Просыпаться не в силах без крепких своих сигарет…
Знаешь, друг, я душою и телом мучительно болен.
И того, кто спасет и избавит от этого, нет…
Голова моя буйная, будто в дурманящем клее,
ничего не желаю, увы, никого не хочу…
Кто-то маленький, бледный садится ко мне на колени
Я бледнею, как девочка, слушая полную чушь.
Книга сказок ужасных, принцессы в ней лечатся водкой,
На коленях у мальчика… Пальчиком водит — прочти!
Холодеют ладони, и голос срывается ноткой:
«Не такой! Не такой, черт возьми! Может только… почти».
«Ты читай, не стесняйся!», — гнусавит и скалится страшно.
«Пил, кидался словами, буянил и жил во вранье!
Не любил, не боялся, не помнил ни долга, ни важного…
Не стесняйся! Все жулики в этой поганой стране!»
Я склоняюсь над мальчиком, плакать стараясь потише.
Кто ты, только скажи мне, отродье, возьми тебя бес?
Он смеется, хохочет и тянет ручонки повыше
Уцепившись за горло, шепнуть мне на ухо полез…
«Я твой сын! Ты не помнишь, тогда, за рекой, в чистом поле
Полюбила девчонка твой жалкий рифмованный бред?!»
Просыпаюсь…Мой друг, я душою мучительно болен…
И того, кто спасет и избавит от этого, нет…
