Деревья синеют ближе к вечеру,
звёзды осенью крупнее обычного.
На закате Человечности
Дон Кихот сидит набычившись.
Ему холодно. Дождик мочится,
тополя гудят островерхие.
Далеко, на краю Одиночества
Дон Кихот ржавеет доспехами.
Рядом липы туберкулёзные.
Поперхнувшись, ветер закашлялся.
Санчо дует щекастым воздухом
на костёр дымящийся.
Листья липнут к доспехам раздолбанным,
мелко капают ветки сопливые.
Осень в обнимку с сырою Природою,
люди стоят под раскисшими ливнями.
Осень жизни уже не кончится.
Дон Кихот и Санчо вяленный
от прогорклого дыма морщатся,
греют руки над едким пламенем.
Как же грустно в Европе, о Господи.
Время машет прочитанной книжкою,
с неба тянутся влажные простыни,
воздух дышит промокшим мальчишкою.
Ветер гонит прогорклую Азию,
горизонт насыщается будущим.
Дон Кихот одиночество празднует,
Санчо Пансо играет на дудочке.