По просьбе наших участников оргкомитет фестиваля "Провинция у моря" приводит тексты стихов, которые были признаны лучшими на анонимном Конкурсе одного одного стихотворения, проводившемся в рамках нашего фестиваля.
.
I место – Анна Стреминская (Одесса, Украина)
НЕМЕЦКАЯ КАСКА
Сергей нашёл немецкую каску с дырочками от пуль.
Ради смеха надел он её на голову, и вдруг его захлестнул
поток чужого сознанья и речи нездешней лязг.
И он закричал: «Мою голову прострелили!», и разум его погас.
И снится ему, что лежит он в поле на чистом белом снегу,
пронзённый насквозь чужою болью: «Майне либе, я встать не могу!
Зачем я лежу на большом покрывале, холодном, как чья-то смерть?
Мою голову прострелили, майне Ленхен, майн херц!
Зачем я лежу здесь, подобно снегу, а мне ещё нет тридцати!
Ведь если время приказывает нам быть, то пространство
приказывает идти.
Но я умираю, и снег накрывает белой меня простынёй...
Я был поэтом, а не солдатом, я хотел вернуться домой.
Всегда мне казалось: надо мною витают ненаписанные стихи.
Но смерть говорит: это были пули! Шаги её так легки...»
С Сергея сняли немецкую каску — зачем нам чужие грехи?
Он долгое время ходил как блаженный,
затем сел за стол и начал писать стихи.
.
II место – Анатолий Мельник (Марганец, Украина)
***
Бог не выдаст - свинья не съест.
Ворон старый не каркнет даром.
Остывает строки насест,
И страницы стоят под паром.
Бог не выдаст, ловлю ворон,
Вороного коня - на волю!
С тридевятых идет сторон
Смерч стиха по нагому полю.
Засевает сорняк-глагол,
И глаголит о том ветрам,
Что поэт, как соколик гол,
И что пишет он всякий срам.
Бог не выдаст. Лиса в лесу.
Сиротеет на небе сыр.
Буквы черные я пасу,
И протер рукава до дыр.
Ворон старый свинью не съест,
Бог мандат на отстрел не выдаст.
Я ушел из родимых мест,
И тоску приобрел на вырост.
III место – Сергей Окишев (Северодонецк, Украина)
Гроза
Утром пахли озоном брюхатые сизые тучи.
Кривоногий шаман извивался в рассветном огне.
Эти майские грозы в раю переписывал Тютчев.
Неумеха-художник копировал небо в окне.
Крепкий кофе горчит. Так горчит осязаемо память,
так горчит сигарета, измятая влажной рукой.
Ты не помнишь. А я, под высоким мостом утопая,
выплывал в новый век озверевший и жутко другой.
И сейчас я ломаю нахальные времени путы —
я иду не спеша и не хочется мне говорить.
Будто я — Гулливер, а за мной по пятам — лилипуты —
с умным видом конвоем бегут второпях главари...
Это вместо письма...
Без ответа...
Без марки...
Постскриптум:
не сердись, не грусти, для росы свои ноги разуй.
Если зной надоест, я наверх обязательно крикну,
и тогда вечный Тютчев опять перепишет грозу.
__________________________________________________
И, если позволите, от себя лично. Перебирая дома, уже после окончания фестиваля, листочки с конкурсными стихами, не могла не выделить для себя ещё несколько работ. Авторов не знала и намеренно не гуглила тексты до того, как прочитала всё и выбрала то, что пришлось по душе:)
И вот те несколько стихов, с которыми хочется познакомить Вас (в совершенно произвольном порядке, без какого-либо ранжирования):
.
1910
И мнился графу не перрон
в полях губернии рязанской,
где перечёркнутым пером
конец дороги оказался.
Мерещился полёт к мирам,
словам, невиданным по силе,
как будто он не умирал,
а просто к Богу попросили
зайти на несколько минут,
но задержаться там на вечность,
а хочешь, млечный путь минуй
под брызги звёзд в лицо навстречу.
