатывал я ровно,
стараясь чёткостью прогнать неясный страх…
Внезапно мрак
стал растекаться древней, чёрной кровью —
и свет исчез.
Во мне
остановилось сердце.
А коридору не было конца.
В.
И в темноте, что наступила безоглядно,
послышалось дыханье — моря? ветра? —
холодное, волнующее, злое.
И шёпотом наполнилось пространство,
свернувшееся дождевым червём.
Так странно было в темноте холодной
услышать голос, тёплый и зовущий.
Дробясь на искры, рассыпаясь в плитах
зеркальных стен и мраморного пола,
светился он — и смутный страх прошёл.
Затрепетала радость избавленья —
пока не понял я, что Червь пространства
нашёл меня — и перевоплотился.
А голос, что я слышал, — только эхо,
моих безумных мыслей отраженье,
летящее в безмолвии зеркал.
С.
Необходимо знать.
Да, чувствовать и знать.
«Пока дышу — надеюсь!» — слово древних
перевернулось в зеркале столетий:
«Пока надеюсь — я дышу».
Для веры — церковь.
Для любви — венец.
А для надежды — страх?
Во тьме мгновений, лет, веков,
привычно глядя на огонь светила,
что отражалось в бронзовой клепсидре,
искало человечество ответ.
А Червь пространства полз, окутанный сияньем,
сквозь время и сознание людей…
Необходимо знать.
Да, чувствовать и знать.
D.
Чувство и Разум,
Изменчивость и Постоянство,
Множество и Единица,
Единство —
семь китов, из глубин временных
вынырнув, образовали сферу,
обросшую камнем, ветрами, морями,
лесами, людьми, городами.
Сразу же проглоченная Червем,
сфера
(Терра)
отправилась в путь —
долгий, вечный путь познания.
И Сократ,
упираясь подошвами грязными в землю,
сказал: «Познай себя!» — и умер,
но голос его, запыленный веками,
звучит постоянно: «Познай!..»
Себя, неизвестную землю, субстанцию всех вещей.
И мы — пытаемся.
Е.
Затяжные ныряния ловцов жемчуга…
Пытаясь достать перламутровую песчинку,
ежедневно, сотни раз погибать от удушья,
видеть в этом вечный смысл,
ошибаться, тонуть — и выныривать снова,
чтобы вновь погрузиться в пучину.
Познавая себя.
Продолжая Сократа.
F.
Карусель наших лет…
Превратите китов в деревянных лошадок,
восседайте на них, как земля,
и, попав на орбиту, кружитесь,
задыхаясь от встречного ветра
(год от года дышать всё труднее),
но огни превращаются в линии,
а в мелькании линий
проступают черты
тихо ползущего
Червя дождевого.
G.
Червь полз, светясь неярким светом,
и сто созвездий Млечного Пути
мерцали в нем холодным ветром:
посередине где-то и внутри, —
а свет Червя, ища себе дорогу,
свивался в кокон тысячью спиралей,
чтоб, распрямившись в чью-то мысль,
ударить —
и вызвать сдвиг пластов самосознанья
царей, жрецов, рабов — цивилизаций,
замену идеалов (или бога).
Червь полз по океану, и клепсидра,
купаясь в волнах времени, пустела
согласно приоткрытиям Эйнштейна…
02-04.05.1982