Копроэпопея
(Начало см. здесь )
(Предупреждение от издателя: чтение этого произведения может быть опасно для жизни!)
До каких же пор вас нужно будет спасать? Вы когда-нибудь научитесь спасать себя сами?
А. и Б. Стругацкие. Хищные вещи века
ЧАСТЬ 5. В БУНКЕРЕ ДОКТОРА ХЛОПИКА
Глава 18
Такого поворота событий никак нельзя было предположить. Уже через полчаса я сидел в штабе «Партии истинных поедателей» в окружении охраны депутата Хапкова У.Е., а передо мной нервно ходил туда-сюда сам депутат и требовал открыть, где расположена ставка доктора Моно — то самое круглое здание, откуда сейчас поддерживал со мной связь Монт. Никаких дневников, разумеется, Хапков мне не показал.
Я молчал и держался, как партизан на допросе.
— Вы не понимаете своего положения! — стращал меня У.Е. — Ведь…
Но выбранный им путь угроз и запугивания был совершенно бесперспективен. Спустя какое-то время это понял и сам Хапков и решил сменить тактику.
— Ну хорошо, — миролюбиво произнёс он, — давайте поговорим начистоту…
Он щёлкнул пальцами, и охранники вышли из комнаты, оставив нас наедине.
— Глеб, вы ведь умный человек, — начал Хапков издалека. — Подумайте — я и так всё знаю и о вас, и о Гомерове, и о докторе Моно. Мне даже удалось однажды побывать на их базе… И я не копрофаг!
— А вы знаете, кто это такие? — удивился я.
У.Е. хмыкнул.
— Да я сам… творю этих негодяев! И в этом мне очень помогли записки доктора Моно. А если у меня будет ещё и его аппарат — декопрофагер, я смогу осуществлять контроль над огромной территорией страны, а в недалёком будущем (когда мы построим мощные ретрансляторы) — и над всем миром!
— Как всегда, обязательно найдётся один засранец, способный испоганить любую идею! — не смог удержаться я от комментария.
У.Е. засмеялся.
— Вы это хорошо сказали. В полном соответствии с терминологией доктора Моно. Но я сам никогда не стану… засранцем. У меня врождённый иммунитет, мне даже вакцина не нужна. В отличие, кстати, от вас… — Он демонстративно посмотрел на часы. — Пройдёт совсем немного времени, и действие вашей вакцины закончится. Понимаете, о чём я? Мне, собственно, и делать-то ничего не придётся, вы сами, вернувшись в своё прежнее состояние, приведёте меня к Гомерову. Да ещё будете пускать слюни по поводу денег, которые я вам предложу за предательство!
Тут я заволновался. Ведь и правда действие вакцины подходит к концу, и что тогда?
— Сколько у меня времени, дружище? — спросил я у Монта, зашифровав своё обращение.
«— Вы не волнуйтесь, Глеб, — тотчас попытался успокоить меня Гомеров, но в его голосе послышалась тревога, — мы обязательно что-нибудь придумаем. Пока тяните время…»
— Вот это, дружище, правильный подход! — ответил в свою очередь У.Е., решив, что я обращаюсь к нему. — Часов сорок, может, двадцать… Я ведь точно не знаю, когда вы появились здесь.
— В таком случае некуда и спешить! — Я нарочито расслабленно откинулся на спинку стула и осмотрелся. Комната, где мы находились, имела вид типичной штаб-квартиры типичного лидера типичной партии сразу после выборов. На столах среди разного рода оргтехники в общем беспорядке лежали стопки листовок и календариков с портретами У.Е., то мило улыбающегося над фразой «Каждой женщине — по мужчине!», то гипнотически всматривающегося в потенциальных избирателей, приказывая им «прийти, проголосовать и больше ни о чём не думать», а на стенах висели дурацкие агитационные плакаты с обычными в таких случаях лживыми обещаниями. Только партия Хапкова почему-то везде именовалась «Партией истинных патриотов»...
— Вот тут вы ошибаетесь! — прервал моё визуальное путешествие по своему штабу У.Е. — Время как раз работает против нас обоих. Да-да, не удивляйтесь, мы ведь с вами сообщники! Мы с доктором Моно, в конечном счёте, заодно: и он, и я хотим сделать мир лучше, только средства для этого у нас разные. Он мечтал переделать сознание копрофагов, тем самым повысив духовный уровень землян, я же сначала хочу с их помощью очистить авгиевы конюшни этого засранного мира и лишь затем в стерильной чистоте приступить к строительству нового. Как видите, у нас разная тактика, но стратегические цели одни. Так что подумайте и становитесь на мою сторону. Копрофагия столь сильна, что уничтожить её можно только её же методами, победить чистыми руками не получится, иначе есть риск закончить так же, как несчастный доктор Моно.