Роняй прощальный взгляд назад,
туда, где улочкам московским
глядит в раскосые глаза
юнец какой-то Маяковский:
чуть пьян от снов «я всё могу!»,
печатен шаг – спешит на смену…
И пароходик Современность
невольно клонит к маяку.
© Саша Семыкин
.
***
К четырем часам настает жара
Застываешь, голову вверх задрав,
Изогнув позвоночный стержень.
Небо светится изнутри себя
Наподобье мутного фонаря.
Из асфальтовых черных трещин
Поднимается плотный зловонный жар.
Память делает первый нетвердый шаг
Обонянью навстречу.
Снова видишь как от локтя к плечу,
Не имея сил предложить ничью,
Еле движется ложный шершень;
Под рассохшимся яблоневым дичком
Вдоль оврага собака лежит ничком,
И все жарче, и запах резче.
Над костром на палке висит ведро
И его гудроновое нутро
Закипает и трудно дышит.
Подаешь рогаткой ведро наверх
И, на вдохе лестницу одолев,
Заливаешь гудроном крышу.
А обратно - страшно, что по смоле,
И на женский глубокий горячий след
Наступаешь своим, поменьше.
А потом проходит полтыщи лет,
Застываешь, солнечный чуя свет,
Словно пойманный ловкой вершей,
Объясняешь путано сам себе,
Что ни дома, ни женщины больше нет,
А всего лишь асфальт потекший.
© Елена Пестерева
.
***
Посвящается жителям блокадного Ленинграда
баба сеяла горох
Алексей Котельников
баба сеяла горох
в серый глиняный горшочек.
там, где раньше был цветок,
окопались восемь точек.
сквозь разбитые очки
баба видела картину:
переспелые стручки
превращались в кашу с «дымом».
«Разложу вкусняшку я
по тарелочкам и блюдцам.
Удивится вся семья –
все …
кто жив…
когда проснутся…
Выйду с кашей за порог,
угощу соседей наших.
Жаль, куда-то вышел Бог,
я ему оставлю кашу
и пойду кормить солдат –
слабых, вымокших до нитки.
И сильнее загремят
в Петропавловке зенитки.
А потом вернется Бог
и тарелочку попросит».
баба сеяла горох
было ей неполных восемь.
© Алексей Котельников
.
***
Я хочу с тобою, милый, быть сегодня одинокой.
Не подглядывать в компьютер за Большой Литературой.
У нее сегодня спячка, у нее болеют ноги,
у нее на лбу горчичник, а в глазах блестит микстура.
Мы ее напоим чаем с разлюли моя малиной,
мы расскажем ей про репку по Пелевину и Кафке.
Пусть приснится ей кораблик – за кормою длинный-длинный
белый след и две акулы кувыркаются на травке.
А потом ее закроем в тихой комнате над миром
и усядемся на койке говорить о чем-то глупом,
например, про тетю Иру, что вчера купила сыру,
но состав на этикетке прочитала лишь под лупой.
Посмеемся, канем в Лету, изойдемся на лохмотья,
а потом опять сойдемся в тектоническую слабость…
Это заходило лето попросить у лупы тетю.
…Тише!
В комнате над миром…
«Ма-ма-ма!...»
Моя ты плакость!..
© Марина Матвеева
.
***
Не стреляй обычными и холостыми
Пусть нам память голову раскурочит
Пусть Одесса слижет с нас запятые,
Поставит точки
Мы приедем в город, где мир свернулся
На ладонях моря у пряных вишен
Ни один толчок городского пульса
Не будет лишним
А когда минуты стекут по блюдцу,
И зальют и скатерть, и пол, и бездну,
Мы поймем, что к старым себе вернуться
Уже бесполезно
Взяв билет обратный в стальные чащи
Не вздыхай обидчиво и капризно
Ведь Одесса спрячет нас настоящих -
Вернется - призрак
© Катя Чудненко
.
