„Мы справедливости служили,
И потому случалось врать“
Редактор и корректор Псинэ,
Ломая девичью кровать,
Назвал Мытищи «Порт Офине», -
Чтоб не тянуло отдыхать.
Он выдал на-гора сонетик,
А вырос хрестомат-сонет,
Читать его придется, дети…
„Все будет так. Исхода - нет“
Das Problem.
Благоволя к известной даме,
Дыханьем нежности скрипя,
Наш Editeur, весь в моногаме,
Любви не знает, как дитя.
„Любовь есть верный путь к паденью,
С велосипеда!“ (в скобках - лох)
И потому звучит кряхтенье.
«Кряхтенье – значит, не подох»
А вот и Сонет.
«Сложенье высящейся ямы
С падучей палкой - вечный круг,
Кого из них счесть эпиграммой?
Шепни мне, парадоксов друг…»
Ну уж нет, не буду дальше цитировать…
My part
Пусть я к советам неспособен,
Пусть я не Бог и не атлет,
Я не пострижен по погоде,
Смотрите – лысый вышел в Свет!
Пусть я неправ, и на кострище,
Мои стихи, – как руна, жгут.
Пусть откровенный дурачище
Мне не подаст, больному, жгут…
На поэтическом «том свете»,
Мы для поэзии «потом»
И если ты уже в сонете,
То значит – в будущем, притом
Ты создал яму? Это клево,
И, в общем, мне не до того,
Кто «кругом» этим очарован,
Кто удовлетворен столбом…
Когда же мы голосовали,
Признали гением – не зря…
Мы наш «тот свет» не проиграли,
Но и не выиграли себя.