Всё так условно, зыбко, эфемерно:
Стол, лампа, ручка и тетрадь
И жизнь меж ними так неравномерна,
Как впопыхах наваленная кладь.
Как если бы природе всё до «фени»,
Что «тараканы» в голове, ведь не сверчок,
Поёшь, как гимн: «Ах, сени, мои сени»,
И где-то в роще, слышит паучок.
Что паучок, что сеть его меж листьев? –
Чувствительней антенны в мире нет…
Лови, лови ты мои песни-письма,
Блесни росинкой с паутинки мне в ответ.
А если повезёт тебе однажды
И в сеть запутается мотылёк,
То это я, посланием бумажным,
Бессмысленным, хоть вдоль, хоть поперёк.
Самоубийца, жертва на заклание?
Ни то и не другое на «весах».
Последнее, прощальное послание,
Той тишиной, в сентябрьских лесах.
И… так условно, зыбко, эфемерно,
По ветру паутинка вдаль летит,
«Неравномерно» упростив до «верно»
И паучок, покачиваясь, спит.