«— Складно рассказывает, — вмешался Монт, — но не верьте ему, Глеб! Цель у него совсем другая — господство над миром!»
— А вы знаете, как он закончил? — вдруг спросил я.
— Этого точно не знает никто, — ответил У.Е. — Но в нашей… в прессе того мира недавно появилась одна статейка… Сейчас я вам покажу…
Он порылся в своём дипломате и достал аккуратно сложенную газету.
— Вот, читайте сами.
«— Читайте вслух, Глеб!» — подсказал Монт.
Глава 19
«СТРАННОЕ ИСЧЕЗНОВЕНИЕ ДОКТОРА МОНО
Недавно нам стали известны некоторые подробности неожиданного и странного исчезновения учёного-копрофаговеда с мировым именем, но плохой репутацией — доктора Ивана Моно-де-Толли. Он посвятил свою жизнь изучению удивительных существ, населяющих нашу планету и засоряющих её биосферу, — так называемых копрофагов.
Выдавая себя одновременно за двух человек, собственно Моно и уважаемого всеми профессора Питера Крэга, этот учёный провёл тридцать лет рядом с объектами своей научной деятельности, изучая их обычаи, наблюдая за их жизнью и ритуалами, питаясь их пищей. Но ему подобным хитрым трюком — симуляцией раздвоения личности — не удалось ввести в заблуждение этих коварных тварей, и они всё равно приняли его за своего. Приняли доктора за аутентичного копрофага и наши учёные, когда он вернулся на родину и под именем Питера Крэга пытался издать свои сомнительные труды, а под личиной Моно — получить отпускные за тридцать лет своего фактического отсутствия на рабочем месте.
Семья без особых уговоров благоразумно отказалась от него в пользу ЮНЕСКО (отдел по изучению жертв копрофагии), где он и провёл последние полтора года до своего таинственного исчезновения. Для бόльшей части учёных, мнение которых, правда, разделилось поровну, стало очевидно, что доктор Моно просто-напросто заразился при тесном контакте с копрофагами, изучая их сексуальные наклонности. Говорят даже, что он имел отношения как минимум с 79 самками копрофага (что, впрочем, позже подтвердилось найденными и отобранными у него полевыми записями), следствием чего явились на свет около сотни копрофагонят…»
— Это что, правда? — прервав чтение, спросил я у Хапкова.
— Точно, — кивнул тот. — Они сейчас распределены по специальным детским интернатам и тщательно охраняются от глаз простых копрофагов. Дело в том, что в результате кровосмешения появились на свет удивительные существа с необычным набором хромосом. Они способны питаться пищей копрофагов, но при этом духовно развиваются как обычные люди.
Я задумался и через минуту продолжил чтение:
«…Каким именно видом копрофагии из классифицированных и описанных им самим ранее в знаменитой монографии «Копрофагия как она ест» он заразился, достоверно не известно. Видимо, всем понемногу. Об этом свидетельствуют и результаты частичной эксгумации тела доктора Моно, как-то подозрительно внезапно умершего при попытке подключения к нему декопрофагера и несмотря на протесты прогрессивной общественности всё-таки с почётом похороненного на центральном кладбище города (виновные в этом головотяпстве уже понесли суровое наказание, лишившись единовременных праздничных пайков). Он мало того что дурно пахнул, так ещё и вдобавок неприлично улыбался в гробу, а потом попросил пива с креветками, чем ввёл в состояние необратимого шока большинство присутствующих на церемонии эксгумации специалистов. Такого яркого проявления копрофагии (да ещё где — на главном городском кладбище, на котором нашли свой последний приют лучшие люди города!) патологоанатомы, пришедшие за образцами ткани усопшего учёного, в своей богатейшей практике не встречали никогда, хотя повидали всякого. Его пошлые шутки во время похорон ещё можно было списать на неуёмный темперамент покойного, но разговоры о креветках в момент собственной эксгумации в три часа ночи, когда все магазины уже давно закрыты!.. Пока судмедэксперты пытались объяснить доктору неуместность его просьбы, Моно цинично избил их и сбежал.
Словом, копрофагия и в гробу продолжала держать несчастного учёного в своих цепких объятьях, что явилось лишним подтверждением народной мудрости: «От дурных поступков и дубовый гроб не спасёт!»
