Все то в передрягах, то в отлучках,
и грустит, и злится понемножку
маленькая чёрненькая сучка,
штучка на дрожащих ложноножках.
Проведут рукой по голове: ишь,
бздень какая. Мельком приголубят.
Ты себя не любишь, но жалеешь.
И тебя жалеют, но не любят.
Жалобный оскал не слишком женствен.
В сердце точит дёсны гильотина.
Мир по самый хвост в несовершенстве,
но вины не признаёт, скотина.
Зубы сжать на глотке инстинктивно,
захрипеть в ошейнике суровом!
Ай, херово быть декоративной.
Очень, прости господи, херово.
Все мы беспощадны от начала.
Милосердны мы по мере роста.
Уделить тому, кого так мало,
из того, что в меру, очень просто:
посочувствуй, пусть и не без фальши,
не впадая, впрочем, в мусипуси.
Ну и жопу всё ж держи подальше,
потому что всё равно укусит.