В старой доброй Англии старый добрый праздник -
кто-то курит опиум, а кто-то пиво квасит.
Британия квочкой высиживает пространство.
Катит по лужайке трёхколёсный доктор Ватсон.
Дымят кирпичные трубы, по-арабскому висит месяц.
Паровозы выпрямляют гнутую поверхность.
Козлоногие шотландцы гудят на волынке,
Альбион вырастает из промышленной дымки.
На Биг-Бен слетаются божьи коровки,
Артур Конан Дойль курит умную трубку.
Англичане всё разложив аккуратно по полкам,
соблюдают во всём дух и сухую букву.
Как по стриженой траве бежит сложный кролик,
задремавшая Алиса падает в бесконечность.
По сырой мостовой крутится бочка соли.
Зажигают тусклый газ. Раздеваются плечи.
Славный нынче час - викторианская эпоха.
Трубочист раздаёт всем везучую сажу.
Джентльмены танцуют на улицах Сохо,
а за ними марсиане на треножниках пляшут.
Как ирландки во лугу собирают цветочки,
режет сливовый пудинг Джек Потрошитель.
Смотрит Уайльд в одну из скважин замочных -
я не слышу ничего, чёрт, громче говорите.
Шерлок Холмс на скрипочке плохо играет,
а собака Баскервилей ему подвывает.
Мелит пыльную муку расчихавшийся мельник,
солнышко заходит ровно в понедельник.
Хорошо жить при сахарной королеве -
собирать барыши из волшебных колоний.
Ты старуха, послушай, закрой скорей двери,
чтоб не чувствовать запах индийских зловоний.
А на улицах Лондона механизм скрежещет,
двигает поршень, толкает смазанных женщин.
Горожане, молча, стоят в клубах жёлтого пара.
Карта мира на коже дублёного капитана.
Королева Виктория из ложечки всех кормит:
этому дам, этому дам, а этот - фиг дождётся.
Как по мостику бегут чёрные вагоны.
В воскресение, с утра, начинается солнце.
Как на голову сорвалось яблочко Ньютона,
над газонами порхает фабричная копоть.
На зелёном бережку капает корова.
Давит Англию под бок скандинавский локоть.
Хлеб, упавший в молоко, продолжает мокнуть.