Все эти жуткие события со всей очевидностью показали острую необходимость выработки хотя бы общих рекомендаций для населения, как жить рядом с копрофагами и не заразиться, с просьбой о чём от лица общественности мы и обращаемся с этих страниц к нашим ведущим специалистам по копрофагии, в частности, к Питеру Крэгу, раз уж доктор Моно неуловим.
Дальнейшая судьба учёного нам пока неизвестна. По слухам, он по-прежнему скрывается в одной из резерваций копрофагов, приумножая не только численность этих странных малоизученных существ, но и давая тем самым им лишний раз повод говорить друг другу со значением: «Уж если даже такой человек!..»
Глава 20
Закончив читать, я в прострации уставился в одну точку. Подавленно молчал по ту сторону и Монт. И лишь Хапков удовлетворённо улыбался.
— Вот так-то, дружище, — сказал он, похлопав меня по плечу, — скоро в этих самых резервациях вы и встретитесь со своим доктором!
Я поднял на У.Е. полные слёз глаза и прохрипел:
— Послушайте… Я прошу вас, лучше убейте меня совсем!
— Ну что вы такое говорите! «Убейте», «совсем»… Ещё неизвестно, кому из нас больше повезёт. Вспомните этих ребят — никаких проблем, никаких забот, у них всегда всё хорошо. Было бы чего пожрать, да чем развлечься… Согласны?
Я уныло кивнул.
— Но зачем вам, умному и образованному человеку, власть над этими убогими существами? — недоумённо спросил я после небольшой паузы.
— Хм… Ну, во-первых, власть, знаете ли, она над кем угодно сладкая. А во-вторых… — У.Е. почему-то опасливо огляделся по сторонам, хотя в комнате мы по-прежнему были одни, и понизил голос. — Я же говорил вам про авгиевы конюшни… Пусть они сами разгребают своё дерьмо!
— Вы сумасшедший! Животные не умеют за собой убирать!
— Совершенно верно. Но поведение стада зависит от пастыря, не так ли? Я не собираюсь жить в мире призраков, я тоже, как и ваши друзья, хотел бы его исправить, сделать более правильным…
— Погубив его?
— Ну зачем вы так? — Хапков покачал головой. — У меня, в отличие от вашей пустой болтовни, есть конкретный план: я посажу в кое-какие судьбоносные кресла послушных мне людей, и с их помощью на самом высоком уровне будут приниматься нужные мне решения на благо всего человечества, вот и всё. Так просто, без войны, без драм.
— Но зачем прикрываться высокими словами о благе человечества, если ваша истинная цель очевидна — это власть?!
— Вы ошибаетесь, Глеб. Я не столь наивен и тщеславен, чтобы мечтать о власти над этими жалкими людишками. Меня вполне устроит роль маленькой незаметной шестерёнки, без которой не сможет вращаться весь механизм. Понимаете? Я сотворю мир счастья и благоденствия, но ни одна живая душа не будет знать, что это дело моих рук. И при этом земной шар, весь этот гигантский механизм, будет крутиться так, как я хочу. Заметьте опять же — на благо всего человечества! Вот что такое по-настоящему безраздельная власть!
— Ясно, тиран новой формации…
— Ха-ха! Да ведь это только игра, дружище! Но отныне я буду придумывать её правила, а все остальные — играть в неё взаправду!
— За что вы так ненавидите людей, У.Е.?
— Я?.. Ну что вы! Я только хочу сделать этот мир лучше, и всё. Для этих же самых людей, чья жизнь благодаря мне станет простой и счастливой. Я даже иногда думаю — а не есть ли я как раз тот самый новый мессия, приход которого предсказывали древние пророки?
У.Е. вдруг замолчал, и в комнате повисла какая-то необычная тревожная тишина. Видимо, заметив, что хватил лишку, Хапков тут же добавил уже не таким уверенным тоном:
— По крайней мере, пусть уж лучше я буду править миром, чем какой-нибудь копрофаг…
— И чем же это лучше? — спросил я, всё ещё слыша оглушительный звон спустившейся сверху странной тишины.
— Это будет хороший мир, не сомневайтесь, я не дурак и не злодей!
— Но ведь вы не можете знать точно, каким он должен быть! — почти закричал я, теряя терпение. — Этого никто не может знать. Мы всего лишь пылинки на окраинных дорогах Вселенной!
— Это вы и подобные вам — пылинки! — твёрдо возразил У.Е. — Я же могу перевернуть мир и докажу это…
Мы оба внезапно замолчали, домысливая каждый своё. Затих и пугающий звон свыше.
— Ну что, — первым прервал молчание Хапков, — не передумали?
Я отрицательно покачал головой.
— Тогда не буду отнимать ваши последние разумные мгновения, — Хапков повернулся и направился к выходу. — Думаю, сейчас вам лучше побыть одному. До встречи в другом измерении!