Паутины длинней проводов
Только осень шагнёт на порог,
Тут гляди - подкрадётся покров...
Паутины длинней проводов
Телеграфных, длиннее дорог.
Ну а дни всё короче... Когда
С каждым вечером раньше закат -
Не печаль на душе, а тоска...
Убывают не дни, а года...
Между мной и тобой телеграф
Паутинный - во весь небосвод;
А ещё степь, длиной в целый год,
С рыжей гривой сентябрьских трав.
© Вадим Бакулин
.
Новый день
Вот за окнами новый день.
Всё до боли привычно тут.
Почему-то работать лень.
То, что труд утешает – врут.
Скоро сбросит листву орех.
Сколько видел он долгих зим!
Жизнь – по кругу извечный бег.
И по кругу – когда стоим.
Я домашнее пью вино.
Это маленький скромный пир.
Если правда, что мир – говно,
То вино очищает мир.
Ведь «под градусом» наша дурь
Превращается в счастье «быть»!
И стихия житейских бурь
Заставляет не ныть, а плыть.
Чтоб вернуться в знакомый двор
(Ведь Земля, как известно, шар),
Вспомнить детства весёлый вздор
И лихой по мячу удар.
Не гоняют теперь в футбол.
Современные игры – жуть.
Я себе забиваю гол,
Чтобы выиграть как-нибудь.
А потом, как всегда, - домой.
Стол рабочий, ковёр, кровать…
На кровати – хоть волком вой.
За столом начинаю спать.
… Вот почти облетел орех.
Отраженье ветвей в вине.
Говорят, что унынье – грех.
Но веселье, видать, - вдвойне.
© Андрей Потылико
.
Овечья песня
Даль - Галилея, Гори, Тепе-Оба
Горы на горизонте. Вода горчит.
Каждая капля, стекая с камней, звучит.
Маленькими шагами шьется в траве тропа.
Белым ягнятам хуже - вдали видней
Белые кольца, ласковое руно.
Спи беспокойно - волки придут с луной,
Если пастух не успеет зажечь огней.
Резво бегут на пламя глупые малыши -
Заполночь чьей-то шкурке пятнать траву.
Желтые первоцветы блестят во рву -
Крепости больше нету. Дитя, дыши!
Путь твой промчится по склонам и ручейкам,
В горной стране тумана - белых - не увидать.
Если бы мы с тобою могли летать,
Сыпали б манну вниз с облаков, волкам.
Прочь, мой хороший - вороны начеку,
Грозные тучи ходят на Карадаг.
Ветер толкает в спины чужих бродяг.
Время решает - выжить ягненку или щенку...
Небо горит над нами - такая даль.
Люди спешат по тропам, пустые в хлам.
Трещины делят косточки пополам -
Только за этим в апреле цветет миндаль.
© Вероника Бахтан
.
Подсолнух
Я – подсолнух... Мой долг очень прост:
У сплетений ограды стоять в полный рост,
Как фонарь желтоокий в аллее...
Я – подсолнух... Мой крест – веселить
Праздных взглядов толпу, но не скрыть:
Я лицом с каждым днем все чернее.
Я – подсолнух... Мой чубчик подбит,
Я в душе не храню воробьиных обид –
Я готов подставлять свою щёку...
Я – подсолнух... Я тих и смирен.
Не жалея зеленой спины и колен,
По утрам бью поклоны востоку.
Я – подсолнух... Пусть краток мой век,
Я всего лишь растение – не человек –
Вдохновение для стихотворца.
Я – подсолнух... Я чувствую свет!
Дивен мир... И прекрасней творения нет,
Чем бегущее к западу солнце.
© Андрей Катрич
.
***
Всё так же алчен всадник Буцефала.
Всё так же тонут черепа в пыли.
Всё так же обожая адмирала,
В заливе догорают корабли.
Бьют барабаны. Выметена плаха.
Осокою колышутся штыки.
Свистит ядро. Разорвана рубаха.
Поёт рожок. Равняются полки.
