Как странно странствует душа,
В потёмках сумерек сознанья,
Ища простого оправданья,
Раскаяние надыша…
Дыханием, в мороз, к окну,
Туманной дымкой мирозданья,
Что отразится вне сознанья
И… пригрозит пойти ко дну…
В своём великом и наивном,
В простом, всей бездною нуля,
Открыв за гранями себя
И не взорвав на поле минном…
Тем языком цикад и жестов,
Тот символ духа и… потерь,
Стучась в открытую всем дверь,
Не-на-хо-ди-ть в сем мире места!
Как странно в «поздно» отыскать
Намёк на «рано», или… рану,
Так подойти босым ко храму,
Так муку с нежностью ласкать!
Так уподобиться утрате
И невозможностью не мстить…
Как странно, кровь Его не пить,
С рассветных сумерек, в палате,
Той богадельни болевой,
Богатой дрёмой захолустья
И выпорхнуть из уст, до устья,
И… в море, вольною рекой!
Как странно, всё – в метаморфозы,
Всё в переплавку, на «гора»,
А кто-то уж зовёт: «пора»
Гудком забытым, паровоза…