И он саркастически расхохотался.
Я тоже встал и двинулся вслед за ним.
— А вы куда?— удивился У.Е.
— Домой!
— Э-нет! Вы останетесь здесь ждать своей новой-старой жизни! Просто посидите, химические процессы в мозгу сами всё довершат…
— Хорошо, тогда я буду сопротивляться! — Я наивно стал в боевую стойку.
— Сопротивляйтесь, — кивнул Хапков и позвал своих амбалов-охранников. — Подождите немного, сейчас он посопротивляется…
Я опустил руки и удручённо вернулся на стул.
Глава 21
Так бесконечно долго время в моей жизни не тянулось, кажется, никогда. Я успел вспомнить раннее детство и юность, передумать массу мыслей, перебрать миллион вариантов спасения, но выход так и не находился. Монт тоже растерянно молчал.
И вдруг… выход нашёлся! Сам собой! Просто в стене напротив входной двери как по мановению волшебной палочки открылась какая-то маленькая потайная дверца и из-за неё выглянула странная лысая голова с выпученными, вращающимися, как у хамелеона, в разные стороны глазами. (Возможно, так мне показалось от неожиданности.)
— Где это я? — спросила голова.
— В штабе ПИПа, — заворожённо ответил я.
— Ё-моё! — удивилась голова и тут же исчезла.
— Ой, стойте! — закричал я, успев придержать дверь. — А можно мне с вами?
Голова опять высунулась, внимательно посмотрела на меня и вдруг приветливо улыбнулась, словно старому знакомому.
— Давайте, только дверцу поплотнее прикройте…
Я проворно нырнул в темноту и оказался в узком тесном лазе-тоннеле, по которому пришлось ползти на карачках, согнувшись в три погибели. В первые минуты я совершенно ничего не видел и, как слепой котёнок, продвигался вперёд на ощупь, благо узость тоннеля не предполагала других вариантов направления движения (обратно я в любом случае не собирался). К тому же сопящий передо мной обладатель той самой лысой головы являлся прекрасным звуковым ориентиром.
Впрочем, глаза мои довольно скоро освоились в темноте, чему способствовали проблески слабого света впереди от фонарика моего ведущего, и я даже начал различать контуры тыловой части его худосочной фигуры, что неожиданно привело меня в некоторое замешательство, явно пробудив в памяти какие-то воспоминания из недалёкого прошлого. Какие такие воспоминания в принципе мог пробудить у однозначного гетеросексуала в цвете лет и возможностей тощий зад старого лысого мужика? Эта мысль так озадачила мой мозг, что я не мог думать ни о чём другом и практически перестал замечать неудобства в передвижении. И тут я, слава богу, вспомнил. Ведь именно этот зад мне «посчастливилось» видеть тысячу раз… в школе на уроках НВП! Ползущий и пыхтящий передо мной мужичок был не кто иной, как сам Адам Христофорович Хлопик, учитель начальной военной подготовки в мои школьные годы — человек весьма известный и популярный в нашем городе. Он на личном примере мог до бесконечности показывать своим ученикам на полигоне, как именно нужно ползать по-пластунски, чтобы оставаться незамеченным для предполагаемого противника, — задница его шла чётко в нескольких миллиметрах от поверхности земли, удивительно ровно и равномерно, словно ползущая по степи змея… если бы у неё была такая же задница!
Хлопик обожал свой предмет до безумия и всецело отдавался ему. Он готов был без устали в любое время дня и ночи любому отстающему факультативно демонстрировать любой элемент подготовки к войне, будь то окапывание в каменистой местности, маскировка в голой пустыне или выживание в эпицентре ядерного взрыва. На волне этой своей одержимости профессией он и погорел. Адам Христофорович так активно убеждал всех в неизбежности третьей мировой войны (одно время это было модно), что сам не заметил, как перешёл к агитации за её необходимость. За что и был с почётом изгнан из школы на досрочную пенсию по выслуге. Однако натасканные им ученики и после его ухода ещё долго побеждали на любых военизированных соревнованиях, как никто другой умели быстро окапываться и могли несколько суток подряд не снимать противогаз и даже принимать в нём пищу!
Оставшись один на один со своими милитаристскими фантазиями, Хлопик так углубился в их реализацию, что за два месяца практически в одиночку глубоко под землёй обустроил себе бункер с трёхметровыми бетонными стенами, снабдив его всем необходимым на случай ядерного апокалипсиса, а также нарыл массу тайных ходов из бункера по всему городу и его окрестностям для быстрого и свободного перемещения в любую нужную точку. Именно по одному из них он случайно и добрался до штаба депутата Хапкова, освободив мимоходом из плена своего бывшего ученика, то есть меня.