Горят хлеба. Храпят за Доном кони.
Чужой водою пенится шелом.
Любовно греет белые ладони
Над самоваром дряхлый костолом.
Раб иудей перечит фараону.
Костры тела ласкают на крестах.
Минуя полустанки, эшелоны
Торопятся в Освенцим и Карлаг.
Горит Москва. Поставил Бостон чайник.
На перевале гибнет “Эдельвейс”.
В студёной мгле напыщенный “Титаник”
Всё завершает надоевший рейс.
Всё так же к Риму рвётся гунн упорный.
Петарды рвутся. Забривают лбы.
Всё так же утром нужно к речке Чёрной
Курчавому заложнику судьбы.
Стрельцы с проклятьем под топор ложатся.
Трясёт Помпею. Окружён рейхстаг.
А во врата уже стучат данайцы
С загадочной улыбкой на устах.
© Виктор Шендрик
__________________________
К сожалению, не удалось с помощью поисковиков найти автора ещё одного стихотворения. Если знаете - буду признательна за имя:
Южная сторона
А над нашим двором голубое в прожилках небо
Я должна его взвесить, но нет для него весов.
Я хочу здесь остаться голубем, чайкой, следом,
Через множество звуков, тактов и просто слов.
Я солю будто рыбу свежей слезою воздух
И молюсь, как на Пасху: "Господи, помоги!"
Ланжероновский пирс разгоняется прямо в воду
И прячется жёлтый пряник в небесные сапоги.
Мы бегущие по волнам ломаные песчинки,
Невесомое крошево солнца на улице Веры И.
Эти склоны уходят к берегу и сбрасывают травинки
В наши крепкие, словно утренний сон, чаи.
А бывает, как правда, этой травы мы выше,
Город приносит на блюде всех золотых телят.
Каждую перекличку: мы же, она же, ты же!
А на Соборной площади нам и по нам звонят.
Завтра с рассветом выйду и поверну направо,
Я ничего не вешу, а мне очень нужен вес.
Боже, когда мне ехать?Боже, куда мне надо?
И Боже тихонько скажет: ты остаёшься здесь.
© Автор пока неизвестен, хелп!
PS: спасибо тем, кто назвал автора: ЕЛЕНА БОРИШПОЛЕЦ, Одесса
.
Памяти Бориса Стругацкого
Не спасает осени маринад,
Затопивший брошенные леса.
Отпадают оси координат,
Выпадают спицы из колеса.
Но беда не там и не в том урок,
Что леса лишились своих одежд.
А когда уходит от нас пророк,
То с собой уносит тепло надежд.
И поверх болезней и мелких смет
Улетает он, не шатнув дверей.
И тогда кончается белый свет
И вокруг становится все серей.
Сапоги по плитам гремят, гремят,
И пока в наличье и нефть, и хлеб,
Но давно исчезли следы Румат
И спасенья нету от донов Рэб.
И ломают головы на Руси,
Где найти теряющуюся нить?
То ли ждать прогрессора с небеси?
То ль куда подалее отвалить?
Может, новоявленная звезда
Учредит над Родиной патронат?
Вот ведь получается что, когда
Отпадают оси координат...
© Валерий Ременюк
***
В лесу крапива хороводила,
Мне ноги обожгла.
Я путь держала за смородиной,
Я за малиной шла.
Ах, ягод красные и синие
Разводы возле рта!
Я видела гнездо осиное
И мёртвого крота.
В овраге жар парил над сыростью.
И кто б сказал теперь,
Когда трава успела вырасти,
Когда зацвёл репей,
Какую землю я наследую,
И до какой поры
Шагает рядышком бессмертие,
Качается полынь.
© Гугль утверждает, что автор - Дарья Верясова. Но это, вероятно, псевдоним. Автор, откликнитесь!
PS: автор - действительно Дарья Верясова:)
.
Спасибо всем за участие в конкурсе и интересные работы, друзья!
[youtube]qSjJAXF5WPo[/youtube]
.
