Однажды двинувши коньки,
Казалось, мир людской оставил.
Однако ж были чудаки,
Каким терпения хватило,
Чтоб, вынув из бедняги вилы,
Перевести в машинный код
Его. Престранный анекдот,
Извольте видеть, приключился:
Губитель всяких мертвяков,
Гулей, девиц и кабаков,
Почивши, вдруг зашевелился.
И вновь сей ушлый альбинос,
Курносой строит длинный нос.
Как это вышло? Диким Гоном
Несло беднягу в вышине.
(Так мчались с гиканьем и звоном
Фанаты, думается мне,
Громя прилавки "Эльдорадо".)
И это призрачное стадо,
Войдя, по-видимому, в раж,
Нехилый заложив вираж,
Теряет где-то пассажира.
Наш Геральт, жутко матерясь,
С размаху о поверхность - хрясь! -
И понимает - не до жиру:
Вокруг промозглый мрачный лес,
И ни души сто верст окрест.
В мозгу туман, во рту такое
Творится, словно целый год
Квартировал там на постое
Темерских пехотинцев взвод.
"Кто я таков? Откуда родом?
Кака валентность кислорода?
По чем сырки, бутыль вина?
Увы, не помню ни хрена."
Вдруг - чу! - телега, два по зубы
Вооруженных мужика.
На ветошь смахивать слегка
Решил герой, прилег под дубом.
Не пронесло - забрали в плен,
Везут в какой-то Кайр МорхЕн.
Они: "Вопрос к тебе нескромный -
Как так? Ведь ты, пардон, погиб-с!"
Он им: "Тут помню, тут - не помню..."
Добавил, - "Поскользнулся... Гипс.."
Истории на том завязка,
Расписанная в ярких красках,
Завершена. Дальнейший путь
Советую не преминуть
Пройти самим. Его извивы
Вас могут поразить не раз,
Замысловатые, подчас
Прямые, словно ветви ивы.
Игра дурманит и манит,
Как яркий едкий аконит...
Ноябрь 2007