Не прошло и пяти с половиной часов, как мы оказались в бункере Хлопика в полной безопасности. Можно даже сказать, в абсолютной.
Выбравшись наконец из лаза и расправив затёкшие от однообразных движений плечи и конечности, я огляделся по сторонам и был поражён предусмотрительностью и смекалкой своего бывшего учителя. В убежище имелся полный набор средств для автономной жизни семьи из двадцати человек в течение примерно ста пятидесяти лет (как сказал сам Хлопик).
— Глеб, тот, как его, вы можете здесь жить, сколько захотите! — многозначительно заявил Адам Христофорович, но истинный смысл этой фразы стал понятен мне несколько позже.
Глава 22
Пока хозяин бункера соображал в своих кладовых «чего бы нам пожевать», я прошёлся по жилым помещениям, внимательно и с интересом рассматривая всё, что было доступно взгляду.
Сразу удивили размеры убежища: оказалось, оно состояло из нескольких достаточно просторных комнат со своеобразным аскетическим, но уютным интерьером, где все предметы обстановки были подчинены, вероятно, одному принципу — функциональной целесообразности. Кроме самого различного снаряжения и спасательной экипировки, здесь имелся даже глубоководный водолазный костюм, отчего мне вдруг показалось, что я попал на борт жёлтой подводной лодки. Жёлтой, потому что всё это было как-то не очень правдоподобно. А бесконечные люки по стенам, в потолке и даже в полу, закрытые массивными крышками с задвижками, только усиливали эту ассоциацию. (Те, что в полу, приходилось аккуратно обходить.)
Но больше всего меня поразили многочисленные самиздатовские книги Хлопика, расставленные, как это обычно делается на книжных выставках, лицевой стороной на длинных самодельных стеллажах, тянущихся с пола до потолка в пространствах между люками. Рядом с каждой книгой обязательно была фотография, призванная, вероятно, проиллюстрировать её содержание. Впечатляло разнообразие тем, которых в своих изысканиях коснулся пытливый ум Адама Христофоровича, именуемого на всех обложках почему-то «доктором Хлопиком»: от глубоко научных работ до автобиографических записей. Именно с заметок о личном и начинался всеобъемлющий отчёт о жизни и достижениях этого незаурядного человека, оказавшийся в тот день перед моими глазами. Приведу выборочно, что запомнил:
1. КНИГА: «Как Хлопик стал доктором Хлопиком»;
ФОТОДОКУМЕНТ (описание): маленький Адам на руках у матери.
2. КНИГА: «Голубая мечта доктора Хлопика»;
ФОТОДОКУМЕНТ (описание): какой-то бородатый мужик, возможно, партнёр по научной работе.
3. КНИГА: «Доктор Хлопик и смысл жизни»;
ФОТОДОКУМЕНТ (описание): Хлопик в обезьяньем питомнике.
4. КНИГА: «Тайны доктора Хлопика»;
ФОТОДОКУМЕНТ (описание): на фотографии невозможно ничего разобрать, вероятно, плёнка была засвечена.
5. КНИГА: «Доктор Хлопик – апологет лечебного голодания»;
ФОТОДОКУМЕНТ (описание): природный пейзаж с видом на консервный завод.
6. КНИГА: «Одиночество доктора Хлопика»;
ФОТОДОКУМЕНТ (описание): Хлопик со своей многочисленной семьёй.
И прочее.
Затем постепенно заголовки переходили в научное русло:
7. КНИГА: «Доктор Хлопик-заде — Мичурин своего времени»;
ФОТОДОКУМЕНТ (описание): Хлопик в камуфляже в пустыне Намиб.
8. КНИГА: «Доктор Хлопик в будущем»;
ФОТОДОКУМЕНТ (описание): проект памятника Хлопику (в масштабе 1 к 10.)
9. КНИГА: «Доктор Хлопик и пирамида Хеопса»;
ФОТОДОКУМЕНТ (описание): памятник Хлопику из папье-маше в натуральную величину.
10. КНИГА: «Приворотное зелье доктора Хлопика»;
ФОТОДОКУМЕНТ (описание): Хлопик в окружении дряхлых старушек на своей даче в одной из т. н. умирающих деревень.
11. КНИГА: «След доктора Хлопика в евгенике, или Улучшение человеческой породы»;
ФОТОДОКУМЕНТ (описание): судебное постановление о запрете «…гр. Хлопику А. Х. подходить к родильным домам, яслям и прочим детским учреждениям ближе чем на 500 метров» (фотокопия оригинала).
12. КНИГА: «Доктор Хлопик и виртуальная реальность»;
ФОТОДОКУМЕНТ (описание): Хлопик с удочкой на берегу водоёма.
13. КНИГА: «О вреде астрологии, или Парад планет доктора Хлопика»;
ФОТОДОКУМЕНТ (описание): Хлопика арестовывают после поджога им городского планетария (фотокопия вырезки из газеты).
14. КНИГА: «Доктор Хлопик и инопланетяне»;
ФОТОДОКУМЕНТ (описание): Хлопик среди аборигенов во время туристической поездки по Азии (возможно, Вьетнам).
15. КНИГА: «Доктор Хлопик как основатель новой религии»;
ФОТОДОКУМЕНТ (описание): фотокопия принятого синодом Русской православной церкви решения о запрете «…мирянину Хлопику А. Х. под страхом анафемы подходить к церквам, храмам, монастырям, скитам, пустыням и богадельням ближе чем на 500 метров».
16. КНИГА: «Миссионерская деятельность доктора Хлопика»;
ФОТОДОКУМЕНТ (описание): фотокопия медицинского освидетельствования «…гр. Хлопика А. Х. на предмет наличия у вышеназванного гражданина следов физического воздействия извне (многочисленные гематомы и ушибы на теле, перелом правой ключицы и нескольких рёбер, сотрясение мозга средней тяжести)».
17. КНИГА: «Доктор Хлопик и доисторические животные»;
ФОТОДОКУМЕНТ (описание): фотокопия «Справки о прохождении гр. А. Хлопиком 10-кратного курса прививок от бешенства. (При перекрёстном опросе с привлечением свидетелей установлено, что вышеназванный гражданин заразился неизлечимой, до сих пор неизвестной науке формой бешенства в процессе исследования предполагаемых ископаемых окаменелостей животного мезозойской эры, найденного случайно при перекапывании огорода.)».
И мн. мн. другое.
Были тут и философские работы:
18. КНИГА: «Спор доктора Хлопика с Иммануилом Кантом»;
ФОТОДОКУМЕНТ (описание): фотография Хлопика в обнимку с Кантом у могилы последнего (оригинал).
…и социально-общественные:
19. КНИГА: «Доктор Хлопик и социальный мотив»;
ФОТОДОКУМЕНТ (описание): фотокопия второго медицинского освидетельствования «...гр. Хлопика А. Х. (перелом левой ключицы и оставшихся неповреждёнными после миссионерской деятельности рёбер (см.), сотрясение мозга неустановленной тяжести)».
20. КНИГА: «Доктор Хлопик и игорный бизнес»;
ФОТОДОКУМЕНТ (описание): фотокопия очередного постановления суда «о запрете… подходить… ближе чем…».
21. КНИГА: «Доктор Хлопик и мнение пятидесяти горожан»;
ФОТОДОКУМЕНТ (описание): Хлопик за решёткой в городской тюрьме (фотография из уголовной хроники местной газеты).
22. КНИГА: «Доктор Хлопик и сексуальная революция»;
ФОТОДОКУМЕНТ (описание): единственный снимок, на котором Хлопик улыбается.
…и даже:
23. КНИГА: «Как доктор Хлопик расстроил планы американского резидента»;
ФОТОДОКУМЕНТ (описание): фотокопия подброшенной на территорию посольства США докладной записки, озаглавленной: «Все военные секреты России за последние пятьсот лет», с намеренно допущенными опечатками на триста двадцатой и пятьсот тридцать девятой страницах.
На нижних полках стояли труды с противоречивыми названиями:
24. КНИГА: «Общественное признание доктора Хлопика»;
ФОТОДОКУМЕНТ (описание): вырезка из местной газеты с репортажем о демонстрации горожан, требующих от властей запретить Хлопику приближаться к их городу ближе чем на пятьсот км.
25. КНИГА: «Все против доктора Хлопика»;
ФОТОДОКУМЕНТ (описание): фото с общегородского митинга-субботника в поддержку строительства бункера Хлопика с торжественной закладкой первого камня (на переднем плане — Хлопик и мэр города М. И. Колобок перерезают ленточку; видны транспаранты «Хлопика в бункер — навсегда», «Не жалейте бетона ради спокойствия города!» и пр.).
А вот что меня совсем не удивило, так это книга Хлопика в прекрасном переплёте под названием «О пользе противогазов, или Научный спор. (Как доктор Хлопик потерял единственного брата)» и шикарный фотоальбом «Доктор Хлопик на противогазном заводе».
Дело в том, что о страсти Хлопика к противогазам знали все, а в городском музее регулярно проходили выставки его великолепной коллекции индивидуальных средств защиты от отравляющих газов и дыма всех времён и народов (представленной, разумеется, и здесь в огромных стеклянных шкафах), где экспонировался даже уникальный личный противогаз древнеегипетского верховного жреца бога Ра Имхотепа (столичные учёные безосновательно считают, что это удачная подделка), а также специальные маски для домашних животных!
Одно время сам Адам Христофорович даже спал в своём любимом противогазе в изготовленном на заказ оцинкованном гр… шкафу, каждую ночь ожидая ядерной атаки врага. Кроме того, он предварительно сделал себе все известные на тот час медицине прививки, на всякий случай несколько раз продублировав их. Именно в этой неравной борьбе Хлопик потерял все волосы и зубы и катастрофически подорвал здоровье. (Одна десятикратная прививка от бешенства стоила ему семи тиков в самых неожиданных местах!)
Конечно, все смеялись над Адамом Христофоровичем, но можно себе представить, где бы они были, эти «все», если бы однажды всё-таки ухнуло, и всю Землю окутало смертоносное покрывало ядерной зимы. Не раз, лёжа в душном шкафу, мечтал Хлопик, как гордо выйдет он в этот прекрасный момент из своего убежища и издаст победоносный клич на всю мёртвую планету, возвещая о своей конечной, даже окончательной правоте! И неважно, что уже не будет тому факту свидетелей…
Глава 23
О том, как в этой борьбе Хлопик лишился семьи, я узнал за ужином.
Стол, предложенный гостю хозяином, можно было бы назвать богатым, если бы ядерный конфликт уже случился. Меню состояло из одних только консервов, изготовленных, как мне показалось, не позже середины прошлого века для стратегического запаса страны именно на случай третьей мировой войны (тогда к ней готовились всерьёз), да так и пролежавших весь свой срок годности невостребованными где-то на заброшенных секретных складах. Хлопик подтвердил мои предположения, гостеприимно, хоть и немного сконфуженно, пригласив к столу:
— Ешьте, Глеб, тот, как его, не бойтесь, всего-то просрочены на два-три года…
Я поблагодарил его и без всяких сомнений принялся за «Гречневую кашу с мясом северного оленя» производства Ханты-Мансийского автономного округа. Любой, кому довелось в годы учёбы пожить в студенческом общежитии, наверняка с пониманием отнесётся к моей безрассудной на первый взгляд смелости. После пяти лет специфической диеты, состоящей, в основном, из пережаренной картошки на заскорузлом пожелтевшем сале и слипшихся недоваренных макарон с заплесневелой томатной пастой, даже мясо степного суслика покажется кулинарным изыском, а уж северный олень из Ханты-Мансийска всего-то полувековой выдержки… В общем, пища показалась мне вполне съедобной и даже вкусной.
После того как наши желудки были немного задобрены и можно было, тщательнее пережёвывая пищу, вставить слово-другое, я решился спросить у Адама Христофоровича, куда подевалась его многочисленная семья, казавшаяся такой счастливой и сплочённой на одной из его фотографий. И вот какую трагическую историю я услышал.
Однажды среди зимы, когда обычно заняться особенно нечем, Хлопику пришло в голову коллективно отработать приёмы гражданской обороны. Он собрал всех домочадцев и предложил окапываться. Конечно, вряд ли стоило это делать при тридцатиградусном морозе и промёрзшей на полтора метра почве (это Хлопик выяснил накануне, когда искал нефть на своём приусадебном участке), но если он что решил, то всё. Решения свои Адам Христофорович не менял никогда.
(Был, правда, случай, когда он поменял одно своё решение на особую ароматическую насадку для любимого противогаза у соседа, но, испытав её на кролике Павлова, который издох через две минуты от внезапно разразившегося криза аортокоронарной системы, отказался от её практического применения и продал на базаре за пятнадцать рублей.)
И вот в одну из самых морозных и пронзительно звёздных ночей Хлопик и вся его семья заняли в огороде позиции для окапывания. Окопаться быстро не удалось, так как ни закалённая особым способом в помидорном рассоле сталь для лопат, ни тщательно заточенные ножи из стали дамасской не выдержали резкого перепада температур и вышли из строя. Доктор Хлопик слишком поздно осознал свою ошибку: нельзя в морозную погоду выносить орудия для окапывания из тёплой квартиры на улицу, не смочив их предварительно в уксусе!
Но Адам Христофорович не отчаивался, несмотря на то, что младший сын уже был отправлен в обустроенный в погребе лазарет с общим обморожением и обезвоживанием организма, а жена как-то незаметно умудрилась самоокопаться (её нашли только под лето, когда сошли снега, сильно одичавшей и уже совсем не понимающей человеческой речи). Пока одна из дочерей Хлопика делала обмороженному сыну искусственное дыхание, а вторая в то же время накладывала ему жгут на шею для предотвращения потери лёгкими кислорода, стал терять над собой контроль и заболел кессонной болезнью (следствие слишком быстрого выхода из глубокого подвала на поверхность) старший сын.
Доктор Хлопик понял: затея с окапыванием пришла не ко времени. Нужно было срочно что-то предпринять. И решение возникло, как всегда, быстро и неожиданно — окапывание полноценно заменила имитация локальных военных действий с подрывом исполняющих роль неприятельских стратегических объектов коллекторов городского отопления. Результаты этой учебно-подрывной деятельности общеизвестны — по центральным телеканалам в то время подробно рассказывали об оставшемся среди зимы без тепла городе и идущей со всех концов страны помощи замерзающим людям…
Словом, доктор Хлопик был из тех, чьи благие намерения разрушают города и веси.
Я выслушал всё это с неподдельным сочувствием, высказал необходимые слова поддержки и привстал из-за стола, желая поблагодарить хозяина за спасение и гостеприимство и откланяться. Хлопик никак не отреагировал на мой жест и продолжал сидеть, угрюмо уставившись в одну точку.
Тогда я ещё раз, уже чуть громче, сказал, что мне пора возвращаться домой, даже снова присел и встал на всякий случай, чтобы привлечь к себе внимание, но Хлопик словно выпал из реальности и продолжал как-то странно молчать.
Я тоже помолчал, пытаясь понять причину неадекватного поведения хозяина. Затем громко вздохнул и, покрутив головой по сторонам, спросил напрямик, какой из многочисленных люков ведёт наверх, в город.
— Вы понимаете, тот, как его, — трагическим тоном начал Адам Христофорович со своей постоянной присказки, — а пути-то наверх отсюда нет…
— Как нет? — опешил я.
— Дело всё в том, что, тот, как его… В общем, расширяя год от года сеть секретных ходов-тоннелей, я постепенно запутался в них… И теперь сам не могу выйти в город уже почти десять лет…
Я сел обратно за стол и застыл с открытым ртом.
— Начинал я с нескольких ходов для безопасного отступления в случае обнаружения моего бункера неприятелем, — вздохнув, продолжал Хлопик. — Карты, тот, как его, не составлял, чтобы планы ходов не достались врагу. Первые несколько лазов легко было запомнить, но через пару лет, тот, как его, я понемногу стал путать их. Хорошо, что провизии здесь на сто пятьдесят лет…
— Но вы же как-то попали в штаб Хапкова… — всё ещё находясь в прострации, пробормотал я. — Значит, можно попробовать…
— Дело в том, — прервал меня Хлопик, — что со временем, тот, как его, ходы стали как бы… жить своей жизнью. Они настолько перепутались, что дважды пройти одним и тем же путём практически невозможно.
— А как же вы находите дорогу обратно в бункер?
— Это проще, — заметно оживился Адам Христофорович, — достаточно выбрать путь по наклонной, и любой тоннель рано или поздно приведёт сюда…
Я вспомнил пять с половиной часов нашего недавнего блуждания по подземному лабиринту и понял, что Хлопик говорит правду.
— И что же, нет никакого выхода? — обречённо спросил я упавшим голосом.
— Да выходов-то, тот, как его, как раз навалом, — Хлопик махнул рукой в сторону бессчётного числа люков. — Главное — отыскать вход!
«Вот это да! Из огня да в полымя!» — очумело подумал я. В поисках выхода из одной тупиковой ситуации я попал в ещё более тяжёлое положение, только там была борьба с людьми, здесь — с обстоятельствами…
Продолжение см. здесь
А. Хлопик. Остов доктора Моно. Роман.
Литературная обработка: Ал. Сажин
Под редакцией засл. деят. ис-в, чл.-корр. С. Л. Хряща-Межреберского
Консультанты: И. Моно-де-Толли, П. Крэг, М. Гомеров, М. Мигов
Издательский Дом «Позыв»
Корректор В. Порокин, отв. секретарь Присцилла Леопольдовна С.-П.
Финансовое обеспечение проекта: Хапков У. Е.
Особая благодарность мэру М. И. Колобку за неоказанное противодействие.
Благодарим своих родителей, Господа Бога, всех родственников, включая новорождённых
и выживших из ума, друзей и знакомых. Без вашей поддержки мы бы не справились!
